21 марта 2017 году на электронный адрес уполномоченного по правам человека Пермской области пришло письмо. Отправитель разыскивал своего родственника Максима Лапунова, который неделей ранее пропал в Грозном. “По словам друзей, его забрали сотрудники правоохранительных органов, больше никакой информации нет. Прошу помогите найти!” – говорилось в письме, копия которого имеется в нашей редакции. В тот же день заявление о пропаже Лапунова поступило в МВД. Близкие сразу заподозрили, что исчезновение связано с тем, что он гей.
Исчезновение людей и внесудебные расправы в Чечне не редкость, поэтому некоторые друзья Лапунова решили, что его уже нет в живых. "Мы уже не надеялись увидеть его живым", – заметил один из них в разговоре с Радио Свобода. Однако он выжил.
Лапунов занимался в Чечне организацией мероприятий и продажей воздушных шаров. После похищения он убежал из республики, а через полгода рассказал в Москве на пресс-конференции, что с ним произошло: неизвестные схватили его на улице, где он продавал воздушные шары, и 12 дней продержали в подвале полицейского здания в Грозном. По словам Лапунова, там его зверски избивали и угрожали расправой из-за его сексуальной ориентации, кроме того, он слышал, как в соседних камерах бьют и пытают других. Правозащитники считают, что чеченские власти провели "зачистку" геев и бисексуалов.
"Все обвиняли, что я гей, что таких, как я, надо убивать. Надевали пакет на голову каждый раз, когда выводили из камеры, перематывали скотчем, оставляли только… разрывали отверстие для рта. У меня были избиты руки и ноги", – рассказал Лапунов на пресс-конференции в прошлом году. Оказавшись на свободе в конце марта 2017 года, он сразу же покинул Чечню, хотя “буквально еле ползал”, рассказал он на пресс-конференции в Москве.
Лапунов первый и пока единственный человек, открыто заявивший, что является жертвой кампании против геев в Чечне, которая началась весной 2017 года и переросла в международный скандал. В прессе публиковались анонимные рассказы геев о пытках в Чечне из-за их сексуальной ориентации, однако Лапунов подробно описал то, что ему пришлось перенести, в официальном заявлении и потребовал наказать виновных. "Я хочу, чтобы их за это наказали", – цитирует Лапунова Елена Милашина. Именно она в публикации в "Новой газете" первой сообщила о преследовании геев в Чечне.
С тех пор прошло 12 месяцев, и шансов на то, что хоть кто-то понесет наказание, с каждым днем все меньше. Российские следователи начали проверку слов Лапунова, однако уголовное дело открывать не стали, ссылаясь на невозможность найти независимое подтверждение. В августе российский суд отклонил жалобу, поданную представителем Лапунова. Не помогла даже открытая, хоть и осторожная поддержка Лапунова со стороны уполномоченного по правам человека Татьяны Москальковой. “Дело застопорилось главным образом из-за отсутствия политической воли”, – считает директор российских программ Human Rights Watch Татьяна Локшина. Она сидела рядом с ним на пресс-конференции 16 октября 2017 года. По ее словам, он собирается обратиться в Европейский суд по правам человека. "Он ищет справедливости. Но очевидно, что российские власти ему в этом не помогут", – говорит Локшина.
Сам Лапунов отказался от интервью; его знакомые рассказали, что он уехал из России, опасаясь за свою безопасность.
“Нету у нас геев”
На первые публикации о "зачистке" геев в Чечне в апреле 2017 года власти региона отреагировали с возмущением, заявив, что ничего такого быть не может, потому что геев там нет. "Нету у нас геев. Если есть – заберите в Канаду, хвала Аллаху, подальше от нас… Чтобы не было, чтобы очистили кровь", – сказал Рамзан Кадыров в интервью каналу HBO в июле 2017 года.
Министр Чечни по национальной политике и информации Джамбулат Умаров заявил, что Лапунов "делает себе пиар", и обвинил "Новую газету" в фабрикации материалов для того, чтобы возобновить дискуссию о преследовании геев в Чечне: "Он молчал, уже когда был в Москве, и вдруг, когда все вопросы пришли к нулю, когда все поняли, что в Чечне геев нет, силами "Новой газеты" надо было придумать такого товарища", – сказал Умаров в интервью телеканалу "Дождь".
