Одна из важнейших тем недели – годовщина депортации крымских татар. Дата не круглая, 72 года, но в этот раз дров подбросила победа Джамалы на Евровидении.
Один из самых популярных постов на эту тему написал известный журналист и медиааналитик Василий Гатов:
Сегодня годовщина одного из самых позорных событий в истории Советского Союза – депортации крымско-татарского народа.
Мне не так уж просто писать эти слова – мой родной дед был командующим этой "операцией".
Май 1944-го, дни, когда Советская Армия освобождала уже земли Европы от нацистской машины геноцида, когда понятие "лагерей смерти" уже вполне было понятно солдатам и офицерам. В эти самые дни Сталин решает, что еще один народ – весь, от детей до героев – "враг".
"Выселение", как стыдливо названо это в соответствующих документах – чеченцев, балкарцев, немцев Поволжья, крымских татар, литовцев, латышей и эстонцев – это не что иное, как форма геноцида. Никогда не признанного, никогда не оплаканного и никогда не оплаченного.
Крымские татары и чеченцы с ингушами – народы, которым досталось от СССР и досталось от России.
Это не только стыд. Это не только грех.
Это преступление, повторенное дважды. С особым цинизмом, в составе организованной группы, с целями, полностью попадающими под уголовные статусы Международного Суда.
И до тех пор, пока он – в той или иной форме – не состоится, каждый раз в мае любой разумный и трезвый человек должен будет повторять одни и те же слова:
Простите если можете.
Василий Гатов – мой друг. И человек чести. За этот день я услышал много правильных и искренних слов. Но эти – самые главные. Прочтите, и станет понятно, почему...
Как важно иметь силу искренне произнести эти слова "простите если можете"
По моему скромному мнению, пока каждый россиянин не будет готов просить прощения за Гулаг, за геноцид целых народов, за оккупацию сопредельных стран и т.д., никакого светлого будущего у страны не будет. Не признав и не исправив прошлых ошибок вперед идти нельзя.
Один из редких совестливых людей среди потомков палачей
Но есть и ровно противоположная точка зрения. Вот, пожалуй, самый заметный текст, её представляющий.
Коллаборационизм у крымских татар был повальным. И не тот коллаборационизм, когда люди берут оружие и идут против собственной армии, потому что считают ее оккупантом – они с оружием шли на расстрелы мирных жителей, зачистки христианских селений, уничтожение евреев, в охрану концлагерей. Собственно, этот факт породил версию, что именно крымских татар депортировали в частности из желания спасти народ от мести вернувшихся ветеранов и уцелевших жителей. Вы припомните, как за службу у немцев обходились с русскими, украинцами, наконец. Расстрел без суда – за службу с оружием в руках, лагерь – за гражданское сотрудничество. Сколько крымских татар прошли через советский трибунал? Да почти никто. Если бы расстреляли 20 тысяч непосредственных коллаборантов и отправили в лагерь тысяч 50 тех, кто помогал выдавать евреев, собирать с местных продукты, убивал в концлагере и пр., и пр., много бы осталось сейчас крымских татар? Это не в оправдание депортации, а просто для того, чтобы смотреть на историю шире.
Что мешает сегодняшним ультрапрогрессивным якобы людям окинуть взглядом всю историю, а не одну ее часть? Истеричность мешает! Вокруг крымских татар с конца 80-х развивалась нешуточная истерия, которая особенно слабых нервами граждан вывела из строя. А в наши дни проукраинская истерия, украинская контрпропаганда их добила. Они потеряли не только способность, но и понимание необходимости мыслить трезво и широко.
Да, нужно помнить о депортации, чтобы такое больше никогда не повторилось. Но и то, что крымские татары делали на полуострове во время оккупации, тоже не должно никогда повториться. Я считаю, что сами крымские татары должны наконец найти силы и как-то оценить события на полуострове 1940-х годов. Все события, а не только депортацию. Я такой оценки не видела. И не надо говорить о том, что русские не покаялись. Во-первых, русская интеллигенция за короткий промежуток свободы успела покаяться и за Сталина, и за репрессии, и за депортации. Во-вторых, раскаяние русских с покаянием крымских татар связано ложной связью. Впадение русской интеллигенции в новый этап свинства не освобождает крымских татар от гнета совести.
