В Петербурге снова начата стройка на костях: строительная техника приехала на Фарфоровское кладбище – на месте блокадных захоронений у снесенного кинотеатра "Спутник" собираются возвести апарт-отель с подземным паркингом. По закону, на месте кладбищ могут быть только зеленые насаждения.

Фарфоровское кладбище – одно из старейших в Петербурге: с 1731 по 1927 год оно называлось Спасо-Преображенским кладбищем Императорского фарфорового завода. Во время Великой Отечественной войны там хоронили жителей и защитников блокадного Ленинграда. Но в 1970-е годы под натиском новой застройки кладбище как таковое было уничтожено, на его территории возвели павильон метро и кинотеатр "Спутник", тем не менее большая часть бывшего кладбища превратилась в сквер. В 2006 году, при губернаторе Валентине Матвиенко, часть бывшей кладбищенской земли была продана, ее новый владелец Вагиф Мамишев решил построить на месте кинотеатра и оставшихся захоронений торгово-развлекательный комплекс.

Градозащитники и местные жители, многие из которых еще хорошо помнили Фарфоровское кладбище, возмутились, началась борьба с застройкой кладбища, пережившая несколько кульминаций: в 2008, 2011 и 2013 годах. Защитники кладбища обнаружили документы, подтверждающие наличие на этом месте воинских захоронений военного времени. В числе этих документов – письмо, написанное в 2007 году тогдашним председателем КГИОП Верой Дементьевой, где не только подтверждается наличие кладбища, но и говорится, что оно "представляет историко-культурную ценность". Внук архитектора, построившего на кладбище церковь, естественно, снесенную, Александр Гутан решил судиться с теми, кто хотел застроить кладбище, где лежит прах его родных. В июне 2013 года Куйбышевский районный суд в иске отказал, однако в судебном решении было ясно сказано о невозможности застройки этой территории. И вот в конце января 2018 года стройка все-таки началась.

Александр Гутан – человек в возрасте, сегодня у него больше нет сил сражаться, но он, естественно, следит за тем, что происходит на кладбище.

– Это по сути танцы на костях, в частности, на моих родственниках. Сейчас, как я понял, там опять стройка – на месте кладбища, уже однажды загаженного и уничтоженного ради кинотеатра, а параллельно идет строительство храма на кладбищенском месте. Если церковку восстановят, это будет здорово, ведь около нее были захоронения, тогда они и дальше будут там храниться. Тот храм, который разрушили, строил мой дед, известный архитектор Александр Федорович Красовский, и там же рядом были похоронены маленькие братья и сестры моей мамы. Мой отец работал на Кировском заводе, который был эвакуирован в Челябинск, и я тоже уехал вместе с отцом и заводом. Я вернулся в 1946 году, и в это время Фарфоровское кладбище еще существовало в своих прежних границах, там хоронили в основном рабочих Ломоносовского фарфорового завода. Это были изумительные мастера того искусства, которое приносило славу России. А мне это место давало утешение – сознание того, что все, что мы делаем, чтится в культуре нашего города. Но потом – советская власть ведь никого ни о чем не спрашивала – храм был снесен, возникло циничное желание построить там кинотеатр – и его построили.

Но когда уже настали новые времена, и на месте кинотеатра решили возвести торгово-развлекательный центр, вспыхнуло возмущение людей, которые относятся к этому место так же, как и я, кто, может быть, тоже имеет родных на глубине одного-двух метров этой земли. Я понял, что я не один, возникла группа людей, которые понимали, что нельзя наступать снова на эти моральные грабли. Тогда и завод встал на защиту кладбища, и адвокат замечательный принял участие – и мы отстояли свою позицию в той части, что будет строиться храм, а развлекательного комплекса на могилах не будет. А теперь решено опять что-то строить на месте кинотеатра – но это мне все равно, лишь бы не было зримого, сытого осквернения этого места какими-то неподобающими объектами. Мне кажется, недопустимо дразнить свою судьбу, человек не должен себя вести так, будто ему позволено все, будто он может построить здесь все, что угодно. Особенно когда еще осталось несколько человек, которые помнят, что там лежат люди, в том числе с маленькими тельцами – у Александра Федоровича Красовского умирали почему-то детки, не умели тогда лечить, дед родился в 1848-м. И моя мама, 1906 года рождения, ходила девочкой по этому кладбищу, знала, что там лежат ее братики и сестры, а сегодня кому-то что-то надо тут построить. Почему тогда не строят на любом другом действующем кладбище, на которое ходят люди ухаживать за могилами? Есть какой-то вызов в этом решении. Слава Богу, что нашлись люди, которые несколько лет назад это место отстояли. Если столько славных людей легли в эту землю, почему надо здесь что-то строить? Ну, велика же Россия, велик Петербург, почему обязательно это место надо застраивать?

