Остановил работу интернет-проект "Журнальный зал". Более 20 лет на этом сайте можно было найти электронные версии публикаций из российских так называемых толстых литературных и гуманитарных журналов. Среди них "Вопросы литературы", "Дружба народов", "Звезда", "Знамя", "Иностранная литература", "Неприкосновенный запас", "Новое литературное обозрение", "Новый мир", "Октябрь" и другие.
Интернет-проект "Журнальный зал" появился в 1995–1996 году как литературный раздел издания "Русский журнал". Создатели "Журнального зала" описывают свое детище так: "Интернет-федерация нескольких толстых литературных журналов, договорившихся выставляться в Сети вместе". Сайт "Русского журнала" фактически не обновлялся с 2015 года. 30 сентября 2018 года на главной странице "Журнального зала" появилось объявление об остановке работы проекта.
О причинах заморозки ресурса Радио Свобода рассказал куратор "Журнального зала" Сергей Костырко:
– Я процитирую небольшой текст, который я вывесил на странице группы "Журнального зала" в Фейсбуке с объяснением произошедшего. Объявление о том, что "Журнальный зал" прекращает работу, появилось 30 сентября. Но дело в том, что поддержка работы "Журнального зала", расположенного на сайте "Русского журнала", была прекращена еще 1 июня! Но команда "Журнального зала" продолжала свою работу с проектом так, как если бы ничего не произошло. Одновременно мы искали возможности перенести работу "Журнального зала" с сайта "Русского журнала" на площадку какой-нибудь другой сетевой компании. Возможность переноса проекта возникла достаточно быстро. Но, увы, возможностью этой мы так и не смогли воспользоваться по причинам внутреннего характера. Однако мы не оставляем надежды на продолжение работы "Журнального зала" в рамках какого-нибудь нового журнального проекта в Сети.
– Речь идет о финансовой поддержке или о том, что сайт "Русского журнала" прекращает работу?
– Нет-нет, просто мы хотели перейти в другое место, но для этого нужно было публичное согласие на наш переход. Мы не смогли получить этого согласия от "Русского журнала". А это было условие компании, которая должна была взять нас к себе. Она не хотела неприятностей.
– Остается ли все еще шанс установить отношения с этой компанией?
– Поскольку мы не получили той формы одобрения нашего ухода, на которую рассчитывала та компания, у нас особых надежд продолжить переговоры с ней и оказаться на их сайте уже практически нет.
– Сейчас проект заморожен. Есть ли у вас надежда возобновить его в будущем?
– У нас есть большая надежда. Мы работали в Сети 22 года. Архив "Журнального зала" – это уникальный ресурс для русского литературного интернета. Это публикации ведущих литературных журналов, это литературный процесс за 20 лет. Это собрание текстов, которые отбирало самое квалифицированное экспертное сообщество, которое только у нас есть, – редакторы толстых литературных журналов. Он имеет своего читателя, свою аудиторию. Этот контент не является собственностью "Русского журнала", он является собственностью тех журналов, которые выставляли свои тексты в "Журнальном зале". И если мы сможем собрать заново эти журналы в один проект и выставить все эти тексты, то, естественно, аудитория, которая у нас была, вернется и, я надеюсь, довольно быстро.
– Будет ли пока архив доступен по прежнему адресу?
– Я очень рассчитываю, что он будет доступен. У кого поднимется рука закрыть это?! Сайт как был, так и есть. Просто он перестал обновляться. Пока никто из журналов ничего не попросил убрать. Так что все как было. Все работает.
– Как отреагировали главные редакторы толстых журналов?
– Главные редакторы в курсе нашей ситуации с самого начала. Потому что поиск нового места для "Журнального зала" – это не только мой личный поиск как куратора проекта. Я обсуждал возникший вариант с редакторами журналов, которые входят в совет "Журнального зала" (это 8 ведущих журналов). Он был одобрен. Главные редакторы журналов в курсе всей ситуации.
– Как бы вы оценили количественно аудиторию "Журнального зала"?
– Ежедневно в "Журнальный зал" заходит от 6 до 9 тысяч читателей. Для гуманитарного сайта это цифра довольно большая. К сожалению, в основном это люди старшего поколения. Есть категория 40+, самые активные читатели в этой группе – женщины. Она представлена. В некоторых журналах она даже преобладает, но, увы, погоды не делает. Но, в принципе, если наша годовая аудитория где-то примерно 1,5 млн читателей, мы считаем, что мы свою работу делаем, – говорит Сергей Костырко.
Соредактор журнала "Звезда" Яков Гордин назвал остановку работы "Журнального зала" культурной катастрофой:
– Этот проект имел колоссальное значение, и не столько для литературной общности, сколько для читателей. Дело в том, что сейчас бумажные тиражи у журналов очень невелики. А у "Журнального зала" сотни тысяч читателей, и на этой платформе собраны все основные толстые журналы: "Новый мир", "Знамя", "Звезда", "Октябрь"… Журналы полностью выполняли свою функцию. И то, что "Журнальный зал" закрылся, – это катастрофа! Это культурная катастрофа! Конечно, журналы от читателей интернета ни копейки не получали, но наличие этой аудитории наполняло огромным смыслом нашу работу.
Значение "Журнального зала" подчеркнул в интервью Радио Свобода и главный редактор журнала "Иностранная литература" Александр Ливергант:
– Это очередной удар по толстым журналам. Очень многие читатели литературных журналов не подписывались на бумажные версии, они читали все их в "Журнальном зале". Важно еще то, что это была единая площадка. Если вы интересуетесь тем, что печатают толстые журналы самых разных направлений, вы могли их сопоставить, ведь у вас под рукой была и стратегия журнала "Знамя", и журнала "Наш современник", и журнала "Москва" и так далее. Сейчас, как бы не пошло дело дальше, журналы будут разобщены. Это была очень удобная и нужная платформа.
Толстые журналы играли, бесспорно, знаковую роль в жизни советской интеллигенции, но и после крушения СССР они знавали лучшие времена, чем теперь. К примеру, тираж журнала "Знамя" в 1994 году составлял 50 тысяч экземпляров. Но с середины нулевых это уже несопоставимо меньшие цифры: в 2006 году тираж "Знамени" – 4600 единиц, а в 2018 году и вовсе чуть больше тысячи.
Уменьшение тиражей связано с уменьшением числа подписчиков. А основными подписчиками толстых журналов до недавних пор были библиотеки, рассказывает Яков Гордин:
– В начале 1990-х годов произошел какой-то психологический слом. Индивидуальные подписчики фактически перестали подписываться. Люди читали журналы в библиотеках, и библиотеки продолжали на них подписываться. И до сих пор в России есть десятки тысяч библиотек, которые с удовольствием бы подписывались на журналы, но они ни копейки не получают на это. Отсюда и маленькие тиражи. Когда у библиотек были деньги, были и тиражи журналов, – говорит главный редактор "Звезды".
В годы перестройки подписку на толстые журналы провинциальным библиотекам оплачивал фонд Джорджа Сороса в рамках специальной программы института "Открытое общество". В 2009 году президент Владимир Путин объявил, что с 2010 года библиотеки должны получать 50 миллионов рублей в год на подписку на "толстые" журналы. Но в 2015 году Министерство культуры эти специальные субсидии на подписку отменило. По иронии судьбы, 2015 год был объявлен в России годом литературы. Сейчас литературные журналы в России выживают в основном за счет государственных и частных грантов, которых все равно не хватает на все нужды, так что тиражи толстых журналов стремительно уменьшаются.
– Московские и петербургские журналы получают ежегодный грант от Агентства печати, от нашего Министерства культуры. Но этот грант проблем не решает, – сетует Яков Гордин. – Скажем, годовой бюджет журнала "Звезда" – это шесть с лишним миллионов рублей. Из них 40% – это подписка, а все остальное – это гранты. Журнал "Звезда" в последние годы выходил при поддержке нескольких культурных фондов – Фонда поддержки либерального образования Алексея Леонидовича Кудрина, московского фонда "Достоинство". В этом году мы выпустили специальный номер, целиком посвященный русскому Северу. Его субсидировал "Норникель". И таким образом журнал как-то живет. Но это ненормально, потому что журналы должны жить на средства подписчиков. Государство обязано поддерживать культуру, в том числе культуру словесную, литературную, а оно этого не делает.
