Во Владивостоке заявившую об изнасиловании журналистку Екатерину Федорову обязали выплатить 25 тысяч рублей. Эту сумму в качестве компенсации по иску о защите чести и достоинства должен получить соучредитель PrimaMedia Алексей Мигунов, которого Федорова и называла "насильником".
История произошла в октябре 2018 года. По словам журналистки, с Мигуновым она была знакома давно. Сначала никаких намеков на флирт не было, поэтому Федорова отвечала на сообщения бизнесмена и даже согласилась пойти с ним в ресторан, а через некоторое время обратилась как к другу с просьбой одолжить ей денег. На встречу Миргунов приехал пьяным. Вместо того чтобы уйти, Федорова осталась с ним в ресторане, а потом позволила проводить до дома. В результате уже дома, по словам журналистки, произошло изнасилование.
К этой истории много вопросов. Некоторые из главных – "Почему не ушла сразу?" и "Почему не сообщила в полицию?". Отказ от обращения журналистка объясняла тем, что Мигунов "очень влиятельный человек" и ей было "очень страшно". Ответ на вопрос "Почему не ушла сразу" есть почти у каждой девушки. Звучать он может по-разному, но суть одна – страшно, что может быть хуже. И стыдно.
Я знаю это, потому что тоже испытала харассмент. Всё началось со встречи в сентябре 2015 года. Я училась на втором курсе журфака МГУ, и мне очень захотелось понравиться "взрослому" журналисту. Раньше мы работали вместе, никаких намеков на ухаживания я не замечала, поэтому согласилась встретиться. Закончилась эта встреча не совсем так, как я предполагала. Мы пошли в кино. Все началось с ненавязчивых объятий, а закончилось попытками залезть ко мне под лифчик и насильно поцеловать. К ответу на вопрос "Почему не ушла сразу?" я уже готова: мне было стыдно закричать, потому что шёл фильм, и выйти из зала, потому что все могут заметить. А ещё я понимала, что от этого человека всё ещё может зависеть судьба моих текстов.
В России 70 процентов женщин сталкивались с той или иной формой насилия. Я уверена, что среди журналистов цифры ещё выше
Потом он обещал позвонить. Звонка, конечно, не последовало, и мы просто продолжили работать. Я просто сделала вид, что ничего не было. Через полгода, в феврале 2016 года, мы встретились наедине снова. Он приехал ко мне в Санкт-Петербург и обещал предложить работу. Вместо этого он явился пьяный и предложил пройтись по барам. Я согласилась, потому что мы хорошо общались и он мне немного нравился. В итоге обсуждали работу мы только в первом баре, потом говорил он, пытался расстегнуть лифчик, залезть рукой в мои джинсы и засовывал мне насильно в рот свой язык. Я сидела за столиком в углу и не могла выйти. Я несколько раз пыталась его оттолкнуть и довольно четко повторяла, что мне это неприятно и что я девственница.
Из этого бара я поехала домой. Потом сдала ему пару текстов и окончательно порвала все связи, когда в 2017 году получила очередное сообщение: "Хочу с тобой встретиться". Я никогда не рассказывала об этом публично и не была уверена, что есть о чем говорить, но сейчас понимаю, что это было насилие.
И это только одна из сотен нерассказанных историй о харассменте в журналистике. И они так и останутся нерассказанными, если медиа будут возвращать на работу главных редакторов, обвиненных в домогательствах, а депутаты Госдумы никак не будут реагировать на сообщения журналисток.
Согласно данным Совета по делам женщин Московского государственного университета, в России 70 процентов женщин сталкивались с той или иной формой насилия. Я уверена, что среди журналистов цифры ещё выше. О харассменте рассказывала даже студентка после первой практики в СМИ. По её словам, к ней подошел пьяный телеведущий: сначала начал предъявлять претензии к её работе, потом проявлять агрессию и хватать её за руки. Когда руководитель практики попытался разобраться, ему сказали, что телеведущий такого инцидента не помнит.
В итоге дела о насилии всегда закрываются: либо из-за того, что "насильник" ничего не помнит, либо потому, что эта история задела его честь и достоинство.
Карина Меркурьева – московский журналист, стипендиат Vaclav Havel Journalism Fellowship
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции
