В Рунете догорает дискуссия о рухнувшем в субботу чартерном самолёте. Страсти ещё бушуют, но мешает недостаток надёжной информации.
Одно из базовых мнений звучит примерно так.
Сайт Иносми публикует перевод колонки из чешской газеты Parlamentni Listy:
Статистика Управления гражданской авиацией говорит сама за себя. Согласно имеющимся данным, в США на одного пассажира, погибшего в авиакатастрофе, приходится 13 миллионов благополучно переправленных граждан, а в России это соотношение составляет один к 370 тысячам!
Сами российские эксперты выставили авиаперевозкам в своей стране весьма низкую оценку. В специальном исследовании, в частности, они написали: «Россия оставила позади черный список стран с плохим авиационным транспортом. Вероятность катастрофы для рейсов гражданских самолетов в России в два раза выше, чем в Африке, и в 13 раз выше, чем средние мировые показатели. С 1953 года самолеты Аэрофлота падали 127 раз. Погибло 6895 человек».
Даже многие россияне, не церемонясь, обвиняют своих функционеров в том, что те не обращают внимания не бардак в авиации, и только когда что-то случается, на некоторое время поднимают крик. Путин и Медведев недолго бьют себя в грудь, рассказывая, какие меры предпримут, но через какое-то время все возвращается на круги своя. И я боюсь, что даже эта трагедия в подобной ситуации не изменит ничего.
Кроме того, не склонное к критике русофильство, которое закрывает глаза на реальное неблаговидное состояние кремлевской империи, косвенно способствует подобным несчастьям.
Итак, при том, что наши фактические знания крайне скудны, сложились два концепта относительно причин катастрофы. Первый, условно говоря, - коррупционный. Он состоит в том, что российские авиакомпании, как и все в стране, несмотря на путинскую вертикаль и регулирование, а точнее - во многом благодаря им, работают по принципу отжать бабла по максимуму. Старый, не очень исправный самолет, гоняем в Хургаду сколько можно. Что интересно, ее придерживаются политически неискушенные соотечественники, которые в массовом порядке отказываются от рейсов "Когалымавиа" и прочих похожих компаний. Второй концепт "геополитический" - теракт, реализация тех угроз, которые должны были возникнуть в связи с вторжением Путина в Сирию.
Какая версия несет больший вред режиму, не очень понятно, и этот выбор, видимо, еще не сделан.
Третий политический аспект трагедии. Официоз и про-официозные "соцсети" пытаются создать эффект "инклюзии" - единения нации перед лицом ужасной трагедии. Противники режима уличают их в лицемерии.
Борьба версий по поводу гибели Аэробуса 321 в Синае налицо. Вовсю идёт.
"Росавиа" зубами и когтями защищает удобную для РФ версию технической неисправности, упирают на полученную 14 лет тому назад травму хвоста аэробуса, дескать через 14 лет наступила "усталость" этого хвоста.
Идут сведения о том, что на обломках аэробуса не обнаружено следов взрывчатки. Обломков, между прочим там тысячи, и что все тысячи проверили на следы взрывчатки ? Нонсенс, конечно же.
В то же время другие источники сообщают, что на месте трагедии "обнаружены элементы не относящиеся к конструкции аэробуса".
И якобы один из "чёрных ящиков" зафиксировал хлопок, предполагается, что звук взрыва.
Американские источники пишут что спутниковое слежение зафиксировало некое "свечение" над Синаем, что по их мнению именно такое свечение оставляет взрыв, если бы аэробус поразили бы ракетой, то был бы "след".
Вообщем борьба в полном разгаре.
Я-таки не уверен теперь, что мы узнаем правду. Нам что-то скорее навяжут.
Следим, следим,да...Продолжаем следить...
Или всё-таки теракт?
Если руководство Когалымавиа говорит правду (что, разумеется, не факт), а американских и египетских экспертов интуиция не подводит, то наиболее вероятная версия - взрыв в багажном отделении, приведший к моментальной взрывной разгерметизации. В этом случае становится понятно, почему экипаж не успел подать сигнал бедствия.
Окончательный ответ здесь дадут не только черные ящики, но и тщательное изучение обломков (как это было, в частности, в случае с крушением Боинга-747 над Локерби в 1988 году.