Одна из защитниц Фарфоровского кладбища, Елена Макурина, тоже напоминает, что строители покушаются на это место давно – с 2008 года.

– Тогда первый раз пытались застроить наше бедное кладбище. Но самая страшная попытка произошла в 2013 году: тогда спилили большие деревья за кинотеатром "Спутник", который сейчас снесли. Все, кто жил рядом, были в ужасе, и я в том числе, мы выскочили и пытались остановить это безобразие. В нашем доме живут люди, которые эти деревья сажали – на месте бывшего Фарфоровского кладбища, это место всегда считалось мемориальным. Здесь захоронены первые художники фарфорового завода, в том числе изобретатель русского фарфора Дмитрий Виноградов, и много других известных людей. А во время войны там хоронили блокадников, которых просто складывали штабелями – настолько была холодная зима, что ни раздолбить землю, ни вывезти куда-то тела не было сил. Поэтому вывозили только верхние трупы, которые сохранились, не сгнили, не были растащены животными – оставшимися крысами, которые жили в нашем районе. Поэтому хоронили умерших прямо здесь, а потом тут же хоронили пленных немцев, которые строили наши дома после войны. Вот такое место – я считаю, что его вообще нельзя застраивать! Непонятно, как можно было построить тут кинотеатр – на его месте находилось детское захоронение. В моем доме живет женщина 1935 года рождения, то есть в начале войны ей было 6 лет, и она помнит холмики, на которых лежали детские игрушки, помнит, как местные дети разворовывали эти игрушки. А кинотеатр "Спутник" строился еще и как бункер – метро у нас тогда не было, и подвал обустраивался как бомбоубежище для людей из соседних домов – это уже была холодная война. В 1964 году была взорвана маленькая церковь за кинотеатром, мы ее сейчас восстанавливаем – составился приход, собираем деньги. В 1970 году появилось метро – его павильон тоже занял часть кладбища. Но все равно, когда мы нашли проект Левинсона-Фомина, по которому застраивалась улица Ивановская, закладывался комплекс соседних зданий, то бывшее кладбище было обозначено как парковая зона. Даже по тем проектам это место не забиралось под строительство, и почему этот проект был нарушен в 60-е годы, непонятно.

В 2013 году мы смогли отвоевать часть кладбища. Нам повезло – нам помогал внук архитектора Красовского. Отец архитектора Федор Красовский был первым художником фарфорового завода, он был еще из крепостных – получил вольную именно за свое искусство писания цветов на фарфоре. А его сын в честь отца и своего дяди Константина построил Свято-Духовский храм с фарфоровым иконостасом. Поэтому мы свято чтим это место. Еще, кстати, жива внучка настоятеля этого храма и собора, стоявшего на Неве. На этом кладбище похоронено 14 членов семьи нескольких поколений настоятелей этих храмов, 12 человек из семейства Красовских – вот мы и не хотим отдавать это место под застройку, хотим оставить тут просто зеленые насаждения. А кроме того, у нас тут рядом несколько заводов, включая фарфоровый, опасные производства, и этот садик был буферной зоной между жилыми домами и заводской частью. В суде было доказано, что это действительно кладбище, что там были захоронены такие-то люди, но не осталось карт, где указаны конкретные захоронения. Но в 2014 году, когда рабочие копали канаву, прокладывая кабель для подстанции, мы нашли памятник, кусок надгробной плиты – значит, перезахоронений не было, все косточки там и лежат. Да еще у Невзорова, когда он делал свою передачу "600 секунд", был сюжет про прокладку нашей трамвайной линии – когда наткнулись на захоронения, и были вывалены наружу черепа.

– Что же происходит сейчас?

