Несколько дней назад пользователи соцсетей обратили внимание на то, что русский перевод книги Юваля Ноа Харари "21 урок для 21 века" не соответствует английскому. В главе о постправде в качестве примера этого явления упоминается реакция Путина на аннексию Крыма, но в русском переводе вместо этого в книге говорится о ложных заявлениях, которые делал на публику Трамп. Украинский блогер Андрей Черников сравнил отдельные фрагменты книги в английском, украинском и русском переводах – и обнаружил, что описание аннексии Крыма в них тоже различается: в русском тексте вместо слов "единственное успешное вторжение" появилась фраза "Россия не считает аннексию Крыма вторжением в чужую страну".
Широкое обсуждение этих особенностей перевода в русскоязычном Фейсбуке началось с подачи Дмитрия Кузьмина:
Вот книга Юваля Харари в русском переводе. Главу из неё публикует уважаемая хипстерами (поправьте меня, если кем-то ещё) Афиша, а берёт она эту главу у неведомого мне, но, наверное, тоже кем-нибудь уважаемого издательства Издательство Синдбад. И говорится в этой главе про постправду, начиная прямо с президента Трампа: https://daily.afisha.ru/brain/12170-chelovechestvo-vsegda-zhilo-v-epohu-postpravdy-otryvok-iz-novoy-knigi-yuvalya-noya-harari/
А вот соответствующее место в английском оригинале книги Харари — всякий может убедиться, что начинается эта глава не с постправды президента Трампа, а с постправды президента Путина:
"Сегодня нам постоянно твердят, что мы живём в новую пугающую эпоху «постправды», окружённые ложью и вымыслом. За примерами не придётся далеко ходить. В конце февраля 2014 года российские спецподразделения без знаков различия вторглись в Украину и заняли ключевые позиции в Крыму. Русское правительство и лично президент Путин неоднократно отрицали, что это были российские войска, и называли их стихийными «группами самообороны», которые могли приобрести похожее на российское обмундирование в местных магазинах" etc. (более полный текст, чем на картинке, можно прочитать по-английски целиком, он опубликован накануне выхода книги в качестве её рекламы: https://www.openthemagazine.com/article/cover-story/some-fake-news-lasts-for-ever).
Я об этом восхитительном, чисто российском примере борьбы с постправдой посредством постправды узнал сегодня из ленты украинских коллег. Значит ли это, что никто-никто из читавших русский перевод не видел английского оригинала, — или просто в России это всем кажется в порядке вещей? А ещё мне ужасно интересно: согласована ли эта поправочка с забугорным правообладателем? Может быть, знающие люди знают, кто у Юваля Харари агент, например? Жажду услышать его (или уж самого автора) реакцию.
Как выяснилось, Юваль Харари санкционировал изменения, внесенные в русский перевод. Ответ историка опубликовал сайт Newsru.co.il:
Моя цель состоит в том, чтобы основные идеи книги об опасностях диктатуры, экстремизма и фанатизма достигли как можно более широкой аудитории. В том числе аудитории, живущей в странах с недемократическим режимом. Некоторые примеры в данной книге могут оттолкнуть эту аудиторию или привести к цензуре со стороны определенного режима. По этой причине я изредка допускаю адаптацию книг и утверждаю изменения определенных примеров - но никогда основных мыслей произведения.
Доверия к автору после этого заявления у читателей не прибавилось.
Такую, мягко говоря, вольную замену автор обьясняет тем, "чтобы основные идеи книги об опасностях диктатуры, экстремизма и фанатизма достигли как можно более широкой аудитории".
И вот у меня по этому поводу несколько вопросов.
Вопрос первый.
Правильно ли я понимаю, что эта цензура была внутренней? Существует общий официальный орган цензуры и не одна книга не выпускается без его одобрения? Или же во время перевода, издательство подстраховалось заранее - безо всякого запрета, внешнего давления и прочего?
Вопрос второй.