Вот только узнаем мы истинные результаты этого расследования? Или, как в истории с гибелью АПЛ "Курск", так и не узнаем, по сути, ничего?
Поводом для написания настоящего поста явился один из комментариев, сделанных в ответ на мой предыдущий пост в ЖЖ, выложенный на Эхо и в ЖЖ «За что россияне заплатили своими жизнями».
Вот он:- «Вчера разговаривал со знакомой стюардессой из Пулково. Разговор буквально такой:
- Хотела тебя в гости пригласить.
- Не, чего-то приболел, без обид, извини. Да и настроение, сама понимаешь.
- Ну да. У меня телефон разрывается, запретили давать комментарии. Даже с TV звонят.
- А так вообще чего говорят?
- Да ну как... нас последние 2 месяца готовили к терактам..... просто как -то всё это неожиданно.»
Вдумайтесь в суть данного комментария. Стюардесс два месяца готовили к предстоящим терактам.
В этом нет ни чего удивительного. Конечно если начинать бомбить террористическое государство, то самым адекватным поведением- это будет начинать готовиться к терактам.
Потому сейчас и обсуждается вопросы о целесообразности продолжения туристический поездок в тот регион.
Однако террористы могут и не сидеть на месте, и о борьбе с возможными террористическими диверсантами нам уже сообщали.
Что дальше закроем границы?...
Вопрос в том можно ли вообще назвать адекватным создание самой ситуации, когда страна сама себя подводит под террористическую угрозу.
А учитывая предыдущий чеченский опыт, замешанный на крови трагедий Беслана и Норд-Оста, то такое поведение нельзя назвать просто неадекватным, а трудно даже его оценить с моральной точки зрения, так как оно не вписывается ни в какие рамки.
Питерская газета "Мой район" общается с экспертом по аэрофобии Алексеем Гервашом:
Строго говоря, делать адекватные предположения о причинах, не имея данных черных ящиков, – невозможно. В данном случае, очевидно, что самолет разрушился в воздухе, его фрагменты найдены в радиусе 8 километров, что говорит о взрывном характере разрушения. Что послужило причиной – мы не знаем. Мы знаем, что А320/319/321 – это очень распространенный самолет, и ничего в нем не может сломаться так, чтобы взорваться вместе со всем самолетом. Либо, именно с этим бортом и именно в этот момент произошла такая поломка, которая НИКОГДА не случалась за десятилетия эксплуатации 7 тысяч подобных самолетов (а это – сотни миллионов рейсов), либо ему помогли взорваться.
Второй вариант более вероятен. Политическая ситуация, операция в Сирии, взятие на себя ответственности ИГИЛ – подтверждают гипотезу. Я обычно ничего не предполагаю, пока нет черных ящиков. Но в данной ситуации боюсь, что административный ресурс в очередной раз сработает, и машина «рашн пропаганды» объяснит людям, что проблема в том, что у нас слишком много перевозчиков, что летают на хламе, что надо запретить маленьких и укрупнить АФЛ, и тогда никогда такого не произойдет. Слишком уж не выгоден теракт и Египту, и РФ, поэтому могу предположить фальсификацию.
На "Эхе Москвы" - программа "Полный Альбац" и обратное мнение директора центра стратегической конъюнктуры Ивана Коновалова:
Пока трудно говорить, если бы произошло на самом деле, что бомба была на борту, тогда бы тот же ИГИЛ, который заявил что это его бойцы сбили, тогда бы ИГИЛ заявил, как это на самом деле произошло. Смотрите, бойтесь, мы можем проникнуть, заложить и вы взлетите на воздух. А как они поступили, явствует, что они не в курсе ситуации, что же произошло. Они сразу сыграли в фейк. Тут же показали, — мы сбили. Но все поняли, что полная лажа.
