Кто-то из старых, то есть, как сейчас выражаются, возрастных литераторов сказал: в России писатель должен жить долго. Подтекст такой: чтоб пережить всех врагов и в старости наслаждаться плодами долгой заслуженной жизни. Мол, ищите – и дастся вам. Или: хорошо смеется тот, кто смеется последний.
Ей все-таки повезло – с советской властью, вернее, с тем, что советская власть кончилась, когда Токарева еще была – и остается – в расцвете сил и умений
Виктория Токарева справляет юбилей, и кажется, что все положенные юбиляру почести и награды давно уже нашли ее, и совсем ей незачем округлять какие-то цифры для того, чтобы насладиться триумфом. Писательская судьба Токаревой счастливая, удачливая. Например, первый же рассказ, ею написанный, тут же напечатали. Да еще с портретом автора и с сопроводительным приветствием знаменитого писателя – Константина Симонова. Другой знаменитый писатель, Сергей Михалков, устроил ее во ВГИК, куда она не прошла по конкурсу. И никому жалеть об этом не пришлось, потому что Токарева, помимо многочисленных рассказов, написала еще немало сценариев, и среди них такие хиты, как "Джентльмены удачи" и "Мимино". Не говоря уже о том, что были сняты десятки фильмов – экранизаций ее прозы.
Это на редкость счастливая литературная судьба, и глядя на нее, можно только радоваться. Токарева удачлива, как Евтушенко. И ничуть не менее заслуженно.
Была, конечно, деталь. Сама Токарева говорит об этом: раньше (то есть при советской власти) у нее выходила одна книга за пять лет, а сейчас каждый год входит по книге. Ее читают, то есть издают и платят деньги. И у нее дача в Красной Пахре.
Виктория Токарева была создана именно для такой жизни: активной, полной трудов и дней, на виду у любящей публики. Так что в определенном смысле ей все-таки повезло – с советской властью, вернее, с тем, что советская власть кончилась, когда Токарева еще была – и остается – в расцвете сил и умений. Да ей и советская власть не особенно мешала.
Был когда-то в советском литературном обиходе такой термин – женская проза. Критики оттачивали на ней свое остроумие, даже Корней Чуковский не брезговал. Был, например, такой женский роман "Елена" (авторшу помню, но скрою), он состоял из двух половин: в одной выполняли промфинплан, во второй занимались любовью, описанной с придыханиями. За придыхания и читали, промфинплан шел в нагрузку.
Сейчас все по-другому. В литературе – масса писателей-женщин, и каких: Петрушевская, Толстая, Улицкая. Всем можно гимн спеть, но мы сейчас говорим о Виктории Токаревой. И вот ведь что для нее характерно: ее героини отнюдь не в страдательном залоге существуют, а очень активны. Часто у нее именно мужчины ни рыба ни мясо, которыми вертят умные и самостоятельные женщины – и отнюдь не всегда стервы (cм. повесть "Лавина" или роман "Дерево на крыше"). Токарева нашла своих героинь в полном соответствии с временем, когда потребовались именно такие активные, умелые, умные женщины.
Она и сама такая: активная, умелая, умная. На сто процентов реализовавшаяся и еще не вышедшая в тираж.
В тираж ее книги выходят. И дай их Бог больше – и ей, и нам, ее читателям.
