- В Солсбери скончалась Дон Стерджесс, пострадавшая от нервно-паралитического вещества "Новичок", но до сих пор непонятно, кто использовал его против британцев.
- Британские власти обвиняют в отравлении Россию, а Россия – Великобританию, но убедительных доказательств какой-либо из версий обществу представлено не было.
- Провалы в процедуре затыкаются политической демагогией и домыслами, и политизация уголовной юстиции – это не исключительно российское явление.
- Ухудшать российско-британские отношения уже некуда.
- На 90% внимание британского правительства сосредоточено на происходящем в отношениях с Евросоюзом и на кризисе правящей партии, а не на отравлениях.
Видеоверсия программы
Ведущий – Владимир Кара-Мурза – старший.
Владимир Кара-Мурза-старший: В Солсбери скончалась Дон Стерджесс, пострадавшая в конце июня от действия нервно-паралитического вещества "Новичок".
О подробностях этого события мы сейчас вместе с моим гостем – политологом Григорием Трофимчуком – посмотрим репортаж корреспондента агентства Reuters Алены Островской.
Корреспондент: 44-летняя Дон Стерджесс скончалась в воскресенье в больнице английского города Солсбери. В конце июня она и ее друг Чарльз Роули, по данным британских медиков, отравились нервно-паралитическим веществом "Новичок". Стерджесс стала первой известной жертвой этого яда, разработанного в советских военных лабораториях. У женщины остались трое детей.
Кристин Бленшар, замглавврача больницы в Солсбери: Персонал не покладая рук работал, чтобы спасти Дон. Наши сотрудники талантливые и преданные делу профессионалы. Я знаю, что им тоже будет больно, они сделали все, что могли. Мы продолжим лечить второго пациента, который остается в критическом состоянии.
Корреспондент: Полиция заявила, что будет расследовать смерть Стерджесс как убийство. Эксперты пытаются выяснить, каким образом женщина и ее друг соприкоснулись с отравляющим веществом, и установить связь с делом Скрипалей. По данным полицейских, нет свидетельств того, что Стерджесс и ее приятель посещали места, обеззараженные после нападения на бывшего российского шпиона.
Владимир Кара-Мурза-старший: Григорий Павлович, это маневр, чтобы пустить следствие по ложному следу?
Григорий Трофимчук: Мне кажется, следствие во многом уже запуталось в этом бесконечном почти сериале. После мартовского сюжета с отравлением Скрипалей Лондону не удалось на 100% обвинить Москву, руководство Российской Федерации, в том, что это она организовала отравление. Мировое общественное мнение в это не поверило. Я думаю, что именно по этой причине проблема начала усугубляться, развиваться дальше – и появилось июльское отравление для того, чтобы усилить впечатление. Лондон сегодня уже не выдвигает конкретных обвинений – и в этом отличие июльского отравления в Великобритании от мартовского – в сторону официальной Москвы. Он просто говорит о том, что необходимо до конца разобраться в происходящем. Я думаю, что это делается только по той причине, что Лондон, в частности Тереза Мэй, они оказались слабоваты как профессионалы в этой ситуации, потому что профессионалам в этой психологической, пропагандистской сфере никакие доказательства юридического свойства не нужны. Но здесь убита "Новичком" (или каким-то другим боевым отравляющим веществом) подданная британского королевства, то есть здесь ситуация вышла на несколько другой уровень, хотя статус жертвы был несколько другим – пониже.
Владимир Кара-Мурза-старший: Хронику событий в Эймсбери напомнит корреспондент агентства Reuters Роман Чуриков.
Корреспондент: Инцидент в Эймсбери, скорее всего, никак не связан с делом Сергея и Юлии Скрипаль, а отравление двух британских граждан, вероятно, не было намеренным. Об этом заявил министр по вопросам безопасности Великобритании Бен Уоллес. Но это означает, что влияние нервно-паралитического вещества "Новичок" может распространяться.