Действительно, Лапунов публично рассказал, что с ним произошло, только полгода спустя, однако уже вскоре после его возвращения он сообщил близким, что его похитили и избивали полицейские в Грозном. “Максим сразу же рассказал о том, что с ним произошло”, – сообщил нам друг Лапунова.
Если вслед за чеченскими властями предположить, что Лапунов сфабриковал свой рассказ, ему пришлось придумывать множество подробностей. В показаниях, записанных юристом Комитета против пыток Владимиром Смирновым, Лапунов назвал имена и описал внешность некоторых из своих предполагаемых похитителей. Он даже вспомнил, где должны были остаться следы его крови после одного особенно жестокого избиения. Кроме того, он сообщил имена и описал людей, которых, по его словам, били и пытали в соседних камерах за то, что они геи. Один из них был его знакомым: похитители заставили Лапунова заманить его на встречу, где тот был схвачен и жестоко избит. Лапунов подробно описал подвал, в котором его держали. Эти данные он сообщил уполномоченному по правам человека Татьяне Москальковой, с которой встречался за шесть недель до своей первой пресс-конференции.
Осенью 2017 года Лапунов приехал на три недели в Ессентуки, где следователи северокавказского отделения СК провели предварительную проверку его слов, сообщил Смирнов: "Мы просто сидели и уговаривали каждый день следователя отвезти нас в Грозный, на осмотр места происшествия. Макс лично ему говорил, что готов поехать туда и свой подвал показать. И физиономии полицейских, которые там были, опознать”. Однако Лапунова так и не отвезли на место. “Если бы следствие хотело с ним что-то делать – оно делало бы", – считает Смирнов.
В марте проводивший проверку следователь отказался открывать уголовное дело по заявлению Лапунова. 22 августа городской суд Ессентуков признал это решение законным. Следствие не смогло найти в Грозном описанные Лапуновым здания, где его удерживали, сообщается в решении суда. Кроме того, следователи поговорили с множеством потенциальных свидетелей, однако не смогли найти подтверждения его слов.
Сообщения об угрозах
Представители Лапунова, подавшие апелляцию на решение суда от 22 августа, поставили вопрос о возможном давлении на свидетелей со стороны чеченских правоохранительных органов. Сам Лапунов утверждал, что после отъезда из Чечни в течение нескольких месяцев получал звонки с угрозами. На встрече с Москальковой, состоявшейся в августе 2017 года, он говорил, что похитители заставили его оставить отпечатки пальцев на пистолете и угрожали местью, если он обратится к властям. Кроме того, прежде чем выйти на свободу, ему пришлось подписать несколько пустых бланков с объяснениями, говорится в сентябрьском письме Москальковой на имя замглавы Следственного комитета.
В ноябре 2017 года чеченская полиция действительно предоставила федеральным следователям "объяснения", якобы сделанные Лапуновым за три дня до освобождения, подшитые к делу о его пропаже, которое завела чеченская полиция. Мы ознакомились с материалами этого дела. В своих показаниях от 25 марта 2017 года Лапунов якобы утверждает, что не звонил родственникам, потому что был занят делами и у него не было времени починить сломавшийся мобильный телефон.
"За время моего нахождения на территории Чеченской Республики в отношении [меня] никакие противоправные деяния не совершены, у меня все нормально. Я обязательно позвоню своей матери и родственникам, когда сделаю свой мобильный телефон", – говорится в показаниях, подписанных Лапуновым. Однако эти показания не удалось обнаружить в деле, открытом властями Пермского края, которые обратились за помощью к коллегам из Чечни после того, как близкие Лапунова подали жалобу на имя уполномоченного по правам человека в Пермском крае Татьяны Марголиной.
