Дальнобойщики не отказались от планов провести всероссийскую забастовку и другие акции протеста, несмотря на то что обещанного повышения тарифа системы "Платон" не будет. Правительство пошло на уступки, и с 15 апреля оплата километра для большегрузов вырастет не до трех рублей, как планировалось, а до 1,91 рубля –​ то есть на четверть. Сейчас стоимость одного километра по системе "Платон" составляет 1,53 рубля. В понедельник по всей стране дальнобойщики начинают акции протеста против системы "Платон".

По данным "Платона", за 17 месяцев своего существования система, в которой сейчас числятся больше 802 тысяч грузовиков, позволила собрать 21,9 млрд рублей.

При этом представители правительства считают, что опасения дальнобойщиков и населения России о повышении цен на все категории товаров в связи с введением системы в работу оказались напрасными: цены за полтора года резко не возросли.

Более того, по их заверению, "Платон" позволит отремонтировать дороги в регионах. Сейчас говорят о ремонте на эти деньги мостов. А в Красноярском крае планируется возвести самую северную переправу через Енисей. И власти региона оптимистично смотрят на воплощение проектов, притом что в прошлом году деньги от "Платона" в бюджет не поступали.

– Сколько поступлений будет в этом году, понимания пока нет. Строительство моста находится в стадии разработки, – рассказала Нелли Норватова, начальник отдела дорожного хозяйства Министерства транспорта Красноярского края. – В апреле пройдет Красноярский экономический форум, на котором будет обсуждаться этот вопрос, поскольку цена вопроса строительства порядка 8 миллиардов рублей. В крае таких денег нет, поэтому прорабатывается вопрос, что предприятия, которые заинтересованы в этом мосте, внесут соответствующий вклад. В прошлом году заявку на получение средств от системы "Платон" Красноярский край не подавал. В этом году это будет возможно после обсуждения проекта на экономическом форуме. А там уже зависит от того, даст ли эти деньги Москва, поскольку деньги распределяются на конкурсной основе.

Красноярские дальнобойщики с сарказмом встретили новость о планируемом строительстве нового моста, да и оптимизм федеральных чиновников им непонятен. О том, как на самом деле идут дела в отрасли и чего хотят добиться водители своими протестами, Радио Свобода рассказал Ян Шикин, красноярский перевозчик, владеющий большегрузными автомобилями, региональный координатор ассоциации "Дальнобойщик".

– По последней информации, часть денег, полученных за счет "Платона", планируют пустить на строительство самого северного моста через Енисей. По вашему мнению, это осуществимо?

– Они нас насмешили с этим мостом. К сожалению, большинство населения поверит им. Как выясняется, на деньги "Платона" хотят не только построить этот мост, но и отремонтировать мосты по всей России, много мостов. Только мне интересно, на какие деньги они собираются это делать, если собрано всего 22 миллиарда рублей? 10 миллиардов с небольшим они отдали Ротенбергам. А есть еще вычет – сделали льготу тем, кто добросовестно оплачивает стоимость "Платона". Льгота составляет сумму транспортного налога. Если водитель за грузовой автомобиль платит 35 тысяч в год налог, а за "Платон" он за год заплатил сто тысяч, то 35 тысяч ему возмещают. И вот с этих денег должна быть компенсация бюджету за потерю дохода. Если ее нет, то регионы теряют деньги, поскольку плата за транспортный налог идет не в федеральный, а в региональные бюджеты. И вот с этих двенадцати миллиардов "Платона" должна быть удержана эта компенсация, и тогда остается еще меньше. Причем надо же еще ремонтировать дороги, как заявляли изначально.

В прошлом году руководитель красноярского Росавтодора в одном из интервью сказал, что в 2016 году в Красноярский край по линии "Платона" не пришло ничего. Потому что есть масса других участков по всей России, где более бедственное положение с дорогами, и все деньги ушли туда. Поэтому я думаю, что новый мост – это просто красивая байка. Водители шутят, что за эти деньги можно возвести только понтонный мост.

– Большинство населения наверняка обвинит дальнобойщиков в том, что они не хотят благ для своих же территорий, поскольку уклоняются от оплаты "Платона". Вам есть что ответить?

– Я бы сказал им, что на их месте я бы радовался, что мы не платим за "Платон". Потому что мы, не платя, не повышаем тариф на перевозки. Если 100% придется платить, то тариф вырастет автоматически. Если вся система заработает, как должна, то начнутся те последствия, о которых говорили еще в 2015 году.

В прошлом году власти говорили: смотрите, мы ввели "Платон", уже год работаем, а цены на продукты и прочие товары не увеличились. А ведь это как раз происходит только потому, что система не работает, мы не платим. Зарплата водителя складывается из километража и составляет примерно пять рублей за километр. Таким образом стоимость перевозок повысится как минимум еще на одну зарплату водителю. Если будет повышение тарифа и полная его оплата, то это отразится на конечном покупателе. Если понаблюдать, как считают чиновники, особенно министр транспорта, то удивляет, что они говорят: если они повысят тариф, то, например, стоимость молока якобы увеличится всего на десять копеек. Но так может рассуждать двоечник в школе, а не министр. Он взял конечную цепочку по доставке готового продукта, не учитывая, что, чтобы произвести то же молоко, необходимо привозить различные его составляющие на завод, а это опять перевозки и удорожание на каждом этапе. А это увеличение не на 10 копеек, а на 6-10%.