Алексей Лоссан пытается в "Слоне" (полный текст доступен только подписчикам) разобраться, насколько критичен был для самолёта его солидный возраст:
Статистика в мире не подтверждает зависимость аварийности самолета от его возраста. Согласно исследованию профессора MIT Джона Хансмана, около 53% всех аварий самолетов и 47% катастроф со смертельным исходом произошло с самолетами моложе восьми лет. При этом только 18% всех катастроф в мире произошло с самолетами в возрасте более 20 лет. По данным исследователя, возраст самолета, если он не достиг 27 лет, никак не влияет на его аварийность, и только между 28 и 32 годами обслуживания самолета риск аварии повышается, но при этом за всю историю авиации не произошло ни одной аварии с самолетами в возрасте 33 и 34 года. Как отмечает профессор, в США и Европе в принципе отсутствует зависимость между аварийностью самолетов и их возрастом: аварийность в Северной Америке повышается только после 40 лет эксплуатации. Однако Латинская Америка и Африка демонстрируют совсем другую динамику: в этих регионах статистика показывает резкий рост аварийности уже после двадцати лет эксплуатации.
По данным аналитиков Teal Group, с точки зрения безопасности даже 25 или 30 лет недостаточный срок для того, чтобы считать самолет устаревшим. В свою очередь, по данным Hawker Beechcraft Corporation, средний возраст самолетов в Швеции составляет 20 лет, а 32% авиапарка в стране старше 30 лет, в Великобритании около 20% самолетов старше 30 лет.
Сайт regions.ru собирает мнения российских парламентариев по поводу предложения оставить в России всего несколько авиакомпаний. Приведём два противоположных:
Николай Рыжков:
Напомню, что в Советском Союзе были республиканские министерства речного флота, а вот министерство гражданской авиации имело общесоюзный масштаб. Вот и сегодня нам действительно необходимо создать отдельное подобное министерство. Если мы предоставим ему правильные, четкие функции и полномочия, тогда многие вопросы будут решены, будут разработаны единые правила и нормы.
А вообще вся наша трагедия в том, что в свое время мы раздробили "Аэрофлот", единую государственную структуру, на 400 всевозможных кусочков. И сегодня, наконец, все стали понимать, что нельзя мириться с существованием авиакомпаний, имеющих в своем распоряжении лишь один-два самолета. В общем, "грехопадение" пошло оттуда, от приватизации по Чубайсу. Нужно было еще тогда понять, к чему это может привести. С таким же успехом можно было расчленить и атомную промышленность: взять, и отдать водородную бомбу в ведение одних, а атомную бомбу – в распоряжение других. Слава Богу, хватило ума на это не пойти.
Валерий Зубов:
Сразу хочу отметить, что у нас в стране уже есть организация, наблюдающая за регулированием авиаперевозок. Это Росавиация, возглавляемая товарищем Нерадько. А как лучше ее называть, - министерством или федеральным агентством, - это уже вопрос технический.
Второе. Государственные авиакомпании пока еще нигде не доказали преимущества перед частными с точки зрения безопасности и качества обслуживания. В Америке, к примеру, нет ни одной государственной авиакомпании. Частные компании США и европейских стран функционируют очень успешно, и никто не ставит под сомнение качество их обслуживания.
Теперь насчет количества авиакомпаний. У нас их в десятки раз меньше, чем в тех же США, а аварийность намного выше, хотя доминирует в нашей индустрии государственный сектор. "Аэрофлот" своими масштабами и возможностями просто подавляет все остальные авиакомпании. А если ему теперь поставят на баланс "Трансаэро", он снова станет советским супергигантом.
Поэтому я считаю, что ни одно из этих предложений моих коллег к сути проблемы не относится.
Через 55 часов после крушения самолёта Путин всё же появился на публике, но затянувшееся ожидание "нацлидера" по-прежнему даёт себя ждать.
Полленты ждет выступления Путина. Скажите, друзья мои, а что вы от него ждете? Вы реально от человека, узурпировавшего власть, сажающего собственный народ, берущего заложников, в том числе и женщин, запрещающего продукты из-за того, что он к собственному народонаселению относится исключительно как к пешкам в большой шахматной геополитической игре, захватившего Крым и всему миру на голубом глазу вравшего "это не я", утюжившего "Градами" соседнюю страну и за полтора года убившего там десять тысяч человек, пославшего туда своих солдат и хоронящего их потом под безымянными номерками - вы что ждете-то от него? Что он скажет - что? "Это страшная трагедия, я соболезную"? Ну так он не соболезнует. Ему <всё равно>. Ну вот ему реально же просто <всё равно>. Ну наврет он вам, что соболезнует. И? Дальше-то что?