Судя по всему, замена была не идеологической, а исключительно коммерческой. То есть - чтобы продать тираж. И в этом случае имеют ли хоть какую-то ценность все идеи Юваля Харари (в этой книге и в прочих), если они столь взаимозаменяемы и волатильны?
Как сформулировать лучше это чувство гадкой подтасовки?
Я читала только первую книгу, которая Sapience. В переводе, разумеется. Это моя книга: понятно, интересно, познавательно, местами раздражающе, но на пользу. Вторая книга дома лежит, ждет своего часа. И тут вдруг такое...
Эх, нелегко жить своим умом. Никому нельзя верить, вот, ни-ко-му ))
Интеллектуальное харакири от Харари. From Russia with Love.
Только что в эфире RTVI, где я сам должен был что-то сказать про цензуру, совершенную над Харари, узнал, что он совершил ее сам, чтобы не раздражать рынок.
То есть это событие не из словаря прошлого века, где было негативное слово «цензура». Это из словаря нового века, где есть позитивное слово «локализация». Немного местного колорита, там допустим народный танец, узор по краешку, хорошо для местных, хорошо для продаж. Это почти как американской группе на концерте в Москве исполнить песню местной культовой группы - кто же будет против?
Ведь программы, видеоигры и прочее такое, даже фильмы - вот например в Китае уж точно - локализуют для рынка. Наверняка - даже точно - там бывают и корректировки перевода и удаленные эпизоды, связанные с политически чувствительными темами. И вот дело дошло и до книг.
Жаль, по книгам казалось, что он просто не очень умный. А он, оказывается, вон чего.
То, что такие несовпадения обнаружились именно в главе о постправде, показалось всем особенно показательным.
Мы говорим «Трамп», подразумеваем «Путин», мы говорим «Путин», подразумеваем «Трамп»! Хорошая история про борьбу с постправдой в эпоху постправды методом постправды.
Это, конечно, мета-мета: историк, написавший книгу о постправде, о том, как лгут политики, мило разрешил переписать российское издание своей книги и выкинуть из него все куски об информационных манипуляциях по Крыму и о прочих развлечениях "режима Путина". Взамен расширили Трампом.
Королева в восхищении.
мы поместили постправду в твою главу о постправде, чтобы ты читал постправду, пока читаешь о постправде
умные люди объясняют - это называется автосемантичностью (или автологичностью):
автор книги про постправду сам прибегает к постправде...
Ну класс. (в такие минуты понимаешь аргументы украинцев, которые говорят "можно нам только в украинском переводе, без русской цензуры?")
Между тем поклонники израильского историка записали правки ему в плюс.
Да и многие другие ничего зазорного в такой "адаптации для местного рынка" не видят.
то, что харари и его издатель не готовы бороться за свободу слова в россии, а хотели бы продать тираж без лишних проблем — это выглядит, конечно, не очень красиво, но если немножко остыть, то не очень понятно, почему _они_ должны этим заниматься, и почему их это вообще должно волновать.
ну, т.е., мне кажется, что если в этой ситуации кто-то выглядит по-настоящему некрасиво, то не автор, а другие люди.
(и да, все его книжки это, конечно, не научные труды, а в меру интеллектуальное развлечение)
Я не очень понимаю предмет возмущения. Если это было бы сделано под давлением официальных лиц или гос. органов, тогда да, это следовало бы осудить. Но если это связано с тем, что в российском обществе существует раскол относительно итерпритации данных событий, и сторонники каждой интерпритации очень остро реагируют на противоположную точку зрения, что в перспективе может сказаться как на продажах книги, так и на восприятии заложенных в ней идей, решение об исключении определенного фрагмента может быть не связано с цензурой, а продиктовано ну, если так можно выразится, маркетингом. И во втором случае в чем заключается претензия? Книга ведь не про Крым.
Хорошо, давайте поставим мысленный эксперимент.
Харари пишет книгу на русском языке, в котором в качестве примера политика-лжеца приводит президента Т. Имеет право? По-моему, однозначно да.
Харари пишет книгу на английском языке, в котором в качестве примера политика-лжеца приводит президента П. После консультаций с переводчиком авторизует замену в русской версии президента П. на президента Т. Имеет право?
