Основатель и генеральный менеджер социальной сети Facebook Марк Цукерберг во вторник в течение пяти часов отвечал на вопросы американских сенаторов. Это было его первое выступление в Конгрессе. Сегодня бизнесмен предстанет перед депутатами нижней палаты, и вопросы, которые он услышит там, будут ничуть не менее нелицеприятными, чем те, которые были заданы ему в Сенате: как компания собирает и утилизирует данные о своих пользователях? Какие гарантии она собирается предоставить, что частная жизнь ее клиентов не будет грубым образом нарушена?
Угроза регулирования не только социальной сети Facebook, а всего сектора IT, в который государство почти не вмешивается, несмотря на огромную роль, которую он играет в современной экономике, – вот фон, на котором проходили слушания.
Марк Цукерберг каялся беспрестанно. И, как полагается человеку, осознавшему свою вину, делал это не только вербально, но и визуально, с предельной наглядностью: брендовые хипстерские футболка, кроссовки и толстовка с капюшоном были заменены на одеяния его вашингтонских "мучителей" – темный костюм, галстук и классические туфли.
Да и как тут было не покаяться, если заместитель председателя Комитета по торговле сенатор-демократ Билл Нельсон метал в него молнии: "Если Facebook и другие гиганты интернета не смогут или не захотят решать проблему неприкосновенности личной информации, мы это сделаем за них".
"Mea culpa, – отвечал допрашиваемый. – Мы недоуберегли наши ресурсы и с опозданием разоблачили зловредных троллей и ботов, допустили фейковые новости, иностранное вмешательство в выборы, риторику ненависти на страницах пользователей. А также ненадлежащее обращение с личными сведениями о них".
Другой сенатор-демократ, Ричард Дурбин, спросил главу Facebook, в какой гостинице тот остановился в Вашингтоне и с кем там встречался. Цукерберг замялся. "Вот видите, теперь вам ясно, что такое неприкосновенность частной жизни", – отметил Дурбин.
На газоне перед Капитолийским холмом, где выступал Цукерберг, активисты разместили около ста его муляжей в футболке и с табличкой в руках Fix Fakebook. Что-то в смысле исправления компания уже сделала: курс ее акций, изрядно просевший в последнее время, снова пошел вверх. Небезынтересно также, что конкуренты Цукерберга, Twitter и Snap, которых волна негативного пиара вообще обошла стороной, пострадали на бирже сильнее, чем Facebook.
В этой волне следует выделять общественную и политическую составляющие, подчеркивает собеседник Радио Свобода профессор университета Калифорнии во Фресно Брюс Торнтон.
– У американцев к людям публичным и одновременно крайне успешным отношение двоякое: с одной стороны, почитание, с другой – подспудное недоверие. Мало того, в обществе растет осознание того, настолько влиятельными стали социальные сети в нашей жизни. Как много они знают о нас и как свободно могут торговать тем, что знают. Помните, когда Сноуден несколько лет назад раскрыл мероприятия Агентства национальной безопасности, не имеющие никакого отношения к коммерции, но связанные со сбором метаданных о телефонных переговорах лиц, подозреваемых в терроризме, возмущение было такое, что АНБ было вынуждено снабдить свои мероприятия дополнительными средствами защиты информации, касающейся профиля абонента.
Демократы по-прежнему убеждены, что Трамп победил благодаря сговору с Россией
Это относительно общественной стороны негативного пиара, обрушившегося на Facebook, – страх перед "Большим братом". И именно на нее, как мне кажется, реагирует в первую очередь республиканская часть политического класса. Идеологическая левизна руководителей компаний-гигантов IT для большинства республиканцев вторична. Что касается демократов, то их мотивация, сдается мне, иная. По крайней мере, заметного числа демократов. Они не вспоминают, как на выборах 2012 года Facebook совершенно открыто, бесплатно и под звуки аплодисментов подыграл Обаме, предоставив его избирательному штабу сведения о группах потенциальных избирателей, облегчив Демократической партии рассылку адресной политической рекламы. Демократы по-прежнему убеждены, что Трамп победил благодаря сговору с Россией, в котором Facebook, частично по неведению, частично по халатности, сыграл важную роль, за что и должен быть пригвожден к позорному столбу.
– Махинации российских троллей в Facebook и иных соцсетях, с вашей точки зрения, на исход голосования никак не повлияли?
Никакая реклама не заставит потребителя приобретать то, что ему не нравится. Ни в торговле, ни в политике
– Никак! Ладно, объективности ради соглашусь: может быть, микроскопически. Хиллари Клинтон была очень плохим кандидатом, и что в сравнении с этим неопровержимым фактом, который не отрицают даже ее однопартийцы, значат проделки российских пропагандистов в безбрежном океане интернета? Компания Coca-Cola несколько лет назад вышла на рынок со своим новым напитком, затратив на его маркетинг миллиарды долларов, и с позором провалилась. Никакая реклама не заставит потребителя приобретать то, что ему не нравится. Ни в торговле, ни в политике. Если это не удалось Coca-Cola, то Кремлю и подавно. Откуда эта уверенность, что американского потребителя так легко обмануть? Или что наша политическая система так подвержена манипуляциям? Обама во время выборов высмеял заявления Трампа, что система устроена нечестно. Я ничего не слышал о том, что он взял свои слова обратно. А его демократы продолжают вести партизанскую политическую войну против Трампа, забыв о том, как во время настоящей холодной войны они издевались над республиканцами за их предполагаемую русофобию.
– Итак, по вашему мнению, Facebook и Россия – это конъюнктура, а Facebook и privacy, то есть защита личной сферы, – это всерьез и надолго.
– Да, privacy, а также то, на что республиканцы долгое время практически не обращали внимания: левизна идеологических взглядов руководителей IT-гигантов, которая передается рядовым программистам и ведет к искажениям и перекосам в информации, в новостях, которую получают по своим запросам пользователи соцсетей. В последнее время мы стали больше слышать и том, что Facebook цензурирует правых, приравнивая то, о чем они говорят, к риторике ненависти. Сенатор-республиканец Тед Круз напрямую сказал об этом Цукербергу, и тот согласился: "Да, такое случается, но я лично этому противостою".
Давать государству право определять, что есть риторика ненависти, и безжалостно выкорчевывать любые радикальные высказывания из общественного пространства – это уже чересчур
У Facebook в мире два миллиарда подписчиков. Тут есть о чем задуматься. Я согласен с сенатором-демократом Эдвардом Марки, который предлагает обязать Facebook и другие соцсети явным образом испрашивать у подписчиков разрешение на передачу любых сведений о себе третьим лицам, рекламодателям и им подобным. Тут у меня нет возражений. Но давать государству право определять, что есть риторика ненависти, и безжалостно выкорчевывать любые радикальные высказывания из общественного пространства – это уже чересчур. Я бы не доверил это и абсолютно беспристрастным слугам народа, не говоря уже о современных политизированных чиновниках. Для меня решением является старомодная свобода слова, помноженная на личную ответственность: мы сами, а не государство, должны потрудиться и выяснить, кто поставляет нам информацию, насколько поставщики новостей непредвзяты и есть ли у них скрытая повестка. Если это слишком сложно, то тоже не беда: потребитель суверенен, и никто не заставляет его пользоваться Facebook, YouTube или Twitter, – говорит Брюс Торнтон.
