Незадолго до Нового года в Иерусалиме скончался последний из остававшихся в живых повстанцев Варшавского гетто, 94-летний Симхи Ротем-Ратайзер, носивший в гетто псевдоним Казик. Его судьба и смерть, отмеченная поминальными соболезнованиями как мэра Варшавы, так и премьер-министра Израиля, назвавшего покойного национальным героем, заняли определенное место в сложной мозаике политических отношений двух стран, Эти отношения были омрачены принятыми в прошлом году польским сеймом поправками к закону "Об институте национальной памяти", в соответствии с которыми уголовному преследованию подлежат те, кто приписывают полякам участие в Холокосте.

Установите Мобильное приложение Радио Свобода

Установить

Читайте Свободу в Телеграме

Войти

Подпишитесь на Свободу в Google новостях

Подписаться

За полгода до смерти Ратайзер обратился с открытым письмом к президенту Польши Анджею Дуде, в котором выразил сожаление по поводу того, что Институт национальной памяти не хочет признать роль поляков в Холокосте, ведь многие поляки доносили на евреев. Тем не менее в Варшаве смерть Симхи по инициативе мэра польской столицы Рафаэля Тшасковского была отмечена торжественной памятной церемонией. Почетный караул возложил венки к мемориалу участникам восстания, память Ротема почтили минутой молчания. Глава муниципалитета польской столицы сделал в Twitter запись на иврите по поводу кончины Ратайзера: "Благословен Судья праведный".

В биографии Симхи Ротема-Ратайзера – участие в двух антинацистских восстаниях, варшавских евреев 1943 года и варшавских поляков 1944 года, а также, на исходе войны, в операции "Бриха" ("Побег") по отправке восточноевропейских евреев, уцелевших в пламени Холокоста, в Палестину. В 1946 году он и сам оказался в Палестине, где вместе с другими уцелевшими повстанцами стал одним из организаторов кибуца "Памяти борцов гетто".

В многочисленных военных приключениях Симхи был один поразительный эпизод. На исходе восстания в гетто его послали на немецкую сторону, с тем чтобы организовать отправку туда хотя бы части уцелевших бойцов, и Ротем-Ратайзер сумел с помощью участников польского подполья вывести несколько десятков повстанцев и отправить их в окрестные леса. Среди них был заместитель руководителя Еврейской боевой организации Марек Эдельман. Он дожил до 90 лет и умер в Варшаве в 2009 году. Я знавал его, бывал у него в середине 1960-х годов в Лодзи, где он работал врачом в кардиологической клинике, записал его рассказ, полный горечи и демифологизаторского пафоса. В послевоенной Польше о нем мало говорили, подчеркивая роль коммунистических групп боевиков, а Эдельман был лидером бундовской молодежи. Второй раз я увидел его тридцать лет спустя в Москве, где в апреле 1994 года в Доме ученых проходило торжественное собрание по случаю Международного дня памяти евреев – жертв нацизма.

Под­хо­жу, пред­ста­в­ля­юсь, на­по­ми­наю о дав­ней встрече. Спра­ши­ваю о его от­но­ше­ни­ях с Из­ра­и­лем. "Из­ра­иль не при­е­м­лет ме­ня, – говорит Эдельман. – Дру­гой язык. Дру­гие про­б­ле­мы. Дру­гие ев­реи. Не те, ко­то­рые по­гиб­ли в ка­та­ст­ро­фе. Го­во­рят, что мы пло­хо со­про­ти­в­ля­лись. Во­ю­ет же Из­ра­иль с ара­ба­ми!" В те же са­мые дни израильская газета "Ма­а­рив" писал про Эдельмана: "Чело­век гру­ст­ный, молчали­вый, не­мно­го нер­в­ный в сво­их реак­ци­ях, ре­з­кий в фор­му­ли­ров­ках, не­пре­рыв­но ку­ря­щий... В Из­ра­и­ле мно­гие го­ды за­бо­ти­лись о том, что­бы скрыть роль в вос­ста­нии тех, кто не вхо­дил в мо­ло­де­ж­ные си­о­ни­ст­ские дви­же­ния. Де­ся­ти­ле­ти­я­ми подчер­ки­валась роль "Ха­шо­мер Ха­ца­ир" (сионистская социалистическая молодежь. – РС) и ле­вых дви­же­ний и пре­умень­ша­лась – "Бе­та­ра" (молодежная организация ревизионистов. – РС). "Бунд" вычерк­ну­ли во­об­ще... Эдель­ман от­ка­зы­ва­ет­ся ви­деть в вос­ста­нии несколь­ко ми­с­тичес­кое со­бы­тие из­ра­иль­ско-си­о­ни­ст­ско­го ге­ро­из­ма. Урок, ко­то­рый он ви­дит в ка­та­ст­ро­фе во­об­ще и в вос­ста­нии в час­т­но­сти, – уни­вер­саль­ный, гу­ма­ни­стичес­кий. Это со­бы­тие, в ко­то­ром не да­ли вы­бо­ра дру­гой фор­ме смер­ти".

