“Наука и искусство преследуют одну цель – познание” – так Джо Дэвис объясняет свою удивительную способность усидеть сразу на двух стульях. Он и известный художник, основатель био-арта – направления в искусстве, объектами и субъектами которого становятся биологические системы, от бактерий до людей, и практикующий молекулярный биолог. Репутацию Дэвиса как ученого подтверждают его аффилиации: художник сотрудничает в качестве исследователя с департаментом биологии Массачусетского технологического института и с лабораторией знаменитого генетика Джорджа Чёрча в Гарварде. Там его позиция так и называется –ученый-художник. “Это придумал сам Чёрч, – смеется Джо Дэвис в телефонную трубку, – он говорит, что я ученый, скрывающийся под личиной художника, но на самом деле у меня нет никаких личин, это просто не надо разделять”. Ученый-художник отправлял с помощью радиотелескопов сигналы в далекий космос, встроил Млечный путь в мышиное ухо, Википедию в яблоню, а теперь осторожно говорит, что, может быть, нашел следы внеземной жизни в метеоритах. 30 ноября Джо Дэвис прочитает лекцию в Москве в рамках фестиваля "Политех 360".
Слова о единой цели науки и искусства принадлежат античному энциклопедисту Марку Витрувию Поллиону, тому самому Витрувианскому человеку с рисунка Леонардо да Винчи. Дэвис называет работы Витрувия, забытые на сотни лет и вновь открытые западной цивилизацией через переводы с арабского в Средние века, одним из главных источников своего вдохновения. “Разум и рука” – так звучал лозунг древнеримского ученого. Дэвис вспоминает, как совсем маленьким ребенком увидел во сне, что может нарисовать динозавра. Проснувшись, он обнаружил, что способен на это и наяву – и из этого, возможно, вырос его совмещенный фокус на биологии и изобразительном искусстве.
Будущий “ученый-художник” провел детство и юность на “глубоком Юге” США – в Миссисипи, где в то время, в середине 1960-х, только зарождалось движение за права человека, против расизма и сегрегации. Дэвис увлекался научной фантастикой и вынес из нее представление, что людей нельзя разделять в зависимости от национальности и расы, все люди – равные земляне.
Однажды он выиграл школьный конкурс на лучшую речь и – в качестве приза – принял участие в молодежном конгрессе штата. Участник мог предложить законопроект, и если его поддерживала молодежь, этот же закон должен был быть рассмотрен властями по-настоящему. Предложением Дэвиса была легализация межрасовых браков, за него проголосовал только один участник молодежного конгресса – сам автор идеи, и Дэвиса исключили из школы – первый раз из многих, и никогда из-за успеваемости. Он выпускал подпольные газеты о правах человека, организовывал митинги против войны во Вьетнаме, был несколько раз арестован, его допрашивали в ФБР. Только благодаря личной поддержке одного из сенаторов Дэвис смог окончить небольшой экспериментальный колледж Mt. Angel College в Орегоне.
Результат любой формы пропаганды редко переживает конфликт, которым она кормилась
“Социальная и политическая борьба, которой я посвятил молодость, выкристаллизовала мою картину мира и помогла понять силу, а иногда и слабость искусства, – объясняет Джо Дэвис. – Принцип свободы самовыражения дает каждому право критиковать правительство, индустрию или любые социальные нормы”.
Впрочем, Дэвис не стал заниматься политическим искусством.
“Результат любой формы пропаганды редко переживает конфликт, которым она кормилась. Искусство, действующее в политических целях, почти всегда обречено на преждевременное забвение. В искусстве заложено нечто более трансцендентное и непреходящее, нечто по-настоящему универсальное и поэтичное, известное каждому человеку, нечто, что длится сквозь столетия и возбуждает жизнь и разум”, – продолжает художник.
Две основные темы работ Дэвиса, действительно, лежат за пределами социальных конфликтов и политики – это модификация живых организмов и мечта о контакте с внеземным разумом.
Ученый-художник разработал аудиомикроскоп – устройство, позволяющее слышать живые клетки. Он поместил карту галактики Млечный путь в ухо трансгенной мыши, фрагмент сочинения Гераклита – в ДНК мухи-дрозофилы, 50 тысяч страниц Википедии – в геном яблони, ставшей буквальным “древом познания”. С помощью радиотелескопа обсерватории Аресибо в Пуэрто-Рико он направил к трем относительно близким от Земли звездам сообщение: оно в закодированной форме содержало формулу фермента рубиско, одного из самых распространенных белков земной жизни во всех ее формах. Другое сообщение внеземному разуму художник отправил из обсерватории Хэйстек – это были закодированные записи сокращения вагин бостонских балерин, идеей было передать информацию о человеческих гениталиях и репродукции. Но настоящими адресатами этих сигналов были не инопланетяне, а люди.
