Законопроект о санкциях в отношении России, принятый Сенатом США 14 июня, вызвал нервную реакцию в Западной Европе. Уже на следующий день министр иностранных дел ФРГ Зигмар Габриэль и премьер-министр Австрии Кристиан Керн опубликовали совместное заявление, в котором сказано: "Энергоснабжение Европы – это дело Европы, а не Соединенных Штатов Америки!" В этом коротком тексте – четыре восклицательных знака. Днем позже пресс-секретарь правительства Германии Штеффен Зайберт сообщил, что федеральный канцлер Ангела Меркель согласна с этой оценкой, и назвал решение Сената "мягко говоря, своевольным шагом".

У разногласий между Америкой и Европой по поводу поставок российских энергоносителей долгая история.

Хрущев не раз угрожал закопать нас. Сегодня все более очевидно, что он также хотел бы утопить нас в океане нефти, если мы позволим ему это.

Это высказывание принадлежит сенатору Кеннету Китингу, который провел в 1961 году серию публичных слушаний о советской энергетической угрозе. Благодаря открытию богатейших месторождений Волгоуральского региона Советский Союз за пять лет, с 1955 по 1960 год, удвоил добычу нефти и стал вторым после США производителем энергоносителей в мире, оставив Венесуэлу на третьем месте.

Риторика Китинга произвела большое впечатление на американцев. Сенатор утверждал, что импорт советских энергоносителей Европой "лишен экономического смысла", поскольку на мировом рынке наблюдается переизбыток нефти. Цель "энергетического наступления" Москвы – поставить Западную Европу в зависимость от своих поставок.

Но в Западной Европе считали иначе. Для продолжения "наступления" СССР нуждался в передовых технологиях. Именно этот фактор стал решающим для ФРГ, полагает профессор Джорджтаунского университета Анджела Стент, написавшая книгу о раннем этапе энергетического взаимодействия Бонна и Москвы. Для транспортировки газа в Европу Советскому Союзу были необходимы стальные трубы большого диаметра. А в Рурской области простаивали сталелитейные мощности.

В списках стратегических товаров и технологий, составленных Координационным комитетом по экспортному контролю (COCOM), технологии добычи, переработки и транспортировки нефти и газа значились как полностью запрещенные к продаже Советскому Союзу. Этот запрет был обязательным для всех 17 стран-членов COCOM. Однако решения в комитете принимались консенсусом, и в 1958 году вследствие возражений европейских стран запрет был снят.

В 1960 году Советский Союз начал сооружение нефтепровода "Дружба", соединившего волгоуральские месторождения с Венгрией, Чехословакией, Польшей и ГДР, с использованием труб из ФРГ, Италии и Японии.

Вашингтон наблюдал за этим сотрудничеством с нарастающим беспокойством. Госдепартамент докладывал президенту Кеннеди, что нефтепровод "Дружба" "укрепит относительную мощь СССР в военной, стратегической и экономической сферах" и "позволит Советам нарастить нефтяное наступление на внеблоковые государства". Вашингтон решил использовать механизм НАТО. Аргументом в пользу эмбарго стали соображения оборонного порядка: американцы убеждали европейцев, что, помогая Советскому Союзу строить трубопроводы в Европе, они помогают создавать военную инфраструктуру Варшавского блока, которая облегчит снабжение топливом советских войск, расквартированных в Восточной Европе.

Резолюция об эмбарго на экспорт труб была принята Советом НАТО в ноябре 1962 года в Париже. Среди союзников возникли разночтения: носит ли ее текст обязательный или рекомендательный характер? Лондон и Рим объявили, что продолжат поставки труб. Стальные концерны Рура развернули лоббистскую кампанию против американского диктата. 18 марта в бундестаге прошли бурные дебаты, в ходе которых члены оппозиционной Социал-демократической партии доказывали, что "договоры должны соблюдаться", и резолюция НАТО не относится к подписанным ранее контрактам. В конце концов фракция СДПГ покинула заседание, оставив палату без кворума. Поскольку голосование не состоялось, эмбарго вступило в силу по умолчанию.

Этот эпизод почти с документальной точностью воспроизведен в советском художественном фильме "Ответная мера".

"Ответная мера". Авторы сценария Марк Эльяш, Геннадий Тарасуля. Режиссеры Вадим Костроменко и Петр Шелохонов. В ролях Наталья Фатеева и Леонид Каневский. Одесская киностудия, 1975.