Просто интересно понять, почему, с вашей точки зрения, нет.
Вариантов ответа на вопрос, почему такая подмена недопустима, оказалось множество.
Конечно, автор имеет право менять собственный текст. Часть переводческих заказов -- transcreation, клиент просит не переводить абсолютно точно, а создать новый текст на переводящем языке "по мотивам оригинала". Но есть и другой аспект: а кто же в данном случае клиент и почему за русскоязычного читателя решили, как именно ему будет лучше?
Как переводчик научпопа (естественно-научной направленности) я периодически сталкиваюсь с тем, что автор иллюстрирует мысль примерами, которые совсем неизвестны русскому читателю. Заменить их функционально аналогичными местными реалиями я могу только крайнем случае и со сноской. Идея заменить целый пример и без всяких пояснений просто в голове не укладывается. А в данном случае при наличии чёткого политического контекста, это в лучшем случае самоцензура, а в худшем манипуляторство, когда автор пытается добиться принятия аудиторией путем постройки под её предубеждения.
Мы жили в СССР. Человека, который пишет на русском языке книгу про права человека, где в качестве примера их нарушения приводит расизм в США, мы в нашей юности держали за <полное дерьмо> - и не потому, что считали, что в США нет расизма или что расизм это хорошо.
А человека, который написал книжку по-английски про права человека, где в качестве примера приводил преследования диссидентов в СССР, а при переводе на русский поменял их на расизм в США, мы бы даже за <полное дерьмо> не держали. Мы бы просто <потешались> над ним.
Не понимаю, почему этого не надо делать с Харари сегодня.
Харари не пишет книгу на русском языке. Покупая перевод, мне хотелось бы быть уверенной в том, что я читаю ту же книгу, что и англоязычные читатели. А если она адаптирована под местный рынок (исходя из каких соображений?), то это две разных книги и должно быть обозначено хотя бы в предисловии, чтобы не вводить читателя в заблуждение.
Кому-то кажется, что навязанную сверху цензуру простить было бы легче, чем готовность автора идти на идеологические компромиссы просто ради того, чтобы не потерять прибыль.
..Мысленный эксперимент имел бы смысл, если бы в России не было фактической цензуры – которая уже перешла во внутреннюю издательскую, редакционную, журналистскую. Но если бы ее не было, то при переводе никто не стал бы ничего менять в оригинальном тексте. Путина поменяли на Трампа не из-за понятности туземцам и не из-за нежелания их раздражать. А из страха за бизнес и за себя. Вот и все, не о чем больше говорить.
Вот так, самый популярный проповедник постгуманизма оказался той самой жадной пчелкой из рассказа Хайдеггера, которая сосет мед и вся погружена в своё сосание, и никак не может совершить решительное и тревожное пробуждение навстречу собственному оцепенению, т.е. в дазайн. Такой вот херовый постгуманизм, ребята, по Кожеву, буквально.
Все это только подтверждает мою мысль, что не бывает правильных левых сегодня. При всем их отрицании ценностей звериного мира капитализма, именно они, как правило, горячо любят материальные ценности. И порой добывают из совсем уж неприличными путями.
И второе. О всевозможных гуру. Как только увидите их, переходите на другую сторону. Будь то старушка Черниговская, обаяшка Харари или психолог Лабовский.
Многих интересует вопрос, кто был инициатором правок и нельзя ли было обойтись без них.
Кейс перевода Юваля Харари мог бы считаться вариантом "обхода цензуры и самоцензуры": так в 1850-е русский профессор читал лекцию о рабстве негров, а американский - о крепостном праве, и оба достигали цели возмутить аудиторию наличием института несвободы в собственной стране (при этом в России надо было обойти государственную цензуру, а в США - самоцензуру слушателей, не желавших слушать аболиционистскую пропаганду).
Однако что-то мешает отнестись к случаю Харари как к аналогичному. Может быть, то, что тут речь о "переводе" одного и того же текста?
