Во второй части этого выпуска: Стихи Алексея Макушинского. «Помогите понять мой сон». Разговор с психологами. «Мои любимые пластинки» с грузинским кинорежиссёром Бесо Одишария.

У Владимира Короленко есть знаменитая повесть «Слепой музыкант», драматичная история о незрячем юноше, тонко чувствующем музыку. Журналистка Екатерина Лушникова встретилась в Казани с реальными незрячими музыкантами, их близкими и учителями.

– Когда я исполняю музыку, я получаю удовольствие. Играя с группой, я чувствую поддержку коллег, ребят. Иногда кажется, что я летаю. О чём я мечтаю? Хотелось бы прозреть. Это самое главное.

– Нет большего хамства, чем подарить незрячему человеку настенный календарь или книгу стихов Пастернака. Что ему эта книга? Они беззащитны.

– Врачи не говорят, врачи вам дают ребёнка. Это не видно. Догадайтесь сами. Судиться в нашей стране невозможно. В шоковом состоянии приходиться жить всё время. Оно не пройдёт. Они тоже хотят знать, что произошло, кто виноват. Обращаются к нам, своим мамам. Почему другие – другие, а мы – такие?

– Когда я впервые оказался в Израиле, я обнаружил, как там хорошо относятся к инвалидам. Но когда потом оказался в Соединённых Штатах, я понял, что там это просто национальная идея, за которую мы боремся так долго: все равны, всем надо помогать, доброта спасёт мир.

Радиоантология современной русской поэзии.

Стихи Алексея Макушинского, автора сборников лирики «Свет за деревьями», «Море сегодня». Поэт живёт в Майнце (Германия).

АДОЛЬФ

В шесть лет моя любимая игра
была “в Адольфа” (Гитлера, конечно).
Я знал, что он злодей, что самый главный
“фашист”. И потому играл в него – назло
несчастным, ужасающимся взрослым.

Война закончилась тому назад лет двадцать,
чуть больше, но еще воспоминанья
кровоточили. Я звонил ему
по черному большому телефону,
болтая, разумеется, ногами,
еще не достававшими до пола.
Я говорил, как взрослые: “Адольф?
Ну, как дела сегодня, хорошо ли
ты спал, мой друг?” Затем я становился
Адольфом сам. “В Берлине все прекрасно”.

Так я входил в историю, так падал
во время. И значит, зло меня уже манило,
я с ним заигрывал, уже ему в глаза
старался заглянуть. Я не был злым
ребенком, но соблазн уже бродил
во мне, по жилам, быстрою усмешкой,
щекоткой счастья.
Были за окном,

я помню, ветки, вечный шелест их...
И тени проходили сквозь меня,
я их не чувствовал, но тени проходили,
сгущались, двигались, железо скрежетало,
и солнце бомбой падало на землю.

«Помогите понять сон».

Каждые две недели Денис Новиков, психолог, гештальт-терапевт, ведущий тренер программ российского гештальт-института, приглашает всех желающих в свою Мастерскую снов неподалеку от станции метро Кропоткинская.

–Я очень хорошо помню свои детские сны. Я маленький, мне лет пять. Я иду с мамой по мостику. Какая-то дача в Подмосковье. Но в это время из-под мостика выползает странное существо. Это муравей, только очень большой. Он забегает и кусает меня в спину.

«Мои любимые пластинки» с режиссёром, сценаристом Бесо Одишария (Тбилиси).