Эдельман не об­рел се­бя в ком­му­ни­стичес­кой Поль­ше 60-х, не на­хо­дил се­бя и в Из­ра­и­ле 90-х. В этом – за­дан­ность судь­бы, начинав­шей­ся в бун­дов­ских мо­ло­де­ж­ных круж­ках, про­дол­жав­шей­ся в ме­та­ни­ях поль­ской ин­тел­ли­ген­ции, с ее тай­ной оп­по­зи­ци­он­но­стью ком­му­ни­стичес­ко­му ре­жи­му. Сказанное об Эдельмане в "Маарив" заставляет задумываться о восприятии восстания в современном мире, о том, что "история – это политика, опрокинутая в прошлое". Симха Ратайзер бросает Польше предсмертный упрек в том, что она отрицает очевидное участие поляков в Холокосте. Он видит прошлое из сегодняшнего дня. Его товарищ по антинацистскому сопротивлению Марек Эдельман упрекает Израиль в том, что их, уцелевших, там не воспринимают. Ему чужд современный Израиль. Но ведь надо помнить, что Эдельман – бундовец, руководитель молодежной организации партии, которая по сути своей идеологии не воспринимала сионизм, они готовы были строить социализм черты оседлости, для них существовало прежде всего восточноевропейское идишистское еврейство. И не случайно Эдельман, в отличие от Ратайзера, принадлежавшего к сионистским кругам, остался в Польше и прожил там всю жизнь. Линия противостояния между идишизмом и гебраизмом – отнюдь не только языковая, это противостояние концепций еврейской жизни.

Однако при восприятии восстания существовала не только недооценка "Бунда". Кроме Еврейской боевой организации, куда входила в основном сионистско-социалистическая молодежь из движения, лидером которого в Палестине был Давид Бен-Гурион, в гетто героически сражался Еврейский военный союз, состоявший из сионистов-ревизионистов – воспитанников Владимира Жаботинского. И роль этого союза в сопротивлении, по мнению некоторых исследователей, также замалчивается. Здесь сказывается противостояние левого и правого флангов израильской политической жизни. Если на левом фланге находится социалистическая партия "Авода", бывшая у власти до середины 1970-х годов и воспитавшая несколько поколений культурной и политической элиты Израиля, то на правом фланге – находящийся сейчас у власти "Ликуд", партия ревизионистов – наследников Жаботинского.

Я несколько упрощенно представляю этот расклад сил, не упоминая об идеологических расхождениях двух политических сил. Скажу только, что тени двух великих лидеров сионизма, Бен-Гуриона и Жаботинского, стоят над политическим ландшафтом современного Израиля, возвышаясь над реалиями общественной жизни, в том числе над восприятием национальной истории, частью которой является восстание Варшавского гетто. Мифологемы этого героического эпизода антинацистского сопротивления до сих пор вызывают споры историков и публицистов, которые не исчезают со смертью последнего участника восстания.

Михаил Румер-Зараев – прозаик и публицист, соредактор берлинской газеты "Еврейская панорама"

Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции