На улицах Кёльна сотни людей, прежде всего женщин, протестовали против, по их мнению, вялой и недостаточной реакции властей на события новогодней ночи в этом городе, а также Гамбурге и Штутгарте. Там молодые женщины в массовом порядке подвергались сексуальным домогательствам и оскорблениям со стороны групп хулиганов. По заявлениям пострадавших и свидетелей, нападавшими были люди "африканского и арабского происхождения". В результате многие женщины были ограблены, зафиксировано по меньшей мере одно изнасилование. Как ни странно, о случившемся стало известно лишь несколько дней спустя, до этого полиция успела отчитаться о том, что Новый год немецкие города встретили в целом спокойно.

Скандал быстро приобрел политический оттенок: многие в Германии считают, что к нападениям причастны беженцы из стран Ближнего Востока и Африки. В 2015 году их наплыв в Германию был рекордным: как раз на днях опубликована официальная статистика, согласно которой прошение об убежище в этой стране за минувший год подали 1 миллион 90 тысяч человек. Власти – в частности, в лице министра юстиции Хайко Мааса – заявляют, что для таких утверждений на данный момент нет оснований. В то же время в своем твиттере министр выражается весьма жестко:

"Это временное нападение на цивилизацию орды, не знающей рамок. Мы не допустим, чтобы в наших городах существовали районы, где не действует право".

В полицию Кёльна на сегодняшний день уже поступило более ста заявлений от пострадавших. В адрес самих сотрудников полиции, однако, тоже звучат жалобы – в нерасторопности и даже попытках скрыть масштабы происшедшего.

Что же происходило в центре Кёльна и по меньшей мере двух других городов в новогоднюю ночь? Дело в том, что в крупных городах Германии давно существует традиция встречать Новый год на больших площадях. Ежегодно бьются рекорды по закупкам пиротехники для фейерверков. На таких празднествах всё, как правило, проходило до сих пор мирно. Но в этот раз в Кёльне, на площади у главного вокзала, в Гамбурге, на известной своим кварталом красных фонарей улице Репербан, а также в Штутгарте были зафиксированы случаи нападений групп молодых людей на женщин. Эти атаки чаще всего имели целью ограбление.

Но если в Гамбурге и Штутгарте подобные случаи были скорее единичными, то в Кёльне около тысячи молодых людей, согласно описаниям, африканского или арабского происхождения, группами по 5–10 человек атаковали молодых женщин, оскорбляя их словами и действиями сексуального характера. Целью этих нападений были кошельки и другие ценные вещи, но воровство сопровождалось грязными намеками и действиями, а также избиениями и другими выходками: так, одна из потерпевших описала, что нападавшие засунули петарду в капюшон ее куртки, в результате чего она получила серьезное ранение шеи и чуть не оглохла.

События показали неготовность к подобным происшествиям полиции, которой на местах было явно недостаточно. Мало было и камер наблюдения. По заявлению главы полицейского ведомства Кёльна Вольфганга Альберса, у него нет претензий к своим службам, а на требования уйти в отставку он сказал, что и не подумает. Но многие в Германии возмущены уже тем фактом, что ведомство Альберса 1 января заявило, будто встреча Нового года на улицах города прошла мирно. Сам Вольфганг Альберс заявил, оправдываясь:

– За всю новогоднюю ночь в нашу центральную службу в Кёльне поступило только три звонка с просьбой о помощи из-за сексуальных домогательств. То есть у нас не было информации о масштабе происшедшего.

Критика в адрес Вольфганга Альберса прозвучала и из уст федерального министра внутренних дел Германии Томаса де Мезьера:

– Площадь перед главным вокзалом в Кёльне была очищена от толпы, и уже после этого начали происходить события, о которых мы говорим. А полиция ждала только звонков и заявлений пострадавших. Так полиция работать не должна.

Причина того, почему заявлений от пострадавших поначалу почти не было, понятна: многие женщины были в шоке, напуганы или стеснялись говорить о том, что с ними делали хулиганы. Но после того, как информация о масштабах случившегося вышла на поверхность, число заявлений стало быстро расти: только за среду их добавилось почти 40, а общее число превысило сотню.