Зато чеченские следователи предоставили документ о том, что им удалось связаться по телефону с родственником Лапунова в Пермском крае, который подтвердил, что Лапунов вернулся к семье: “При дальнейшем телефонном разговоре гражданин, представившийся Лапуновым М.Г., пояснил, что он находится у своих родственников и у него все в порядке”.
Представители Лапунова сообщили суду в Ессентуках об "обоснованных сомнениях" в аутентичности приписываемых Лапунову показаний, однако суд согласился с решением следствия не заводить уголовное дело о похищении.
"Не установлено данных"
В июле один из руководителей генеральной прокуратуры Валерий Максименко заявил в Женеве на заседании Комитета ООН против пыток: "Не установлено данных, свидетельствующих о незаконном задержании и удержании Лапунова, причинении ему телесных повреждений, в связи с чем следователем отказано в возбуждении уголовного дела". Кроме того, по словам Максименко, "выводы следствия также в полной мере корреспондируются с заключением уполномоченного по правам человека Российской Федерации" Москальковой.
Публикацию в "Новой газете" материала о преследовании геев в Чечне Москалькова сначала назвала возможной "провокацией", но затем пришла к выводу, что заявление Лапунова необходимо расследовать, и в мае этого года публично выразила несогласие с решением следователей: “У меня на этот счет свое мнение, что есть основания для возбуждения уголовного дела. Я буду обращаться к прокурору с просьбой пересмотреть это решение”. Представители Москальковой не ответили на нашу просьбу пояснить, изменилась ли ее позиция по поводу заявления Лапунова, о чем говорил Максименко в комитете ООН.
"Чудовищный риск"
Российская правозащитная ЛГБТ-сеть сообщает, что с апреля 2017 года ей удалось вывезти из Чечни 130 представителей сексуальных меньшинств. Большинство из них уехали в другие регионы России.
Правительства западных стран продолжают давить на Россию в связи с нарушением гражданских прав ЛГБТ и сообщениями о преследовании сексуальных меньшинств в Чечне. В августе 15 членов ОБСЕ раскритиковали российского министра юстиции Александра Коновалова, заявившего в мае на Совете ООН по правам человека, что российские власти не смогли найти доказательств нарушения прав ЛГБТ в Чечне. “Не подтвердилось не только наличие фактов нарушения этих прав, не удалось найти даже представителей ЛГБТ-сообщества в Чечне. Пожалуйста, помогите нам это тоже сделать – обнаружить их”, – сказал тогда Коновалов.
15 государств-членов ОБСЕ назвали поступок Лапунова храбрым и задействовали механизм, требующий от России предоставить информацию о конкретных нарушениях прав человека “и привести ряд конкретных примеров, которые демонстрируют неспособность России обеспечить выполнение своих обязательств в рамках ОБСЕ”.
Первый секретарь представительства Литвы в международных организациях в Венне Эгле Маер заявила, что Россия ответила на этот запрос, “оставив без внимания вызывающие озабоченность факты, о которых там говорилось”.
Директор российских программ Human Rights Watch Татьяна Локшина говорит о “чудовищном риске” для Лапунова, который оказался “единственной жертвой, осмелившейся подать официальную жалобу”. По ее словам, для этнического чеченца такой поступок был бы еще опаснее.
В январе Кадыров предположил, что чеченский певец, исчезнувший в Грозном в августе 2017 года, был убит родственниками. Правозащитники считают, что Зелимхан Бакаев был задержан полицией в Грозном по подозрению в том, что он гей, и его уже нет в живых.
Локшина говорит, что, хотя "зачистка" геев в Чечне вроде бы приостановлена, международный скандал и яростная гомофобная риторика чеченских властей повышают риск для живущих там сексуальных меньшинств: “Эта табуированная тема, никогда прежде не обсуждавшаяся, вдруг стала предметом широкого общественного внимания… Уже одно это привело к тому, что люди в Чечне начали искать в своей среде геев: оценивать, кто как одевается, кто как себя ведет; пошли сплетни". Геи в Чечне и раньше никогда не жили открыто, “но они хотя бы могли как-то функционировать в своем закрытом пространстве, – добавляет Локшина. – Сейчас это стало еще опасней”.
