Лауреатами Нобелевской премии 2016 года по экономике стали экономисты Оливер Харт, профессор Гарвардского университета (США), и Бенгт Холмстрём, профессор Массачусетского технологического института (США). В сообщении Нобелевского комитета отмечается, что премии удостоены их работы, посвященные теории контрактов в экономике.

Объявляя имена очередных лауреатов, Нобелевский комитет отметил, что их анализ оптимальных условий заключаемых контрактов представляет основу для них во многих областях – от законодательства по банкротствам до политических решений. О некоторых положениях теории контрактов и работ нынешних лауреатов мы говорим с заместителем директора исследовательского института “Центр развития” Высшей школы экономики в Москве Валерием Мироновым.

– Работы Оливера Харта и Бенгта Холмстрёма, отмечает также Нобелевский комитет, проливают свет на то, как контракты помогают урегулировать конфликты интересов. Можно ли говорить о том, что именно к этому и сводится сама суть теории контрактов в экономике? Или это – не совсем так?

– Теория контрактов имеет дело с различными их видами – это и трудовые договоры, и кредитные договоры, и договоры страхования… И в ходе их составления возникает необходимость не только примирения противоречивых интересов, но и ряд других проблем. Они связаны, например, с “ограниченной рациональностью” экономических субъектов, когда они не очень-то и стараются найти оптимальное решение, а также с “оппортунистическим поведением”, когда стороны преследуют некие свои частные интересы, которые могут наносить ущерб другой стороне договора. Поэтому, помимо разрешения конфликтов, теория контрактов занимается и такими вопросами, как повышение доверия между сторонами или разработка общих условий контрактов и соглашений. Но важно понимать, что эта теория не дает однозначных ответов, какими именно должны быть кредитные договоры, договоры страхования или трудовые договоры? Она акцентирует внимание на том, что оптимальность договора зависит от условий его подписания в конкретной ситуации и контекста.

Инструменты же, которые эта теория предоставляет, позволяют не только находить оптимальные решения, но и видеть ловушки, которые могут возникать в ходе подготовки тех или иных соглашений. В итоге теория контрактов помогает сконструировать и лучшие договоры, которые повышают качество как государственного управления, так и взаимодействия частного сектора и государственного, а также внутри самого частного сектора.

​– В работе 1979 года, которую упоминает Нобелевский комитет, профессор Бенгт Холмстрём показал, в частности, что некий оптимальный контракт работодателя и наемного работника должен предусматривать привязку вознаграждения последнего к самым разным факторам. А не только, скажем, к динамике цены акций компании, если речь идет об оценке эффективности ее руководителя: ведь эта цена определяется и многими факторами текущей рыночной конъюнктуры, которые от него вообще никак не зависят. Но вроде это и так очевидно…

– С одной стороны, принцип, который был выдвинут авторами в работе 1979 года – принцип информативности, отнюдь не говорит о том, что вознаграждение менеджера должно зависеть от максимального количества факторов. Оно, скорее, должно зависеть от результата, на который он может или не может повлиять. Например, привязать оплату менеджера не к динамике акций этой компании, а к среднему для этой отрасли изменению котировок, то есть росту акций и других предприятий, где у менеджеров – сходные условия работы. Таким образом, данный руководитель будет заинтересован в том, чтобы перенимать опыт других компаний отрасли или заниматься конкурентной “разведкой” – в каких-то законодательно определенных пределах, разумеется. Таким образом, не включая в договор с ним слишком много факторов, мы будем стимулировать человека на достижение значительно лучших результатов. И, кстати, общий принцип, который описывает эта работа, сводится к тому, что если индустрия подвержена высокому риску, то следует делать акцент на фиксированной оплате труда руководителя. То есть давать ему больше свободы и меньше факторов включать в договор с ним о найме. И наоборот, если работа компании происходит в более стабильной обстановке, то можно вводить в раздел трудового договора, связанный с вознаграждением, больше факторов, характеризующих работу менеджера.

– Что имеется в виду под высокими рисками? Как раз – непредсказуемые риски рыночной конъюнктуры?

– Под риском здесь имеется в виду, когда результат деятельности компании зависит не только от прогнозируемых усилий команды управленцев, но и от непрогнозируемых факторов. Таких, например, как изменение мировых цен, если, скажем, это связано с добычей нефти. Или ухудшение ситуации в мировой экономике, если бизнес компании сильно зависит от этого фактора. В таких случаях, увязывая напрямую доходы менеджера с результатами бизнеса компании, мы фактически будем наказывать его за те неудачи, которые он никак не мог предотвратить.

– ​Главная идея другой из упомянутых работ, профессора Оливера Харта в 80-е годы, – контракт не должен просто определять, что именно каждая из сторон должна делать в неких будущих ситуациях. Лучше, если он определит, кто именно будет решать, что делать в тех ситуациях, когда стороны по каким-то причинам не могут прийти к согласию. И каков же главный вывод?

– Помимо “полных” контрактов в экономике существуют и “неполные” контракты. Они предполагают некие переменные, которые просто не могут быть прописаны в контракте наперед. Никто не знает, как условия могут вдруг измениться… Вот почему так важно заранее определить роль каждого из участников в той или иной ситуации в будущем. Причем кто-то при этом получит преимущество, тогда как другой должен будет подчиниться. Но в итоге, как показали авторы, это оказывается выгодным для всех участников.

​– “Неполные контракты”, как отмечает и Нобелевский комитет, часто используются в финансовой сфере. Скажем, есть собственник каких-то денег или целой компании, и есть нанимаемый им менеджер. Последний призван управлять вверенными ему активами – с выгодой как для собственника, так и для самого себя или своей компании. И собственник денег может, например, получать определенный процент от прибыли, которую принесет деятельность управляющего. Но при этом собственник, естественно, не имеет возможности контролировать абсолютно все действия управляющего. Что, в свою очередь, может открывать последнему, скажем так, широкое поле для финансовых “маневров”, которые могут идти вразрез с планами собственника. И такого рода ситуации также нашли отражение в работах нобелевских лауреатов 2016 года по экономике. К чему сводятся их выводы?

– В этом случае будет лучше, если контракт составлен таким образом, чтобы менеджер регулярно переводил какую-то фиксированную, но достаточно высокую плату собственнику, а все остальное оставлял себе. Тогда статистически за ряд лет достигается лучший результат, чем если собственник активов будет получать ежегодные платежи в виде процента от полученной прибыли. А в целом же, исходя из теории “неполных” контрактов, до тех пор, пока фирма показывает достаточно хорошие результаты деятельности, больше свободы должно быть у наемного управляющего. Но как только результаты резко ухудшаются, собственник, в полном соответствии с контрактом, должен иметь право уволить управляющего, чтобы нанять другого. В этом случае “дамоклов меч” увольнения будет стимулировать работать более-менее добросовестно.

Напомним, Нобелевская премия по экономике была учреждена Центральным банком Швеции в 1968 году – по случаю 300-летия основания банка и как премия “памяти Альфреда Нобеля”. Впервые она была присуждена в 1969 году – соответственно, теперь премия будет вручена в 48-й раз.

Согласно же завещанию самого шведского промышленника и изобретателя, премии его имени присуждаются, начиная с 1901 года, в пяти номинациях – физика, химия, медицина, литература, а также премия мира.