– Сейчас ситуация такая, что по суду разрешено строительство на месте снесенного кинотеатра – по его фундаменту. Но, к сожалению, строители решили, что законы не для них, и сейчас они расширяют площадь своего здания, захватывая часть территории, где могут быть захоронения. Все еще осложняется тем, что жители не понимают, что там будет построено. Мы через депутата Бориса Вишневского запросили проект, который предоставлялся в Комитет по градостроительству и архитектуре и на который было получено разрешение на строительство. Так вот, люди ожидают увидеть здесь кинотеатр, магазинчики, как в "Меге", но они не подозревают, что там будет три этажа парковки, что магазин будет в подвале, что высота здания будет почти 39 метров, и что в нем будет апарт-отель. Общественных слушаний не было – видимо, их боятся проводить. Нам помогают депутаты Ковалев и Вишневский, уже сделан запрос в прокуратуру, но что будет, не знаю.

Активистку Марину Макарову в первую очередь возмущает то, что строительство на месте кладбища нарушает Федеральный закон "О погребении и похоронном деле".

– В этом законе сказано, что на месте кладбищ – есть там захоронения или нет – могут быть только зеленые насаждения. Но этот закон вероломно нарушается на глазах у изумленной публики. Суд отказал в иске внуку архитектора Красовского, потому что не сохранилось планов захоронений, но в то же время суд признал это место кладбищем, показал его границы, признал и то, что во время войны там было похоронено не менее 2 тысяч человек. Все справки были даны, и это главные результаты того суда. Самое интересное, что когда хозяин этого участка земли, купивший его в 2006 году Вагиф Мамишев стал вырубать деревья и готовиться к стройке, пошли акции протеста, и власти дали Мамишеву другой участок взамен этого, даже больше того, что находится под снесенным кинотеатром. Но, несмотря на это, ему удалось кусок с кинотеатром и прилегающей территорией оставить себе. И когда страсти поутихли, оказалось, что Мамишев от своей идеи не отказался. И вот прошло 5 лет, и нам снова приходится поднимать документы – те же самые, что и в 2013 году. И мы наши интересный документ – обращение нашего прежнего митрополита Владимира к Полтавченко с просьбой не тревожить прах похороненных на Фарфоровском кладбище. И наш православнейший губернатор отвечает ему, что он признает, что проданный участок находится на территории кладбища, и если там обнаружатся захоронения, то стройка прекратится. Но дело в том, что закон "О погребении и похоронном деле" говорит, что на местах прежних захоронений в принципе ничего строить нельзя – независимо от того, остались там следы могил или нет – там могут быть только зеленые насаждения. Когда мы начали борьбу, сам Мамишев сказал в одном интервью, что он знает, что там есть захоронения, но они не мемориальные – мол, фигня какая-то там лежит, и смотреть на это можно сквозь пальцы. Видимо, он и сейчас так думает, так что мы обратились за помощью к депутатам.

Депутат Законодательного собрания Борис Вишневский рассказывает, что работы ведутся далеко за периметром кинотеатра "Спутник".

– Они ведутся там, где по всем документам, книгам, картам было кладбище, на котором хоронили в том числе блокадников. По моему мнению, тут нужен как минимум независимый надзор за работами и при обнаружении человеческих останков – их немедленная остановка. Госстройнадзор заявляет мне, что контроль за этим должен вести заказчик и подрядчик – но ведь они кровно заинтересованы в том, чтобы скрыть обнаружение останков – для них это "смертельное" прекращение работ. Поэтому контроль должен вести кто-то, не связанный со строителями, – это аксиома. Я направил письмо губернатору с просьбой о срочном приеме в соответствии с уставом города, буду настаивать на независимом надзоре, на допуске к нему экспертов, градозащитников, местных жителей – тех, кто заинтересован в огласке, а не в сокрытии найденных останков. Госстройнадзор брать на себя эту функцию не хочет. Ну, что ж, не умеешь – научим, не хочешь – заставим. Мамишеву дали другой участок втрое большей площади – но они и здесь хотят строить, да еще компания "Ликострой", которая занимается стройкой, норовит вылезти за периметр кинотеатра! К сожалению, им дали разрешение на строительство, на мой взгляд, неправомерно, и застраивать всю территорию, которая у них огорожена, просто недопустимо. Все это говорит о том, что скорбные лица наших руководителей два раза в год в блокадные даты на Пискаревском кладбище – это сплошное лицемерие. Лучше бы они не со скорбными лицами стояли, выражая сочувствие жертвам блокады, а не допускали строительства на костях блокадников.

Борис Вишневский подозревает, что бизнес-интересы Вагифа Мамишева имеют большое влияние на городское правительство, по мнению депутата, чтобы не застраивать кладбища, нужна только политическая воля. Вишневский уже получил ответ от вице-губернатора Албина с обещанием допустить инициативную группу защитников кладбища на стройплощадку.