В Новгороде во вторник гарнизонный военный суд приговорил двух подполковников российской армии к трем годам лишения свободы условно – по делу о гибели солдата-призывника и ранении еще троих на учениях в Ленинградской области в 2017 году. Радио Свобода поговорило с одним из пострадавших, которому из-за роковой ошибки во время учений оторвало руку. Министерство обороны так и не компенсировало ему стоимость тяжелой дорогостоящей операции.

Совместные российско-белорусские учения "Запад-2017", как следует из описания на сайте Минобороны, состоялись в сентябре 2017 года. По сценарию учений на территорию Республики Беларусь и Калининградской области Российской Федерации проникают "экстремистские группы, ставящие своей целью проведение террористических актов и дестабилизацию обстановки в Союзном государстве". В реальной жизни учения закончились двумя громкими инцидентами: самопроизвольным пуском ракеты с вертолета в сторону наблюдавших за учениями зрителей (здесь можно посмотреть видео происшествия, в результате которого были легко ранены три человека) и трагическим происшествием с участием четырех солдат-срочников, в сторону которых танк Т-72 выстрелил боевым снарядом. Видеозапись второго инцидента, на которой слышны переговоры командования с участниками учений, также была опубликована в интернете. "Остановите танки! У меня трехсотый! (раненый. – Прим. РС)", – кричит в рацию один из военных.

Согласно обвинительному заключению (есть в распоряжении Радио Свобода), в результате несогласованных действий командования и пренебрежения правилами безопасности (позиция, на которой находились пострадавшие военнослужащие из имитационной команды, не была оборудована красными флажками) рядовой Андрей Виттих погиб на месте из-за повреждения крупного кровеносного сосуда, а его сослуживцы Арсен Османов, Вадим Габидуллин и Дмитрий Пахмутов получили множественные ранения. Описание повреждений, полученных солдатами в результате разрыва танкового снаряда, занимает в деле несколько страниц.

26 февраля Новгородский гарнизонный военный суд приговорил обвиняемых по этому делу, начальника инженерных войск 6-й общевойсковой армии подполковника Дениса Горелышева и начальника 33-го общевойскового артиллерийского полигона подполковника Виктора Кривошеина, к трем годам лишения свободы условно с испытательным сроком в один год. Прокурор настаивал на таком же сроке, но в колонии-поселении. Адвокаты потерпевших заняли разные позиции: представитель матери погибшего Андрея Виттиха требовал максимально строго наказания, в то время как адвокат остальных пострадавших, Дмитрий Герасимов, рассказал Радио Свобода, что пока не уверен, будет ли обжаловать приговор, поскольку некоторые из его доверителей согласны с решением суда.

Радио Свобода поговорило с Дмитрием Герасимовым и с одним из пострадавших военнослужащих, Дмитрием Пахмутовым, который в результате рокового выстрела потерял руку и чудом остался в живых.

"Очнулся – руки нет"

"Это было 7 сентября, на учениях в Луге, – рассказывает Дмитрий Пахмутов. – Мы сидели на своей точке, где и должны были сидеть: каждый раз, когда мы туда ездили, мы там находились. 7 сентября проходили контрольные учения, предпоследняя тренировка перед приездом всех вышестоящих.

​ Из танков "огоньки" выстреливали, что-то вроде учебных снарядов, "салютики" такие. Я смотрел на них назад, и еще один офицер в соседнем окопе, не из нашей части, тоже смотрел на них, потому что "огоньки" приземлялись в считаных сантиметрах от нас. В этот момент я увидел, как на нас с горки скатывается танк. Дальше уже был взрыв, очнулся – руки нет. Болит живот, два осколка прошли сквозь живот насквозь: один с левой стороны посек мне бок, один по центру".

"Ко мне подбежал капитан, снял ремень и перетянул руку. Руку сразу отсекло по плечо. Просто оторвало. Я радистом был, попытался в рацию что-то начать говорить, орать, после этого капитан побежал на пригорок, начал махать руками, чтобы остановили учения. Сколько времени прошло после этого, я не знаю. Меня привезли на какой-то технике в полевую палатку, первую помощь, что ли, оказать, не знаю. На соседнем столе, буквально метрах в двух от меня лежал Андрей Виттих. Мы с ним служили до этого еще в Новосибирске полгода. В одном взводе. Над ним было порядка 10 врачей. Потом я услышал слова: "К нему можно больше не подходить". Все от него отошли и набежали ко мне. Никто не мог понять, что у меня, потому что я держался за живот, мне не хватало воздуха. Разрезали мне одежду, принесли воздух и повезли меня уже дальше, в следующую больницу, в город Луга".