Бен Уоллес, министр безопасности Великобритании: Я не могу гарантировать, что в Манчестере вы будете в стопроцентной безопасности от террористов. Также я не могу гарантировать, что, находясь на западе страны, вы не подвергнитесь воздействию нервно-паралитического вещества. Природа "Новичка" такова, что это поиски иголки в большом стоге сена.
Корреспондент: 30 июня медиков из городка Эймсбери вызвали для помощи 44-летней женщине. Ее обнаружили в собственном доме без сознания. Затем "скорая помощь" приехала по тому же адресу уже за 45-летним мужчиной. Сначала в больнице предположили, что они приняли загрязненные наркотики, но потом Скотленд-Ярд подтвердил: врачи снова имеют дело с "Новичком". Соседи госпитализированных назвали журналистам имена пострадавших – это Дон Стерджесс и Чарли Роули. Знакомой пары Сэм Хобсон рассказал, что был рядом с Роули, когда тому стало плохо. По его словам, тот начал потеть, у него появились галлюцинации. Незадолго до госпитализации мужчина побывал на барбекю в близлежащей церкви.
Рой Коллинс, секретарь баптистского храма: Пара мужчин стояла в очереди за барбекю, которое я раздавал. Когда они подошли ко мне, тот из них, что был постарше, выглядел так, будто немного перепил или что-то вроде того. Я попытался завязать разговор. Он мне ответил, был радушен и дружелюбен, но не очень адекватен.
Корреспондент: Британские власти призывают не делать поспешных выводов. Об этом, выступая в парламенте, заявил министр внутренних дел страны Саджид Джавид, но при этом сказал, что можно ожидать потока дальнейшей дезинформации из Кремля.
Саджид Джавид, министр внутренних дел Великобритании: Мы уже увидели множество версий последних событий со стороны российских государственных СМИ. Мы можем ожидать потока дальнейшей дезинформации из Кремля, как это было и после атаки в Солсбери.
Корреспондент: Между тем в Москве отравление в Эймсбери назвали "грязной политической игрой". Это слова официального представителя Министерства иностранных дел Марии Захаровой. Пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков выразил обеспокоенность произошедшим.
Дмитрий Песков, пресс-секретарь Владимира Путина: Эта новость вызывает глубокую обеспокоенность в связи с подобными уже неоднократными проявлениями в Великобритании.
Корреспондент: Эймсбери находится в 11 километрах севернее Солсбери. Там четыре месяца назад на скамейке нашли без сознания бывшего сотрудника ГРУ Сергея Скрипаля и его дочь Юлию. Британские эксперты потом пришли к выводу, что их отравили веществом под названием "Новичок" российского производства. Тереза Мэй предположила, что за инцидентом могут стоять спецслужбы из России. Москва все обвинения отрицает. Сергей и Юлия Скрипаль пошли на поправку, выписались из больницы и сейчас находятся в неизвестном месте в Великобритании.
Владимир Кара-Мурза-старший: У нас на связи адвокат Владимир Гладышев.
Владимир, что вас насторожило и в первом, и во втором случае отравлений местных жителей этим ядом?
Самое тревожное, что у нас, с одной стороны, есть использование боевых отравляющих веществ, а с другой стороны, абсолютно нет понимания, кто это сделал, против кого это может быть использовано в следующий раз
Владимир Гладышев: Насторожила неопределенность. Явно кто-то решил использовать боевое отравляющее вещество против мирных граждан. До сих пор непонятно, кто это сделал. Нужно вспомнить опубликованный в прошлом году доклад комиссии Чилкота, подведший итоги сведениям британских спецслужб, которые послужили поводом для участия Британии в Иракской войне. Говорилось о глубокой манипуляции общественным мнением со стороны спецслужб Великобритании. Поэтому очень многие люди в Великобритании, с которыми я разговаривал, относятся к заявлениям английского правительства скептически. Они не говорят "нет", но они не готовы верить на слово. Самое тревожное, что у нас, с одной стороны, есть использование боевых отравляющих веществ, а с другой стороны, абсолютно нет понимания, кто это сделал, против кого это может быть использовано в следующий раз.
