Александр передознулся "спайсом" 6 декабря прошлого года, когда вечером пришел с работы домой. Испуганная мама вызвала скорую, врачи приехали, что-то ему вкололи. А через час пришел участковый: "Говорят, вы тут наркотики на дому употребляете?" В России, по официальной статистике, около восьми тысяч смертей от передозировок в год. Эксперты опасаются, что это число может вырасти, поскольку потребители "спайсов" боятся обращаться за медицинской помощью, опасаясь дальнейшего преследования со стороны полиции.
Александр живет в городе Верхний Уфалей Челябинской области. Он честно признает, что иногда покупает "спайс".
– В тот день я зашел дома в туалет покурить, – рассказывает он. – Это был незнакомый сорт, почти сразу мне стало плохо. Я потерял сознание. Мама была дома, она увидела, что я лежу на полу и дергаюсь, кинулась к соседям. Те стали меня поднимать, вызвали скорую. Врачи приехали, померили давление – 300 на 140. Спрашивают: "Употреблял?" Я говорю: "Да". Они вкололи мне антидот и препарат от давления. Я подписал согласие на оказание медицинской помощи, они уехали. А через час пришел участковый…
Александр говорит, что не стал с ним откровенничать, а размыто сказал, что стало плохо. Участковый сказал: "Ну-ну" и начал "разматывать дело". Позвонил Александру на работу – прямо директору – и стал выяснять, как Александр провел день, с кем поехал домой, не торгуют ли в офисе наркотиками. Потом позвонил маме Александра, задал те же вопросы.
– На работе пока все нормально, – говорит Александр. – Но со стороны дирекции, конечно, некоторая напряженность есть. А участковый звонит мне каждый день, ласковый такой: ничего, мол, не хочешь еще рассказать. И один раз я не стал с ним говорить вообще. А он отвечает: "Да ты вообще обязан пройти медосвидетельствование! Не пойдешь – в наручниках отведем". Я пошел. Наркотики не обнаружились. Тогда менты отправили анализы дальше в областную лабораторию.
Александр обратился к юристу, тот позвонил в полицию, и только тогда они узнали, что на Александра сразу было заведено административное дело по ст. 6.9 КоАП РФ (немедицинское употребление наркотиков), и грозит за это до 15 суток ареста.
Если врачи передали сведения в полицию, это не должно признаваться основанием для возбуждения дела
– Медицинские организации, которые передают сведения про "оказание медицинской помощи при неалкогольном опьянении" в полицию, ссылаются на пп. 5 ч. 4 ст. 13 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан", – поясняет юрист Арсений Левинсон. – Там сказано, что предоставление сведений, составляющих врачебную тайну, без согласия гражданина допускается "в целях информирования органов внутренних дел о поступлении пациента, в отношении которого имеются основания полагать, что вред его здоровью причинен в результате противоправных действий". То есть закон допускает передачу сведений в полицию для защиты пациента от противоправных действий. Но в данном случае он применяется для привлечения человека к ответственности за то, что тот "причинил вред своему здоровью" и потом обратился за медицинской помощью. Но и в целом, даже если врачи передали сведения в полицию, это не должно признаваться основанием для возбуждения дела по ст. 6.9 КоАП. Потому что к этой статье есть примечание: "От ответственности освобождаются граждане, обратившиеся за лечением в связи с потреблением наркотиков". И факт обращения за медицинской помощью в скорую помощь сюда тоже относится.
Левинсон говорит, что люди будут бояться обращаться к врачам, если это может повлечь за собой возбуждение дела. И случай Александра далеко не единственный.
Вот несколько сообщений, пришедших на сайт правовой помощи: "Недавно забрали на скорой с приступом эпилепсии, в выписке написано, что это спровоцировано употреблением психоактивных веществ, сегодня звонили из полиции, желают со мной пообщаться по этому поводу, что может грозить в таком случае? Андрей", "По прибытии скорая помощь вколола дозу "налоксона" и на носилках увезла в больницу. В больнице окончательно пришел в себя и, чтобы избежать проблем, сбежал оттуда, не дожидаясь наркоучета, освидетельствования и полиции. Личность в больнице установлена не была (документов, естественно, при себе никаких не было). Через несколько дней пришла полиция. Роман", "Шел с работы, встретил приятеля, он уговорил меня покурить каких-то спайсов, мне стало плохо, вызвали скорую. Скорая откачала и отвезла в больницу, там я от лечения письменно отказался и пошел домой. В больнице никаких анализов не сдавал, только ФИО и адрес места жительства назвал. И теперь второй день ко мне полиция ездит, но дома меня нет. Сергей".
Во всех этих историях медицинская помощь минимальна. Зато угроза полицейского преследования – очень явная. Получается, что государство не поощряет обращение наркозависимых людей за медицинской помощью, а наоборот. Между тем, по словам главного нарколога Минздрава России Евгения Брюна, ежегодно в России от передозировок умирают около восьми тысяч человек. Для сравнения: в 2015 году 8440 случаев гибели от передозировки было зафиксировано на 30 европейских государств, вместе взятых (28 стран Европейского союза, Турция и Норвегия). И это еще считается плохим показателем.
Сегодня в России все, что связано с наркологической помощью пациентам, оказывается за пределами медицины, считает нарколог, заведующий кафедрой медицинской психологии Казанского государственного медицинского университета, директор Института исследований проблем психического здоровья Владимир Менделевич.
Наша наркология идет в противоположном направлении, предлагая "социальный прессинг" как профилактическую процедуру
– Главное, непонятно: какая цель преследуется? Ведь, если думать о вовлечении максимально возможного числа наркопотребителей в программы лечения, необходимо создать для этого условия. Важно сделать все, чтобы наладить с пациентом доверительный контакт, мотивировать его на лечение, а не отталкивать, – считает Менделевич. – И во всем мире наркологические службы доказали, что лечение лучше заключения или наказания, а конфиденциальность – его неотъемлемое условие. Там делают все, чтобы пациенты доверяли медицинской службе. Наша же наркология идет в противоположном направлении, предлагая "социальный прессинг" как профилактическую процедуру. Но это тупиковый путь. Запугиванием не вылечишь болезнь.
А Александр до сих пор не знает, что у него с анализами. Участковый не звонит, скорее всего, все чисто. То есть фактически человека просто напугали, пытаясь заодно "нарисовать" какое-нибудь дело. А результат пока один. Александр уверяет: что бы ни случилось – больше никакой скорой.
