15 марта, в день 250-й годовщины со дня рождения седьмого президента США Эндрю Джексона, 45-й президент Дональд Трамп посетил его усадьбу-музей Эрмитаж в Нэшвилле, штат Теннесси. В своем выступлении он назвал Джексона "одним из наших величайших президентов" и провел параллель между ним и собой.
Дональд Трамп: Еще в годы революции Джексон впервые столкнулся с надменной элитой и бросил ей вызов. Звучит знакомо для вас? Интересно, почему все говорят: Трамп и Джексон, Джексон и Трамп? О, Эндрю, я знаю это чувство...
Далее Дональд Трамп рассказал одну из популярных историй американской мифологии. Во время войны за независимость 13-летний Джексон и его брат были связными ополчения и попали в плен к англичанам. Английский офицер приказал ему вычистить свои сапоги – Эндрю отказался, и тогда англичанин выхватил саблю и нанес подростку удар, оставивший шрамы на его лице и левой руке.
В 15 лет Джексон остался круглым сиротой. С помощью родственников ему удалось получить юридическое образование. Он был адвокатом, торговал недвижимостью и рабами, потом избрался в Конгресс – сначала в Палату представителей, затем в Сенат. В Конгрессе он стал джефферсоновским республиканцем – членом оппозиционной партии Томаса Джефферсона. Во время англо-американской войны 1812–1815 годов Джексон в звании генерал-майора одержал ряд блестящих побед, в том числе над криками – конфедерацией индейских племен, воевавших в союзе с англичанами, – и при Новом Орлеане. Освобождение Нового Орлеана в январе 1815 года произошло уже после подписания мирного договора в Генте, но в Новом Свете об этом еще не знали. Победа не повлияла на исход войны, но превратила Джексона в национального героя.
В 1818–1821 годах генерал Джексон отличился в войнах с индейским племенем семинолов. Семинолы, жившие во Флориде, не признавали рабства и укрывали у себя рабов, бежавших с плантаций. Это и стало причиной войн, а их итогом – изгнание племени в резервацию.
На президентских выборах 1824 года он набрал относительное большинство голосов, но, так как кандидатов было несколько, ему не хватило выборщиков, и президента избирала нижняя палата Конгресса. Один из соперников Джексона, Генри Клей, передал голоса своих сторонников Джону Квинси Адамсу, и президентом стал Адамс, а Генри Клей – госсекретарем. Эндрю Джексон назвал этот сговор "нечестивой сделкой" – звучит знакомо, не так ли?
Спустя четыре года Джексон взял реванш. Своим избранием он был обязан прессе и своим популистским приемам. Это был, вероятно, первый опыт исключительно удачного имиджмейкерства. Именно в то время пресса ощутила свое могущество, именно тогда появилось выражение "четвертая власть", но употреблялось оно скорее саркастически.
Джексон позиционировал себя как выходца из низов, народного кандидата, борца с коррупцией и привилегиями. Исключительно важную роль в кампании Джексона сыграли журналисты и издатели Амос Кендалл, Дафф Грин, Исаак Хилл. Они, по существу, стали первыми американскими политтехнологами. Предстоящую победу своего кандидата они называли триумфом "фермеров и ремесленников страны над богатыми и родовитыми аристократами". Именно Кендалл придумал такой безотказный и сегодня прием, как массовое рукопожимание, для чего кандидат разъезжал по стране. Его визиты сопровождались зрелищами: парадами, шествиями, театрализованными представлениями.
Дружественная пресса изображала Джексона наследником Джефферсона. Его портреты украшались национальными символами и изображением метлы, намекающей на обещание кандидата "вычистить авгиевы конюшни Вашингтона". Как тут не вспомнить обещание кандидата Трампа "осушить вашингтонское болото"!
Самое интересное, что Джексон выступал с программой своего соперника Генри Клея, оппонентом которой был в свое время как раз Джефферсон. Он ратовал за протекционизм во внешней торговле, развитие национальной промышленности и проект так называемых "внутренних улучшений" – строительство частными компаниями, но за государственный счет шоссейных дорог, каналов и почтовых станций. Президент Трамп тоже обещает защитить американского рабочего таможенными барьерами и развернуть небывалое обновление инфраструктуры Америки. Правда, стоит добавить, что программа "внутренних улучшений" осуществлялась при президенте Адамсе, а при Джексоне была свернута.
О сопернике Джексона президенте Адамсе джексонианская пресса писала, что при нем в стране пышным цветом расцвела коррупция, что сам он в душе монархист и мечтает ликвидировать демократию. Эти газеты играли роль сегодняшней WikiLeaks: они публиковали всевозможные скандальные истории об Адамсе – в частности, о том, что, будучи послом в Санкт-Петербурге, он сыграл роль сутенера, предоставив царю Александру I для плотских утех свою горничную. Ничего подобного в действительности не было, но публике это было все равно.
Впрочем, пресса, поддерживавшая президента, в выражениях тоже не стеснялась. Бравому генералу вменялись военные преступления и бессудные казни. Его жена Рэйчел обвинялась в двоемужии (она вступила в брак с Джексоном, не завершив формальную процедуру развода). Согласно общепринятой версии, что именно эти обвинения свели Рэйчел Джексон в могилу, не отличавшаяся крепким здоровьем, она умерла после выборов, но до инаугурации. Кампания 1828 года считается самой грязной в истории США.