Мы должны понять сами себя, прежде чем рассказывать о себе кому-то еще
– Мы исходим из того, что инопланетяне будут обладать тем же типом разума, что и мы, – говорит Дэвис Радио Свобода. – Мы заранее смотрим на них через розовые очки своих ожиданий, а в действительности мы смотрим на самих себя. В этом и состоит проблема: прежде чем открыться кому-то, мы должны открыться сами себе. Это – центральный элемент человеческой трагедии: поиск идентичности, как в фильме “Возвращение Мартина Герра”. Помните, Дороти из “Волшебника из страны Оз” боролась со страшными ведьмами, забыв, что ей достаточно трижды стукнуть каблуками туфелек, чтобы вернуться домой. Мы должны понять сами себя, прежде чем рассказывать о себе кому-то еще, а это то, что нам никогда толком не удавалось. Вот почему мечта о контакте с другим разумом так важна, вот почему мы не должны останавливаться и искать его.
Джо Дэвис и его работы вызывают неоднозначные эмоции в научной среде и за ее пределами. Несколько раз он становился объектом насмешек популярного американского сатирического шоу Colbert Report, комическую трансляцию вагинальных сокращений почти сразу остановили контролировавшие обсерваторию американские ВВС, коллеги-ученые по MIT и Гарварду, как признает сам Дэвис, не всегда понимают, что и зачем он делает. Некоторые проекты ученого-художника и правда выходят за пределы научных представлений о реальности. Например, сейчас он собирается попробовать вывести “везучих мышей”. План в том, чтобы научить мышей, с помощью специального устройства, бросать игральные кости, а потом скрестить тех, у кого получается больше всего дублей, и так до шестого поколения. “Мы недооцениваем серендипность, силу интуитивной прозорливости, – объясняет Дэвис, – а ведь именно благодаря ей были совершены очень многие прорывы в науке, взять хотя бы открытие пенициллина”. Впрочем, он подчеркивает, что не собирается хитрить и принимает правила научного метода – эксперимент будет поставлен с соответствующим контролем, когда комиссия по использованию лабораторных животных одобрит его дизайн. “Пока у меня только одна мышь бегает в колесе, а из коробочки выпадает игральный кубик”, – усмехается художник.
Дэвис говорит, что идея с мышами Джорджу Чёрчу, одному из самых ярких современных генетиков, не понравилась, но большинство других проектов ученого-художника он горячо поддерживает. Дэвис владеет инструментами современной молекулярной биологии, умеет ставить эксперименты и добивается результатов, которые признают в научном сообществе, но точки приложения его исследований и мотивация часто выходят за пределы академических традиций. Его текущий проект – поиск внеземной жизни, но не на других планетах, а на Земле – в метеоритах.
Два года назад у Джо Дэвиса была выставка во Франции – он собирался демонстрировать, как работает аудиомикроскоп. Нужны были образцы, и художник собирал микроорганизмы из окрестных прудов и ручьев. Приятель предложил ему взять образцы из соленых болот в Бретани, где как минимум со времен средневекового нашествия викингов соль добывают открытым методом, выпаривая воду на солнце в специальных бассейнах.
– Я взял образцы воды из этих бассейнов и обнаружил в ней изобильный и разнообразный мир галофилов – организмов, любящих соль, – рассказывает Дэвис. – Я задумался: что происходит с ними, когда вся вода испаряется? Может быть, соль обязана своим ароматом именно им? Стал разбираться, нашел группу ученых в США, которая изучала, могут ли патогены задерживаться в морской соли, потом еще одну группу во Франции, которая исследовала биологический состав соли и по нему, как по отпечаткам пальцев, научилась определять ее происхождение. Но ни те, ни другие не пытались стерилизовать соль перед исследованием, то есть их образцы были загрязнены другими организмами. И я решил пойти дальше: обработал кристаллы ядовитым газом, окисью этилена, удостоверившись, что это их надежно стерилизует от внешних примесей. А потом я попробовал вырастить культуры из тех микроорганизмов, которые оказались “заперты” внутри. И у меня получилось! Один из организмов “жил” в гималайской соли, которой 250 миллионов лет!
