Тамара Ляленкова: Сегодня мы поговорим о том, что делать студенту, если вдруг университет, в котором он учится или конкретное направление подготовки, не прошли государственную аккредитацию. Только за предыдущий год Рособрнадзор лишил лицензий 168 высших учебных заведений. Было приостановлено действий государственной аккредитации еще в 31 и запрещен прием обучающихся в 21 ВУЗе. Процесс продолжается.
И сегодня в московской студии студенты Влада Вялкина, Андрей Горенко (Московская Академия Предпринимательства при Правительстве Москвы), председатель Всероссийского студенческого союза, руководителем правозащитного проекта "Студенческий дозор" Олег Цапко, начальник отдела воспитательной работы Московского государственного лингвистического университета Юрий Наконечный и по телефону с нами Татьяна, мама студентки Московского государственного университета леса.
Смотрите, так все происходит, что уже студенты понимают, куда двигаться. И мы знаем, что учредитель, тот, кто принимал студентов изначально, должен предложить им какой-то достаточно равнозначный вариант. В вашем случае, Юрий, Лингвистический университет, студентам предложили, но они не захотели, какие-то направления подготовки, перейти в другие ВУЗы. И так получилось, что вы смогли оставить их у себя. Расскажите, про это.
Юрий Наконечный: Для того чтобы понять, как происходит процесс перевода в другие ВУЗы, здесь нужно понимать одну тонкость. В случае, не прохождения высшим учебным заведением аккредитации, не получения ее по отдельным направлениям подготовки, существует федеральный закон, который регламентирует как раз порядок перехода студентов в другие ВУЗы. Также возможно рассмотрение варианта, при котором студент со специальности, не прошедшей аккредитацию, может внутри ВУЗа попробовать перевестись на специальность, которая аккредитована.
Но здесь есть тонкость, которую многие не понимают. Тонкость заключается в том, что существует количество кредитов, т. е. простым языком - это количество часов, т. е. то время, которое студент должен посвятить предметам. В дипломе государственного образца в Лингвистическом университете, в частности, 240 кредитов. И если студент обучается на 5-м курсе и прошел уже почти всю программу, ему остался только диплом, понятно, что уже почти все эти кредиты он прошел. И перевод в данном случае на другие специальности и направления подготовки он усложнен.
Тамара Ляленкова: Это может привести к тому, что ему не хватит количества часов именно для той специальности, на которую он попал. И таким образом, ему придется учиться еще, скажем, год. Ведь так может быть?
Юрий Наконечный: Ну, может быть, но если опираться на законодательство, то у нас более 15 кредитов пересдаваться вообще не должно. Если расхождения на большее количество дисциплин, то ВУЗ не имеет права перенаправлять студентов на эти направления подготовки. Поэтому это просто ВУЗ на себя берет эту ответственность, если переводит на те направления подготовки, где расхождения являются большими. Поэтому проще это сделать для студентов 1-2 курсов, что и было осуществлено в МГЛИ, потому что там разница в предметах меньше. Перевод на 4 курсе уже является невозможным, нецелесообразным, потому что количество пересдаваемых дисциплин зашкаливает. Студенты просто физически не сумеют их сдать.
Тамара Ляленкова: Олег, как вы думаете, почему студенты так неохотно, главным образом, соглашаются на переход в другой ВУЗ?
Олег Цапко: На самом деле, факторов достаточно много, почему студенты не хотят переходить. Во-первых, они изначально ориентируются на определенный ВУЗ. Они готовятся к нему при поступлении. Они выбирают его, исходя из каких-то своих ожиданий, от того - престижный этот ВУЗ или не престижный, хотя это тоже очень субъективное понятие, как трудоустраиваются выпускники из этого ВУЗа. И понятно, что зачастую студент понимает, что, например, в Лингвистический университет он идет на экономику, потому что здесь хорошие языки. И он будет знать экономику плюс хорошие языки. Если он, например, идет на экономику в Университет леса, то скорее всего, он будет работать где-то в лесном хозяйстве, или у него изначально есть какой-то запрос или возможности для будущего трудоустройства. И, конечно, когда его лишают такой возможности, он недоволен, прежде всего, этим. Потому что он ориентировался на будущие свои возможности, свою профессиональную какую-то траекторию роста, а отчасти он лишается этой траектории. Но опять же в этом отношении студентам, как мы видим на практике, предлагаются равноценные, равнозначные варианты для перевода. Например, с тем же Лингвистическим университетом мы увидели, что там РЭА им. Плеханова. В прошлом году, например, РАНХиГС и другие ВУЗы. Тот же МГЛУ в прошлом году принимал студентов из других ВУЗов, в которых были не аккредитованы специальности. По сути дела, мы видим картину, когда в большинстве случаев предлагаются хорошие варианты. В регионах тоже. Если закрывается какой-нибудь небольшой ВУЗ, предлагают студентам перевод в ВУЗы самые престижные, самые лучшие ВУЗы региона. В принципе, зачастую не возникает проблем.
Тамара Ляленкова: Олег, а не кажется ли вам, что таким образом продолжается слияние ВУЗов? То есть был период, когда ВУЗы отчасти ведомственным силовым образом присоединялись, сливались, а теперь часть студентов уходит и, соответственно, через некоторое время этот ВУЗ будет мельчать, мельчать и, в конце концов, сойдет на нет.
Олег Цапко: Трендов достаточно много в нашей системе. Во-первых, мы видим, как повсеместно закрываются в ВУЗах не профильные специальности. Безусловно, это такой достаточно серьезный удар. Хотя нам говорят, что вроде бы этого не происходит, но мы это наблюдаем.
Тамара Ляленкова: И это очень такой сложный момент. Потому что ВУЗы за счет этих специальностей набирают платных студентов. И, таким образом, они как-то себе помогают жить. Как только они лишатся этого подспорья, у них возможности существования сузятся, и они опять-таки придут в негодность.
Олег Цапко: Конечно, экономика и юриспруденция были такие "кормовые" специальности, когда ВУЗы их открывали для того, чтобы прокормить себя и все остальные специальности, чтобы их не закрывать. Был период в 90-е г годы, когда было востребовано юридическое и экономическое образование. Сейчас мы увидели, что в стране практически открыты такие специальности везде. Даже мы видим примеры, когда доктора педагогических, исторических наук, кандидаты исторических наук, да и вовсе без степеней люди ведут предметы на этих специальностях. Это неприемлемо. Люди идут за образованием, видят определенный бренд, но идут на непрофильную специальность. Соответственно, качество образования хромает. Поэтому востребованность есть закрывать.
Тамара Ляленкова: Мониторинг был Рособрнадзора, что, действительно, не соответствует статус преподавателей университетскому уровню.
Олег Цапко: Да, поэтому есть смысл, конечно же, проредить эту образовательную грядку. Студенты вроде бы видят хорошее, красивое название ВУЗа, оно известно, но не получают должного качества образования. Это раз. Во-вторых, здесь нас немножко пугает другой тренд. Меня даже больше пугает тренд, не касающийся непрофильных специальностей. В прошлом году мы слышали высказывание нашего министра Ливанова о том, что ВУЗы, где меньше 550 студентов, это ВУЗы, где предоставляют некачественное образование. И вот сейчас мы видим определенные шаги в этом направлении, что небольшие ВУЗы региональные начинают закрывать. Я здесь лично в корне не согласен. В этих ВУЗах зачастую и предоставляют образование более качественное, потому что со студентом работают индивидуально. Хотя, конечно же, это не повсеместно. Где-то это шарашкины конторы, которые продают дипломы, а где-то это действительно хорошего уровня ВУЗ, где, может быть, по каким-то критериям инфраструктурным, они не всегда соответствуют.
Тамара Ляленкова: И в этом смысле они находятся в уязвимом положении. Надо сказать, что негосударственные ВУЗы сразу в такой слабой позиции оказались. Тут тоже, наверное, надо было разбираться, когда мерили эффективность - насколько действительно там так все плохо или, на самом деле, не так. Ну, вот негосударственный ВУЗ Московская Академия Предпринимательства при Правительстве Москвы. Вывеска такая достаточно звучная. И там как раз сейчас происходит процесс. Закрыли направление или лишили лицензии полностью университет?
Влада Вялкина: Ну, нам сказали, что частично приостановлена аккредитация на нескольких направлениях. Насколько мне известно, у нас их 3-4 было приостановлено, как нам сказали.
Тамара Ляленкова: То есть вам сказали, что аккредитация приостановлена?
Влада Вялкина: Да.
Тамара Ляленкова: Это обычно имеют в виду, что если будут исправлены какие-то…
Влада Вялкина: Да. Мы подали заявку, чтобы нам снова восстановили аккредитацию. Но аккредитацию у нас приостановили в октябре. Нам об этом сказали в конце ноября - начале декабря. Дальше нам ничего не сообщали. Нам говорили - оплатите образование. Я как староста сказала, что мы не будем платить, пока нам не вернут аккредитацию и не покажут документ. Мы до середины февраля не учились, как и вся страна, у всех каникулы. На что в середине марта нам сказали, что у нас забрали аккредитацию. А 28 марта лишили лицензии. И, соответственно, никто уже не ходил. Но как выяснилось 2 апреля, что лицензию у нас забрали 17 февраля. И в течение месяца нас могли где-то принять. Месяц у нас уже прошел, потому что нам сказали позже 17 марта. А 2 апреля сказали, что мы соединяемся с Синергией, хотя нам предоставляли 3 ВУЗа на выбор - Международный университет в Москве, Росноу и Синергия. 90% всего нашего ВУЗа подписали, что Международный университет в Москве. Вся наша группа тоже написала, что именно в МУМ пойдем.
Тамара Ляленкова: А чем вы руководствовались, когда выбирали из предложенного?
Влада Вялкина: Ну, Синергия сразу отпала, потому что нам звонили уже с октября месяца. Ладно бы они уважительно звонили и говорили, что у нас все хорошо. Нет, они с хамством, с напором. Мне звонили еще летом, когда я поступила.
