Молодой художник и студент факультета живописи лондонского университета University of Arts Степан Мянник написал картину в поддержку видеоблогера Руслана Соколовского, обвиняемого в оскорблении чувств верующих из-за ловли покемонов в храме. Мянник изобразил евангельский сюжет "Тайная вечеря". В центре стола на месте Иисуса Христа восседает пикачу, а рядом вместо двенадцати апостолов – покемоны. Художник заявил, что картину “Тайная вечеря покемонов” он планирует продать за полмиллиона рублей. Деньги от продажи работы Мянник хочет отдать Соколовскому, который сейчас находится под домашним арестом.

Художник рассказал в интервью Радио Свобода, что недавно в Москве отменили выставку его работ. Мянник уверен: это произошло из-за его высказывания в защиту Соколовского.

– Степан, почему вы решили поддержать Соколовского?

– Я узнал из интернета, что какого-то блогера собираются судить из-за покемонов! Я не мог поверить, что человека из-за игры Pokemon Go вытащили из дома и отправили в следственный изолятор. Я посмотрел видеоролики Руслана Соколовского и понял: происходит нечто абсурдное. В ответ на этот несправедливый и вероломный поступок у меня родилась идея написать картину “Тайная вечеря покемонов”, чтобы показать всю нелепость происходящего. Я хотел защитить не только Соколовского, но и здравый смысл. Просто так лишать человека свободы – это безумие.

– Не “просто так”, а из-за оскорбления чувств верующих. Руслана Соколовского обвинили по этой статье, и ему грозит до пяти лет лишения свободы.

– Я думаю, многие люди были оскорблены арестом Соколовского. Я был крещен в православной церкви, но меня пещерные методы, которыми РПЦ защищает чувства верующих, расстраивают больше самых резких антиклерикальных высказываний. Мне не понравилось, что после ареста Соколовского митрополит Екатеринбургский Кирилл сказал, что готов ходатайствовать об освобождении блогера. Однако позже Екатеринбургская епархия заявила, что не будет просить суд о помиловании. На мой взгляд, Церковь должна действовать последовательно и отвечать за свои слова. Если бы Церковь защитила Соколовского, то она показала бы всем принцип всепрощения, которым руководствовался Христос.

– Вам удалось продать картину “Тайная вечеря покемонов”?

– Пока нет, я сейчас получаю предложения от покупателей. Меня не устраивает цена, за которую картину хотят купить. Буду продавать ее на аукционе, а деньги, как и обещал, отдам Руслану. Кроме того, мне пришлось отвлечься на свои проблемы. В середине сентября в ресторане Buddha-Bar должны были открыть выставку моих картин. Почти накануне открытия администрация Buddha-Bar сказала агенту, который ведет мои дела в Москве, что выставку отменили. Сначала менеджер, с которым мы вели переговоры, объяснил это решение техническими проблемами. Но никаких технических проблем быть не могло. Выставка была готова: мы сделали буклеты, разместили анонсы в СМИ, пригласили гостей. Потом менеджер признался: выставку отменили из-за моих слов в поддержку Соколовского.

– Московский Buddha-Bar входит в большую международную сеть ресторанов по всему миру. Брендом Buddha-Bar владеет французская компания George V Eatertainment. В Москве этот ресторан открыли по франшизе. Владельцы московского Buddha-Bar как-то объяснили вам свое решение?

– Они не конкретизировали, а я не стал требовать подробных объяснений.

– Администрация московского ресторана Buddha-Bar не предоставила комментарий на эту тему Радио Свобода.

– Мне их мотивы понятны. До того, как я поддержал Соколовского, Buddha-Bar планировал со мной длительное сотрудничество. Они хотели проводить в ресторане выставки современного восточного искусства. Моя выставка должна была стать только началом нашей совместной работы. Я даже разработал концепцию, но они отменили все договоренности.

– Жители Бурятии, например, считают, что использование статуй Будды в интерьере ресторанов Buddha-Bar оскорбляет чувства верующих буддистов. Интересно, что владельцы Buddha-Bar об этом думают.

– Я не спрашивал. Мне ясно, что люди, у которых в России есть бизнес, стараются держаться подальше от политики и остерегаются лишний раз высказывать свое мнение. Сейчас я ищу в Москве новое место для своей выставки.

– Как называется ваша выставка?

– “Доза”. Я нарисовал различные виды алкоголя под микроскопом. Мне очень нравится весь этот спрятанный под микроскопом мир. Мне интересно, используя увеличительный прибор и воображение, показывать внутреннюю сущность химических веществ. Год назад в Москве прошла моя первая персональная выставка “Раскол? Раскол!”. Она состояла из двух частей. Первая – разные виды наркотиков, как бы увеличенные под микроскопом. Я делал эту работу по просьбе лондонской благотворительной организации для мероприятия, посвященного помощи людям с наркозависимостью. Я слушал рассказы наркоманов об ощущениях, которые они испытывают под действием химических веществ. Потом попытался передать эффект от разных видов наркотиков с помощью цвета и формы. Мне хотелось показать, как можно получать эстетическое удовольствие от наркотиков, вместо того чтобы принимать их внутрь. Вторая часть выставки – увеличенное под микроскопом изображение минералов. Я объединил в своей работе раскол, который создает природа, и раскол в сознании наркоманов.

