Документальный фильм журналиста из Франции Поля Морейра "Украина. Маски революции" о событиях на Украине зимой 2013-2014 года, протестах на Майдане и современной украинской общественно-политической жизни, показанный недавно частным платным французским телеканалом Сanal+, стал в последние дни в России предметом яростных дискуссий и объектом пристального интереса всех государственных СМИ. Однако, судя по реакции во французском медийном сообществе, на "Маски революции" в России обратили внимание гораздо больше людей (в большинстве своем фильм не видевшие), чем в самой Франции, несмотря на многочисленные рецензии на русском языке в духе "первая правдивая западная картина о подоплеке киевского режима повергла Европу в шок".

Известности фильму "Маски революции" придал и тот факт, что посольство Украины в Париже еще до трансляции попросило "Canal+" убрать его из эфира, обвинив создателя в манипулировании комментариями в духе российской пропаганды, на что руководство телеканала ответило отказом. Автор ленты Поль Морейра приходит к выводу, что на Украине в 2013–2014 годах, во время народных протестов и при слабости государственных структур, произошел фактически ультраправый переворот, ситуацией в своих интересах воспользовались националистические группировки пронацистской ориентации, которые с тех пор диктуют свою волю властям в Киеве.

Первое, на что обращают внимание французские профессионалы прессы и телевидения, безусловно, обсуждающие сегодня эту ленту и вызванный ей эффект, – это отсутствие в фильме информации из надежных и непредвзятых источников и недостоверность изложенных фактов, а не просто их однобокая интерпретация. Поль Морейра использовал для создания "Масок революции" не только собственный материал, но и чужой, собранный неизвестно где, и сам лично он не находился на Украине в период описываемых событий, подчеркивает журналистка Елена Серветтаз, обозреватель Международного французского радио (RFI), недавно опубликовавшая на сайте Deutsche Welle свой материал на эту тему, основанный на мнениях ее коллег, работающих в разных французских СМИ:

– Кто такой Поль Морейра в мире французской журналистики и как его работы оценивали раньше, какова его репутация? В российских СМИ пишут, что он всегда был принципиален, делал очень успешные расследования из разных зон военных конфликтов, из Ирака, Афганистана и так далее…

​

– В России, как оказалось, Поля Морейра знают лучше, чем во Франции! Для меня очень показательны такие оценки. В то время, когда я жила во Франции, мне не приходилось встречать во французской прессе такие огромные психологические и профессиональные его портреты. Поль Морейра действительно делал расследования по Ираку. Люди, с которыми я разговаривала, говорили, что видели какие-то его расследования о "Национальном фронте" (французская националистическая партия. – РС), но эти люди – большие фанаты специальных репортажей. Но, повторюсь, видимо, в российском сегменте журналистики Поля Морейра "знают лучше". Это многое для меня объясняет.

– В репортаже на Первом канале российского телевидения подчеркивается, что в фильме "Маски революции" собраны документальные свидетельства многих очевидцев, и все они без купюр. Вы сами, как журналист, что скажете о свидетельствах, представленных в ленте Морейра?

– Телекритик Арина Бородина должна была бы посмотреть этот фильм вместе с нами. Арина не говорит по-французски, но я могла бы ей помочь. Арина бы, наверное, рассказала нам, откуда был взят тот или иной видеосегмент, что записал сам Поль Морейра, а что он просто взял с Youtube, откуда этот фрагмент с шествием "Правого сектора" (праворадикальная украинская организация, запрещенная в России. – РС), где нет даже даты, и так далее. Автор должен четко следовать фактуре, отвечать за каждый кадр, который вставляет в свой специальный репортаж, и еще больше он должен отвечать за то, что говорит за кадром. Вот завтра, например, мне захочется сказать, что Медведев – женщина или что Владимир Путин украл все деньги мира…О'кей, может быть, я и могу это сказать в частной беседе у себя на кухне. Но когда я – журналист, я должна буду объяснить, почему Медведев – женщина, а Путин украл все деньги мира. А если я для этого накачаю с Youtube каких-то непонятных видео, фотожаб и так далее, то это будет смешно и уж во всяком случае – непрофессионально.

– То есть критике подвергается даже точность и правдивость фактов, представленных в фильме, а не только интерпретация событий глазами Поля Морейра?