– Как же водители обходят систему "Платон"?

– На весь Красноярский край работает всего две машины контроля, которые работают только в день, только по шесть часов. Они физически не могут охватить самый крупный регион и все проходящие по нему федеральные трассы. Плюс сама система работает не очень хорошо. Вот я заплатил как раз, когда меня остановил такой автомобиль контроля. Инспектор по телефону позвонил в офис "Платона" и спросил, оплатил ли данный автомобиль движение по трассе. Ему ответили, что нет, и он составил протокол. Такая примитивная схема. А обещанные "письма счастья" с фотографией нарушения не приходят, я по крайней мере не слышал о них от коллег по Сибири.

Вообще система устроена так: сначала надо зарегистрироваться в офисе "Платона", там выдают трекер, он бесплатный, но за него нужно внести залог, тысяч семь, если не ошибаюсь. Водитель получает свой лицевой счет, который необходимо пополнять. Когда трекер включен, за проезд по федеральным трассам списываются деньги. А если выключен, то ничего не списывается. Судя по сборам "Платона", девяносто процентов дальнобойщиков его не включают. Подключают только на тех участках, где стоят автоматические рамки. При подъезде к Новосибирску, за несколько километров до него, включают трекер, проехав его, выключают. Подъезжая к следующему крупному городу, снова включают. И так все время.

– А разве путь автомобиля не отслеживается? Не кажется ли странным, что автомобили материализуются из ниоткуда и снова исчезают с "радаров", буквально телепортируясь по стране?

– Такова действительность. Но только сейчас руководство "Платона" задумалось об этом. И они решили модифицировать систему, доведя ее до моделирования маршрута, исходя из данных появления большегрузов в сети. Но опять же это такой спорный момент. Во-первых, эту программу надо как-то проработать. Во-вторых, водители могут подать в суд. Нужно же будет доказать, что он действительно двигался, а его не везли на трале от пункта до пункта.

Вот моего товарища остановили транспортники на границе Тувы и Хакасии и выписали ему штраф пять тысяч рублей за то, что он не зарегистрирован в системе. Он же подал на них в суд, аргументируя тем, что на трассе, по которой он ехал, не было знаков, предупреждающих, что он въехал на платную дорогу либо на федеральную трассу. Взять тот же Красноярск. Здесь есть федеральные дороги, проходящие через город, а часть из них не федеральная. Знаков же никаких нет, и определить, где необходимо включить трекер, сложно.

– Дальнобойщики планируют вновь массово заявить свое несогласие с системой "Платон". Как это будет проходить?

– Протест есть, но он в принципе мирный. Просто владельцы транспортных средств, либо ипэшники, либо ОООшки, будут отказываться от работы. Есть две даты, во-первых, 27 марта, дата, о которой везде заявляет Объединение перевозчиков России. Есть еще вторая дата, 10 апреля. По этим датам были небольшие недопонимания друг друга у разных ассоциаций. В итоге приняли такое соломоново решение, что самые ярые и недовольные начинают останавливать автотранспорт 27-го числа, ну а весь он должен остановиться к десятому. Кроме того, у нас есть идея по поводу автопробега.

"Платон" – не единственная наша проблема. Есть еще вопрос режима труда и отдыха. Раньше его вроде бы сделали, мы его как бы соблюдали, а они его как бы контролировали, и вроде все были довольны. Сильно никого не прессовали и ничего не проверяли. А сейчас все ужесточается, хотя система просто недееспособна. Водитель, который живет вне дома, находится в рейсе на многие тысячи километров, должен работать, управлять автомобилем, не более 8 часов в сутки. Это просто невозможно, восемь часов можно потратить только на то, чтобы из города выбраться, и нужно вставать на отдых, посреди тайги, на зимнике, вне охраняемой стоянки.

Сообщество предлагало выбрать не европейскую модель, где расстояние измеряется сотнями километров, а выбрать именно американскую модель, где сопоставимы с нашими расстояния. Или как в Канаде, где и климат похож. В Америке водители работают совершенно по- другому. Там рабочий день длится 14 часов. В сутки водитель имеет право управлять автомобилем 10 часов. И он может работать шесть дней в неделю, причем в один из них может увеличить время управления автомобилем до 14 часов, чтобы добраться до какого-либо объекта, быстрее разгрузиться, чтобы не застрять между пунктами. И отработав, он имеет право на отдых, сутки, двое.

Вот эта модель нам подходит и вписывается в наше законодательство, если ее использовать не как восьмичасовой рабочий день, а как вахтовый метод. Но Минтранс нас просто не слышит и не хочет ничего делать.

Еще одна проблема пока только назревает и от Сибири еще далека. Это автоматические весовые посты. Есть стационарные весовые посты, которые расположены рядом с трассой, инспектор останавливает машину, загоняет ее на весы и промеряет ее по осям, в это время она не движется. На новых же постах машину взвешивают в движении, все оформляется автоматически. При этом у них очень большая погрешность, не 2%, как у стационарных, а 10–20%. И если после взвешивания на стационарных весах водитель может опротестовать результат, то в случае автоматического взвешивания доказать, что перегруза не было, невозможно. А превышение массы загруженности на сто, двести килограмм уже приводит к огромным штрафам, в сотни тысяч рублей.

Остальные проблемы банальны – отсутствие инфраструктуры, некачественное полотно дорог.

– Бизнес теперь вести сложнее?

– Строгость наших законов компенсируется их неисполнением. Как ввели "Платон", а это уже полтора года, я получил со всех машин штраф в размере всего пяти тысяч рублей. Соответственно у меня расходы из-за введения "Платона" увеличились на эти самые пять тысяч. У моих коллег, я думаю, примерно то же самое, плюс-минус. Кто-то, те, кто ездит в международные рейсы, например, оплачивает кусочками, потому что их транспортники всегда проверяют на наличие регистрации. Они платят буквально от какого-нибудь последнего населенного пункта до границы, за 30–40 километров. Проходят границу, грузятся, едут обратно и опять оплачивают это же расстояние.

Можно проследить, сколько денег они собирают. Когда вводили систему "Платон", говорили, что будут собирать 50 миллиардов. Они откровенно врали –по объявленным ставкам они должны были бы собирать 500 миллиардов. Потому что грузовые автомобили проходят от 80 тысяч километров в год, а не по 10–15 тысяч, как говорили. А сейчас они отчитались, что собрали около 22 миллиардов рублей. Это говорит о том, что люди практически не платят.

– Вы в протесте с самого начала. Пытались ли на вас оказывать давление?

– Мне два раза протыкали колеса. Причем перед акцией протеста я ночевал в съемной квартире, утром вышел к машине, увидел проткнутые шилом два колеса, запененную выхлопную трубу и записку. Она была нецензурного содержания. Если перевести на приличный язык, то там было написано следующее: "Еще раз появишься на Северном шоссе, мы разобьем все твое назаровское лицо. Твой Плотон". Именно с такой ошибкой было написано слово "Платон". И смайлики стояли. Я напугаться не успел, поскольку сначала увидел проткнутые колеса и успел расстроиться.

В этот же день на акции на Северном шоссе ко мне подошли майор из отдела по борьбе с экстремизмом и его руководитель и попросили с ними побеседовать. Я им сказал, что если задержан, то пусть увозят, но они просто хотели поговорить. Я когда подавал заявление, подъехал к ним, мы минут сорок разговаривали.

Второй раз это случилось, когда мы устраивали акцию перед офисом "Платона". Я остановился в центре города, ушел на час, пришел и увидел, что порезано одно колесо. Заявление я писал в обоих случаях, но мне отказали в возбуждении дела. Я отправил правоохранительным органам предупреждение о том, что после угроз буду вынужден защищать себя сам с оружием, имеющимся на законных основаниях, поскольку они меня защитить не могут.

– Вы не боитесь продолжать участвовать в акциях протеста?

– Кончено, осадок остался. Я задумался, как меня вычисляют, кто это мог быть. "Платон", конечно, богатая организация, но я им не нужен. Так что сделать это у нас могут только два ведомства. То, что это дело рук органов, понятно из того, что сделали все очень пакостно и мелочно, это даже под статью "Хулиганство" не попадает, максимум под административку. Я считаю, это почерк силовиков. Но для ФСБ это слишком мелко, я слишком маленький винтик, чтобы они на меня обратили внимание. Тогда это могли сделать только наши доблестные полицейские, причем только отдел по борьбе с экстремизмом. Я понимал, что если промолчу, дальше может быть хуже. Так что на митинге я подошел к ним и сказал, что я буду сопротивляться и встречу в следующий раз сюрприз подготовленным.

– По всей стране проходит множество акций протеста с разными требованиями, но по сути они ни к чему не приводят. Не считаете ли вы усилия дальнобойщиков отстоять свои права напрасными?

– Не меняется ничего, согласен. Но если ничего не делать, будет намного хуже. А так хоть медленнее становится хуже. К тому же у людей все же меняется мировоззрение. Взять вот простых водителей, ипэшников, которые раньше вообще ни о чем не задумывались, а с 2015 года стали что-то понимать, задавать вопросы. Будем пытаться донести до руководства страны, что так нельзя делать: мы решили – а вы дальше живите как хотите, мы глупость совершили – а вы привыкайте.

Мы хотим многое отмотать назад. Отменить "Платон", пересмотреть условия труда и разобраться с будущими весовыми, от которых будет еще хуже, чем от "Платона". Я бы разделил проблемы: одни наши, как перевозчиков, это весовые и РТО, режим труда и отдыха, они населения никак не касаются. А вот "Платон" и акциз в топливе затронет всех. Конечному потребителю придется за это платить.

– Как вы думаете, что дальше ожидает дальнобойщиков?

– Если в позапрошлом году я думал о приобретении дополнительных машин, то в этом году я об этом и не помышляю. Сейчас это не самый лучший рынок для вложения денег. Я бы переключился на другую сферу.