В Тбилиси вечером 4 октября был взорван автомобиль депутата национального парламента от крупнейшей оппозиционной партии Грузии "Единое национальное движение" Гиви Таргамадзе, в результате которого были ранены пять случайных прохожих. Сам Таргамадзе и его водитель, находившиеся в машине, не пострадали. Инцидент произошел за три дня до проведения в стране парламентских выборов, для участия в которых зарегистрировались 19 политических партий и шесть избирательных блоков. Однако лишь две политические силы Грузии сегодня могут рассчитывать на победу.

В последние перед выборами, которые пройдут 8 октября, дни политическая ситуация в Грузии явно обострилась – власти заявляют, что оппозиционная партия "Единое национальное движение" и Михаил Саакашвили готовят "новую революцию" сразу после оглашения итогов, в публичном пространстве появляются аудиозаписи якобы тайных переговоров экс-президента со своими соратниками в Грузии, а в отношении бывших чиновников его правительства реанимируются старые уголовные дела. На этом фоне правящая партия "Грузинская мечта" и оппозиция обвиняют друг друга в различных провокациях, избиениях своих активистов и даже в покушениях на убийство.

Что происходит в Грузии на последнем этапе предвыборной кампании? Грузинский политолог Гела Васадзе утверждает, что "власть нервничает, и нервничает очень сильно":

– Обвиняя оппозицию в попытках "дестабилизировать ситуацию в стране", власть на самом деле опасается акций протестов в случае масштабных фальсификаций результатов выборов. Абсурдность обвинений со стороны власти, по-моему, очевидна: все видят, что выборы проходят с нарушениями, что правящая партия на полную катушку использует административный ресурс. Поэтому этот цирк призван просто напугать избирателей и оттянуть голоса у главной оппозиционной партии – "Единого национального движения".

– Можно ли эти выборы назвать знаковыми для Грузии? Воспринимаются ли они таковыми обществом?

– Знаковыми эти выборы назвать сложно. Полагаю, это просто очередные выборы, которые проходят в условиях "случившейся" у нас демократии. Почему я называю демократию в Грузии "случившейся"? Демократические институты у нас пока в целом не развиты. Несмотря на то что в стране получило довольно серьезное развитие гражданское общество – работает большое количество неправительственных организаций, международных организаций, – все же о полноценной демократии не приходилось говорить ни в 2012 году, когда прошли последние выборы в парламент, ни в нынешнем году, накануне новых выборов.

В 2012 году, когда за всю историю независимости состоялась практически первая мирная смена власти, Грузия тем самым сделала огромный шаг по пути к устойчивой демократии. Нынешние выборы, если они будут честными, открытыми, должны закрепить эту тенденцию.

– Говоря о знаковости выборов, я имел в виду, останется ли у власти "Грузинская мечта" или победу одержит партия бывшего президента Михаила Саакашвили?

– Согласно последним социологическим опросам, "Грузинская мечта" и "Национальное движение" подходят к финишу, что называется, "ноздря в ноздрю" – если взять предпочтения избирателей по голосованию за партийные списки. Однако есть еще мажоритарные округа, и тут очень многое решат административный ресурс и деньги.

В конечном счете все зависит от коренных предпочтений избирателей. Во время девятилетнего правления "Единого национального движения" развитие экономики и всей страны шло большими, буквально бешеными темпами. Одновременно вместе с этим происходила и большая ментальная ломка населения, привыкавшего к новым условиям, к новым стандартам поведения. К концу правления Михаила Саакашвили у людей от всего этого накопилась заметная психологическая усталость. Этим воспользовалась "Грузинская мечта", которая, придя в 2012 году к власти, привнесла в определенной степени стабилизирующую функцию в общество. Но вместе с тем дальнейшее развитие страны было поставлено на четырехлетнюю паузу – об этом говорят данные экономического роста, число остановленных инфраструктурных проектов. Предвыборные обещания "Мечты" также не были выполнены практически ни в какой сфере.

"Националы" в этой кампании заявляют, что учли все свои предыдущие ошибки, и обещают, что их возвращение к власти придаст стране новый импульс к развитию. Самый главный вопрос, готов ли к этому наш избиратель. Это и покажут итоги выборов.

– Какие яркие фигуры есть в обоих лагерях? На кого ориентируется персонально грузинский избиратель?

– У "Национального движения" это несомненно Сандра Руловс, жена бывшего президента Михаила Саакашвили. Ее приход в политику – очень важное явление в нашей действительности. Она привносит в политическую жизнь некую европейскую рафинированность, и вместе с тем она опирается на национальные традиции. В Самегрело, где Сандра баллотируется, она пользуется очень большой популярностью. К ней не пристала никакая грязь за время правления ее мужа. Она в классической европейской манере занималась благотворительностью, и ее программы продолжались в стране и после ухода Михаила Саакашвили с поста президента.

Есть у "националов" и лидеры старого поколения, которых хорошо знают в стране. Вообще, медийных лиц у "Национального движения" много – например, известный политолог, бывший заместитель министра иностранных дел Елена Хоштария, профессиональный дипломат Саломе Самадашвили, основатель Ассоциации студентов-азербайджанцев Грузии Самира Исмаилова, бывший омбудсмен Грузии Георгий Тугуши. В парламент Аджарии сейчас баллотируется Леван Варшаломидзе, глава этой автономной республики при Михаиле Саакашвили.

– Кого противопоставляет им "Грузинская мечта"?

