В то время как Дональд Трамп и иже с ним занимались мелочовкой типа налоговой реформы, пресечения нелегальной миграции и пересмотра международных договоров в пользу Соединенных Штатов, прогрессивная общественность продвигала новаторские идеи, долженствующие улучшить мир раз и навсегда. Сегодня в этом мире многое не так. В умах разброд, в душах неясное томление, куда ни кинь – всюду клин. Как результат, на площадях тысячеголовые протесты, и не всегда понятно, за что и против чего бьют стёкла. В Париже – "желтые жилеты", загадочные и неуловимые как Фантомас, в Барселоне – сепаратисты-националисты левого толка, в Мадриде – их противники, тоже националисты, но правые, в Белграде – граждане, недовольные своим президентом, в Венгрии – сторонники европейской интеграции, недовольные премьер-министром Виктором Орбаном, в Лондоне – противники Брекзита, в Каракасе – участники картофельных бунтов, в Вашингтоне маршируют феминистки в розовых шапочках, символизирующих вагины, вывернутые наизнанку... В воздухе нервное ожидание непонятно чего. Ясно только, что в плачевном состоянии человечества виноват бесноватый Трамп, который пришел и всё испортил. Без него было бы почти так же хорошо, как было до него и будет после. Передовая общественность не дура и, конечно, понимает, что кроме Трампа должны существовать и другие весомые причины духовной разрухи, и ищет их не покладая рук. А находя, выкорчёвывает. Американская печать уже прозвала эту бесконечную боротьбу "прогрессивной гражданской войной".
Начало года выдалось исключительно плодотворным: новаторские идеи сыпались как из рога изобилия. Не то чтобы успехов не было и прежде, они были, и немалые. В рамках торжествующей политкорректности показательно высекли американского учёного Джеймса Уотсона. Еще в 50-е годы он удостоился Нобелевской премии за открытие молекулы ДНК, хранящей и передающей генетическую информацию. Тогда считалось, что профессор Уотсон разгадал тайну возникновения жизни. На полученные деньги он основал научную лабораторию и всю жизнь руководил ею. Позднее доктор Уотсон сознался в том, что в нарушение закона проводил сравнительные исследования в области генетики человеческих рас. Сравнивал их умственные потенциалы, чего делать нельзя. И даже не стеснялся говорить об этом вслух. Разумеется, Уотсона вынудили раскаяться прилюдно, но недавно он заявил, что это раскаяние было неискренним, совершенным под давлением общественности. Мол, определенная интеллектуальная разница между черно-, желто-, бело- и краснокожими все-таки имеется, и это научный факт. Видимо, Уотсон полагал, что 90-летний возраст и старые заслуги спасут его от справедливого наказания. Просчитался, однако: был лишен всех ученых степеней и научных званий, осужден институтом, созданным на его деньги, а также разжалован в младшего научного сотрудника в отставке. Нобелевскую медаль, однако, у лауреата не успели отобрать, ибо он давно продал награду на электронной толкучке. Морально затоптать и превратить в изгоя – это элементарно, Уотсон!
Но такого мощного наступления на мировую реакцию, как нынешней зимой, пожалуй, еще не бывало. Год начался с обострения спора о допустимости искусственного прерывания беременности. Полемика на деликатную тему в США всегда бывала яростной, но теперь предметом спора стала не столько приемлемость абортов в принципе, сколько возраст зачатого плода, ещё допускающий его умерщвление и исторжение из лона матери. Сторонники права женщины распоряжаться своим телом и свободно выбирать между жизнью и смертью зародыша (огульно эту группу называют движением Prochoice, "За право на выбор", противостоит им движение Prolife, "За право на жизнь") выложили сильный козырь: кто сказал и где доказано, что прерывать беременность можно только в срок до трех месяцев от зачатия? Писаный закон – это ещё не закон природы. С женщиной во время вынашивания плода может случиться всякое, её может бросить партнер, она может заболеть или просто передумать рожать. Почему же её воля должна быть ограничена тремя месяцами? Почему не пятью, не семью?
