Главный редактор The Insider Роман Доброхотов, которого не пустили на пресс-конференцию Владимира Путина вопреки имевшейся у него аккредитации, рассказал Радио Свобода, что собирался спросить президента об офшорах виолончелиста Сергея Ролдугина:
– Я приехал где-то за два часа до начала пресс-конференции, как и все журналисты. У меня с собой был бейдж, который мне выдали в администрации президента, так как я официально аккредитован на мероприятие. И я есть в списках, вывешенных на сайте Кремля, поэтому я спокойно совершенно приехал, не думая, что что-то может произойти. Но уже когда я проходил через сотрудников ФСО, которые проверяли эти бейджи, они сообщили, что "по вам конкретно проверка еще не завершилась". Что они имели в виду, они не пояснили, и в течение получаса они не отвечали ни на какие вопросы, они говорили: мы сейчас сами звоним и выясняем, в чем дело. В конце, опять же без комментариев, сказали: "Нет, принято решение, что вас на мероприятие мы не допустим». Всем известно, кто проверяет списки до того, как аккредитация получена, то есть, судя по всему, уже после того, как был готов список аккредитованных журналистов, кто-то на этот список посмотрел, увидел там мою фамилию, расстроился и решил, что меня пускать не надо. Я думаю, скорее всего, это был Песков, потому что вряд ли Путин лично смотрит списки, хотя все может быть.
– Вы видели там какие-то подобные случаи, чтобы каких-то других журналистов не пускали?
– Нет, я не видел такого сейчас. Раньше тоже была довольно странная ситуация, год или два назад, когда я тоже пытался аккредитоваться, и тогда меня вообще не аккредитовали. Но мой коллега, журналист Илья Азар, видел мою карточку, уже напечатанную, то есть там тоже почему-то в последний момент они отказали в аккредитации. Но, как минимум, тогда они просто саму карточку, сам бейдж убрали, и я был не аккредитован. Но в этот раз карта была готова, то есть это было, видимо, прямо совсем в последний день принято решение, поэтому это удивительно.
– Почему, вы считаете, вас не пускали?
– Я думаю, что это достаточно очевидно - потому что ясно, что "Инсайдер" не будет задавать каких-нибудь льстивых вопросов о росте экономики, и ясно, что вопрос будет достаточно острым. Другое дело, что, конечно, среди тех журналистов, которые это допустили, тоже есть независимые издания, которые тоже не цензурировали свои вопросы, вроде Би-би-си и так далее. Но, видимо, Путин считает, что каких-то журналистов не допустить просто невозможно, типа Би-би-си или Си-эн-эн, иностранных, а вот российские независимые издания они решили не пускать, не рисковать.
– Но они могли бы просто не дать вам возможности задать вопрос. Все хорошо помнят, как вас выгнали из речи Медведева в 2008 году. Вы думаете, они вспомнили о том, что вы можете самостоятельно взять инициативу на пресс-конференции и задать вопрос, который вы хотите?
– Да, но после этого я уже был на встречах с Путиным, на «Селигере», и тогда меня туда спокойно пустили. Другое дело, что потом, как показала взломанная переписка администрации президента, а конкретно Тимура Прокопенко, там было видно, что они очень внимательно отслеживали мое присутствие на Селигере, и они организовали так специально, чтобы мне не дали микрофон, не дали мне возможности задать вопрос. Но, как минимум, меня никто не устранял с мероприятия, не выгонял, и ФСО меня тогда пропустило. Потом я брал интервью у одного депутата от "Единой России" в Госдуме, и там тоже ФСО меня пропустило в Госдуму. Так что тут явно решение принимается индивидуально, когда пускать можно, а когда нельзя, и это не может решать ФСО. ФСО - это служба охраны, это охранники, а решения принимают политики. Соответственно, это может сделать Песков, может сделать кто-то из администрации президента, Путин лично, но сами ФСО-шники не уполномочены просто принимать такие решения.
– Какой вопрос, если бы вам дали микрофон, вы хотели бы задать?
– У меня был довольно конкретный вопрос - о коррупции, о путинских офшорах. Когда Путин комментировал ранее офшоры Ролдугина, он говорил о том, что Ролдугин тратит все на музыкальные инструменты, но вот я принес с собой на пресс-конференцию пачку документов, которые подтверждают, что в действительности средства с ролдугинских офшоров шли, в том числе, на горнолыжный курорт "Игора", где праздновала свадьбу путинская дочка, на яхт-клуб на берегу Ладожского озера, где Путин любит отдыхать, в том числе и на яхте, на так называемую дачу Винтера, которую тоже иногда называют дачей Путина, потому что Путин там любит отдыхать. А также Ролдугинскому фонду бесплатно подарили арену "Шайба", где Путин любит играть в хоккей. То есть совершенно очевидно, что ни к каким музыкальным инструментам эти офшоры отношения не имеют, а прямое отношение имеют к самому Владимиру Путину. Мне было бы очень интересно, как сам Путин это прокомментировал бы.
– А вы не хотели задать вопрос по поводу Боширова и Петрова?
– Я думаю, что этот вопрос будет задан, насколько я знаю, телеканал "Дождь" собирается задать этот вопрос.Кроме того, более или менее понятно, что на него Владимир Путин ответит. Мне больше интересны те вопросы, от которых он не сможет отвертеться, в том числе от этого.
Журналист с флажком, это из Армении. Уже в четвертый раз задает вопрос, оказывается. И он такой: как Россия будет восстанавливать политику в отношении Армении после выборов?
Путин: у нас и так все хорошо, Армения – наш стратегический партнер, армянский народ – ближайший союзник русского народа. Пашинян к нам приедет.
Путин увидел лыжи, просит вопрос – "Зима же". Это Карачаево-Черкесия. "Путин плюс лыжи равно наш регион". "Вы не изменяете дзюдо и САМБО, но приезжайте к нам в Архыз кататься на лыжах".
Путин: поздравляю вас с развитием.
Сергей Брилев спрашивает о российско-британских отношениях (кто, если не он должен был задать этот вопрос?). Как Brexit отразится на России?
Путин: отношения в тупике, с премьер-министром Британии обменялся парой слов в кулуарах G20. А Брекзит косвенно отразится на всех, но это их дело. Референдум прошел, Мэй должна выполнять волю народа, иначе разве это демократия, если теперь наплюют? Но это их дело. Восстановления отношений хотим, они тоже хотят, я уверен. Особенно, в бизнесе. BP – акционер "Роснефти", хочет дальше у нас работать. У нас из Британии больше всего прямых инвестиций, хотя отчасти это репатриация наших капиталов, "потому что там напугали", но не только.
Рязань: девушка с картонным телевизором спрашивает про отключение аналогового телевидения. Что делать тем, у кого нет денег даже на приставку для цифрового сигнала? Региональное ТВ не выживет!
Зал вопрос одобряет, Путин тоже обеспокоен. Цифровое ТВ – дело хорошее, но "я задаю те же вопросы, почти слово в слово". Будем двигаться аккуратно, но был пилот в Твери, и там все прошло хорошо. Губернатор лично проехался по всем населенным пунктам и убедился.
После всего этого он, как порядочный человек, должен будет просто жениться на Российской Федерации.
Вот и решение проблемы 2024 года.
Колесников из "Коммерсанта" спрашивает про протест "желтых жилетов". Как вы оцениваете протесты во Франции? Не будем ли мы тоже повышать цены на бензин? Как вы оцениваете протестный потенциал? Что важнее: права митингующих или общественный порядок?
Путин: одно другому не мешает (это про протесты и порядок), все должно быть в рамках закона. А во Франции дело не в ценах, цены – это просто триггер, а вообще там просто общество недовольно, это в основном "коренные французы". Оценивать действия французских властей некорректно. Разница в том, что они сознательно пошли на повышение цен, чтобы перераспределить ресурсы граждан на решение других вопросов в энергетике. А у нас цены растут из-за роста цен на нефть, правительство принимает меры по сдерживанию и даже снижению. То есть там специально сделали, а мы просто боремся со стихией. Сдерживаем, но "корректировка" будет, 1–1,5 процента из-за роста НДС.
Об автокефалии украинской церкви: "Это вмешательство государства в дела церкви, такого не было с советских времен". Автокефалия нужна была Константинопольскому патриархату (Путин называет его "турецким"), чтобы получить контроль над новой территорией, поучаствовать "в переделе собственности". И все это, конечно, "по подсказке из Вашингтона".