Тамара Ляленкова: Получается, что тот университет уже знал, что у вашего университета...
Влада Вялкина: Да, они уже изначально говорили.
Тамара Ляленкова: А вы еще не знали, что у вашего университета нет аккредитации. Замечательно.
Влада Вялкина: Да, они говорят, что и МУМ закроют. Там 1,5 тыс. человек всего учится. И его проще всего закрыть. Сейчас якобы будет проверка в апреле-мае, и их закроют. Синергия меня и летом начала звонить. Непонятно, откуда у них твой телефон. Потом нам сказали, что МУМ от нас отказался, потому что нам сказали, что образование будет стоить не как у нас, а 260 тыс. Группы выходного дня у них нет. Им придется открывать, учителям доплачивать. У нас отказались от этой идеи. И нас, никто не спрашивая, не предупреждая, не обзванивая, 2 числа мы пришли на учебу, а нам сказали, что нас присоединили к Синергии.
Тамара Ляленкова: Татьяна, что у вас происходит? Вы, я так понимаю, переживаете за своего ребенка, который поступил, и сколько проучился?
Татьяна: Получается год. Мы тоже узнали из новостей в Интернете, что приостановлена аккредитация. Потом искали на сайтах Рособрнадзора. Там в реестре аккредитованных организаций нашли уже информацию. Несколько раз собирали собрания в институте. Уже говорили, что аккредитация приостановлена, но письменно не предупреждали. Письменно уведомили всех студентов только 1 апреля. И в связи с тем как бы студенты начали писать заявления на перевод, но это получается, что только на этой неделе начали писать.
Тамара Ляленкова: Что вам предложили?
Татьяна: Нам пока ничего не предложили, потому что заявления написаны только на этой неделе.
Тамара Ляленкова: Это же тоже такая система перевод не то, чтобы сложная, но должна быть как-то отработана.
Татьяна: Да, по приказу 1622 на основании заявления студентов должно все осуществляться.
Тамара Ляленкова: Как это происходит? Сначала студент пишет заявление, или ему предлагают на выбор ВУЗ, или он может сам выбрать ВУЗ? Есть большая разница все-таки государственный и негосударственный. Как должно происходить?
Олег Цапко: Есть нормативные документы. Это целое положение о проведении аккредитации и затем, соответственно, есть приказ Минобрнауки 957. Он регламентирует как раз подходы, как должны исполняться по времени эти процедуры. Здесь, касаемо Университета леса. Обратились родители и студенты о том, что сроки этих процедур были нарушены. Во-первых, решение о не аккредитации двух укрупненных групп специальностей, направлений вышло это решение 4 декабря. И даже это висит на сайте Рособрнадзора. Соответственно, родители и студенты узнали это из Интернета о том, что есть такая проблема. На протяжении нескольких месяцев им говорили, что такой проблемы вроде бы нет. Все решается, что есть предписание, которое они устраняют. Есть даже переписка родителей с ВУЗом, где они говорят, что они подали все документы на устранение этих нарушений. Но в итоге, как мы видим, аккредитации эти специальности лишены.
Студентам уже на протяжении более 4 месяцев не предлагаются варианты, хотя очень четко прописано в этом приказе, что не просто пишется заявление в какой-то ВУЗ, а руководство ВУЗа вместе с учредителем ВУЗа должны предложить студенту. Во-первых, они должны были уведомить студентов о том, что такая процедура прошла, то, что не аккредитован. А это произошло 1 апреля. Соответственно, их попросили написать заявление о переводе туда, не знаю, куда 4 апреля. До сих пор списка ВУЗов нет. По этому поводу конкретно мы на днях написали обращение в прокуратуры Московской области, Генпрокуратуру. Сейчас ведутся вопросы взаимодействия с нашими представителями законодателей, чтобы они тоже вмешались в этот вопрос и помогли студентам.
В то же время мы видим пример Лингвистического университета, где эти процедуры были соблюдены с опережением. И, видим ситуацию в другом государственном ВУЗе, где 4 месяца такая игра - давайте вы напишете заявление попозже, давайте вы просто сдадите без названия ВУЗа. Мы вам подберем ВУЗы. Это совершеннейшее нарушение, конечно же.
Тамара Ляленкова: Татьяна, а вам предлагали внутри ВУЗа перейти на какую-то другую специальность? И сами вы смотрите, куда бы вы хотели ребенка перевести?
Татьяна: Вообще говорят, что предлагали. Но нас не устраивают другие специальности.
Тамара Ляленкова: Когда вы шли в этот ВУЗ, вы чем руководствовались?
Татьяна: Нет, неудобно. Мы из другого региона. Просто так получилось, что выбрали его. Аккредитация там вроде бы была до 2019 года. Мы надеялись, что успеем закончить. Мы не думали, что так может с аккредитацией произойти. Вроде государственный ВУЗ.
Тамара Ляленкова: Татьяна, вы переехали всей семьей, или ребенок переехал один учиться?
Татьяна: Нет, ребенок только.
Тамара Ляленкова: Там общежитие или снимаете?
Татьяна: Общежитие.
Тамара Ляленкова: Это тоже как-то усложняют ситуацию. Кстати, в Лингвистическом университете тоже с общежитием вопрос есть?
Юрий Наконечный: В Лингвистическом университете места в студенческих общежитиях есть. Но здесь нужно понимать объем этих мест. Порядок мест в МГЛУ, который предоставляется для проживания студентов, не превышает 300-400 человек.
Тамара Ляленкова: Но если те, кто там живет, вынуждены перевестись в другой ВУЗ, там же тоже должно быть общежитие.
Юрий Наконечный: Там есть общежития. Я вам больше скажу, что если в рамках поступления в МГЛУ студенты поступали и могли не получить общежитие, просто физически, потому что мест мало, то при переводе в РЭА им. Плеханова, например, и в РАНХиГС готовы все 100% разместить в студенческих общежитиях. У студентов, которые переводятся, даже есть некий бонус.
Тамара Ляленкова: А как так удалось? С кем договаривались?
Юрий Наконечный: Здесь срабатывает человеческий фактор. Каждый родитель, каждый студент очень индивидуально подходит к этим вопросам.
Тамара Ляленкова: Но вы же им предложили эти ВУЗы, и ВУЗы согласились.
Юрий Наконечный: Мы здесь с вами должны понимать одну простую вещь, что человеческий фактор срабатывает не только со стороны родителей и студентов. Очень много зависит от администрации тех ВУЗов, в которых студенты обучаются. Если администрация настроена на диалог и готова идти навстречу и бороться за своих студентов, то она прилагает к этому все усилия. Если мы говором о МГЛУ, то там есть новый руководитель, который очень короткое время находится в должности - и. о. директора, к. и. н. Игорь Викторович Манохин. Это тот человек, который радеет всей душой за своих студентов. И та команда, которая с ним пришла, в т. ч. и я, мы сейчас вынуждены были принять ВУЗ именно в том состоянии, когда ВУЗ не прошел аккредитацию, там есть большой экономический долг.
По сути, легендарный ВУЗ Иняз Мориса Тореза, который славился не только на всю страну, но и на весь мир, до сих пор он в международных рейтингах занимает не последние места в топе. Этот ВУЗ очень сильно пошатнули действиями администрации, которая была до этого. Мы не жалуемся на это, а просто двигается вперед. Есть понятные задачи и действия. Есть 957 приказ Минобрнауки, который регламентирует действия. Но мы тоже не опираемся на него. Там говорится, что через 10 дней должны предоставить информацию студентам, мы через 3 предоставляем. Потому что все мы были студентами. Многие из тех, кто сейчас занимается этими вопросами, они сами родители. И, наверное, нужно оставаться при этом, являясь руководителями, человеком и понимать, в какую сложную жизненную ситуацию попадают эти студенты вместе с родителями, обучаясь и не пройдя специальность, не получив диплом, когда многим из них осталось буквально несколько месяцев доучиться до конца.
Здесь еще один важный момент. При переводе в другие ВУЗы, в т. ч. из государственного ВУЗа в негосударственный, студентам сохраняется... 957 приказ регламентирует то, что при переводе необходимо все условия, которые у вас были на период обучения сохранить. То есть вас должны перевести на те же направления подготовки как минимум в ту же объединенную группу. Вас должны перевести с теми же условиями. Если вы студенты платного обучения, вы не должны платить больше при переходе в другой ВУЗ. Это все оговаривается. Будем этот вопрос решать. Для нас все студенты родные.
Тамара Ляленкова: Но вы не ответили, кто договаривался с РАНХиГС, с Плехановским?
Юрий Наконечный: Конкретно, кто договаривается всегда? Первое лицо ВУЗа с первым лицом ВУЗа. Все это производится при поддержке учредителя, т. е. в случае с МГЛУ это Минобрнауки. Если ректор готов бороться, отстаивать права своих студентов, как это произошло в нашем ВУЗе, то все это двигается.
Тамара Ляленкова: Ваш ВУЗ в ситуации, когда произошла такая очевидная неприятность и репутационные потери, он постарался сохранить лицо и выглядеть в этой ситуации достойно. Это такой хороший выход. Но я думаю, что в масштабе всей страны это не пройдет. Что делать, Олег, в таком случае?
Олег Цапко: Во-первых, самим родителям и студентам быть немножко поактивнее. Потому что даже в случае с Лингвистическим университетом в первые дни, когда узнали об этой ситуации, студенты приходили и говорили - вот есть такие и такие специальности в таких-то ВУЗах, т. е. они полностью совпадают. И когда оставалось еще 8-9 дней, когда только должны были начать писаться все эти письма, уже сами родители по некоторым специальностям принесли такой список. Соответственно, они делали это быстрей, они занимались этим мониторингом намного быстрее. Где-то это как МГЛУ работает, где-то как в случае с Университетом леса нет ни предложений, ни обратного отклика.
Второй момент. Что здесь нужно делать? Конечно же, смотреть нормативно-правовую базу. Есть 957 приказ. Соответственно, им и руководствоваться. Потому что очень часто начинаются домыслы, когда родители говорили - вот, наши студенты потеряют год, вот их переведут на другую оплату и т. д.
Тамара Ляленкова: В некоторых университетах при переводе, я имею в виду не московские, есть такие примеры, там действительно теряется год.
Олег Цапко: Это грубое нарушение прав студентов и нарушение законодательства. Как действуют некоторые ВУЗы? Согласно этой, может быть, не совершенно базе, но хотя самое главное положено - это сохранение условий обучения. Студентам предлагают буквально 1-2 варианта, может быть, не самых лучших варианта для перевода, но при этом есть достаточно известные воды с хорошим брендом, с хорошим уровнем подготовки. Соответственно, они предлагают перевестись туда, но с потерей года. Это, конечно, с точки зрения 957 приказа нарушение, но опять же они вступают в отдельную переписку со студентами помимо ВУЗа, т. е. они не участвуют в переводе комплекса студента в рамках реорганизации. Они их переводят на индивидуальное.
Тамара Ляленкова: То есть студент как бы сам решает, что он не будет учиться здесь, а пойдет туда, даже если потеряет год. Это его как бы личное решение.
Олег Цапко: Да, это как бы личное его решение. Оно опять же регламентировано этим приказом, что студент может сам лично пойти на собственных условиях учиться. Такое происходит.
Тамара Ляленкова: И бюджет за ним еще раз приходит, получается.
Олег Цапко: Да. И, конечно, есть проблема, что студенту предлагают не самые лучшие ВУЗы. Когда, например, они учились в нормальном ВУЗе, но эта специальность не прошла аккредитацию, а им предлагают не самый топовый ВУЗ, получить там образование на тех же условиях. Вот, видите, мы же соблюдаем условия. На самом деле, если бюджетный студент переводится в платный, негосударственный ВУЗ, если негосударственный ВУЗ готов принять бюджетных студентов, то в таком случае, его государственное финансирование уходит вместе с ним. Поэтому, конечно, ситуация с потерей курса возникают, но из-за того, что сами студенты соглашаются на такие условия.
Поэтому здесь нужен достаточно мощный общественный контроль. Надо стараться взаимодействовать и с Рособрнадзором, и с прокуратурой. Мы сейчас подняли проблему, обратились в органы прокурорского надзора.
Тамара Ляленкова: Андрей, на что вы и ваши сокурсники готовы? Идти в суд? Есть ли у вас конкретные требования, которые вы готовы озвучить и согласиться с чем-то в той ситуации, которая сейчас в Московской академии предпринимательства при правительства Москвы?
Андрей Горенко: Изначально, большое количество моих однокурсников и я не согласились подписывать никакое заявление - не переводиться в соответствующий ВУЗ, который нам предоставили. Минимальный выбор получился, а именно - Синергия.
Тамара Ляленкова: А сами вы смотрели, куда бы еще могли пойти? Может быть, вы могли бы настоять на каких-то своих предложениях?
Андрей Горенко: Изначально нам дали право выбора, три ВУЗа. Но в итоге мы на днях узнали, что два ВУЗа не готовы нас принять. В итоге осталось только одно учебное заведение - это Синергия.
Что мы хотим? Мы хотим, чтобы все было сделано справедливо, качественно, чтобы уважали интересы студентов, чтобы все проходило так, как должно проходить.
Тамара Ляленкова: У вас, получается, безвыходная ситуация. Вы не хотите идти в тот ВУЗ, который вам предлагают. Что остается?
Андрей Горенко: Сообща мы сели, подумали, посмотрели варианты ВУЗов, которые государство предлагает, и стараемся выбрать что-то более лучшее.
Тамара Ляленкова: То есть вы сами себе подыскиваете какие-то учебные заведения, которые соответствуют вашему направлению, в т. ч. и плате за обучение?
Андрей Горенко: Да.
Тамара Ляленкова: Есть выбор?
Влада Вялкина: У нас очень маленький выбор, т. к. у нас вся группа пошла на торговое дело. А торговое дело появилось недавно, как направление, поэтому в Москве, если на очном отделении еще можно где-то найти (мы практически все работаем), то нам нужна либо заочная группа, либо очно-заочная группа выходного дня. Но т. к. в Москве всего 28 или 32 ВУЗа, и то половина из них закрыта, даже в Синергии, кто туда перевелись, их на менеджмент отправляют, потому что торгового дела у них нет. Нас много, кто готов принять, но на другую специальность, что нам бы не хотелось.
Андрей Горенко: Мы изначально выбирали то, что нам надо.
Тамара Ляленкова: Да, вы пришли за конкретными вещами, за конкретным образованием. Вы будете настаивать на том, чтобы ваш учредитель договаривался с теми ВУЗами, которые вы выбрали? Или как? Потому что если это негосударственный ВУЗ, то это по-другому.
Влада Вялкина: Там уже нет нашего ректора. Там сидит мужчина из Синергии, который ругается на всех матом. Сегодня он мен увидел и начал смеяться мне в лицо. В субботу он накричал на меня, потому что я сказала, что не надо меня переводить в Синергию. Есть другой ВУЗ, который готов нас принять. Там стоит дешевле. Мы звонили в другие ВУЗы, потому что после Синергии мало, кто принимает. Да, аккредитация у них есть, с лицензией все в порядке, но из-за того, что это Синергия, там нет никакого образования. Там 40 тыс. студентов, но они воображаемые, на мой взгляд, лично.
Тамара Ляленкова: Вы как-то промониторили ситуацию, глубоко капнули.
Влада Вялкина: Да.
Тамара Ляленкова: Как много приходится сделать для того, чтобы понять.
Влада Вялкина: Весь год в деканате нельзя было получить никакой информации. А сейчас нам дали информацию, что нас никуда не возьмут, потому что сроки уже подошли. И мы не имеем права перевестись по законодательству РФ, потому что уже нет лицензии на обучение. И мы попадаем только в Синергию.
Андрей Горенко: Такое чувство, что этот момент они сами подгоняли к тому, чтобы мы все перешли в Синергию.
Влада Вялкина: Нам еще давали соглашение, когда в середине марта нам сказали, что у нас забрали аккредитацию. Нам выдали бумажку с чертой посередине. Там не было ни печати, ни подписи. Я говорю: "Поставьте мне печать, подпись, что-нибудь, чтобы это являлось документом". Мне сказали, что это внутреннее соглашение, касающееся только нас. Я говорю, что это как минимум касается меня, вас, еще одного ВУЗа, в который вы нас переводите. Нас не хотели выпускать из актового зала, закрыли двери и говорили, что пока мы не отдадим подписанные заявления, т. е. бумажку со своей подписью, нас не выпустят. Мы вышли всей группой, пока другая отвлекала. Это было так смешно! Я не отдавала эти заявления. Потом нам позвонили и сказали, что всю группу отчислят, если мы не отдадим эти заявления.
Тамара Ляленкова: Напомню, что речь идет о Московской академии предпринимательства при правительстве Москвы. Но ведь тоже странное дело. Вполне возможно, что раз вы пришли туда за образованием, может быть, вам не так важна была вот эта корочка государственного образца. Наверняка, большинству студентов не надо идти уже в армию, потому что взрослые люди. Чего лишается ВУЗ, если он лишается государственной аккредитации? Ровно этого. Он выдает диплом свой собственный, что вы закончили ВУЗ по такой-то программе. Может быть, это где-то не так котируется, но, с другой стороны, сейчас это уже не так принципиально важно. И лишается отсрочки от армии. В вашем случае, наверное, могли бы предложить продолжить обучение по этим программам без получения диплома государственного образца.
Влада Вялкина: Я спрашивала. Вся группа знала, что у нас государственные дипломы, я не знала. Я пошла в негосударственный ВУЗ, негосударственный диплом - мне абсолютно все равно. Я говорю: "А если я не хочу переводиться? Мне неважно - государственный диплом или негосударственный?" "Вы не имеете право у нас обучаться, потому что сейчас государство не разрешает выдавать негосударственные дипломы". Я говорю: "Вы имеете право выдать свои дипломы". Я знаю, что у многих моих знакомых негосударственные дипломы.
Тамара Ляленкова: Вообще-то, это висит на сайте Рособрнадзора.
Олег Цапко: Имеют право.
Юрий Наконечный: Имеют.
Влада Вялкина: Они нам отказывают. Нас закрывают. То, что у нас забрали лицензию, поэтому теперь уже точно не имеют право меня обучать. Но проблема еще в том, что нас соединяют с Синергией. У тех же преподавателей забрали лицензию обучения. Но мы будем обучаться у тех же самых преподавателей. В чем смысл? Нам поменяли название, но остаемся мы там же, у кого все забрали.
Тамара Ляленкова: Получается, что Синергия не обладает тем набором преподавательских мощностей, материально-технической базы, которая вместила бы, наверное, еще практически целый ваш университет. Таким образом, они просто становятся новой вывеской на вашем старом здании, да?
Андрей Горенко: Так уже и есть. Сегодня мы приходили, уже плакаты, оформление Синергии.
Тамара Ляленкова: Я думаю, тоже ректоры договорились.
Юрий Наконечный: Здесь прослеживается некоторая аффилированная система, безусловно. Просто этим компетентные органы должны заниматься. Об этом не стоит умалчивать. Есть специальные правозащитные организации, которые этим занимаются. Во-первых, вы как студенты, не прошедшие аккредитацию, имеете право в своем родном ВУЗе доучиться по специальности и получить диплома негосударственного образца. Вам этот вариант развития событий должен был быть также точно представлен все по тому же 957 приказу.