Сказано – сделано, и вот уже депутаты штата Вирджиния от Демократической партии вносят законопроект "о позднем прерывании беременности", разрешающий умерщвлять плод в срок до завершения 40-й недели внутриутробного развития. Для решения об операции достаточно заключения одного врача, а не трёх, при этом "чистку" может производить любая повивальная бабка без специального образования. Говорить о "прерывании беременности" в данном случае вообще неуместно, так как внутриутробное развитие обычно 40 недель не длится и к этому моменту плод уже становится новорожденным младенцем. Иными словами, сам по себе факт рождения больше не является препятствием для умерщвления нежеланного потомка – разумеется, при согласии заинтересованных сторон. Губернатор Вирджинии Ральф Нортэм, тоже демократ, поддержал однопартийцев, объяснив, что право женщины не быть матерью гораздо более свято, чем право ребенка на жизнь. Сосунок – он и есть сосунок. Республиканцы, конечно, вопят что-то про "культуру смерти" и про "инфантицид" (уничтожение младенцев), но собаки лают, а караван идет! Прогрессивный закон в штате Вирджиния пока не прошел из-за косности местных депутатов, но ещё не вечер. В штате Нью-Йорк закон "О позднем прерывании беременности" уже принят передовым большинством, и ничто не препятствует его вступлению в силу.
Хотелось, конечно, большего – хотелось найти универсальную отмычку к проблеме деградации человечества, золотой ключик, главную причину того, что во человецях, к сожалению, ещё не воцарилась всяческая благодать, что там и сям порой вспыхивают войны, что среди людей ещё много злобы и озверения. И такая причина в январе нашлась и была научно названа "ядовитой заразой мужественности" (или, если угодно, "отравленным мужским началом", в оригинале toxic masculinity). Все американские газеты пестрели (и по инерции ещё пестрят) заголовками типа "Научно доказано: ядовитая мужественность – это тяжелейшая патология", "Нет будущего без обезвреживания токсичных мужчин", и т.д., и т.п. "Научно доказано" – потому, что Американская ассоциация психологов (не путать с психиатрами!) подтвердила наличие такого заразного социального заболевания.
Его смысл заключается в том, что каждый мальчуган воспитывается родителями неправильно – в духе болезненного самоутверждения, из-за чего и оказывается жертвой фальшивых стереотипов. Мальчугана учат тому, что мужчина не плачет, что парень по определению мечтает о подвиге, первым ищет благосклонности у девушек, в танце "ведёт" партнершу, большой драки не боится, даже если оказывается в меньшинстве, защищает слабых и немощных, его поведение, видите ли, должно быть воплощением чести и рыцарского благородства, поскольку в каждом дремлет добытчик и первопроходец. Плохому учат, ретрограды. Порочно уже само разделение ролей на "хранительницу домашнего очага" и ассертивного "первооткрывателя" (в обозначениях половых хромосом – у женщин крестик головой вниз, символизирующий якорь, у мужчин центробежная стрелка вон из круга, обозначающая страсть к познанию и освоению мира). Тяга быть во всем первым, жажда успеха, стремление к высокому социальному статусу порождает дурную соревновательность, волю к доминированию, созданию искусственных иерархий, что нехорошо.
В этой концепции мужественность есть социальный конструкт, навязанный ребенку отсталым обществом и заскорузлыми родителями. Храбрость, отвага, стойкость, мужество в новом, прогрессивном понимании – не добродетели, а тяга к риску, проявления безответственности и азартной сущности. Даже легендарная мужская сдержанность – лишь форма подавления здоровой эмоциональности, готовая всегда трансформироваться в беспричинный гнев. Отсюда один шаг до крайних проявлений агрессивности, от дворовой драки до мировой войны.
Если отдать всё отнятое нуждающимся (а кто у нас в каком-то смысле не нуждается?), то получится всё равно что поделить
Некоторая трудность заключается в том, что по идее хорошо проработанной дефиниции токсичной мужественности следовало бы противопоставить научное определение его противоположности. Что такое Мальчиш-Плохиш, понятно всем, но кому понятно, что такое Мальчиш-Кибальчиш? В великом и могучем даже слова подходящего не нашлось, автору пришлось выдумывать какой-то несуразный набор звуков, где напрочь отсутствует любой намек на что-либо хорошее, позитивное. Немного помогла визуализация – видеоролик, сопровождающий отмену устаревшей и продвижение новой рекламы фирмы Gilette. Идеалом оказался затюканный тюнтя, который вперед не высовывается, по далям не тоскует, женщин своим вниманием не унижает, девушек принципиально не вожделеет, так как инициативная сексуальность ему отвратительна, в споры не вступает, ибо те чреваты мордобоем, на людях слезливо жалуется на то, что его никто не любит. На танцах терпеливо ожидает формального призыва учителя: "Дамы приглашают кавалеров – там, где галстук, там перёд". Потому что, если бы не галстук, невозможно было бы понять – мы еще имеем дело с человеческой особью мужеского пола или светлое будущее уже наступило?
Один российский публицист прозорливо написал: "Нашей отсталой цивилизации, если говорить начистоту, – трудно пожелать себе лучших глобальных конкурентов, чем нации, состоящие из тотально обезвреженных мужчин. Таким нам будет трудно проиграть, даже если постараемся". Впрочем, не только нам, желающих не перечесть.