– Прежде всего, это нынешний премьер-министр Георгий Квирикашвили, который выглядит очень уравновешенным, серьезным профессионалом. К нему лично даже у оппозиции претензий нет, в отличие от других министров и высших госчиновников.

Там также очень много новых лиц, которых ранее не было в политике: например, Леван Кобиашвили – президент Федерации футбола Грузии, Заза Хуцишвили – музыкант популярной в Грузии группы "Вакис парки", Георгий Мосидзе – ведущий игры "Что? Где? Когда?", еще один известный футболист Михаил Кавелашвили. В первом десятке партийного списка "Мечты" в основном никому не известные молодые люди, а известные лица прошлого созыва отодвинуты во второй и третий десяток, что, впрочем, также гарантирует им места в парламенте.

– Имеют ли на нынешних выборах шанс на прохождение в парламент другие партии, кроме "Грузинской мечты" и "Национального движения"?

– Несмотря на то что власть делает все, чтобы парламент получился двухпартийным, в него явно попадет еще целый ряд партий, при условии что выборы пройдут без масштабных нарушений. Наибольшие шансы, на мой взгляд, имеют блок Пааты Бурчуладзе, "Свободные демократы", лейбористы и "Альянс патриотов". Однако замечу, что ни одна из этих политических сил в обозримом будущем не сможет составить конкуренцию "Мечте" или "националам", поскольку не обладает сопоставимой с главными партиями ресурсной базой. Возможно, в будущем такая партия вырастет из "зеленого" экологического движения. Но в нынешних выборах наши "зеленые" участия не принимают и не поддерживают никакие другие политические силы.

– Как влияет на повестку нынешних выборов фактор отторгнутых территорий – Абхазии и Южной Осетии? Кто, по-вашему, наиболее эффективно использует этот фактор в агитации, предлагает какие-то убедительные пути решения этой проблемы?

– Фактор оккупированных территорий уже много лет является определяющим для внешнеполитического курса Грузии и неизбежно оказывается в повестке дня каждых национальных выборов. В какое-то время, в период правления "Мечты" этот фактор, по данным соцопросов, ушел на 4-5-е место в перечне проблем, волнующих население. Но сейчас, согласно тем же опросам, он вернулся в первую тройку проблем. Его в предвыборной риторике используют практически все партии, кроме "Грузинской мечты", которая просто говорит: извините, но мы ничего не можем сделать.

"Националы", разумеется, обвиняют власти в том, что их политика недостаточно напориста, что они малоактивны на международной арене и в силу этого мы потеряли тот политический и моральный капитал по противодействию оккупации, который накопили ранее. То же самое заявляют "Свободные демократы" и даже республиканцы, которые ранее входили в правительство в качестве младшего партнера "Мечты". Из более или менее серьезных политических сил только партия бывшего спикера парламента Нино Бурджанадзе "Демократическое движение – Единая Грузия" заявляет, что нужно, мол, дружить с Кремлем, с Путиным, и тогда он будто бы вернет нам эти территории.

– Месяц тому назад Центризбирком Грузии отменил регистрацию партии "Центристы", которая разместила скандальный рекламный ролик с обещанием раздать всем грузинам российские паспорта, ввести российские пенсии и узаконить на территории страны российские военные базы. Что означает появление в публичном пространстве Грузии таких необычных заявлений? Что, на ваш взгляд, это было – простой предвыборный пиар, далеко идущая провокация, или это отражение некоей появляющейся тенденции в грузинском обществе?

– Смотрите, что это за партия. Одним из ее лидеров является Владимир Бедукадзе, бывший тюремный надзиратель, автор постановочного видео с вениками в глданской тюрьме в Тбилиси. Именно это видео сыграло решающую роль в изменении общественного мнения осенью 2012 года и поражении "националов" на выборах. Не думаю, что это была их частная инициатива, это больше похоже на прощупывание общественного мнения. У общества была вполне здоровая, адекватная реакция, что и привело к снятию данной партии с выборов. Хотя для этого имелись и достаточные юридические основания.

– Некоторые грузинские СМИ утверждают, что на нынешних выборах Кремль "рассчитывает провести в парламент группу из 10–15 человек, которые станут опорой пророссийской политики". Вмешивается ли Россия в процесс выборов и какое реальное влияние может оказать это вмешательство?

– Конечно, вмешивается. Но сегодняшнее вмешательство несравнимо с тем, которое было в ходе выборов 2012 года. Тогда кремлевская машина работала на полную мощность, а сейчас это не настолько очевидно. Но для Москвы по-прежнему крайне важно, чтобы в парламенте Грузии была представлена сила, которая могла бы противостоять западной ориентации и периодически публично заявлять о том, что, мол, "нас никогда не примут ни в Евросоюз, ни в НАТО, и поэтому нужно ориентироваться на Евразийский союз". Кремль долго подбирал себе в Грузии такую силу. На двух предыдущих выборах ставка была сделана на партию Нино Бурджанадзе, но результат был далеко не блестящий, менее 10 процентов голосов. На нынешних выборах Москва, по моим наблюдениям, продолжая поддерживать партию Нино Бурджанадзе, надеется и на попадание в парламент "Альянса патриотов", который хоть формально и заявляет о приверженности Грузии евроатлантическому курсу, по факту, конечно, является пророссийской силой. И все-таки полагаю, что главная ставка Кремля – это пророссийское лобби внутри самой правящей партии, – говорит Гела Васадзе.

Парламент Грузии формируется из 150 депутатов, 77 из которых избираются по партийным спискам, 73 – из числа кандидатов, баллотирующихся в одномандатных избирательных округах.