Если продолжить куртуазно замалчивать крымские события 1940-х, будут новые повторы. Напрасно сегодня забыли, как крымские татары, не осужденные обществом в начале 90-х, вернулись в Крым и начали там самоуправствовать: был всплеск криминала, местных выкидывали из домов, самозахватывали участки. Это все было и нашло отражение в СМИ тогдашних лет. В украинских, а не российских СМИ! Это случилось потому, что в 90-е ни русские, ни украинцы не нашли в себе силы сказать вернувшимся крымским татарам: да, вы несправедливо пострадали, но вы же несправедливо не ответили за свои преступления. И ситуацию 90-х сейчас замалчивают. Почему? Потому что условно прогрессивной, то есть либеральной общественности три десятилетия внушали миф о полной непогрешимости крымских татар. Когда либеральная общественность кричала о депортации, она ни разу не вспомнила времена оккупации. Это было немодно, за это могли осуждающе покачать головой.
Могучая Настя Миронова вступает в очередную неравную схватку, на этот раз с друзьями-"либералами" (которые почему-то У НАС еще и все поголовно проукраинцы). И речь про крымских татар, в непопулярном аспекте, о котором, кстати, почти никто не имеет никакого понятия – потому что об этом политкорректно почти не говорят. А именно – простейший детский вопрос: а что вообще делали крымские татары, за что их так вот взяли и выслали с родного Крыма? Был ли там, попросту говоря, какой-то состав преступления? Если да – что нынче думают татары о своих предках?...
Вот, например, человек пишет о коллективной вине перед крымскими татарами, а ему отвечают: "А эти крымские татары в войну..."
И вот тут, прямо на этом месте надо заткнуть отвечающему рот известной тряпкой, развернуть его на 180 и придать ускорение посредством сильного удара ногой по нижней задней части туловища. Не дожидаясь, покуда он заведет волынку про свою родню.
Потому что дальше неинтересно.
Потому что коллективное наказание (высылка к едрене фене с детьми и стариками) и коллективная вина (индивидуальный сантимент, требующий добрых дел) не симметричны.
Потому что то были не ЭТИ крымские татары. И те, которых сейчас травят – тоже не ЭТИ.
Вот внук командующего выселением крымских татар Василий Гатов, счастливо живущий ныне в США, с утра просит прощения у выселенных. Мои русские деды-прадеды никакими выселениями не занимались, просто работали и воевали. Один в концлагере под Гамбургом умер от голода и болезней, где русскими бараками (как мне рассказал немецкий экскурсовод) исключительно капо-надзиратели-украинцы командовали,( "это была такая специальная политика Гитлера, направленная на разделение советских людей", смущенно пояснила она при этом), второй всю войну прошел и после 1945 в Феодосии жить остался. Предков мужа самих из Воронежской области в 30-е годы как кулаков в казахстанские степи выселили, половину детей (а их было 13 человек) загубили. Тоже чьи-то дедушки и прадедушки. Так что чувства коллективной вины внуку командующего выселением у меня никак не вызвать, сам пусть отвечает и поклоны бьет.
Тут надо добавить, что Гатову вообще досталось "за дедушку".
И еще немного о предвыборной стратегии оппозиции. Тут Василий Гатов из США призывает всех каяться за его деда, который депортировал крымских татар.
Хорошая мысль. Пусть все люди с красивыми лицами и правильными генами (или что у них там есть) выходят своим маршем от Белорусской к Кремлю, идут молча, становятся перед кремлевской стеной и рассказывают, рассказывают, рассказывают.
"Мой-то старый большевик убивал, насиловал и грабил, мой-то член партии с 1905-го года газом крестьян травил, мой-то священников в яму ночью сбрасывал".
