Московского музыканта, виолончелиста и вокалиста группы Radio Kamerger Семена Лашкина обвиняют в организации "массового одновременного пребывания граждан в общественных местах". Лашкин был задержан вечером 20 июня на Никольской улице в Москве, после того как вместе с приятелем-музыкантом отыграл несколько песен.

Представители полиции сочли, что выступление молодых людей мешало движению прохожих, и составили протокол об административном правонарушении. Виолончель Семена Лашкина изъяли как "предмет административного правонарушения" до суда, который назначен на 28 июня. По предъявленной статье (20.2.2. п. 1 КОАП) музыканту грозит штраф до 20 тысяч рублей или административный арест на срок до 15 суток.

Семен Лашкин с предъявленным обвинением не согласился, при этом он полагает, что попал "не в то время, не в то место". Намеченные до 28 июня концерты группа планируют отыграть, несмотря на изъятую виолончель.

– Я играл вместе со своим другом на улице, друг играл на шейкере, я играл на виолончели и пел. Без подключения, – рассказывает Семен Лашкин. – Играли мы около часа, после этого, часов в 9, подъехала машина полиции, попросили проследовать в отделение. Ну, мы там сначала поговорили немножко, нас попросили еще раз проехать. Я проехал, потому что у меня был заметный, большой инструмент. Шейкер – тут даже и непонятно, что это, инструмент, не инструмент... Обычно забирают одного человека, поэтому я просто уже сел в машину и поехал. Завели на меня административное дело в отделении полиции, я там провел какое-то время, около 2–2,5 часов. Мне рассказывали, объясняли, почему я был неправ, потом подписывали бумаги. Мне априори записали эту статью, и причина задержания была – препятствие общественному движению по улице Никольская.

Семен Лашкин на Никольской улице, 20 июня 2016 года:

– Но вы же сидели на лавочке, это видно на видео.

– Я, во-первых, сидел, а во-вторых, в этот момент вообще у нас не было слушателей. Это был вечер понедельника, не самый, честно скажу, успешный день для того, чтобы играть на улице. Мы просто вышли поиграть, потому что была хорошая погода. Раньше мы играли больше за деньги, сейчас это было даже не из-за денег. Могло бы этой песни и не быть, мы играли уже последнюю, ее закончили, и через минуту уже начался этот разговор с полицией, я еще не успел убрать виолончель. Виолончель забрали, оставили до суда, который будет через неделю, как предмет административного нарушения. И мне, как музыканту, это обидно, потому что мой инструмент – это такая интимная вещь, и конечно, обидно ее там оставлять. Хотя мы нормально поговорили с сотрудниками полиции, меня заверили в отделении, что за сохранность я могу не переживать, все будет нормально.

​– Как я понимаю, не первый раз у полиции возникают вопросы к музыкантам, которые на улице играют. Это действительно так?

– Я по этому вопросу, честно скажу, не было просвещен. Но тут узнал, что, оказывается, да, год назад на Арбате была громкая история, когда довольно известного гитариста (я сам его видел много раз, двухгрифовая у него, по-моему, гитара) тоже забрали, и забрали инструмент. На Арбате это объясняли еще тем, что там есть жители, а на Никольской, насколько я знаю, жителей нет, там университеты, идет реконструкция. И полиция объясняла это мне никак не жалобами жителей. Там такая статья – "Несанкционированная организация публичного мероприятия". У меня в протоколе, в бумажке этой, написано, что толпа была больше 10 человек, а это неправда. Там не было никакой толпы больше 10 человек, что я, собственно, и написал, что я не согласен с формулировкой. На самом деле, честно скажу, ничего страшного со мной не произошло, просто действительно обидно, что человек сидел, играл просто на улице, без подключения, приехали, забрали, забрали виолончель на неделю, а у меня концерты... Я, конечно, нашел виолончель, но ситуация такая... непонятная.

– Эта история вызвала массовый отклик, и среди тех людей, которых называют оппозиционерами, возникают комментарии вроде "это полный полицейский беспредел". Вы согласны, что это действительно такой вопиющий случай?

– Я себя ни к кому не причисляю, ни к тем, ни к этим, стараюсь от политики вообще быть подальше. Потому что лучше заниматься музыкой... И в том, как это все происходило, никакой грубости не было. Мы спокойно разговаривали в полиции, и им этот случай тоже был не очень интересен, я так думаю. Это для них потоковая история. Меня побудило рассказать об этом, потому что у меня реально забрали виолончель! У меня в голове просто не укладывается, что я просто сидел на улице и играл на виолончели, а у меня ее забирают на неделю. Вот это меня действительно возмутило.

– Писали, что у вас до суда еще должны быть концерты. Вы их отменяете или как выкручиваетесь?

– Нет-нет, зачем отменять? Я же музыкант, я нашел другую виолончель. Может быть, это скажется на качестве моей игры на виолончели, но концерты никто отменять не будет. Было бы неправильно, я считаю, их отменять.

– Расскажите о себе, о своей группе. Что вы играете, как давно вы играете?

– Группа называется Radio Kamerger, мы все учились в Московской государственной консерватории. Название такое Radio Kamerger – потому что мы много лет раньше играли в Камергерском переулке, то есть мы в какой-то степени уличные музыканты с большим опытом. И такое у меня первый раз в жизни. Я вообще первый раз был в отделении полиции. Группа у нас существует с 2012 года, мы играли преимущественно обработки, аранжировки известных вещей, но вот сейчас уже делаем свои вещи. Участвовали мы и в шоу на Втором канале – "Главная сцена", что-то типа "Голоса", только на Втором канале. Были там в финале, и нас знают, на самом деле, очень многие продюсеры и музыканты – и Игорь Матвиенко, и Виктор Дробыш, и Диана Арбенина, и Вадим Самойлов тоже наш большой друг, мы с ним играем иногда на его концертах. Мы сейчас действительно функционируем просто как нормальная группа, которая играет концерты в клубах, выступает на фестивалях, пишет свои песни.

Radio Kamerger – Come together (The Beatles cover):

– Вы сказали, что у вас большой опыт уличных выступлений, а вы застали этот период в 2012 году, когда очень много людей, которые никак не были связаны с политикой, влились в протестное движение, в том числе и уличное?

– Честно скажу, я не люблю эти самые массовые собрания людей, которое мне приписали. Я не люблю митинги, не очень люблю все эти толпы. Я считаю, что когда музыкант начинает заниматься слишком много... я просто некомпетентен в вопросах политики. Чтобы быть компетентным, надо в это углубляться, разбираться, а мне хотелось бы все-таки больше заниматься музыкой и разными ее формами.

​– То есть в том, что случилось, вы не видите никакой политической подоплеки?

– Это просто российская история, и довольно-таки обычная. Все разводят руками и говорят: по существу это абсурд, но ты же понимаешь... типа – так надо. Я думаю, что попал просто не в то время не в то место, просто не повезло. Попал под горячую руку. Конечно, хотелось бы, чтобы по закону так нельзя было делать, потому что сама ситуация действительно абсурдная. Конечно, хотелось бы, чтобы не было возможности, когда ты сидишь на улице и играешь, подъехать просто и тебя забрать, забрать инструмент. Это действительно странно.

– Вам удалось договориться с юристами? Какие у вас ожидания от суда?

– Очень много откликнулось юристов. Я не знаю, что будет, и мне сказали, что оправдательных приговоров по этой статье в последние несколько лет не выносят, есть штрафы. Я не знаю. Сейчас подключились очень серьезные, даже известные адвокаты, которые согласились помочь и уже помогают. И спасибо им за это большое! – рассказал Семен Лашкин.