Владимир Кара-Мурза-старший: Григорий Павлович, вы согласны, что сейчас ситуация еще больше запуталась, чем после первого отравления?
Григорий Трофимчук: Да. И уже не только мировое общественное мнение не может понять, что происходит на территории Великобритании, я думаю, что уже и британское руководство, прежде всего Тереза Мэй, загоняет себя в непонятный тупик. Если не доказано главное – кто осуществил это преступление, тогда, вероятно, может быть решена другая часть проблемы – осуществлена защита подданных Великобритании для того, чтобы на территории страны таких преступлений больше не было. Возникает вопрос: как далеко в этом направлении продвинулись правоохранительные органы и руководство Великобритании, прежде всего в лице Терезы Мэй? Ясен, с точки зрения Лондона, только один параметр – отравление было осуществлено при помощи яда "Новичок". Ощущение такое, что у Терезы Мэй довольно шаткое положение в плане политической поддержки внутри Великобритании. И если сейчас она ничего не докажет, если дела и с Брекзитом, и с отравлениями не будут прояснены, доведены до конца, то тогда ее положение как премьер-министра существенно ухудшатся. Мы видим, что свой пост покинули министр по делам Брекзита, глава МИД Великобритании Борис Джонсон. Ведущие политики Британии стали уходить от Терезы Мэй. Ей сегодня нужно четко сказать – без всяких highly likely – о том, кого она подозревает, что происходит на территории страны, чтобы со стороны подданных Британии вопросов в адрес уже самой Терезы Мэй не было.
Владимир Кара-Мурза-старший: С нами на связь вышел журналист и писатель Андрей Остальский.
Андрей, грозит ли этот скандал устойчивости всей правящей коалиции?
Андрей Остальский: Устойчивости правящей коалиции грозит скандал огромной силы с уходом из правительства Бориса Джонсона и Дэвида Дэвиса, которые сначала вроде бы поддержали общую платформу "мягкого" Брекзита (можно спорить о том, насколько он "мягкий", – в Брюсселе так не показалось). В пятницу заседали при закрытых дверях 12 часов, и все вроде бы единогласно одобрили, чего Британия хочет добиться от Европейского союза в качестве условий Брекзита. Но в сегодняшнем письме, в котором Борис Джонсон подал отставку, он написал: "Я понял, что мы должны петь с одного нотного листа. Вы нам об этом говорили в пятницу, я вроде бы согласился, но в выходные я попробовал петь, используя эти ноты, и звуки застревают у меня в горле, у меня ничего не получается". То есть фактически дезавуировал собственную позицию и вслед за министром по делам Брекзита Дэвидом Дэвисом ушел из правительства. А ведь Борис Джонсон – это лицо Брекзита, это самый известный, самый крупный политический деятель, изначально стоявший на позиции ухода из Европейского союза, ярый евроскептик, символ этого движения, наряду с Найджелом Фараджем. Теперь он ушел из правительства, как все предполагают, движимый амбициями, он хочет занять место Терезы Мэй. Динамика отношений внутри Консервативной партии, с одной стороны, и отношениями с Евросоюзом, с другой, такова, что сторонникам Брекзита во главе с Джонсоном показалось: настал удачный момент выступить против Мэй, добиться ее свержения, добиться избрания нового лидера Консервативной партии, а следовательно – и премьер-министра. Поэтому жесточайший кризис. Консервативная партия может расколоться пополам. И в этом случае не исключен даже приход к власти лейбористов и Джереми Корбина, то есть политическое землетрясение. Но оно никоим образом не связано с очень драматическим и страшным событием – отравлением Дон Стерджесс и Чарли Роули в Эймсбери.