Мне почему-то кажется, что все всхлипы про президента, не вышедшего на площадь в Питере, не выступившего с обращением к нации - это еще один вброс, еще одна попытка раскола общества.
Я все понимаю: истерика - это мило. Это показывает степень нашего сопереживания и нашу же тонкую душевную организацию. Но бывают времена, когда самое лучшее и правильное - это языки, засунутые сами знаете куда.
Лучше котиков постить, простите.
Антон Орехъ в своём блоге на сайте "Эха Москвы" не удивлён, что молчание Путина так затянулось.
Я не помню, чтобы Путин как-то регулярно по таким поводам выступал с обращениями. Во-первых, он не любит, когда его имя и его лицо возникают на фоне трагедий, поражений и просто неудач. Для таких случаев пригодятся министры, МЧС, премьер Медведев, еще кто-нибудь. А Путин будет ловить тигров, поднимать со дна амфоры или играть в хоккей. А во-вторых, люди его типа вообще не знают, как вести себя в подобные моменты. Это даже не какое-то отрицательное качество, а просто особенность характера. Не даются человеку искренние проявления доброты, сострадания, печали. Такие люди считают, что всегда должны выглядеть сильными. Что показать свои чувства – значит, проявить слабость, а слабыми они быть не имеют права. Просто такой человеческий тип. Сочувствие не является присущей ему чертой. К тому же ситуация пока не ясна, точные причины катастрофа не установлены. А светиться в сложной, неясной ситуации президент тоже не любит. Он, конечно, заслушает доклады, и все равно скажет какие-то слова, но это будут уже слова человека, управляющего страной, самого главное чиновника, которые казнит и милует, назначает и наказывает. А мы все ждем от него непонятной сердобольности.
Вообще, пора уже перестать нам по всякому поводу ругать и хвалить президента Путина. Случилась беда – виноват Путин, он за все в ответе. Улыбнулась удача – спасибо ему за наше счастливое детство, без него и лыжники не пробегут, и стерхи не перезимуют и России без него не будет, в конце концов. Погиб самолет. Погибли люди. И нам не слова Путина нужны, а скорейшее расследование. Нам надо знать точные причины крушения, чтобы другие самолеты не разбивались. Конечно, надо поддержать семьи погибших. Тем более что многие семьи потеряли сразу нескольких близких людей.
А если вам не хватает формального сочувствия Путина, так вспомните, как широко и весело в день траура отмечали Хелловин по всей стране, в том числе в самом Питере. Вспомните, как выглядел траур на наших телеканалах, где, слава богу, не было обычного дебильного юмора, зато сплошняком шли дебильные сериалы, в которых, как и во все другие дни кто-то кого-то убивал, резал, калечил или изображал большие чувства в маленьком городке. А выпуски новостей мало отличались от этих сериалов болезненным смакованием подробностей. Не в Путине дело. Мы сами давно уже перестали искренне чувствовать. У нас за эти годы столько всего сгорело, взорвалось, утонуло, обрушилось, погибло уже столько народу и столько раз по этому поводу объявляли траур, что люди чувствуют беду, только когда она непосредственно касается именно их. А чужой горе остается чужим. Не в Путине дело, а в нас.
Редакционная колонка в "Газете.ru" посвящена отсуствию в России культуры траура:
Её не было ни после теракта в Беслане, ни после трагедии «Норд-Оста», когда московские газеты получали немало писем с пафосом «Так этой Москве и надо». А теракты на Кавказе жители остальной России вообще обычно не замечают.
Откуда взяться этой культуре, если ее не демонстрирует и сама власть. Президент хоть и объявил общенациональный траур и принес соболезнования близким погибших через информагентства, сам не выступил с обращением к нации. Не приехал и в аэропорт Пулково с цветами. Из высших чиновников государства это сделал только глава кремлевской администрации Сергей Иванов, хотя Питер родной город для многих ключевых фигур в российской власти.