На момент начала учений "Запад-2017" Дмитрию Пахмутову оставалось служить около 2 месяцев. В результате выстрела из танка он стал инвалидом, перенес более 10 операций, но лишь одна из них, сделанная в частной клинике, по-настоящему помогла ему встать на ноги – хотя сейчас лечение еще продолжается. Суд, назначая условное наказание обвиняемым, учел тот факт, что они "частично компенсировали" моральный и материальный вред пострадавшим. Дмитрий Пахмутов не называет конкретных сумм, но говорит, что компенсаций Минобороны не хватило на оплату даже 1/10 стоимости операции в частной клинике, которая ему по-настоящему помогла:

"Операций было очень много, десятки. В принципе, лечение на данный момент еще не закончено, мне предстоят еще операции. Сначала я лежал в больницах за счет Министерства обороны. Но в последние полгода они делали операцию за операцией, которые ничем помочь не могли. Экспериментировали, можно сказать так. Ничего не помогало, я просто уже не выдержал и пошел в платную клинику, где оплачивал операцию себе сам. Она помогла. 8 часов, через 2 недели мне сняли швы, и я уехал домой. До этого я пролежал полгода в больницах, где мне ничего сделать не могли. Сколько стоила эта операция, я говорить не буду, но сумма немаленькая. То, что мне компенсировали виновные, это реально смешная сумма, мне даже десятую часть стоимости операции эта сумма не покроет".

Дмитрий Пахмутов не знает, как прокомментировать решение суда об условных сроках для виновных в своей инвалидности, и пока не может сказать, будет ли он настаивать на его оспаривании.

Год назад родители Дмитрия Пахмутова и Комитет солдатских матерей создали петицию на сайте change.org c требованием к Министерству обороны оказать ему надлежащую медицинскую помощь. Вот как они описывали лечение, которое было предоставлено раненому солдату военным ведомством:

"В реанимации ВМА Диме поставили катетер и только через две недели его удалили. При этом катетер был весь черный. У Димы начались проблемы – боли, рези, было понятно, что началось воспаление. Мы просили срочную консультацию уролога. Но нам отвечали, что урологу далеко ехать, с одного конца Санкт-Петербурга на другой! После консультации уролога Диме сделали операцию, вывели канал сбоку. Назначили таблетки и выписали. При выписке обещали обеспечить пакетами-калоприемниками, а дали только 10 штук. Назначенные препараты покупаем сами. Извините за правду жизни, но после выписки из ВМА сын не мог ПО-ЧЕЛОВЕЧЕСКИ справлять естественную нужду. Из Питера мы поехали в Москву.

Сдали анализ мочи на следующий день после выписки, результат: количество лейкоцитов – 500! Каждый акт мочеиспускания давался с ужасными болями. Пришлось обращаться в Москве к урологу. Вновь сделали анализ мочи, результат: лейкоцитов – "выше и выше ". Уролог сказал, что операцию можно сделать, но нужно снять воспалительный процесс. Курс лечения не оправдал ожиданий. Что же нам делать? Сколько еще нужно пройти таких "курсов"? Ощущение ненужности, отчаяния и беспомощности волнами сменяют друг друга. Одни дают команды, вторые их не выполняют. Сколько нам с сыном нужно пройти ещё кругов унижений с ОДНОЙ протянутой рукой, с букетом болезней, щедро подаренным армией?"

"Круг обвиняемых должен быть больше"

"Я поддерживал позицию своих доверителей, – говорит о решении суда адвокат Дмитрий Герасимов, сотрудничающий с правозащитной организацией "Зона права". – У меня их было трое, и у всех, в общем, эта позиция была разной. Например, потерпевший Пахмутов просил суд строго не наказывать обвиняемых, понимая всю суть дела. Другой потерпевший, Османов, просил наказание оставить на усмотрение суда. Третий потерпевший, Габидуллин, просил наказать строго.

Я всегда придерживаюсь принципа, что главное не строгость наказания, а его неотвратимость. Преступление было совершено по неосторожности. Те, кто оказался на скамье подсудимых, – да, они виновны отчасти, но виновны не только они, по сути, круг обвиняемых должен быть больше. Я имею в виду других участников этих учений. Но уж следствие кому предъявило обвинения, тому и предъявило. Начальник инженерных войск – я еще понимаю, но начальник полигона? Его вина формальная. Люди раскаялись, принесли извинения. Многие СМИ пишут: вот, за гибель так мало дали. С учетом всех обстоятельств дела я считаю, что эти люди уже понесли наказание: сам факт случившегося – это уже наказание для них и большие проблемы по службе. Видно было, как они искренне сопереживают потерпевшим. Кому-то станет легче от того, что они отправятся в колонию? Я считаю, что это не так".

Отвечая на вопрос о "частичной компенсации вреда", Дмитрий Герасимов уточняет, что всем его подзащитным виновные выплатили по 10 тысяч рублей. "Сколько они выплатили матери погибшего, я не знаю, я ее интересы не представлял. Но в суде она сказала, что претензий к ним не имеет и просит строго их не наказывать".

Российские военнослужащие получают ранения и гибнут на учениях регулярно. Последний такой случай произошел 14 февраля 2019 года в Алтайском крае, но информация о нем попала в СМИ лишь 22 февраля. На полигоне в Алейске боевая машина пехоты буквально раздавила 23-летнего контрактника из Омска. В пресс-службе Центрального военного округа уже подтвердили информацию о гибели военного (первоначально сообщалось о том, что его переехал танк) и назвали причиной случившегося "грубое нарушение требований безопасности".