Владимир Кара-Мурза-старший: Послушаем мнение директора Института США и Канады Алексея Гарбузова, который считает, что в истории с отравлением "Новичком" семейства Скрипалей и последними событиями в Эймсбери вопросов больше к Москве, нежели к Лондону.
Алексей Гарбузов: К сожалению, убедительных ответов российской власти на все эти события ни западное общество, ни британское общество, да и российское общество не получают. Поэтому каждая трагическая история, тем более – либо бывшего советского, либо российского подданного, льет воду на мельницу британской власти и выставляет ее в роли судьи или прокурора.
Владимир Кара-Мурза-старший: Криминальная часть этой истории полностью отвергает ее политические корни?
Владимир Гладышев: Соотношение между криминальной и политической составляющими – это самый интересный момент для всего мира, который за этим следит. Расследование идет до сих пор, но непонятно, во что оно выльется процессуально. Например, когда дело в Англии доходит до суда, там есть такая процедура, которая фактически отсутствует в России (за что российскую судебную систему много критикуют), как раскрытие доказательств. Британская сторона обязана это сделать. Например, когда дело Литвиненко дошло до комиссии по расследованию, его не передавали в суд, потому что британское правительство не хотело передавать в суд материалы, которые у него были. Поэтому сюжет с Литвиненко рассматривался с точки зрения полуобщественной, полупарламентской комиссии. Британский уголовный процесс в данном случае может ни во что и не вылиться, потому что если дело доходит до какого-то суда, обвинения в адрес кого-то, то британцам нужно предоставить полное раскрытие доказательств. Я не думаю, что на данном этапе это для британского правительства возможно. Именно поэтому провалы в процедуре затыкаются политической демагогией и домыслами. К сожалению, политизация уголовной юстиции – это не исключительно российское явление.
Алексей Гарбузов: Особенность этой информационной войны состоит в том, что, мне кажется, ни одна из сторон не говорит всей полноты правды, это первое. Второе: порой выводы строятся на основании той дозированной информации, которую дает каждая сторона. Что касается последних событий, связанных со смертью, с жертвами, то они тоже до конца непонятны. Мы видим, что и английские власти не торопятся с такими уж прямолинейными обвинениями, как это было в первый раз.
Владимир Кара-Мурза-старший: В чем главное отличие первого случая отравления от второго, когда погиб человек?
Григорий Трофимчук: Первое и главное, на мой взгляд, состоит в том, что по итогам первого отравления у Лондона наблюдался больший энергетический запал, большее желание обвинять Москву. Там было знаменитое выражение "highly likely", то есть Лондон оставил какой-то допуск. Второе обвинение выглядит довольно слабо, Лондон практически и не пытается напрямую обвинять Москву. Хотя, казалось бы, если такое желание у Терезы Мэй было, то на втором отравлении Лондон должен был повысить обвинительный градус и, имея конкретную жертву, уже стопроцентно, в том числе доказательно, обвинить Москву. Этого не произошло. Наоборот, произошел откат назад. И это вызывает вопросы по отношению к Лондону, для него это плохо.
На повестке дня стоит очень простой вопрос: как далеко сможет зайти Лондон в ухудшении российско-британских отношений?
Теперь на повестке дня стоит очень простой вопрос: как далеко сможет зайти Лондон в ухудшении российско-британских отношений? В общем-то, ухудшать российско-британские отношения уже некуда. Пусть появятся доказательства по поводу второго отравления. Какая цель у Лондона? Цели нет. Лондон запутывается еще больше. Если вы не владеете методами влияния на мировое общественное мнение, значит, вам изначально не надо было втягиваться в это дело. Пусть бы те службы, которые по должности должны им заниматься, занимались этим вопросом. Но в политическую плоскость это уголовное преступление не надо было перетягивать. Если вы перешли эту грань, значит, вы должны четко упереть палец в лоб тому, кого вы считаете виновным. Если вы этого не можете, значит, виновны вы сами.