Для правительства Конрада Аденауэра этот итог стал поражением. Немецкая пресса дружно критиковала разрыв контрактов задним числом. Сталелитейные компании были вынуждены отказаться от контрактов, что повлекло за собой закрытие предприятий и увольнения рабочих.

Советский Союз завершил сооружение нефтепровода "Дружба" без немецких труб. 15 октября 1964 года состоялось его торжественное открытие.

***

К концу 60-х годов СССР вышел на первое место в мире по объему разведанных запасов природного газа. Началось "газовое наступление" Москвы на Западную Европу. В июне 1968 года был заключен контракт на экспорт советского газа в Австрию. В ноябре того же года президентом США был избран Ричард Никсон. В октябре 1969 главой федерального правительства ФРГ стал лидер социал-демократов Вилли Бранд. Политическая ситуация изменилась.

Никсон и его советник по национальной безопасности, впоследствии госсекретарь Генри Киссинджер рассматривали энергетическое сотрудничество с Советским Союзом как одно из направлений политики разрядки. Многообещающе для Америки выглядели проекты по импорту советского сжиженного газа. Первый из них, под названием "Северная звезда", предусматривал доставку газа с Уренгойского месторождения в Западной Сибири к Восточному побережью США. Второй – из Восточной Сибири через Японию к Западному побережью. В коммюнике встречи Ричарда Никсона и Леонида Брежнева в июне 1973 года эти проекты выделялись как приоритетные. Экспортно-импортный банк США выделял на осуществление этих проектов кредиты и кредитные гарантии на сумму свыше двух миллиардов долларов.

Однако из этих планов ничего не вышло. Сенатор Генри Джексон и конгрессмен Чарльз Вэник внесли в Конгресс проект поправки к Закону о торговле, которая обуславливала торговые отношения с Советским Союзом свободой эмиграции из него. На обоих газовых проектах был поставлен крест.

Тем временем Вилли Брандт приступил к осуществлению своей доктрины – "восточной политики". Ее символом и результатом стала сделка "газ – трубы", которую аннулировал в свое время Аденауэр. Соглашение подписали 1 февраля 1970 года в Эссене министр внешней торговли ССР Николай Патоличев и министр экономики ФБП Карл Шиллер. Вот это событие, запечатленное в кинохронике.

По условиям контракта советская сторона должна была ежегодно поставлять в ФРГ три миллиарда кубометров газа, а немецкая в лице компании Mannesmann расплачивалась трубами большого диаметра. В "сделке века" участвовали также газовый концерн Ruhrgas и Deutsche Bank.

Благодаря бартерной схеме "газ – трубы" в 1974 году началось строительство магистрального газопровода "Оренбург – западная граница СССР", впоследствии названного "Союз", и проектировалась более протяженная ветка "Уренгой – Помары – Ужгород".

Рональд Рейган пришел в 1981 году в Белый дом с твердым намерением положить конец стратегическому отступлению Запада. Одним из свидетельств такого отступления была для него растущая энергетическая зависимость европейцев от Советского Союза. "Ястребы" администрации – министр обороны Каспар Уайнбергер и директор ЦРУ Уильям Кейси – убеждали президента ввести санкции против "сделки века". Иного мнения придерживались "голуби". Госсекретарь Александер Хейг опасался, что санкции создадут ненужное напряжение в отношениях США с союзниками. Экономический блок правительства считал, что советский газопровод будет содействовать глобализации экономики и подорвет монополию ОПЕК.

Рейган получил столько противоречащих друг другу записок и докладов, что в октябре на заседании Совета национальной безопасности, обсуждавшем возможные санкции, признался, что запутался в чужих мнениях. Участники совещания соглашались в одном: односторонние санкции нежелательны. Но уговорить европейских союзников отказаться от газового контракта Вашингтону не удалось – они сочли предложенные альтернативы (поставки американского угля, помощь в развитии атомной энергетики, сжиженный газ из Северной Африки) неравноценными.

"Распутаться" Рейгану помогли события в Польше, где 13 декабря в ответ на выступления оппозиции и массовые забастовки было введено военное положение. 29 декабря президент США своей властью ввел запрет на поставку оборудования для газопровода американскими компаниями. Негласно оно попросило своих европейских союзников и Японию, тоже получившие заказы на оборудование для газопровода, сделать то же самое.