Или то, что искажения текста были избыточными (в России можно было опубликовать оригинальный текст, - публикуют и более резкие)?
Вот смеются над Харари за то, что ради денег переписал свою книжку для российского издания. Но ведь тут еще смешнее. Переписал-то он с большим походом. Если бы понимал, как у нас все устроено, то знал бы, что книжку и так можно публиковать, ну, мб смягчив несколько фраз. И этот человек, который в своей практике откровенно не знает, как устроена жизнь, построил первоклассную карьеру, объясняя восторженной публике, как устроена жизнь.
Историк Юваль Харари в оригинале своей книги об эпохе постправды сделал центральным примером Крым-2014, когда российские власти отрицали участие русских военных даже тогда, когда всем было очевидно, что они играют ключевую роль. А для русского издания разрешил заменить этот пример на другой, про Трампа. Почему, понятно слабо - видимо, чтобы лишний раз проиллюстрировать концепцию "постправды". На мой взгляд, это не добавит ни убедительности его аргументации, ни продажам его книги, ни долгосрочной репутации автора. Кому, правда, интересен борец за правду и демократию, меняющие слова для увеличения продаж?
Но вот что ещё мне кажется странным. Я пока не слышал, чтобы от издательства требовали менять слова в переводном тексте по политическим причинам - но если кто-то это потребовал, какой безумной логикой этот кто-то руководствовался? Если бы кусок про Крым остался в книге в неизменном виде, его бы прочли два-три тысячи человек-читателей Харари. Теперь про эту историю, благодаря публикациям в центральных медиа, узнают сотни тысяч людей - в сто раз больше, чем было бы без правки. Причём теперь эта история "Крым-2014 как пример постправды" получит отдельную жизнь. Не, воистину услужливый дурак опаснее врага.
Внимательные читатели обнаружили, что издательство начало перестраховываться буквально с первых страниц книги.
Юваль Харари, вишенка на тортике.
Посвящение книги
на англ - "моему мужу Ицыку"
на иврите - "моему сожителю Ицыку"
на русском - "моему партнеру Ицыку" (видимо, по шашкам или теннису)
Как перестать хохотать?)
Это было бы очень смешно, если бы не было распространено так широко. Самое забавное, что люди в таких случаях обычно говорят "ну я бы конечно да, но мое начальство..."
Если пойти к тому начальству, то оно обычно говорит "ну я бы конечно да, но мое начальство..."
Интересно, если в этой цепочке начальств дойти до президента, то он подтвердит, что ни в коем случае нельзя писать про него в книжке? Или все-таки скажет "да вы <с ума сошли>, у нас формально считается свободная страна"?
И не могу не воспользоваться случаем, чтобы лишний раз выразить свое глубокое восхищение издательством Corpus Books, которое никогда и ничего не боится, последовательно и непреклонно.
Моя любимая история про них - это когда я сама беспокоилась, не поставить ли на розовую книжку значок 18+, потому что, говорю, вот же у них статья 6.21, "создание искаженного представления о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений", не будет ли проблем?
"Так то искаженного, - ответило издательство. - А у нас-то не искаженное".
Многие сделали для себя вывод: в русском переводе лучше книг не читать.
У меня тут коллега под перепостом про плохой перевод Мэмета в Ad Marginem (сама как минимум один раз охреневала не столько от качества их перевода, сколько от отсутствия редактуры) сказал жесткую и справедливую вещь: сегодня профессионал в любой области от кино до медицины обязан читать важные новинки как минимум по-английски, иначе деградация неизбежна (и не то чтобы этот навык сейчас был доступен только привилегированным). Как мы видим по ситуации с Харари, обычного поп-нонфикшена это тоже касается. Деградация среды обвальная, отставание в некоторых областях (в той же гендерной теории) лет под пятьдесят. Никто вам сегодня не переведет в срок и качественно профессиональную литературу, а если вдруг переведет, то это будет удивительное исключение. Никто (или мало кто) напишет свою книгу, которая учитывала бы интеллектуальную повестку последних пятидесяти лет (мне только что показали главу в новой книжке маститого киноведа, которая начиналась словами «Советский Союз был, без сомнения, страной во всех смыслах победившего феминизма»).