Владимир Кара-Мурза-старший: Андрей, как вы считаете, не погорячилась ли английская сторона после первого случая, который практически перечеркнут вторым случаем?
Андрей Остальский: Может идти речь об отзыве посла – на некоторое время для консультаций. Есть такая форма дипломатического воздействия. Я не считаю, что второй эпизод что-то перечеркнул. Скорее – наоборот. На 90% внимание британского правительства сосредоточено на том, что происходит в отношениях с Евросоюзом, и на внутреннем кризисе в правящей партии. Но сегодня министр обороны Великобритании Гэвин Уильямсон все-таки сказал, что в любом случае ответственность за гибель на британской земле Дон Стерджесс, ни в чем не повинного, ни к чему не причастного британского гражданина, несет Россия, даже если это просто косвенный результат – из-за того, что она случайно вступила в контакт с израсходованным количеством "Новичка". Министр внутренних дел Саджид Джавид тоже высказывался по этому поводу в Палате общин, употребив выражение "dumping ground". Он сказал: "Россия превратила нашу страну в свалку, куда она сваливает остатки "Новичка". Они не знали, что с ним делать, они его выбросили. И в результате пострадали абсолютно невинные люди. И это абсолютно неприемлемое положение".
Владимир Кара-Мурза-старший: Имея нынешнюю картину событий, можно ли вести полноценное расследование? Или явно не хватает чего-то важного среди доказательств?
Владимир Гладышев: Никто не знает, какими доказательствами располагает британская полиция. Мне кажется, что полноценное расследование вести можно. Мне не кажется, что можно обнародовать выводы такого расследования, судя по поведению английской стороны. Огромное количество материалов следствия пока засекречено, и на этом основании тяжело предугадать, каким образом будут развиваться события.
Владимир Кара-Мурза-старший: Если цепочка отравлений не прервется, то можно ли сказать, что это проявление терроризма, но только в экзотической форме?
Григорий Трофимчук: Да. Терроризм ведь многогранен, многолик, он может проявляться в разных сферах и формах. Но теперь самое главное даже не найти виновных, а понять, что происходит на территории Британии. И личную, политическую ответственность за это, после отставки Бориса Джонсона, несет Тереза Мэй. Если от нее отвалятся еще какие-то сторонники версии о происходящих отравлениях, тогда она останется в абсолютном одиночестве. Может быть, это на руку политическим противникам. Может быть, это организовали какие-то политические противники (мы можем строить самые разные версии), которые хотят сместить Терезу Мэй, видя, что она дала слабину. Я думаю, что ситуация приближается к тому, что и королева должна сказать свое слово. Если вдруг произойдет еще одно отравление подобного рода, то ситуация будет выглядеть при всем ее трагизме смешно. Люди гибнут, никто не может дать ответ, что происходит. Можно выдвигать обвинения, и мы видим, что это делается, с той или иной степенью напора в адрес Москвы. Но если нет доказательств, обвинять бесконечно Москву – это тоже нелепо. Предъявите доказательства. Пусть Москва не поверит в эти доказательства, но вы сделайте так, чтобы мировое общественное мнение, независимые юристы поверили в то, что вы предоставили – фактические вещественные доказательства. Терезе Мэй, как бывшему министру внутренних дел, надо очень серьезно думать над тем, как же быть дальше. И уже не только в рамках этого расследования, а в рамках своей политической карьеры. Если она ничего не докажет, то на нее ее противники могут навесить все отравления и массу других преступлений, которые или произошли или могут произойти на территории Британии. Тереза Мэй сама себя загнала в тупик, к сожалению, для самого премьер-министра Великобритании.
Владимир Кара-Мурза-старший: Если ключевые фигуры будут выходить из правительства, может ли наступить момент, когда и премьеру придется подумать о своей отставке?