Дэвис стал собирать образцы соли из других мест, его интересовали “первичные кристаллы”, сохранившиеся в неизменном виде. Он утверждает, что из них ему удалось вырастить микроорганизмы возрастом вплоть до 485 миллионов лет.
– Мы не до конца понимаем, как организмы могли сохраниться в соли так долго, похоже, что в процессе кристаллизации в ней остаются небольшие “кармашки”, заполненные газом и жидкостью. В 1960-м и 1963-м годах два биолога опубликовали работы, в которых заявили, что смогли обнаружить живые организмы в кристаллах соли, но тогда не было достаточно хороших инструментов, чтобы их исследовать, не было метагеномики, мы даже не знали толком, как работает ДНК. И их работы восприняли как неоднозначные, возможно, образцы были биологически загрязнены. Но теперь мы можем убедиться, что микроорганизмы в соли – реальность. Соль неплохо защищает от перепада температур, от радиации, хотя это еще не все объясняет.
Дэвис рассказывает, что пока он работал над древней жизнью из солевых кристаллов, была опубликована неожиданная научная работа: в метеоритах, упавших около 20 лет назад в Техасе и в Марокко, обнаружили жидкую воду и соль.
– Я уговорил одного венчурного инвестора купить для меня крупные осколки этих метеоритов. Такие метеориты уникальны, и поэтому они очень дороги – десятки тысяч долларов за небольшие фрагменты. Но я убедил инвесторов: образцы от моих опытов почти не пострадают, и можно будет снова продать примерно за те же деньги, это в худшем случае, а вот если я найду то, что надеюсь найти… Это тот язык, который капиталисты понимают. И потом несколько месяцев длилась юридическая возня, потом я наконец получил образцы. И кое-что там нашел! Я не могу пока точно говорить, что именно, у меня есть данные электронной микроскопии, рост культуры в разных средах. Инструменты молекулярной биологии, которые используются для работы с бактериями, не подходят для архей, все довольно сложно, в некоторых случаях я получил образцы ДНК, а в некоторых – нет. Понимаете, художники всегда хотели вдохнуть жизнь в свои творения. Микеланджело ударил молотком свою статую Моисея и потребовал, чтобы она заговорила с ним.
Конечно, слишком рано заявлять: “Я нашел инопланетян!”, я должен быть очень, очень осторожен. Но как было бы чудесно, если бы это удалось именно художнику
Дэвис осторожен в выражениях, но с трудом сдерживает восторг от возможной близости открытия. Ученые, исследовавшие те же метеориты, обнаружили в них аминокислоты и воду – “кирпичики” и среду, необходимые для возникновения жизни. Но ДНК, утверждает он, там никто и не пытался искать. Анализ изотопов показал, что метеориты, по-видимому, старше Земли – им от 4,5 до 4,7 миллиардов лет. “На первой странице любой книги об истории искусства есть изображение Венеры Виллендорфской, и только представьте – где-то, возможно, есть еще более древняя Венера! – восклицает Дэвис. – Конечно, слишком рано заявлять “Я нашел инопланетян!”, я должен быть очень, очень осторожен. Но как было бы чудесно, если бы это удалось именно художнику”.
Джордж Чёрч, как утверждает ученый-художник, предлагает публиковать результаты исследования прямо сейчас, но Дэвис не хочет торопиться. Образцы метеоритов остались в MIT, где он бывает время от времени и продолжает исследования. “Когда опубликую, точно не будет заголовка “В метеоритах найдена жизнь”, скорее, что-то вроде “Описание нового вида микроорганизмов..” и только в самом конце статьи я упомяну, что найдены они в метеорите”, – говорит Дэвис.
Поверить в то, что именно Джо Дэвису достанутся завидные лавры первооткрывателя внеземной жизни, действительно, сложно. Но сам он предпочитает быть осознанным оптимистом – не только в отношении своих исследований, но и в отношении будущего всего человечества:
– Что я думаю о трансгуманистах, биохакерах, людях, которые пытаются изменить свои тела и угнаться за будущим? Нет ли в этом страха? Не забывайте, что вы спрашиваете об этом человека с протезом ноги. Я бы не отказался, если бы этот протез был более совершенным, получил какие-нибудь суперспособности. И это легко экстраполировать, почему бы нам всем не улучшать наши тела, возможности нашего чувственного восприятия? Да мы и так это делаем каждый день – например, носим обувь. Мы сейчас с вами говорим по телефону, мой голос доносится через половину земного шара, чтобы достигнуть вашего уха. И все это в сущности протезы. Так почему бы нам не сделать и другие, более совершенные?
– Но улучшив тело, мы захотим улучшить разум.
– Конечно. У нас, например, очень мало памяти, при этом электронной памяти у человечества уже так много, что в нее можно уместить все нейроны и синапсы человеческого мозга. Мы еще не способны построить цифровую модель мозга, но рано или поздно это сделаем. Рано или поздно мы создадим искусственный разум. Знаете, если вдуматься, это странно, что мы используем выражение “искусственный интеллект”, хотя не знаем толком, что такое интеллект, мы говорим “виртуальная реальность”, хотя понятия не имеем, что такое реальность… Но мы движемся, и рано или поздно машинный разум будет нашим компаньоном.
– Компаньоном, не угрозой?
Наверное, следует иметь больше веры в нашу собственную природу
– Послушайте, мы живем в мире, где есть спички и заправочные станции. Опаснейшее соседство. И наш мир не разлетается вдребезги! Потому что мы подумали и решили не взрывать все вокруг. Наверное, следует иметь больше веры в нашу собственную природу. Знаете, я решил, что буду оптимистом в отношении будущего. Есть так много людей, которые видят о будущем ужасные кошмары. Предыдущие поколения оставили нам в наследство ужасный мир: проблемы с экологией, конфликты, массовые убийства. Люди отчуждаются друг от друга с тех пор, как стали людьми. Что будет дальше? Наши представления влияют на наши действия, которые влияют на представления других, это эффект Пигмалиона: мы превращаем наши предрассудки в реальность. Если заранее ожидать, что пятница, 13-е, окажется ужасным днем, таким он и будет. Я думаю, все мечты становятся реальностью, и это достаточный повод, чтобы мечтать о хорошем.
– Вы верите в технологическую сингулярность, о которой говорит Рэй Курцвейл и другие футурологи? Что через несколько десятков лет технический прогресс дойдет до особой точки, после которой наш мир изменится навсегда?
– О, до этого нам придется сразиться еще во многих битвах. Нам нужно обратиться к Витрувианскому человеку, чтобы убедить художников, что они должны овладеть научной грамотой, и убедить ученых, что они должны осознать, к каким хаотическим последствиям может привести сама наука. Это огромные скачки, и без них никакая сингулярность не получится. Их придется сделать. Мне предложили на время целый дом в Германии, в Йене, “городе света”, как ее называют. Вокруг множество университетов, замечательное место. С августа в моем распоряжении будет целая вилла – "Вилла Розенталь", и я планирую создать там Временный институт объединения знания. Если вы приедете на день – сделаю вас профессором-ассистентом, на два – ассоциативным профессором, на три – будете постоянным профессором Временного института объединения знания. Я приглашу туда людей из разных областей знания, все будут профессорами, а я – единственным студентом.
– Вам не кажется, что препятствием на пути к знанию все чаще оказывается экономика, соображения целесообразности, часто достаточно мелочные?
– Можно сказать проще: на пути к знанию становится жадность. Но это только одна сторона нашей натуры, есть и противоположная – доброта, гостеприимство, благородство. Вот есть, например, миф, что уроженцы юга США обладают каким-то таким воображаемым, идущим на самом деле от идиосинкразии, гостеприимством. Это, конечно, совсем не так, учитывая “странные плоды, свисающие с деревьев” (Southern trees bear strange fruit, строчка из песни с осуждением расизма в южных штатах США). Пусть не так, но я стараюсь в себе это качество поддерживать, просто чтобы сделать мир немного более сносным местом. Две эти стороны, светлая и темная, в вечном противостоянии. Но, как я уже сказал, кто-то должен мечтать о хорошем, показать остальным, что сказка может быть явью, а свинец можно превратить в золото. Что великие вещи возможны.
– В этом и состоит миссия художника?
– Не только художника. Садовника. Механика. Любого.
– Многие ваши работы связаны с генетикой, здесь мы все ближе подходим к сложным вопросам – о допустимости клонирования, вмешательства в геном живых организмов, в том числе человека. Как построить вокруг этого этические договоренности?