Если люди хотят каяться, то разве мы можем запретить им каяться? Наоборот, пусть над всем этим летит на аэроплане Алексей Навальный и набирает на этом покаянии свои честные 5 процентов и проходит в Думу от партии людей, которые, наконец, рассказали нам правду. Милости просим.
Потомки вешавших, расстреливавших, сажавших и писавших научное обоснование для этого, не забывая о выстраивавших экономику рабовладения предлагают каяться потомках тех, кто все же выжил после этого. Не забывая обсуждать, какие быдло те, кто смотрит на это вот так О_оО
Позиция нашего издания все эти годы неизменна:
1. Главной жертвой советской власти является русский народ. Представители и наследники советской власти должны круглосуточно каяться перед русскими, выплачивать русским компенсации, при отсутствии средств – бесплатно работать на стройках в пользу русских.
2. За преступления советской власти русский народ ответственности не несет, как евреи не несут ответственности за преступления Гитлера.
Почему мы должны извиняться за злодейства дедушки Гатова, переживающего в Стоунхейме, Соединенные Штаты Америки, решительно непонятно.
Особенно до тех пор, пока советские мудилы и конкретно Гатов не покаялись перед русским народом. Алгоритм для всего русского общения с советскими должен быть простой:
- Советский? Деньги давай.
- Антисоветский, но с советскими предками? Деньги давай.
- Пострадавший крымский татарин? В конец очереди, сначала русским деньги давать будут.
Медиаменеджер Василий Гатов сообщает, что его дед был командующим операцией по депортации крымского-татарского народа, и поэтому "любой разумный и трезвый человек" в России должен непрерывно каяться и просить прощения.
Но какое отношение русский народ имеет к дедушке проживающего в США Гатова? Не спрашивайте. Это логика кого надо логика.
Или вон Борис Акунин-Чхартишвили в интервью Ленте.ру мимоходом проговаривается, что его бабушка с дедушкой были настоящими большевиками и чекистами.
Нет, так дело не пойдёт.
Прощения у русского народа должны просить именно вы.
А вот то самое интервью Акунина:
А ощущался разрыв в поколениях родителей, отцов и дедов?
О да, конечно. Моя бабушка была старый большевик, причем самый настоящий. Участница Гражданской войны, у нее в руке, она давала мне пощупать, сидел осколок от белоказачьего снаряда. И она была абсолютно такая – «наш паровоз вперед летит» и все такое прочее. Она была уже старенькая, сидела у телевизора, дремала, но как только звучала какая-то революционная песня, она сразу встряхивала головой, как боевой конь, и начинала подпевать: «в коммуне остановка», и все такое прочее.
Она что-нибудь рассказывала? На нее сталинское время как-то повлияло?
Повлияло, конечно. Она рассказывала очень много про Гражданскую войну, потому что много там повидала всякого страшного. Я еще вырос под эти страшные рассказы про взятых в плен и расстрелянных заложников, которые мной воспринимались как что-то нормальное. Гражданская война, видимо, так и должна вестись. И конечно же, эти рассказы про 1930-е годы, кто на кого настучал, кто на кого не настучал.
Кстати, 60-летие Акунина высветило страшный факт: оказывается, русские патриоты так любили его как писателя... и так разочаровались.
Акунин был хорош и интересен тем, что первый начал писать исторические детективы про Россию. И Россия у него была (поначалу) симпатичная. Это было прямо открытие для конца 90-х: что наше прошлое может быть позитивным и увлекательным.
Но кроме этого, откровенно сказать, незнание истории чувствовалось у него ещё тогда, сюжеты были какие-то диковатые, и ощущался переизбыток садизма. В общем, не пошло.
А дальше все было только хуже и хуже. Какие-то фанфики пошли, причём плохого качества.
Я у него с удовольствием читала только "Писатель и самоубийство", вот это хорошая книга, но она не художественная и не про Россию.