Эндрю Джексон был избран не в последнюю очередь благодаря троекратному увеличению численности электората: в период между 1824 и 1828 годом был отменен имущественный ценз, и право голоса получили все белые мужчины. Предоставим слово Ирвингу Стоуну, написавшему роман об Эндрю и Рэйчел Джексонах:
Тысячи людей приехали в Вашингтон, чтобы присутствовать при инаугурации "народного президента". В течение нескольких дней они заполнили все постоялые дворы, в одну постель укладывались несколько человек, а другие спали порой на бильярдных столах или просто на полу. Наконец пришел торжественный день – 4 марта 1829 года. Утро было хмурым, но, когда собралась огромная толпа, солнце пробилось сквозь облака и согрело людей, заполнивших улицы, веранды, портики и балконы в домах на Пенсильвания-авеню.
Около девяти часов утра высокий генерал – ему исполнился шестьдесят один год – выехал из таверны "Гэдсби", где он остановился. Мальчишки, наблюдавшие из окна по соседству, закричали; раздался залп пушек, и столпившиеся вдоль авеню загудели. По пути в Капитолий еще не оправившийся от болезни герой то и дело останавливался по воле приветствовавших его, но он, казалось, был не в обиде и пожимал каждую протянутую руку...
За новым президентом, ехавшим в Белый дом верхом, следовал народ: люди прошли вдоль авеню, прорвались мимо стражников внутрь Белого дома; прорвавшиеся толкались, ругались, пускали в ход кулаки. В Восточном зале Белого дома, где были накрыты столы, толпа набросилась на закуски; началось буйство: на пол полетела хрустальная и фарфоровая посуда, женщины падали в обморок, вспыхивали рукопашные схватки, у некоторых были расквашены носы, запачкались кровью одежда и мебель. Буйное сборище – "подлинная Сатурналия", как назвал ее один из свидетелей, – не понравилось президенту. Сквозь цепочку взявшихся за руки мужчин он выскользнул через заднюю дверь и вернулся в таверну "Гэдсби". "Король-Толпа, – заметил верховный судья Джозеф Стори, – оказался триумфатором".
(Перевод И. Усачева)
А теперь вернемся к выступлению Дональда Трампа.
Дональд Трамп: Победа Джексона потрясла истеблишмент, как землетрясение. Генри Клей, госсекретарь потерпевшего поражение президента Джона Квинси Адамса, назвал победу Джексона унизительной и тошнотворной. Как же знакомо это звучит... Политический класс в Вашингтоне имел вескую причину бояться великого триумфа Джексона. Богатые и наделенные властью, сказал Джексон, "слишком часто использовали правительство в своих собственных целях".
Процитируем инаугурационную речь Джексона:
Эндрю Джексон: Недавно продемонстрированные настроения народа записывают в перечень обязанностей главы исполнительной власти – буквами слишком разборчивыми, чтобы их можно было не заметить, – задачу проведения реформ, которые потребуют в особенности исправления злоупотреблений и противодействия причинам, которые привели к нарушениям должного порядка назначений, отдавшим власть в нечестные или некомпетентные руки.
Президент Трамп продолжает:
Дональд Трамп: Чтобы вычистить бюрократию, Джексон уволил 10 процентов федеральных служащих. Он начал кампанию, которая начисто вымела коррупцию из правительства. Он не хотел коррупции в правительстве. Он увеличил пособия ветеранам. Он вел борьбу с централизованной финансовой властью, которая приобрела влияние за счет наших граждан. Он ввел тарифы для иностранных товаров, чтобы защитить американских рабочих. Очень знакомо звучит! Погодите, ребята. Вы увидите, как все это будет происходить, очень скоро. Пора. Пора.
Дональда Трампа сравнивали с Эндрю Джексоном еще во время президентской кампании. У них действительно много общего. Президент взял эту аналогию на вооружение, но дело в том, что это сходство – палка о двух концах. Так называемая "джексоновская демократия" была совсем не народным правительством, а президентство Джексона – вовсе не таким лучезарным, как наивно пытаются изобразить его некоторые сегодня.
Эндрю Джексон действительно провел масштабную чистку в госучреждениях: он уволил 919 служащих, или каждого 11-го, главным образом в Почтовой службе – самом могучем тогда ведомстве. Вакансии он заполнил своими сторонниками. Именно Джексон, вопреки своему обещанию, ввел в обычай систему "дележа добычи" – spoils system, – при которой на теплые местечки назначают не в соответствии с компетенцией, а по принципу личной лояльности и в награду за поддержку на выборах. Такую награду получили, например, все перечисленные выше публицисты. Амос Кендалл, в частности, занял завидный в то время пост генерального почтмейстера.
Джексон установил авторитарный стиль правления. Он бесконечно, как колоду карт, тасовал министров. У него было четыре госсекретаря, пять министров финансов, три министра юстиции. Кабинет при нем вообще превратился во второстепенную инстанцию. Главным органом управления стал узкий круг, куда вошли личные друзья президента – все те же журналисты, юристы и финансисты. Эту клику прозвали "кухонным кабинетом" – в отличие от официального, который называли "гостиным кабинетом" (здесь игра слов: cabinet по-английски – еще и шкаф). В президентство Джексона разросся бюрократический аппарат.
Но самое главное – это то, что Дональд Трамп записал в число его заслуг: "вел борьбу с централизованной финансовой властью". Джексон считал злом существование Второго банка США, исполнявшего функции центрального. Когда в 1832 году Конгресс продлил его хартию на 15 лет, президент наложил вето на это решение. Затем по его указанию министр финансов Роджер Тони изъял из Второго банка депозиты правительства и разместил их в "банках-любимчиках". Эти меры поначалу привели к удешевлению кредита и росту благосостояния масс, но в конечном счете обернулись тяжелым кризисом – паникой 1837 года.