Как вообще мы себе представляем природу? Сегодня она наша мать, лапочка, вся такая зеленая, завтра – опасный монстр, катаклизмы, катастрофы, извержения вулканов, падения метеоритов
– Послушайте, если, например, мы сможем победить болезни, переносимые насекомыми, – важнейшее дело для большей части человечества, – почему мы не должны этого делать? Как вообще мы себе представляем природу? Сегодня она наша мать, лапочка, вся такая зеленая, завтра – опасный монстр, катаклизмы, катастрофы, извержения вулканов, падения метеоритов. И то и то – природа. Природа – это Моби Дик. Если вы посмотрите в словаре, что значит слово “искусство”, вы увидите, что оно противопоставляется природе. Человеческие усилия изменить природу или противостоять ей – вот что такое искусство. Некоторым художникам от этого неуютно, но мы противостояли суровым и хаотическим силам природы с тех пор, как искусство появилось. Мы ведем нескончаемую битву с природой – за сохранение наследия и культуры. Эрозия, жесткое излучение, обесцвечивание пигментов – против живописи, скульптуры, архитектуры. Мы в постоянном конфликте, и не стоит надеяться, что он завершится.
– Но есть страх – на куда более приземленном уровне. Люди боятся ГМО-помидора.
– Буквально все растения и животные, которых мы используем в сельском хозяйстве, никогда не существовали в дикой природе. Не было никаких диких цыплят. Все это – продукты организованной аграрной культуры, которая и сделала возможной цивилизацию. Да, мы получили все эти виды с помощью селекции, а не непосредственно изменяя гены с помощью генной инженерии. Но при скрещивании работают те же клеточные механизмы, участвуют те же белки, что и когда вы используете методы молекулярной биологии, только во втором случае все получается быстрее. Учитывая глобальное потепление, сокращение земель, доступных для сельского хозяйства, рост населения – я только на днях читал о том, как много детей умерло от голода в этом году в Йемене – нам нужна пища, и мы вынуждены зависеть от компаний вроде Monsanto, которые, чего уж там, помогают и современному миру, и миру будущего. Я знаю, что многие не хотят об этом слышать, но, простите, такова реальность.
– Откуда у вас берется “хороший” образ будущего, который вы предпочитаете видеть в своих мечтах? Вы все еще увлекаетесь научной фантастикой?
– Мне много приходится читать, в первую очередь научную литературу, потому что интересно, что происходит, и потому что это связано с моей работой в лаборатории. Но в свободное время я читаю книги по археологии, истории и – действительно – научную фантастику. Прочитал, кстати, “Мастера и Маргариту” Булгакова, и когда окажусь в Москве, схожу на Патриаршие пруды, поищу там черного кота (30 ноября Джо Дэвис выступит в Москве с лекцией "Унификация знания" в рамках фестиваля ПОЛИТЕХ 360. – РС). Из фантастики мне нравится Аластер Рейнольдс и его космическая опера. Но одна из самых интригующих книг, которые я читал в последнее время, – “Марсианская трилогия” Кима Стэнли Робинсона. В жанровые рамки он уложил поиск ключа к пониманию самых разных вещей, сделал это намного более универсальным образом, чем другие авторы. Его волнует окружающая среда, социальные системы, эгалитаризм и неравенство, и он сворачивает все это в сюжет о колонизации Марса.
– Колонизация Марса – популярная сейчас тема. Как вы думаете, она станет для нас насущной?
Если бы кто-то мне сказал: “Джо, вот билет на Марс, полетишь? Там, правда, прохладно и особенно нечем заняться”, я бы не задумывался – хоть завтра!
– Королева Изабелла задавала тот же вопрос Колумбу. В ее представлении Америка была дикой землей, населенной враждебными людьми. Ни она, ни Колумб не могли и вообразить, что произойдет – открытие новых цивилизаций и их истребление, болезни, золото. Колонизация Марса – огромный, невероятный вызов. Мы не знаем, как быть с космической радиацией, от которой не защитит марсианская атмосфера, со слишком соленой почвой, с повсеместной пылью. Там ядовитая атмосфера, а еще там очень холодно. Если бы кто-то мне сказал: “Джо, вот билет на Марс, полетишь? Там, правда, прохладно и особенно нечем заняться”, я бы не задумывался – хоть завтра! Это великое приключение, – сказал Джо Дэвис в интервью Радио Свобода.
30 ноября Джо Дэвис прочитает в Москве в рамках фестиваля "Политех 360" лекцию "Унификация знания".