Влада Вялкина: На всех собраниях, на которые нас собирали, якобы должна быть информация, но нам ничего никогда не давали. Подпишите бумажку, и вам будет счастье - нам говорили. Потом сказали, что у нас у всех долг какой-то очень большой за образование. У нас год стоит 80 тыс., но долг почему-то 120?! Хотя за первый семестр мы всяко оплатили как минимум 40. Непонятные какие-то долги. Мы отказывались давать какую-либо информацию, пока мы не заплатим за второй семестр и не переведемся в Синергию. Там какой-то беспредел. Все кричат. Никто не дает ответов.
Тамара Ляленкова: Олег, часто такое случается? Потому что много случаев - в прошлом году больше 100 ВУЗов лишили и аккредитации приостанавливали. Такие ситуации к вам приходят часто?
Олег Цапко: Ситуация с не аккредитацией распространенная.
Тамара Ляленкова: Когда таким образом со студентами обходятся?
Олег Цапко: А такая нечасто, очень крайне редко. И тут видно, что предыдущее и новое руководство ВУЗа просто заинтересованы в том, чтобы прошла эта некоторая схема поглощения ВУЗа. Мы видим эту ситуацию. Из регионов приходят периодически сообщения. Это явно история, связанная с тем, когда требуют дополнительной проверки. И вот сейчас эту историю мы тоже передадим в определенные надзорные органы, чтобы ими занимались. Ситуации возникают, но их не так много. Здесь в основной массе мы видим, когда такая ситуация случается, студентов само руководство ВУЗа пытается перевести в хорошие, достойные ВУЗы. Почему здесь это не делается? Либо тут заинтересованное руководство, либо им неинтересно, чем займутся дальше студенты. Зачастую сами ректоры других ВУЗов не знают об этой ситуации. Они знают, что в какой-то там академии есть список неаккредитованных, но к ним вроде бы не обратились за помощью. Сейчас достаточно большая борьба за студентов происходит.
Тамара Ляленкова: Да, но в этом случае такая специализация, которую трудно найти в Москве. В Плехановский постучаться? Но там денег стоит гораздо больше.
Влада Вялкина: Заочное образование 95 тыс.
Олег Цапко: Может быть, действительно, попробовать нам с силами общественников, законодателей привлечь какие-нибудь дополнительные органы в сфере образования.
Тамара Ляленкова: При том, что народ, наверное, шел поступать туда и думал, что такая красивая история.
Олег Цапко: Да, может быть, они даже и не знают об этой ситуации и готовы принять. Сейчас на рынке образовательных услуг очень большая конкуренция среди ВУЗов. Потому что за каждого студента нужно бороться.
Тамара Ляленкова: А негосударственным выживать труднее.
Олег Цапко: ВУЗы уже давно борются за студентов рыночными методами. Студентов с каждым годом становится все меньше. Им приходится сокращать преподавателей. А дабы не проводить эти процессы, иногда проще немножко ужать какие-то свои возможности, свои перспективы, чем терять кадровый потенциал, какие-то площади. Иногда мы даже видим, когда ВУЗы реорганизуют. Поэтому даже государственные ВУЗы сейчас принимают студентов из разных ВУЗов с большой радостью.
Тамара Ляленкова: Юрий, напомните те направления, которые у вас ушли.
Юрий Наконечный: В рамках МГЛУ находился Институт права, экономики и управления информацией. В рамках этого ВУЗа не прошли аккредитацию две укрупненные группы. Это менеджеры, экономисты, гостиничное дело. И еще на факультете немецкого языка у нас есть такое направление, которая не прошла, это теология. По данным направлениям подготовки аккредитация была не пройдена.
Тамара Ляленкова: Как вы думаете, это связано, действительно, может быть с несоответствием содержания образования и требованиями? Хотя довольно много говорили о том, что нет профессиональных стандартов, написанных очень точно как раз работодателями, чтобы понять, что должно быть на выходе. Все-таки забрали то, что не ваше, да? Это же был момент такого подспорья университету.
Юрий Наконечный: Я вам так скажу, если пытаться проводить градацию, всех под одну гребенку расчесывать, наверное, не получится. Я знаю примеры ВУЗов, у которых направленность абсолютно не совпадает в рамках ВУЗа основной, но при этом качество образования на факультетах, которые не являются совпадающими по основному направлению подготовки в рамках этого ВУЗа, тем не менее, оттуда выпускают великолепных специалистов. Если мы говорим про данный конкретный случай, не хочется грязь лить в отношении администрации, которая была до этого. Но на мой взгляд, все ключевые ошибки, которые были сделаны, они были сделаны, благодаря попустительству той администрации ВУЗа, которая находилась в момент прохождения аккредитации.