Зимой должна пройти другая моя выставка в одной из московских галерей. Она называется “СпасиБо”. На полотнах изображены известные библейские сюжеты, только вместо людей я нарисовал мешки с песком. Например, Каин лежит на Авеле, их обоих засасывает пылесос. На другой картине – три мешка подвешены на строительном кране и символизируют распятие. Песок постепенно высыпается, время постоянно уходит. Что же тогда остается? Действие на моих работах происходит на фоне индустриальных пейзажей. Так я попытался ответить на вопрос, что есть Бог в наше время высоких технологий.

​– Вы не боитесь, что эти работы оскорбят чувства верующих и на вас заведут уголовное дело?

– Не нужно оскорбляться, лучше включить рассудок. Пока еще не поздно, надо показать грань, где кончаются законы Церкви. И начинаются законы светского государства. Я еще помню то время, когда церковные иерархи не высказывались по любому политическому поводу. И Церковь казалась мне местом отдыха от мирской суеты. Сейчас РПЦ превратилась в постоянный раздражитель, если не источник опасности.

Кроме того, художники всегда обращались к религиозной теме. Мне очень нравится эпоха Ренессанса. Я читал "Ветхий Завет" и "Новый Завет", много размышлял о религии, чтобы понять искусство Возрождения.

– К чему пришли?

– Религия, в моем понимании, тесно связана с надеждой. Но когда человек разочаровывается в религии, он находит утешение в эстетическом наслаждении, которое дает искусство.

– Может быть, открыть выставку “СпасиБо” от греха подальше в Лондоне, где вы сейчас учитесь и работаете?

– Конечно, в Лондоне работать проще, потому что там уже сформирован рынок современного искусства. Но мне хочется создать в России интерес к современному искусству. В нашей стране долгое время массовый зритель ничего не видел, кроме соцреализма. Когда в 90-е россиянам показали сразу всё, они были шокированы. К восприятию современного искусства публику надо готовить постепенно, иначе оно вызовет отторжение. Я считаю важным просвещать жителей России, несмотря на то что современный политический контекст не способствует формированию сознания, способного понимать современное искусство.

– Каким образом вы планируете это делать?

– Если люди не идут к искусству, то оно должно прийти к ним. Например, мы с друзьями собираемся взять в руки любимые картины и спуститься с ними в московское метро. Будем ездить по кольцевой линии и показывать наши работы пассажирам. Мы недавно провели подобный перформанс в лондонском метро. Лондонцы подходили к нам, задавали вопросы. Некоторые зрители так увлекались, что пропускали свою остановку. Мне кажется, в Москве эта акция будет еще более интересной: людей в метро больше, чем в Лондоне. Кроме того, молодым художникам в Москве иногда негде показывать свои работы. В России очень мало выставочных пространств.

– Зато очень много храмов. Вы знаете о программе строительства храмов шаговой доступности? Для этого в Москве сначала было выделено более 200 земельных участков. Сейчас речь идет о строительстве уже 350 храмов. А патриарх Кирилл считает, что в Москве необходимо построить около 600 храмов.

– Московские власти уверены, что людям необходимо столько церквей? Мне кажется, лучше сделать мобильный храм в виде автобуса с иконами вместо окон, который будет приезжать в разные районы Москвы. Или можно в этих православных храмах по вечерам проводить выставки современных художников. В Лондоне в зданиях различных церквей регулярно проходят выставки, музыкальные вечера, научные семинары. Местное духовенство считает, что храмы не должны пустовать, значит, в них надо проводить интересные для людей проекты. Может быть, мое предложение не согласуется с канонами православной церкви. Но если РПЦ вторглась во все сферы жизни людей (уже освящает ракеты на Байконуре), то будет справедливо, если она свои каноны поменяет и станет более открытой.

– Вы уже давно живете в Лондоне. Планируете после окончания учебы вернуться в Россию?

– Сейчас я готовлюсь к защите диссертации, потом буду учиться в магистратуре. Я не собираюсь переезжать в Лондон навсегда. Россия – это моя страна, мои корни, моя история. Я подарил потомку русских царей принцу Ростиславу Ростиславовичу Романову свою картину "Предчувствие Революции". Нет, я совсем не монархист. Я таким образом просто хотел выразить свое сочувствие потомкам людей, которые пережили страшные события. Царская семья была расстреляна на месте Храма-на-Крови в Екатеринбурге, где блогер Соколовский ловил покемонов. И он тоже стал жертвой политического безумия.