Московского зоозащитника Алексея Тихомирова, пытавшегося спасти замурованных в подвале кошек, обвиняют в угрозе убийством (ст. 119 ч. 1 УК РФ). Ему грозит до двух лет лишения свободы. Заявление на него написал москвич Анатолий Ваганов, который напал на Тихомирова, а после просил у него 200 тысяч рублей в качестве "мирового соглашения". Вскоре дело против зоозащитника будет передано в суд.

43-летний Алексей Тихомиров – инженер электроакустики в Московском губернском театре, в свободное время он помогает бездомным животным. Тихомиров состоит в двух зоозащитных организациях – "Рыцари жизни" и "Котоспас". Уже несколько лет он занимается спасением, лечением и стерилизацией брошеных кошек, вызволяет их из подвалов. У него дома живут подобранные на улице три кота и одна кошка.

По словам Алексея, случаи замуровывания котов сотрудниками ЖЭКов в подвалах московских домов участились с осени прошлого года. О несчастных животных волонтерам сообщают местные жители, которые сами не в состоянии их освободить. Оставшиеся в подвалах кошки обречены на мучительную смерть без еды и воды, поэтому Алексей откликается практически на все просьбы открыть продухи подвалов.

Так было и 10 декабря 2017 года. Ему написала Ольга Микельбантова, которая рассказала, что подкармливает бездомных кошек возле дома. По ее информации, недавно все продухи в доме были замурованы, и кошки пропали. Алексей отправился вызволять животных. Но эта спасательная операция обернулась для него обвинением в совершении уголовного преступления:

– Я приехал туда примерно в 19.30, Ольга меня встретила, сначала я пошел посмотреть, как там все заделано, чтобы взять инструменты, – вспоминает Алексей. – Я увидел, что все продухи изнутри заварены железными листами, толстыми, с маленькими круглыми отверстиями, в которые можно только палец просунуть. В общем, взял кусок железной трубы и попытался выбить один продух. У меня это не получилось, поскольку он очень крепко был внутри приварен. Я положил трубу, взял лом и маленькую сабельную пилу на аккумуляторе, хотел угол железного листа отпилить, отогнуть остаток, чтобы долго не шуметь, ломом, чтобы было отверстие, через которое кошки могли вылезти. Когда я пропилил несколько сантиметров по горизонтали, у меня сломалась пилка, и я пошел за новой. И когда мы стали возвращаться, вышла сначала пожилая женщина, стала ругаться, кричать, и следом за ней вышел мужчина, который вел себя еще более агрессивно, нецензурно ругался. Они стали нас прогонять. Я пытался им объяснить, что мы спасаем кошек, предлагал вызвать полицию. Никого там больше не было, мы были вчетвером.

По его словам, их заметили подростки, которые проходили мимо, они услышали крики, подошли, поинтересовались, что происходит, и ушли.

– Когда они отошли, этот мужчина на меня напал, пытался меня бить, стал отнимать лом. Я был вынужден для самозащиты его оттолкнуть этим ломом поступательным движением, именно оттолкнуть, не ударить, – утверждает зоозащитник. – У меня другого выхода не было, чтобы не дать ему отнять лом. Потому что я не мог его ему уступить, иначе он стал бы меня им бить. Он отскочил, не упал, присел, стал опять ругаться. После этого вышли другие люди, как я понял, его родственники, друзья, соседи, и стали скандалить. Я понял, что мне взломать продух не дадут, и попытался уехать. Мне перекрыли выезд, резко подъехала другая машина, я в нее уперся. Я понял, что уехать не удастся, вышел из машины. Один из вышедших жителей, от которого сильно пахло спиртным, стал менять бить, повалил, я упал. Мне пришлось его схватить за пах, чтобы он успокоился. Он сказал, что он работник полиции и что он меня посадит. Но он был в штатском. После этого вызвали полицию, и этот нападавший на меня мужчина, его зовут Анатолий Ваганов и живет он в этом доме, о чем я узнал позже, побежал снимать побои, а его родственники стали меня пугать, что у него якобы сломаны два ребра.

Конфликт со скандалами и дракой затянулся на несколько часов.

– Дочь Ваганова стала бить Ольгу, которая просила меня спасти кошек. Потом приехала полиция, жители эти, которые вышли его поддерживать, стали на нас клеветать, что мы якобы какое-то стекло разбили. Полицейские посмотрели и увидели, что это не так. Я им рассказал, что произошло, меня попросили проехать в отделение, чтобы дать объяснения. Я объяснение написал, полицейский мне сам посочувствовал, сказал, что им из травмпункта пришла бумага, что никаких повреждений у Ваганова нет, только синяк, написали "ушиб грудной клетки". И он мне посоветовал написать встречное заявление, что он на меня напал. Я так и сделал (заявление есть в распоряжении редакции. – РС).

Тихомиров уехал домой, уверенный, что все закончилось. Но через десять дней он узнал, что стал фигурантом уголовного дела.