Если конкретно мы говорим о Лингвистическом университете, то аккредитации ВУЗ по этим направлениям подготовки был лишен еще в ноябре месяце прошлого года. При этом есть процесс, который регламентирует каждое действия руководителя, а тем более руководителя ВУЗа. Должен быть отправлен официальный запрос на то, что ВУЗ в связи с окончившейся аккредитацией просит Рособрнадзор провести проверку и пройти эту аккредитацию по направлениям подготовки. При этом ВУЗ подготавливает образовательные программы, которые должны соответствовать образовательным стандартам. Основная претензия конкретно к МГЛУ была в том, что государственные программы не соответствуют стандартам. Казалось бы, специалисты, которые там работают, они могли бы сверить государственную программу с той, которая есть. Но здесь были выполнены немного другие действия. И администрация за очень короткий срок до проведения аккредитации решила все переписать под себя, посчитав, что у них будет уникальная программа. И в связи с этим ВУЗ не прошел аккредитацию. Здесь мне просто кажется, что нужно, во-первых, консультироваться в этих органах. Они всегда открыты для диалога.
Тамара Ляленкова: Понятно, некие направления, которые были и долго существовали, очень часто известно, что это инерционная система, понятно, что трудно перестраиваться. Может быть, это обсуждается в ректоре. Захочет университет отыграть обратно эти позиции, вернуть это направление?
Юрий Наконечный: Почему бы и нет?! Но здесь опять-таки, опираясь на букву закона, мы должны смотреть и четко отслеживать. Есть определенные критерии. Аккредитацию может проходить то направление подготовки, та специальность, на котором обучается определенное количество студентов или определенное количество учебных групп. Если сейчас все студенты с 1-го по 4-го курс бакалавриата и 1-го и 2-го курса магистратуры принимают решение переводиться в другие ВУЗы, и там физически не остается студентов, которые обучаются, тогда возникает логичный вопрос - а кто будет эту аккредитацию проходить? МГЛУ по этим направлениям подготовки осуществляет набор в 2016 году, но оговаривает, что эти направления подготовки не имеют государственной аккредитации. Если сейчас студенты охотно поступают на эти направления, то ВУЗ имеет полное право проходить аккредитацию по этим направлениям подготовки. Я вам больше скажу, что если будут студенты, которые заинтересованы и наберется это количество, мы будем делать все, что от нас зависит, все возможное и невозможное, чтобы пройти аккредитацию и вернуть эти направления подготовки для нашего университета.
Тамара Ляленкова: Получается так, что должны прийти абитуриенты на неаккредитованные направления. И тогда это можно будет аккредитовать.
Юрий Наконечный: Кто-то должен учиться, либо эти не должны перевестись студенты, которые сейчас обучаются.
Тамара Ляленкова: Но это очень сложная ситуация, чтобы вернуть себе то, что у тебя забрали. Боюсь, что это практически невозможно. Это надо обладать каким-то очень хорошим ректором, который сможет двигать и делать рекламу.
Юрий Наконечный: Нам в этом плане повезло.
Тамара Ляленкова: Должна быть репутация и престиж, которые позволят это сделать. Получается, что вымываются все-таки в большей степени гуманитарные специальности, если мы к ним экономистов причислим.
Олег, может быть, это уменьшит гуманитарную составляющую? Сейчас она так размоется по ВУЗам, а ВУЗы потом получат, допустим, прежнее количество бюджетных мест, которые когда-то получали и, таким образом, еще уменьшится число бюджета.
Олег Цапко: На самом деле, касаемо вымывания именно гуманитарных специальностей. Здесь есть объективная ситуация. На протяжении последних 20-25 лет они росли такими темпами, которые не видела ни одна страна.
Тамара Ляленкова: Но лет 10, по-моему, они уже на убыль.
Олег Цапко: Ну, не 10, а лет 5 не больше такой тренд пошел. Здесь есть объективность, что очень много ВУЗов, которые штамповали свои дипломы налево, направо, не оказывая образовательных услуг должного уровня, должного качества. Даже ситуация тех студентов престижных университетов, которые попадают в эту ситуацию, когда они говорят - пожалуйста, выдайте нам наш диплом нашего университета. Наверное, это неправильно с точки зрения государства, выдать им этот диплом. Потому что когда их переводят, хотя бы какие-то курсы подготовки перед госом проводятся, где они наверстывают то, что должны знать, с точки зрения образовательных стандартов. Поэтому закрывать и не аккредитовывать специальности, которые не соответствуют новым образовательным стандартам, это точно есть смысл. Но подходить к этому нужно очень-очень избирательно, и смотреть не только на бумаги. Ведь зачастую мы видим, приезжает эксперт, смотрит на наличие бумажек. Он даже не выходит из кабинета. Просто посмотрел по бумажкам как есть и все. А то, что есть доступная среда, какие-то лицензионные показатели, аккредитационные показатели и т. д.
Тамара Ляленкова: Да, по столовым, отсутствие материально-технической базы, документации, несоответствие уровня преподавательского состава, требованиям, разработка правил приема на текущий год. Это такие вещи, к которым всегда можно придраться.
Олег Цапко: Иногда мы видим, что ВУЗ попадает под эту машину, потому что у него наступила аккредитация или какая-то была жалоба, и приехал Рособрнадзор. А в самом регионе, может быть, даже и лучше вариантов нет. Это тоже ситуация.
Тамара Ляленкова: Да, это как раз важная история, связанная с небольшими ВУЗами, где действительно, может быть, не очень высокие показатели.