Чиновники и политики по традиции тут же начали активно пиариться на трагедии. Минкульт призвал отменить увеселительные мероприятия «Ночи искусств» с 3 на 4 ноября, заменив их на просветительские — как будто в музеи и библиотеки народ идет исключительно похохотать. Депутаты разразились идеями новых запретов. Одни предложили навсегда запретить в РФ «вражеский» Хеллоуин, будто он каким-то боком виноват в трагедии. Другие — оставить в стране три-четыре авиакомпании. Почему бы не сразу одну, как было в СССР? Хотя, стоит напомнить, что и тогда случались резонансные авиакатастрофы, просто о них не сообщали. Когда, например, в 1981 году без командования остался Тихоокеанский флот, а за полтора года до этого в результате столкновения в воздухе двух авиалайнеров страна лишилась команды «Пахтакор». Только обо всем этом не сообщали в новостях…<...>
Подобные трагедии должны сплачивать нацию точно не меньше, чем победы вроде присоединения Крыма. Потому что быть вместе в радости и горе — обязательство не только нормальной семьи, но и настоящего общества в нормальной стране.
Телезрители продолжают обмениваться впечатлениями от освещения катастрофы.
На минуту переключилась с Аббатства Даунтон на Россию-24. А там свои страсти! Целый спектакль. Ведущая (с драматическим надрывом):
- Как же так? Как такое может быть, что одни и те же люди искренне соболезнуют нашему горю, но при этом продолжают называть Россию агрессором?! Где доказательства нашей агрессии на Украине?!
А. Грушко, представитель России в НАТО, вдохновенно подхватывает:
- Ни один здравомыслящий политик не может верить в агрессивные планы нашей страны! Это фобии. Они просто так не лечатся. Это должно преодолеваться в полноценном сотрудничестве.
- Почему невозможно успокоить Прибалтику и Польшу? - продолжает изумляться ведущая. - Почему разогревается истерия, связанная с нападением на них?!
- Местные политики должны прекратить разогревать общественное мнение! - объясняет Грушко. - Но я не вижу признаков успокоения умов, - вдруг впадает он в грусть.
Мне страшно слушать, до чего они договорятся. До какой формы лечения фобий и успокоения умов. Я возвращаюсь в Даунтон. Они в придуманном сериале кажутся ближе к реальности, чем эти в реальном телевизоре.
Нахожусь в Израиле. Смотрю Пусть говорят Малахова. Передача посвящена гибели пассажиров рейса Когалымавиа. Дома ни за что не стал бы смотреть.
Какая же Россия, от простого клакера в студии до депутатов ГД и СФ, страна идиотов, лицемеров и подонков...
А погибших безумно жаль, - очередные жертвы существующей в России системы. И страшно от того, что они именно очередные и далеко не последние...
Как должно выглядеть обсуждение гибели 224 человек на второй день после трагедии, когда о причинах ее мало что известно? Можно пригласить разных экспертов, подготовить какой-то анализ похожих катастроф и попытаться понять, что произошло. Можно вместо дискуссии сделать вечер памяти погибших. Показать их фото, пригласить друзей, лучше не тащить в студию самых близких родственников, не ставить их, опухших от слез под камеры. Друзья, сослуживцы расскажут, кого мы лишились на этом окаянном 9268 рейсе. Будут такие всенародные поминки.
И тот и другой вариант можно сделать по-людски, а можно по-уродски. Владимир Соловьев в своем «Воскресном вечере» сделал так. В качестве экспертов он пригласил две категории людей. К первой категории относятся: Михаил Старшинов, депутат Госдумы и один из лидеров ОНФ, Антон Цветков, лидер объединения «Офицеры России», член Общественной палаты РФ, политолог Сергей Михеев и военный эксперт Игорь Коротченко.
Экспертом называют человека, обладающего углубленными знаниями в какой-то конкретной области. В данном случае нужны были эксперты в области гражданской авиации. Посмотрим на приглашенных с этой точки зрения.