Андрей Остальский: Я думаю, что большинство знакомых с внутриполитической жизнью Великобритании обозревателей никогда не поверят в то, что во внутриполитической борьбе в стране применяются такие методы, как политические убийства. Это, на мой взгляд, совершенно исключено. Что касается Терезы Мэй, то это сильный политик, но на ее долю выпало тяжелейшее испытание. Никого не удивит, если завтра Тереза Мэй уйдет в отставку, но она, наверное, этого не сделает по единственной причине – потому что чувство ответственности ей этого не позволит. Явного кандидата нет. Например, Борис Джонсон может претендовать на это место, и он популярен среди части Консервативной партии, но крайне непопулярен среди другой ее части. Подобное развитие событий может привести чуть ли не к расколу Консервативной партии на половины. И в этом случае, конечно, это полная перемена политического ландшафта и, возможно, даже приход к власти лейбористов. Но пока, я думаю, Тереза Мэй должна держаться за свое место, и не ради своих политических амбиций, а для того, чтобы своей умеренной фигурой в момент тяжелейших, судьбоносных переговоров с Европейским союзом предотвратить окончательный раскол. Не надо думать, что история с "Новичком" сильно повредила ее политическим рейтингам. Вся борьба идет сейчас вокруг Брекзита.
Разве политические убийства, совершенные профессиональными специальными службами, когда-либо благополучно расследовались, когда-либо стопроцентные доказательства находились?
Каких доказательств ждут от британской стороны? Разве политические убийства, совершенные профессиональными специальными службами, когда-либо благополучно расследовались, когда-либо стопроцентные доказательства находились? Да никогда! За исключением тех случаев, когда вдруг сам исполнитель признается, перебежит на Запад и обо всем расскажет.
Владимир Кара-Мурза-старший: А может ли это стать причиной для правительственного кризиса или ухода Терезы Мэй в отставку со своего поста?
Владимир Гладышев: Это может стать причиной ухода Терезы Мэй в отставку только в том случае, если окажется, что правительство и следствие располагали недостаточными доказательствами. Примерно такая же ситуация, что и с "иракским досье", вскрытая комиссией Чилкота. Тереза Мэй использовала это для политических целей. Была произведена та же манипуляция общественным мнением, что и правительство Блэра производило в ситуации с вторжением в Ирак. Это достаточно серьезный повод, по британским меркам, для того, чтобы правительство ушло в отставку. Как мне кажется, вопрос о втором отравлении не будет сильно подниматься наверх по простой причине – все усилия правительства сосредоточены на Брекзите. Сейчас решающий момент: будет Брекзит или не будет. Тереза Мэй за то, чтобы его фактически не было. Борис Джонсон за то, чтобы он был, но он слишком заигрался, поэтому все его протесты, уход в отставку воспринимаются не очень серьезно. То, что он сейчас сказал, надо было говорить раньше. То есть к противникам Брекзита в настоящее время доверия большого нет. А у Терезы Мэй сейчас довольно сильная позиция, и она не хочет эту сильную позицию ставить под угрозу из-за каких-то Скрипалей.
Григорий Трофимчук: Как мне кажется, у Терезы Мэй остался единственный достаточно сильный шаг и политический ход – это не "мягкий" Брекзит, а "жесткий" Брекзит. За счет этого она решает практически все проблемы, включая серийные отравления. То есть она идет, что называется, впереди паровоза, впереди Бориса Джонсона и его сторонников. Она пришла к выводу, что нужно идти по тому пути, который подданные Великобритании выбрали на референдуме, когда проголосовали за выход из состава Евросоюза. Она говорит о том, что двигается в русле этого решения народа. Она появляется далеко впереди Бориса Джонсона. И она тему серийных отравлений уводит в тень, потому что она резко меняет свою позицию. Она уже не за то, чтобы фактически остаться в рамках взаимодействия с Евросоюзом, а переходит на жесткую позицию. Тем самым она укрепляет свою политическую карьеру как премьер-министр. Мне кажется, у этой позиции практически нет слабых мест.