Александр Ливергант полагает, что падение интереса к толстым журналам связано как с распространением современным технологий, так и с редакционной политикой самих изданий:
– Мы стали жертвами прогресса. Теперь в библиотеках появились компьютеры, появилась электронная связь, появилась возможность читать книги и журналы онлайн. И пропала бюджетная поддержка выписывания толстых журналов. Поэтому, если вы приезжаете в небольшую библиотеку, там может стоять компьютер, но подписки на толстые журналы не будет… Вообще интерес к такому культурному явлению, как толстый литературный журнал, в нашей стране, и, по всей видимости, не только в нашей стране, теряется. Прежде всего, конечно, из-за интернета. В значительной степени это еще происходит и из-за самих толстых журналов. Потому что толстый литературный журнал – это вещь традиционная и отчасти даже консервативная. В свое содержание толстый литературный журнал упорно не желает вводить темы политические, экономические, социологические. Какие-то материалы бывают, но в основном это литература. Наверное, собственно литературный журнал – сейчас уже некоторый анахронизм. Мне кажется, что редакторам толстых литературных журналов хорошо бы это усвоить.
Тот факт, что в 1990-е годы толстые журналы все еще могли похвастать солидными тиражами, Александр Ливергант связывает с информационным прорывом первых постсоветских лет, когда разрешили печатать то, что было под запретом в СССР:
– Подъем интереса был – и, я бы сказал, отчасти нездоровый. Потому что это был интерес не к толстому журналу, а к громким публикациям, которые прежде, в советское время, были невозможны. Поэтому читатель голосовал не за "Новый мир" или "Иностранку", а за "Доктора Живаго" или за романы Генри Миллера и так далее. Мои слова доказывает то, что, как только эти лакуны были заполнены, интерес сразу стал падать. Тем более теперь издательства стали гораздо динамичней – быстро печатают все самое интересное. И какой смысл читать произведение в толстом журнале, если через месяц ты можешь его прочесть в книге?
История отечественных толстых журналов уходит корнями в золотой век русской словесности, к временам пушкинского "Современника". Колоссальную роль они играли в культурной жизни и Российской империи, и Советского союза, став особым феноменом русскоязычного мира.
– Во второй половине XIX века в Европе культура толстых журналов заканчивалась, а в России был расцвет, – рассказывает Яков Гордин. – Русская литература развивалась, прежде всего, в толстых журналах. Все знаменитые сочинения наших классиков и замечательных писателей второго ряда шли через журналы. И в ХХ веке тоже. Толстые журналы создавали единое культурное пространство. Пушкинский "Современник" читали от Варшавы до Тяхты! То же самое в значительной степени было и в советское время. Толстый журнал – это срез культурного процесса.
Куратор "Журнального зала" Сергей Костырко уверен, что толстые журналы не теряли своей актуальности и в постсоветское время:
– В XIX веке и почти весь ХХ век толстые журналы были своего рода формой общественной жизни, они заменяли для читателей политические партии или общественные движения. А когда отпала необходимость в таких замаскированных формах политической и общественной жизни, журналы как бы вышли на свободу и стали просто литературным явлением, но функция их не уменьшилась. Издательства, выпуская книгу, обязаны просчитывать заранее, продадут они ее или нет, прогорят они на ней или нет. Это просто условия существования издательства. А толстый литературный журнал – это та единственная оставшаяся институция, которая, публикуя тексты, ориентируется исключительно на вопросы эстетической и интеллектуальной состоятельности. Так что именно работа толстых литературных журналов – это работа по созданию литературного процесса в России.
Каково же будущее толстых журналов в России? Главный редактор журнала "Иностранная литература" Александр Ливергант делает пессимистичный прогноз:
– Перспективы очень неясные. Мне кажется, что толстый литературный журнал в том виде, в каком он существует сегодня, если и будет существовать, то в очень небольших тиражах. До тех пор, пока общество или бизнес не обратит на это внимание, на что большого расчета нет.