Ничего не могу сказать о фемповестке, а так действительно -- если ты не знаешь английский, ты профнепригоден, не важно, кто ты, программист ты, кардиолог или пушкиновед. Вряд ли тут дело в какой-то особенной деградации русской культуры; переводы на немецкий и иврит, например, тоже бывают очень разного качества. Дело скорее в отношении к знанию языка, как к суперспособности (как пишут в анкетах в тиндере "два высших, два иностранных" -- ну <охренеть> ты интеллектуалка! да у вас у дома на углу торгует укропом тетенька, знающая два иностранных, причем родной язык у нее скорее всего не индоевропейской группы, а значит ей русский дался куда сложнее, чем вам английский), а оно между тем превратилось совсем в заурядное дело, и многое пишется только по-английски, потому что просто ну зачем что-то еще? Читайте по-английски, это просто.
Вот, например, Владимир Соловьев явно читал историка по-английски – и не обрадовался пассажу о Крыме.
А другие считают, что дело не в переводах, а в самом Харари, и пытаются разобраться, почему его книги так популярны.
У Харари на каждом языке возникают 'уточнения'. Английский не такой, как иврит, русский не такой, как иврит и английский. Просто не читайте Харари. Вот и все.
тут забавное с Ювалем Ноем Харрари. он для повышения продаж решил в российском издании поменять Путина на Трампа (думаю, в английском он тоже решил добавить Путина для продаж).
мне эта история напомнила о том, что его книги стоят на первых полках магазинах и видимо, обильно читаются.
может, у кого-то есть гипотезы, почему?
я вот не считаю, что люди глупые и любую дрянь читать будут.
я предполагаю, что дело в том, что на фоне нежелания разных интеллектуалов делать понятные обобщения, книги «всё обо всём без тени сомнения» становятся востребованными.
ещё в видеоблогах такой жанр процветает.
но всё же до конца неясно. темы хайповые, написано броско и плохо, предложения мало связаны друг с другом, слова используются произвольно.
ну как не заподозревать ерунду?
цитата для примера:
На самом деле человечество всегда жило в эпоху постправды. Homo sapiens — это биологический вид постправды, сила которого зависит от создания мифов и веры в них. <...> Пока все верят в одни и те же мифы, мы подчиняемся одним законам и, таким образом, можем эффективно сотрудничать.
Так что если у вас возникнет желание обвинить Facebook или Трампа в наступлении ужасной эпохи постправды, напомните себе, что еще несколько веков назад миллионы христиан заперли себя внутри самоподтверждающегося мифологического пузыря, не решаясь усомниться в фактологической достоверности Библии, а миллионы мусульман безоговорочно уверовали в Коран. Не одно тысячелетие большая часть того, что люди считали «новостями» и «фактами» в своем кругу общения, представляла собой истории о чудесах, ангелах, демонах и ведьмах — словно отважные репортеры вели прямой эфир из самых глубин ада. У нас нет никаких научных доказательств того, что змей соблазнил Еву, что после смерти души всех неверных горят в аду или что творцу Вселенной не нравится, когда брамин берет в жены неприкасаемую. И все же миллиарды людей тысячелетиями верили в эти сказки. Некоторые фейковые новости живут вечно.
Когда пошел весь этот хайп с Харари, я честно купил его книжки (потратился! Каждая стоит как пинта крафта с бургером!) -- и не смог заставить себя читать, такая густая банальщина с претензией на назидательность и анализ, эдакий Дэн Браун от истории цивилизации (если принять, что Джаред Даймонд это Умберто Эко). Но видимо, в этом и есть суть ходового научпопа: рассказывать людям то, что они и так знают, придавая этому видимость системы, такая в нас прошита жажда авторитета. Так что может этот скандал немного откроет у нас глаза на Харари и спасет пару душ от ненужной траты денег на его кирпичи и направит их на более богоугодное дело -- пиво с бургером, можно даже и вегетарианским.
