Хороший учитель математики и моя классная руководительница в старших классах Александра Ефимовна Вайсер иногда говорила классу: "Кто любит персики, а кто от арбузов ящики". Я ощущаю себя социал-демократом и потому считаю огромной ошибкой осуществление в России в 1990-е годы приватизации без учета норм и требований трудовой морали, разделявшихся подавляющим большинством населения нашей страны. Трудовая мораль в общем и целом состояла в том, что средства существования и любые материальные блага для себя и своих близких люди должны зарабатывать собственным честным трудом и что поступать по-другому нехорошо и стыдно. Законным источником достатка горожане, крестьяне и интеллигенция в большинстве своем еще с дореволюционных времен и даже в СССР считали честный добросовестный труд, талант, в какой-то степени удачу, а на полученные от властей в советские времена преимущества и выгоды – закрытые распределители для номенклатуры, зарплату в конвертах, устройство "по блату" на хорошую работу, на "карьеру" не по способностям, а по гибкости "позвоночника" – смотрели как на хотя и неизбежное, но зло.

Мне кажется, стремление либералов к легитимизации существующей в России социально-экономической системы, возникшей в результате осуществленной сторонниками Егора Гайдара приватизации национального значения производств и природных ресурсов, не достигает успеха именно потому, что произошедшее противоречит трудовой морали здоровой части населения. Если бы существующий социально-экономический строй в глазах большинства был легитимен, Кремлю не было бы необходимости так жестко, как он это делает, осуществлять цензуру, подавлять независимость судов, запрещать митинги оппозиции и т. д., а главное – препятствовать проведению честных выборов, препятствовать участию в них оппозиции, манипулировать процедурами и результатами голосования. Во всем этом не было бы необходимости. Хотя сторонники Гайдара считают, что результаты приватизации не связаны с нынешними ограничениями политических прав и свобод граждан, "позвоночным судом" и фальсификацией выборов на всех уровнях, цензурой СМИ, я думаю, в Кремле считают по-другому.

Хорошо помню (я тогда работал в Общественной комиссии по сохранению наследия академика Сахарова – Фонде Сахарова), как Елена Боннэр с возмущением говорила о решении Гавриила Попова, первого "демократического" мэра Москвы, о бесплатной приватизации в Москве квартир независимо от того, сколько квадратных метров жилплощади приходится на человека. Право бесплатно приватизировать полученные от государства квартиры получили все, и те, кто получил их в соответствии с официально существовавшей тогда "базовой" нормой жилплощади – 13 квадратных метров на человека, и те, у кого по разным причинам были огромные квартиры. Например, моя мама была по делу у жены академика, секретаря одного из отделений АН, в многоэтажном новом доме в Кунцево, где те получили одиннадцатикомнатную (!) квартиру площадью 340 квадратных метров на двоих. В домах этого микрорайона, который неофициально называли "царским селом", жили представители номенклатуры.

Боннэр и я считали, что решение Попова о бесплатной приватизации квартир любой площади противоречило нормам социальной справедливости. Мы считали, что мэр имел моральное право разрешить бесплатную приватизацию квартир по норме 13 квадратных метров на человека или несколько больше для тех, у кого были на это законные основания (льготы участникам войны, льготы по инвалидности, льготы сотрудникам институтов, имеющим научную степень, и прочее). За площадь сверх этой нормы люди должны были заплатить государству при приватизации квартиры соответствующую сумму или же отказаться от приватизации квартиры на время или навсегда.

Именно решение Гавриила Попова о бесплатной передаче номенклатуре в частную собственность квартир большой площади и дало старт к Большому Хапку Всего Что Возможно, психологически открыло путь к передаче Кремлем природных ресурсов и мощных производств в руки нескольких десятков или сотен человек. Последствия "игры" в приватизацию на залоговых аукционах производств, созданных трудом десятков и сотен тысяч людей, и игры новых русских в полученную от Кремля бесплатно собственность, не созданную своим личным многолетним трудом и не оплаченную своими деньгами, печальны. Для обеспечения и сохранения результатов такой приватизации Кремлю стали не нужны результаты проведенных незадолго до этого выборов в Верховный Совет, а впоследствии стали не нужны честные и конкурентные выборы в любые органы власти вообще. Стала не нужна бесцензурная пресса, не нужны независимые суды. А при Путине Кремлю, наоборот, потребовался ОМОН, запрет на митинги, цензура, потребовались Русская православная церковь и православие для легитимации социально-экономического "статуса" новой номенклатуры. Эти люди внезапно стали в 1990-е годы нуворишами, собственниками или акционерами чужих, то есть созданных не ими и не на их, а на государственные средства "дворцов, газет, пароходов".

Я предполагаю, что для существования социально-экономической (и развившейся на ее базе политической) системы, основы которой были заложены в начале 1990-х годов и которая к настоящему времени построена в России, народ как таковой Кремлю и владельцам основных производств в принципе не нужен. За исключением нескольких сфер (в основном служба в силовых структурах и работа охранниками), основной труд в нашей социально-экономической системе вполне могут выполнять за более низкую, чем граждане России, плату приезжие гастарбайтеры из стран с более низким уровнем жизни.

Еще один довод в бесконечном споре со сторонниками либерализма "в российском исполнении" касается медицины, с которой мне довелось сталкиваться в последнее время. Например, в Великобритании с 1946 года существует, наряду с платной медициной, государственная общедоступная высокого уровня бесплатная медицинская помощь для всех жителей страны. В России же платные исследования и консультации специалистов в последние два года стали развивать не только в частных платных клиниках и поликлиниках, создаваемых бизнесом на частные средства. Сейчас платные исследования и консультации стали почему-то вводить и во всех бюджетных государственных больницах и поликлиниках, притом что осуществляются платные обследования и исследования в бюджетных больницах и поликлиниках на том же оборудовании, теми же врачами и в то же их рабочее время, что и бесплатные.

Даже при "диком" капитализме времен Энгельса в Англии в больницах "для бедных" или для персонала фабрик на средства государства или фабрикантов лечили бесплатно. Те, кто имел возможность, лечились в платных клиниках. Соединение же в бюджетных учреждениях, существующих на налоги граждан, платной и бесплатной медицины – это даже не "дикий" капитализм, а нечто небывалое, название чему я подобрать не могу. Я сторонник платной медицины для желающих и имеющих возможность пользоваться ей, но платная медицина, по-моему должна строиться как бизнес на деньги бизнесменов, а государство в сфере платной медицины может выполнять только функции лицензирования и контроля за качеством работы платных небюджетных и негосударственных медучреждений.

Жаль, что либералы – сторонники реформ Гайдара не приняли всерьез идею Сахарова о конвергенции лучших черт капитализма и социализма (для меня, например, одной из таких черт социализма была его трудовая мораль, бесплатная и общедоступная медицина). Мне кажется, либералы и демократы имеют в виду две разных модели рыночной экономики. Потому представляющие их сторонников партии ПАРНАС и "Яблоко" и не могут объединиться.

Юрий Самодуров – российский правозащитник и общественный деятель