Советский и российский кинорежиссер Георгий Данелия умер на 89-м году жизни. Об этом сообщает "Новая газета" со ссылкой на его семью.
В феврале он был госпитализирован в тяжёлом состоянии с воспалением лёгких. 24 февраля врачи ввели его в искусственную кому.
Режиссёр и сценарист родился в Тифлисе в 1930 году. Он окончил Московский архитектурный институт и Высшие режиссёрские курсы. Первый полнометражный фильм – "Серёжа" – он снял в 30 лет, в 1960-м. Фильму присудили Гран-при на Международном кинофестивале в Карловых Варах. Славу ему принесли такие фильмы, как "Я шагаю по Москве" (1963), "Не горюй!" (1968), "Афоня" (1975), "Мимино" (1977), "Осенний марафон" (1979) и "Кин-дза-дза!" (1986). Последним игровым фильмом режиссёра стал "Фортуна", снятый в 2000-м. В 2013 году на экраны вышел снятый им в соавторстве мультфильм "Ку! Кин-дза-дза" – по мотивам фильма 1986 года.
Данелия также был сценаристом или соавтором сценариев большинства своих фильмов, участвовал в создании сценариев других картин (например, "Джентльмены удачи").
За фильм "Я шагаю по Москве" он был удостоен специального упоминания жюри Каннского кинофестиваля, а за фильм "Осенний марафон" – приза Международной ассоциации кинокритиков на фестивале в Венеции и главного приза фестиваля в Сан-Себастьяне. Был удостоен звания народного артиста СССР.
Для моего поколения несколько лет назад наступил период плановых катастроф. Уходят из жизни те, без которых невозможно представить себя. И каждый из них – единственный.
Георгий Данелия... Произносишь имя – и улыбаешься целому миру, который возникает в душе.
Вычесть из нее "Не горюй!", "Мимино", "Осенний марафон", "Кин-дза-дза"... – и это уже не ты.
Минус любовь, минус ирония, минус ум, минус печаль...
Данелия – это, конечно, никакое не советское кино. Мало ли при ком писали Гоголь и Чехов! Это было – про нас, про людей, и снято с такой любовью, с таким юмором и таким знанием человека, что переживет любую пошлую злобу дня. Это кино – навсегда.
Прощайте, Георгий Николаевич! Какое счастье, что вы были.
Данелия умер в день рождения Тарковского.
Такие дела, как говорил Курт Воннегут.
На днях я случайно наткнулся на кинофильм "Не горюй!", который знаю практически наизусть. И не смог оторваться, посмотрел с начала и до конца. Не знаю, в который уже раз.
Светлая память мастеру.
Я помню, как мы смотрели "Мимино" с родителями. И в этот момент – звонка в Тель-Авив вместо городка Телави – у мамы и у папы в глазах появились слёзы. Я не стал их потом спрашивать, почему. Но в этом эпизоде сконцентрировано столько всего... Нежелание и желание уехать из страны; непонимание того, что может ждать впереди, но при этом точный неминуемый итог: тебя всегда будет мучить тоска по родному дому и каждый раз, когда ты будешь петь песню из детства, даже с незнакомым человеком по телефону, тебя будут душить слёзы...
Спасибо за этот эпизод, Георгий Николаевич Данелия! Спасибо за фильмы, которые я помню и люблю всю свою жизнь.
Георгий Николаевич Данелия был последним из тех, кого нельзя было не любить. И если бы не близкие, то и делать тут, внизу, больше нечего. Все уже там. Все они ушли тихо и достойно – просто ушли и прикрыли за собой дверь. А нам стучимся туда – пустите и нас, нам без вам плохо, а они только усмехаются и не пускают. Не помню, кто начал первым, но последним стал Георгий Николаевич. Последний из безупречных. Это больше, чем великий, поверьте. К нему не цеплялись никакие "но" – "он большой режиссер (актер, писатель, но..." – как не цеплялись к Хуциеву, Юрскому... Данелия – это бесконечность и непознанность. Он был философ, который словно стеснялся своей серьезности и прятал ее за шутками. Одна только сцена поминок в "Не горюй!" стоит сотен глубоких трактатов о жизни и смерти. Данелия – это та свобода, которая никак не связана с режимом, – настоящей свободе плевать на режимы, ей не нужны революции и диссидентство. Она просто есть, хотя и дается не всем. Данелия был ее уникальным "клиентом" – он ни разу ей не изменил. Все его фильмы – это неподдельная любовь к человеку, а она по факту равно свободе.
Холодно стало. Данелия оставался последним, кто согревал нас, даже уже когда был болен и давно ничего не снимал. Легкого пути, Георгий Николаевич. Не сердитесь, но мы все-таки горюем.