– Я буду цитировать журналистов, которые писали об этом фильме до того, как он вышел на экраны, потому что у нас была возможность посмотреть его раньше. И я тоже посмотрела его до эфира. Все в один голос говорят: а) неверная фактология, в) мы не знаем, откуда были взяты те или иные видеосегменты, с) он концентрируется на одной политической силе, говоря о развитии событий в Украине, тогда как бабушек на Майдане "правосеками" можно назвать лишь с большой натяжкой. Когда человек выбирает себе такой угол зрения и тупо идет только в этом направлении, закрывая глаза на все остальное, наверное, это не многим может понравиться.

Естественно, это очень нравится, безумно нравится, в таких группах, как "Русские во Франции". Там фильм Поля Морейра приняли на ура. RT пишет о том, что во Франции его приняли восторженно, много хвалебных отзывов. Да, действительно, они есть, но почему-то почти все они на русском языке или если на французском, то с каких-то подозрительных аккаунтов, которые были недавно созданы, и все однотипные, примерно в одно время эти комментарии написаны... Мы об этом много читали, например, как работает "фабрика троллей" в Европе, и так далее. А стоило мне только написать твит, что я читаю заметки о Поле Морейра и у меня возникает вопрос, настоящий ли это журналист, или какой-то человек, помешанный на антиамериканской риторике, так тут же поднимается буря комментариев, и люди, которых я никогда не знала, пишут: "Мы зашли в ее твиттер, этой Серветтаз, она пишет про дело Литвиненко, ага, да она сама..." У Морейра какая-то армия сторонников очень сомнительная.

– В российских СМИ тоже говорят, что во французском сегменте интернета фильм вызвал шквал откликов, причем не от русских, не от эмигрантов, не от украинцев. И что фильм привлек широкое внимание именно французской общественности, а не только профессионалов медийного мира.

– Canal+ – это частная компания, и вечерний доступ на его передачи возможен только для тех людей, которые вносят абонентскую плату. То есть нельзя сказать, что вся Франция посмотрела вечером фильм Поля Морейра, попивая винишко во время ужина! Это далеко не так. Вы должны интересоваться российскими событиями, понимать то, что происходит в Украине, и так далее, чтобы в 22 часа включить Canal+: "Давайте, ребята, всей семьей посмотрим, что нам рассказал Поль Морейра". Это очень узкий сегмент. Вообще, у моих западных коллег, и в Америке, и в Великобритании, и во Франции, возник один и тот же вопрос: как Canal+ мог допустить выход такого фильма? Там же есть очевидные фактические ошибки! Мы же прекрасно знаем, как работает нормальное СМИ. Журналист пишет свою заметку, репортаж, а дальше факты проверяет специальный редактор, которого иногда просто хочется застрелить, потому что он за каждую запятую с вас спросит – откуда она, и что это, например, за женщина, а давайте называйте свои источники, сверяет цитаты... Почему такого человека у Поля Морейра не было? Мне представляется, что он пришел к своему редактору (это мое личное мнение, и я не могу его доказать): "А давайте-ка я вам сейчас сделаю такой "суперсексифильм", и мы с вами покажем необычный угол, которого не было". И редактор говорит: "Ну, давайте попробуем". А может быть, тут история совершенно другая. Опять же, теорию заговора не хочу выстраивать, но, может быть, все гораздо банальнее... И там все примерно так же, как у господина Киселева в его программе. Об этом, конечно, мне совсем не хотелось бы думать. На Canal+ недавно прошли перестановки, и с этого момента он мало похож на тот Canal+, который мы так во Франции любили и ценили.

​– Я знаю, что группа французских журналистов, которые работают на Украине, с украинской тематикой, сейчас готовит какое-то письмо по следам этого фильма. О чем идет речь и кто эти люди?

– Я должна подчеркнуть, что практика открытых писем, петиций, коллективных обращений – большая редкость для Франции. Редко случается, чтобы французские журналисты публично выступали с претензиями в адрес коллеги. Письмо написали люди, которые находились и находятся в Украине, которые освещали и до сих пор освещают эти события. И этот фильм, судя по тексту письма, задел их профессиональные чувства. Я не скажу, что у письма сотни или подписантов, именно потому что это все-таки не любимая журналистами Франции практика, – рассказывает Елена Серветтаз.