Разумеется, каждый порядочный демократический социалист (а именно так называет себя левая фракция Демократической партии США) знает, что под прекрасное будущее необходимо подвести философский фундамент. И в том же январе он был подведен. Его озвучила самая яркая среди прогрессистов фигура – юная Александрия Окасио-Кортес, с минувшей осени депутат Палаты представителей. Любой поисковик вам выбросит по запросу кучу ее благоглупостей. Она, по признанию многих, – неоспоримый будущий лидер партии. Программу, которую Окасио-Кортес поручили зачитать однопартийцы, называется "Новый зеленый курс" (любая ассоциация с рузвельтовским "Новым курсом" – чистая случайность). Это вам не мышиная возня по возвращению Америке ее былого величия, а программа спасения рода человеческого. АОК ( под этой аббревиатурой Александрию Окасио-Кортес теперь знают на родине) заявила без обиняков: если немедленно не претворить новый курс в жизнь, у человечества нет шансов просуществовать долее 12 лет. Это, конечно, округленно, но есть и скрупулезный пересчет по дням. Осуществление всей программы спасения, по её прикидкам, займет ровно 10 лет (два депутатских срока), и 2 года останется в загашнике, на недоделки. В общем, все сходится, и серьезные комментаторы из The New York Times уже заохали: "Надо же, по политическим меркам почти малолетка, а как всё складно придумала!"
Философия "Нового зеленого курса" укладывается в основополагающий принцип всех подлинных социалистов "Отнять и поделить!". Потому что если ввести на богатеньких налог от 70 до 90 процентов, как грезится АОК, то это всё равно что отнять. А если отдать всё отнятое нуждающимся (а кто у нас в каком-то смысле не нуждается?), то получится всё равно что поделить. Само собой разумеется, что "Новый зеленый курс" предусматривает полный отказ от всех невозобновимых энергий, включая уголь, газ и ядро (хотя что в ядре невозобновимого?) и полный переход на энергию солнца, ветра, воды и других природных явлений вроде молний и прибоя.
Надо ли уточнять, что спасение человечества предполагает и полный отказ от двигателей внутреннего сгорания – понимай, от автомобилей, самолётов, кораблей и прочих орудий смерти? И капитальный ремонт всех без исключения энергозатратных построек, от жилых домов до промышленных объектов, которых в США насчитали 140 миллионов штук. В принципе людям есть на кого равняться. Взять хотя бы ящериц – у тех стратегия энергосбережения доведена до совершенства: кровь холодная, спячка глубокая, освежающая, и никаких лишних телодвижений! Греться можно на тёплом камне. Стратегия устойчивого выживания должна заменить опасный бред бесконечного развития. Только так можно будет пережить отмеренный срок в 12 лет.
Как всегда, найдутся ехидные недоброжелатели, которые поинтересуются: а не тормознет ли это рост народного хозяйства? Тормознет, разумеется, ибо закон сохранения энергии никто пока не отменял. Вот и слава богу, что тормознет наконец-то! Прогрессисты давно предусмотрели эту оговорку и выработали на нее революционный ответ: а где сказано, что экономика должна непременно расти? Все несчастья проистекают именно от этого стремления к росту любой ценой. Всему виной наша родовая тяга к лучшему и большему, наше стремление ввысь – всё выше, и выше, и выше... Девиз новой философии – лучше меньше, да лучше! Меньше мертвящей промышленности, меньше избыточных открытий, меньше ненужных вещей, да и людей хорошо бы поменьше! Приходит время, когда политики будут соревноваться не по показателю роста, а по цифрам убыли, усушки и утруски. Один обещает до конца своего пребывания в должности снизить объем ВВП на 5 процентов, а другой тщится его переплюнуть – сократить экономику сразу процентов на десять. А первый второму: "Да вы, батенька, популист! Такой радикальный упадок, конечно – предел мечтаний, но в сжатые сроки вряд ли достижим!"
Если я кого-то смертельно напугал невеселой перспективой чудовищных перемен, то спешу успокоить: мы живем в постреальные времена! Они быстротечны. Одни дикие идеи, как громкие клипы, сменяются на экране телевизора другими, столь же безумными осенениями. Общественность научилась мгновенно забывать увиденное и услышанное. Прошло всего-то месяца полтора, а вчерашние сенсационные новинки уже становятся жертвами немилосердного забвения. Но торба прогресса неиссякаема...
Ефим Фиштейн – международный обозреватель Радио Свобода
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