Но союзники ответили дружным и решительным отказом. На Версальском саммите "Семерки" в июне 1982 года Рейган предпринял новую попытку. О том, что произошло на этом заседании, написал впоследствии тогдашний канцлер ФРГ Гельмут Шмидт:

Когда Рейган настаивал на использовании торговых санкций как инструмента внешней политики, между Рейганом и Миттераном разгорелась длительная и жаркая дискуссия. Новая попытка саботировать в одностороннем порядке, без консультаций, соглашение по газопроводу путем введения эмбарго, по сути, являлась нарушением суверенитета европейских государств.

Президент Франции Франсуа Миттеран встречает лидеров "семёрки" на ступенях Версальского дворца. Первым прибывает премьер-министр Японии Дзэнко Судзуки, за ним – Маргарет Тэтчер, третьим – Рональд Рейган.

Свое понимание взаимодействия с Советским Союзом Шмидт сформулировал в разговоре с Брежневым в 1974 году так:

Два государства, зависимые друг от друга экономически, не будут враждовать. Значит, экономическое сотрудничество, которое я не устаю превозносить в своей стране, служит делу мира.

Версальский афронт сильно задел Рейгана. 22 июня он распространил санкции на европейские компании, производящие оборудование по американским лицензиям. В советском художественном фильме "Контракт века" – по тем временам захватывающем шпионском триллере – эта идея приписывается резиденту ЦРУ в Германии.

"Контракт века". Авторы сценария Эдуард Володарский, Василий Чичков. Режиссер Александр Муратов. В ролях Валентин Гафт, Лембит Ульфсак. "Ленфильм", 1985.

Решение, принятое без ведома госсекретаря Хейга, стало одной из причин его отставки 5 июля. На европейских союзников США оно произвело именно тот эффект, о котором предупреждал Хейг. Правительство Франции в тот же день заверило французские компании, что они могут выполнять контракты с СССР, невзирая на запрет Вашингтона. Спустя две недели с аналогичным заявлением выступило правительство Великобритании.

Исследователи расценивают эти события как один из самых серьезных кризисов в послевоенных отношениях США и Европы.

В Конгрессе тоже нарастала оппозиция санкциям. Законодатели, чьи избиратели пострадали от санкций (это касалось прежде всего рабочих компании Caterpillar Tractor Co., получившей заказ на 200 трубоукладчиков), поддержали законопроект об отмене эмбарго. Законопроект был принят в сентябре, однако в него была внесена обесценившая его поправка: санкции будут сняты в том случае, если президент заверит Конгресс, что на строительстве не используется труд заключенных. Сенат его никогда не рассматривал. Тем не менее свою символическую роль законопроект сыграл.

ЦРУ, со своей стороны, тогда же представило президенту подробный доклад об экономических и политических последствиях сооружения газопровода. Русские "практически наверняка", с санкциями или без, построят газопровод и выполнят свои обязательства по поставкам газа в Европу, говорится в докладе. Однако санкции имеют решающее значение в долгосрочном плане: рано или поздно они подорвут советскую экономическую и военную мощь.

И все-таки уже в ноябре Рональд Рейган объявил, что снимает эмбарго.

​Рональд Рейган: Не секрет, что наши союзники не согласились с нашим решением. Мы начали консультации с ними, чтобы выработать надежную, реалистическую и отвечающую интересам безопасности политику относительно Советского Союза... Я рад сообщить сегодня, что развитые демократии этим утром в значительной мере согласовали план действий. Понимание, к которому мы пришли, показывает, что западный союз остается фундаментально единым и стремится, принимая решения о торговле с СССР, учитывать стратегические вопросы... Соединенные Штаты ввели санкции против Советского Союза для того, чтобы показать ему, что его политика угнетения дорого обойдется ему. Теперь, когда мы достигли соглашения с союзниками о более строгих и более эффективных мерах, надобность в санкциях отпала, и сегодня я их отменяю.

Рейган сделал это заявление, вернувшись из советского посольства, где он расписался в книге соболезнований по случаю кончины Леонида Брежнева.

Сегодня энергетическая зависимость Европы от России – для некоторых стран стопроцентная – стала свершившимся фактом, а выражение "российский газовый шантаж" общеупотребительным. Россия худо-бедно адаптировалась и к санкциям. Но уроки истории противоречивы. Особенно невыученные.