А известие, что дедушка у него был чекист, и Акунин дедушкой гордится, на фоне его политической деятельности доставляет безмерно, но это отдельная (хотя и очень характерная) история.
Акунин – для меня событие жизни 2000 года. Интересно читать, хорошо оформленная серия, очень интересующий меня период истории. "Азазэль" – это ведь 1875 год, волна самоубийств, я все это хорошо знаю по тогдашней прессе. А 1875 год – год особенный в жизни Владимира Соловьева, и я, разумеется, стал глотать все эти романы один за другим. Герой – такой добровольный помощник поллиции, статский советник, восточник. Почти Сергей Николаевич Сыромятников. Потом все эти реалии конца века, помноженные на разнообразие детективного жанра: тут тебе и русско-турецкая война, и мсье Бертильон, и таинственная гибель Скобелева. По своему гениально придумано, как будто специально для меня и на мои вкусы и на мои исследовательские интересы.
Одна беда – такое ощущение, что автор садист. То ребенку надо обязательно ухо отрезать, то непонятно зачем перебить всех персонажей, так чтобы остался один Фандорин, которому все нипочем, то еще кого-нибудь замочить самым противным образом. И по мере чтения произведений автора я стал замечать, что вот эта вторая сторона вытесняет и поглощает первую, симпатичную. Я еще прочитал кое что из автора, что-то было более удачно ("Пелагея"), что совсем невозможно (Фантастика). но сломался я на "Квесте". Сломался как самый простой патриот: не мог я оценить веселой игры, где американский шпион один за другим щелкает наших спецслужбистов. Понял я, что автора это слишком прикалывает.
Ну и пусть прикалывает, подумал я. И перешел к чтению Германа Гессе.
Литературный некролог Акунину написал Егор Холмогоров – его публикует "Комсомольская Правда":
В его первых романах о Фандорине Россия конца XIX века представала могучей державой – Империей с царем и блестящими генералами, парадами и банкетами, где, конечно, не всё слава Богу, но нужно работать и надеяться на лучшее. У Империи было много врагов, засылающих коварных шпионов, которые и приносят стране страшный вред. В "Турецком гамбите" шпионажем объяснялись не вполне удачные результаты русско-турецкой войны. В "Смерти Ахиллеса" – утрата великого воина Скобелева (того самого, что сказал: "Россия для русских и по русски"). В "Коронации" даже Ходынку устроили враги, чтобы замести следы своего гнусного преступления.
Враги России подводили, конечно, под свои действия хитроумную философию. Мол, Российская Империя мешает прогрессу всего человечества, и только если ее сковырнуть – жизнь наладится (собственно, они и сейчас говорят ровно то же). Но отважный и умный Фандорин не вслушивался в эти дьявольские шепотки, а просто исполнял свой долг на благо Родины.
Фигура Эраста Петровича Фандорина тоже была большой удачей. Этот образованный вежливый человек с легким заиканием распутывал любые самые сложные политические и криминальные загадки, служил не ради денег или карьеры, а из чувства долга перед страной, ставшей для его предков Отечеством. Фандорин служил не благодаря, а, зачастую, вопреки начальству, но не фрондировал, а делал дело.
За этот образ сыщика-патриота и эту интонацию Акунину прощалось многое – исторические неточности, стремление вымазать грязью не нравящихся исторических персонажей, становившиеся все более мутными и русофобские истории из параллельных фандоринскому циклов. Не сразу разочаровала и деградация историй о самом Эрасте Петровиче, становившихся все более самопародийными и мелкотемными.
Но в какой-то момент стрелки на исторических часах сдвинулись и либерально-государственническая вселенная Акунина стала неактуальной. Вопрос встал ребром: ты за русских или против? Крым наш или не наш? Слава Украине или свободу Донбассу? Россия или США?
И к моменту этой определенности автор Фандорина оказался заурядным внутренним эмигрантом, перетекшим во внешнего. Оказалось, что все гадости о России, которые произносили шпионы и масоны в его романах, говорил он от себя, а всё фандоринское ему оказалось совершенно чуждо.
