Трамп "дирижирует" журналистами и ругается с ними, не давая задать вопрос представителю СМИ, которое считает производящим "фальшивые новости".
После некоторого перерыва вопрос про "компромат" от Buzzfeed. Трамп вновь говорит, что это fake news, и утверждает, что Майкл Коэн никогда не был в Праге. Кто-то из журналистов (возможно, как раз из Buzzfeed) добивается от Трампа права задать ему вопрос, говоря о том, что тот критиковал его медиа. Трамп, однако, не дает ему слова, говоря, что он представляет организацию, публикующую fake news.
Трамп: "В течение трех месяцев шефы спецслужб вновь придут ко мне с подробным отчетом по проблеме хакерства".
Вопрос – доверяет ли Трамп спецслужбам? Трамп: "Спецслужбы очень важны. Спустя 90 дней они разработают для меня отчет о хакерских атаках".
Сенатор Янг: "Если Путин организует вторжение, подобное тому, что произошло на Украине, в одну из стран НАТО, поддержите ли выполнение США обязательств согласно пятой статье устава НАТО, предусматривающей защиту этой страны военными средствами?" Тиллерсон ответил утвердительно.
Вопрос: "Почему вы так долго не верили спецслужбам относительно российских хакеров?" Трамп отвечает, что он не доверяет утечкам в прессу.
Вопрос: "Каково будет ваше послание Путину в связи с хакерскими атаками?" Трамп: "Россия не должна делать этого. И не будет. При мне она будет уважать нашу страну больше, чем ранее. У нас могут быть хорошие отношения с Россией, но это может и не получиться. Россия, Китай, Япония и Мексика будут уважать нас больше, чем раньше".
На этом пресс-конференция окончена. Трамп не ответил на вопрос о том, общались ли его сотрудники с российскими представителями.
Вот перебранка Трампа с журналистом (корреспондентом CNN), которому избранный президент не дал слова, назвав телекомпанию распространителем fake news.
Тиллерсон говорит о необходимости восстановления роли Соединенных Штатов как надежного союзника тех стран, которые хотели бы видеть стабильность в мире. В том, что касается Сирии, прежде всего необходимо уничтожить ИГ, затем заняться вопросом о будущем режима Башара Асада и политическим урегулированием в Сирии.