Глава федерального профсоюза полицейских Германии Райнер Вендт напоминает о сокращении в Германии с конца 90-х годов более 16 тысяч полицейских. По мнению Вендта, современные задачи полиции требуют не только увеличения персонала, но и новой техники:

– Мы говорим уже много лет, что в подобных местах необходимо устанавливать современную технику для видеонаблюдения, такую, с помощью которой позднее будет можно идентифицировать преступников. Но до сих пор за подобные требования нас постоянно ругали, обвиняя в желании "следить за гражданами". Теперь, я надеюсь, о необходимости новой техники наблюдения можно будет хотя бы открыто дискутировать.

Под давлением критики власти Кёльна уже заявили, что намерены заметно увеличить число видеокамер и присутствие полиции в местах массовых акций. Речь идет как о полицейских в униформе, так и об агентах в штатском.

Почему обществу сообщили о случившемся только спустя четыре дня? Официального ответа на этот вопрос нет, но, по некоторым версиям, власти опасались актов возмездия в адрес беженцев и других иностранцев, хотя нет неопровержимых фактов, указывающих на то, что именно беженцы были среди нападавших. Пока ни одному из нескольких десятков задержанных не предъявлено обвинение в оскорбительных действиях сексуального характера. В то же время версия о причастности новоприбывших к кёльнским нападениям быстро распространяется в социальных сетях.

Как отмечает в издании The Local.de обозреватель Йорг Люйкен, вокруг темы сексуального насилия со стороны иммигрантов в СМИ и среди политиков давно царит смущенное молчание, которое только играет на руку расистам и правым радикалам. Люйкен напоминает, что случившееся в Кёльне весьма похоже на события в Каире, во время массовых акций протеста на площади Тахрир в 2011 году, когда там было зафиксировано множество нападений сексуального характера на женщин, поскольку примешавшиеся к протестующим "группы молодых хулиганов смотрели на женщин – участниц массовых выступлений как на добычу". По его мнению, немецкому обществу следует открыто говорить о разнице культур и, в частности, следовать опыту Норвегии, где частью адаптационной программы для мигрантов является специальный курс, посвященный равноправию женщин и недопустимости каких-либо насильственных действий сексуального характера.

События в Кёльне уже вовсю используют правые популисты, назвавшие их прямым следствием политики открытости беженцам, которую проводило в минувшем году правительство Ангелы Меркель. Так, сопредседатель партии "Альтернатива для Германии" Фрауке Петри призывает канцлера закрыть границы и иронически спрашивает ее, является ли волна насилия в Кёльне "достаточным проявлением пестроты и открытости" немецкого общества:

Тем временем обер-бургомистр Кёльна Хенриетте Рекер взялась за решение проблемы с другого конца – она решила предупредить женщин:

– Действия преступников абсолютно нетерпимы, и мы ожидаем от полиции их жесткого преследования и наказания. В будущем мы намерены сделать также ставку и на превентивные меры. Они видятся мне в том, что молодые девушки и женщины, которые идут на большие массовые мероприятия, должны посещать массовые празднества, например, известные во всем мире кёльнские карнавалы, которые пройдут в начале февраля, веселиться и развлекаться, но при этом больше знать о возможных опасностях и о том, как реагировать в ситуациях, подобных тем, что случились в Кёльне в новогоднюю ночь. С этой целью мы подготовим и вскоре разместим в интернете подготовленные психологами правила поведения при больших скоплениях людей.

Далее госпожа Рекер насмешила всю страну, предложив молодым женщинам "держаться от незнакомцев на расстоянии вытянутой руки".

Вот одна из реакций на инициативы градоначальницы:

"У меня есть кодекс поведения: ребята, не будьте придурками. Не приставайте к женщинам. Добро пожаловать".

Многие СМИ пишут о небывалом масштабе событий в Кёльне. Министр внутренних дел Германии Томас де Мезьер не спешит с выводами:

– Мы многого пока на знаем. Мы можем только оценить происшедшие события как омерзительные, возмутительные и неприемлемые, и я ожидаю их скорейшего расследования. Были ли эти преступления организованными или спонтанными? Были ли это в самом деле выходцы из Северной Африки? Не знаю, но ясно одно: мы должны дать четкий и твердый ответ правового государства на эти события, и мы нуждаемся в упреждающих мероприятиях, дабы подобное не могло повториться в будущем.