– Мне объявили, что против меня возбуждено уголовное дело по статье "угроза убийством". В обвинении написано, что я на почве личной неприязни угрожал этому Ваганову убийством, и в подтверждение своих слов сам напал на него и ударил его ломом. Мою свидетельницу никто не вызывал, не допрашивал. С его стороны шесть свидетелей. С подростками я пытался связаться, они не захотели участвовать, говорят: "Мы ничего не видели", они в деле не заявлены. Зоозащитники собрали деньги на адвоката, тот настоял, чтобы опросили свидетельницу. Она подготовила текст и со своим адвокатом приехала на допрос, но дознаватель Алексей Леденев из ОВД "Вешняки" очень сильно сократил ее показания, а потом сказал, что им не доверяет и не будет вызывать ее на очные ставки. И что у него уже готов обвинительный акт (показания Ольги есть в распоряжении редакции. – РС), – рассказывает Тихомиров. – Дознаватель оказывал на меня давление, говорил, что в Перовском суде шансов на оправдательный приговор нет, потому что сверху распоряжение: оправдательных приговоров не давать. Начальник так сказал: "Оправдательный приговор – это плевок мне в лицо".

Связаться с потерпевшим Анатолием Вагановым и дознавателем Алексеем Леденевым Радио Свобода не удалось.

По версии следствия, 10 декабря 2017 года примерно в 19 часов 30 минут Алексей Тихомиров, "находясь в общественном месте, в результате внезапно возникшей ссоры на почве личных неприязненных отношений с В… угрожал последнему убийством, направляя в его сторону металлический лом и произнося при этом слова угрозы убийством, а именно „Я убью тебя!“ и в подтверждение своего намерения причинил, согласно справке из ГБУЗ ГП №66 ДЗ г. Москвы В…, телесные повреждения в виде ушиба грудной клетки справа".

Адвокат Алексея Тихомирова Матвей Цзен сообщил Радио Свобода, что дело расследуется уже четыре месяца, из которых большую часть времени ничего не происходило.

– Дознаватель с нами на связь не выходил, занимался какими-то своими делами, а потом проявился со словами, что "надо быстрее все заканчивать, времени нет, я хочу уйти в отпуск", – рассказывает адвокат. – Он был ориентирован на то, чтобы скорее и без проблем для себя отправить это дело в прокуратуру, а затем и в суд, чтобы улучшить свою статистику и решить какие-то свои проблемы. То есть само расследование, как его понимает любой разумный человек, то есть выяснение того, что же произошло, его вообще не интересовало: он как в самом начале принял на веру слова Ваганова, так на этом и остановился. Изучение каких-либо дополнительных материалов, понимание контекста ситуации, изучение личности Тихомирова и личности "потерпевшего" его не интересовали. Благодаря огласке этого дела я уже знаю больше о заявителе, чем дознаватель за четыре месяца. То, что я о нем знаю, укладывается в психологический и социальный портрет человека, который ненавидит не только кошек, но и вообще все, что живет не под его контролем, который склонен проявлять агрессию к тем, кого он считает слабее себя, и боится тех, кого считает сильнее себя.

–​ Правильно ли я понимаю, что Ваганов просил деньги у Тихомирова за примирение сторон? Это законно?

– Это само по себе абсолютно законная вещь, потому что закон допускает прекращение уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим, по принципу "худой мир лучше доброй ссоры" они пожимают друг другу руки и расходятся без передачи этого дела на разрешение суда, без приговора и соответствующих негативных последствий, связанных с приговором. Надо понимать, что строго формально человек сам определяет степень своих страданий и соответствующей материальной компенсации. Но у Алексея таких денег нет. Ваганов высказывал свои предположения, что эта деятельность по спасению кошек очень хорошо оплачивается, что это какой-то способ заработка, он просто не очень понимает, что здесь нет никакой коммерческой составляющей. Невозможно заработать на спасении кошек, потому что все деньги, которые в этой сфере есть, – это в лучшем случае какие-то пожертвования... Со слов дознавателя, в Перовском районном суде с 2016 года нет ни одного оправдательного приговора, и перспективы дела в силу такого обвинительного уклона в судебной системе не очень блестящие. При этом мы видим слабость позиции обвинения, и в этом плане рассчитываем все-таки на справедливое и законное решение, которое в этом случае однозначно может быть только оправданием, – рассказал адвокат Тихомирова Матвей Цзен.

В поддержку Алексея Тихомирова выступают его коллеги из российского зоозащитного сообщества. По мнению защитницы животных Виктории Павленко, осужденной в 2015 году за кражу собаки-поводыря у незрячей певицы (приговор отменен в 2016 году. – РС), заниматься спасением животных в России становится все опаснее.

– С агрессией мы сталкиваемся часто – это наши обычные люди, которые почему-то считают, что они цари земли и только они должны здесь жить. И если им любая блоха, кошка или человек, в принципе, мешают, им ничего не стоит предпринять меры, для того чтобы это препятствие устранить или хотя бы попытаться это сделать. Но так как человек защищен Уголовным кодексом и всем прочим, имеет возможность сам защищаться, то здесь все ограничивается кляузами и поклепами, а с животными проще. А с теми, кто защищает животных, еще проще, мы вообще уязвимы, – говорит Павленко.

Точной статистики животных, погибших в подвалах от голода и жажды, у зоозащитников нет. В понедельник СМИ сообщили, что российских застройщиков обяжут оборудовать подвалы проходами для кошек. Об этом заявил заместитель министра строительства и ЖКХ России Андрей Чибис. "Мы разрешили сохранять, и даже обяжем сохранять в подвалах продухи размером 15 на 15 см для того, чтобы кошки могли выходить из подвала и заходить в подвал", – сказал чиновник во время инспекционной поездки в Курск.