Михаил Старшинов – выпускник академии физкультуры, сравнительно недавно закончил университет МВД. Постоянный участник соловьевских «вечеров», на которых говорит уверенно, горячо и по любым вопросам, умудряясь при это не сказать ничего определенного. Судя по типажу и по манерам, в начале 90-х вполне мог в «адидасе» и кожанке присматривать за рынком, в наши времена в качестве одного из лидеров ОНФ смотрит за теми частями страны, на которые укажут старшие.
Антон Цветков – гордится тем, что родители служили в КГБ, в среде правозащитников получил прозвище «подментованный юрист» за свою практику в любом конфликте вставать на сторону надзирателей и иных силовиков и требовать для заключенных ухудшения условий, а для подсудимых самого сурового приговора. Автор лжи о том, что Каспаров «укусил милиционера» и лжи о том, что похищенного из Киева Развозжаева никто не пытал и он добровольно приехал в Россию.
Сергей Михеев, политолог, и военный эксперт Игорь Коротченко также постоянные участники «Воскресных вечеров», в биографии обоих также нет никаких следов прикосновения к гражданской авиации, кроме как в качестве пассажиров.
не могу, как говорится, молчать.
Волгоград. лечу в Москву.
милый маленький аэропорт, в очереди на регистрацию дерутся кошки, крошечный зал ожидания. забит - два рейса в столицу почти одновременно.
в зале телевизор. звучит музыка - ужасный кавер на "Это все" Шевчука. это в аэропорту включили Малахова, там слайдшоу фотографий погибших в авиакатастрофе на Синае. потом - "здравствуйте, у нас в студии пилот, управлявший разбившимся бортом за неделю до катастрофы". передача сама по себе нормальная, интонация нескандальная, но нахрена это в аэропорту показывать? деться от телевизора некуда, народ и так напряжен, а тут, на глазах, каменеет прям.
по телевизору вот рассказывают, что мы нация, умеем радоваться и горевать вместе. ну не знаю, включать башку и заботиться друг о друге мы, может, и умеем, а сотрудники волгоградского аэропорта - не умеют точно.
UPD про нормальную атмосферу я поторопился, конечно. там сначала с выпученными глазами говорили, что "это может случиться с любым человеком в любой момент", а теперь Жириновский орёт про плохой самолёт, "выбрали дешёвый рейс, получили, что хотели, самую дешёвую авиакомпанию" и грузчиков, которые что угодно могут подсунуть в багаж.
Дмитрий Губин на "Коммерсантъ FM" говорит о том, как должны быть увековечены жертвы трагедии:
Могу понять чувства всех, кто требует увековечить память жертв египетской авиакатастрофы. Однако не могу принять форму, в какой это предлагают сделать. Потому что почти все предложения сводятся к памятнику, обелиску, в аэропорту Пулково или на Синайском полуострове, в общем — к мрамору, бронзе, граниту.<...>
В англо-саксонской культуре давно возник другой, куда более человечный знак памяти — мемориальный парк, мемориальный сквер, мемориальная скамейка. Это есть теперь и в России — так, в Парке Горького в Москве в этом сентябре появилась скамейка Артема Боровика, тоже погибшего в авиационной катастрофе. Но по-настоящему я был потрясен в Лондоне, когда в сказочной красоты ботаническом саду Kew Gardens присел отдохнуть под гигантским пятиохватным дубом. Вокруг него кругом шли скамейки с табличками — это был мемориал погибшего экипажа Boeing 747, взорванного в 1988 году над городом Локерби по приказу Каддафи.
Памятник для выражения чувств и сохранения памяти экипажа и пассажиров А321 непременно вызовет споры. Где его ставить? Если в районе катастрофы, то как туда доберутся родственники погибших? Если в Петербурге в Пулково, то как он будет влиять на боящихся летать пассажиров?
Между тем Ботанический сад Петербурга находится в крайне плачевном состоянии, там который год тянутся невнятные реконструкция и ремонт. Создать новую часть этого сада — так, чтобы в память каждого погибшего росло дерево, и чтобы было где присесть — могло бы стать достойным делом. В Петербурге живет большинство родственников погибших. Породы деревьев можно подобрать так, чтобы в последний день октября, когда все вокруг голо, этот сад выделялся горящей листвой.
И даже когда умрут все, кто катастрофу А321 помнит, деревья будут расти.