Владимир Кара-Мурза-старший: Может ли случившееся ужесточить позицию правительства относительно Брекзита?
Андрей Остальский: То, о чем говорил Григорий Трофимчук, активно проталкивается сторонниками Брекзита. Они дают интервью средствам массовой информации, в которых настоятельно требуют от Терезы Мэй именно этого – полностью отказаться от разработанной программы, которую правительство утвердило в пятницу, на 180 градусов развернуться и присоединиться к жестким сторонникам Брекзита. "Иначе, – говорят эти люди, – мы уже собрали 48 подписей, необходимых для начала процедуры перевыборов лидера Консервативной партии, и мы немедленно к этому тогда приступаем, если вы этого не сделаете". Но Тереза Мэй сказала, что она этого сделать не может. Большинство серьезных политических обозревателей уже тоже выступили по этому поводу и сказали, что эта опция исключена. Она себя дискредитирует, если перевернется на 180 градусов и перечеркнет все то, чего она добивалась последние два года, перейдет на противоположную позицию – откажется от идеи, что надо сохранить торговые преференции, чтобы это всерьез не ударило по уровню жизни британцев, по экономике страны. Если она от всего этого сейчас откажется и станет чем-то противоположным, то тогда она станет полным посмешищем. И тогда ее уже ничто не сможет спасти. А сейчас, даже в случае начала процедуры перевыборов, у нее все-таки есть шанс вновь на них победить. Потому что нет другой фигуры, которая могла бы сейчас объединить Консервативную партию.
Владимир Кара-Мурза-старший: Мы уже обсуждали, насколько устойчива возникающая в Англии коалиция. Владимир, как вы считаете, сейчас она переживает кризисные времена?
Владимир Гладышев: Я не думаю, что коалиция переживает кризисные времена. Если дело в парламенте дойдет до вотума недоверия правительству Мэй, то многие его поддержат не по партийному принципу. Они поддержат потому, что Мэй в настоящее время является лидером по согласованию позиций в отношении участия в ЕС среди широких слоев британской политической элиты и деловых кругов. Альтернативы тому, что сейчас предлагает Мэй для британской элиты, которая хочет остаться в ЕС, нет. А у сторонников "жесткого" Брекзита нет идеологической подосновы для того, чтобы ставить вопрос об альтернативе Терезе Мэй. Вот та игра, в которую играла Тереза Мэй с самого начала, когда она главных сторонников "жесткого" Брекзита привлекла в качестве главных исполнителей политики – и Бориса Джонсона, и Дэвида Дэвиса. Сейчас эта тонкая игра приносит свои плоды. Сторонники "жесткого" Брекзита, несмотря на то внимание и шум в прессе, которые вокруг них существуют, не пользуются поддержкой, они проиграли. Народу ЕС не нужен, но элите нужен Европейский союз. Именно поэтому позиции Терезы Мэй сильны как никогда, и никакого кризиса в британском правительстве не будет.
Григорий Трофимчук: Думаю, что ничего страшного для Терезы Мэй в том, чтобы изменить свою позицию по отношению к Брекзиту на диаметрально противоположную, нет. Известные, ведущие политики мира так делают очень часто, и на их карьере это никоим образом не сказывается. У премьер-министра Великобритании есть еще один очень серьезный козырь, который она пока не вынула, – это ужесточение политики Великобритании по отношению к мигрантам. Если почитать социальные сети, блоги британцев, то становится очевидным: они буквально стонут от наплыва мигрантов, которых связывают с отсутствием Брекзита и с активным участием Британии в Евросоюзе. Она может заявить, что теперь ужесточает политику по отношению к миграции, к мигрантам, к беженцам и так далее. И это ей может помочь.
