Федеральная служба по финансовому мониторингу 12 сентября добавила в список экстремистов и террористов обвиняемого "по московскому делу" студента-политолога Высшей школы экономики Егора Жукова, заблокировав его банковские счета. Жукова арестовали 2 августа по обвинению в участии в так называемых массовых беспорядках 27 июля на несогласованной акции в поддержку независимых кандидатов в Мосгордуму. С того момента в университете началась громкая кампания в поддержку арестованного студента. Участники инициативной группы не сомневаются в том, что дело против Жукова сфабриковано.
"Мы были одними из первых, кто освещал суд по избранию меры пресечения, когда его задержали, – рассказывает аспирант ВШЭ Армен Арамян, редактор независимого студенческого издания DOXA. – Были одними из авторов письма в поддержку Егора Жукова от сообщества "Вышки". С тех пор мы вовлечены в эту историю".
Два с половиной года назад Арамян выступил одним из инициаторов создания онлайн-журнала. Его назвали DOXA, что с греческого переводится как "мнение". Журнал был задуман как место для дискуссии о проблемах ВШЭ, но вскоре к редакции присоединились студенты других вузов: МГУ, РАНХиГС, РГГУ, которые пишут о реалиях и проблемах учебных заведений, в которых учатся. После несогласованной акции 27 июля члены редакторского коллектива издания не только стали активно выступать в поддержку Егора Жукова, но и решили открыть правозащитный проект DOXA-ОВД – этакий "ОВД-инфо университетского сообщества". Они собрали информацию о задержанных, начали сбор средств на оплату штрафов. Позже издание DOXA вступилось за других студентов-политзаключённых, обращалось к ректорам, угрожавшим отчислениями тем, кто участвует в несогласованных акциях.
– Мы занимаемся информационным освещением, – уточняет Армен Арамян. – Пока не отпустили Даниила Конона и Валерия Костенка – двух студентов, которые также проходили по "московскому" делу по 212-й статье (о массовых беспорядках. – РС) , – мы освещали и их случаи. У нас было письмо в поддержку Дани из Бауманки. Поддержку задержанных студентов начали, когда поняли, что "ОВД-Инфо" не справляется с потоком информации. Собирали списки задержанных студентов, интересовались, что с ними происходит: выпускают их с протоколом, без протокола, выпускают ли их вообще или держат 5 часов в переполненных автозаках. Когда мы пишем про студентов ВШЭ, которых задерживают, появляется очень много людей, которые готовы их как-то поддержать, защитить и так далее. Здесь важно привлечение внимания и помощь от сообщества. Большинство денежных переводов, полученных нами на оплату штрафов, – небольшие суммы. Я предполагаю, что студенты переводили по несколько сотен рублей. Это история про взаимную поддержку и помощь от университетского сообщества.
– Как к вам отнеслась администрация университета?
– Мне кажется, никакой особой реакции не было, пока мы не начали писать критические материалы, в том числе о том, что происходит в ВШЭ. Но не было явного отторжения или крайне негативной реакции. Скорее были интерес и попытка понять, зачем мы всё это делаем, кто мы такие и так далее.
– Что стало первым объектом критики?
– Первая статья у нас была довольно забавная. Она была суперпровокационной – список худших курсов факультета гуманитарных наук. Мы просто сделали обзор на плохие курсы в образовательных программах. Для этого даже провели обстоятельное исследование: опросили около ста студентов, пытаясь понять, что влияет на качество образования. Это было только на одном факультете. Дальше мы уже такие локальные вещи не освещали.
"Защищать своего – это не про политику"
На ежегодном празднике в честь дня Высшей школы экономики 5 сентября на презентации издания DOXA его редакторы запланировали сбор писем для политических заключённых и викторину "на знание своих прав при задержании".
"Ближе к середине августа мы стали замечать, что очень многие студенты и преподаватели чувствуют, что они не могут просто так прийти и праздновать на фоне того, что сейчас происходит, – вспоминает Армен Арамян. – И появился запрос на то, чтобы на Дне вуза было что-то, что не игнорирует ситуацию с политзаключёнными, не игнорирует ситуацию с избиениями протестующих".
Армен Арамян рассказал, что менеджеры учебного заведения были в курсе запланированных мероприятий, однако вечером накануне праздника аспиранту позвонил и. о. директора Высшей школы экономики по информационной политике Олег Солодухин и обвинил в нарушении декларации ценностей ВШЭ, где есть пункт о политическом нейтралитете. Солодухин запретил презентацию DOXA, но солидарность с изданием проявили другие студенческие организации вуза, предложив коллегам свои стенды для выступления.
Презентацию попыталась сорвать группа неизвестных молодых людей (студенты позже выяснили, что она не имела отношения к ВШЭ), скандировавшая “Вышка вне политики”. Их акцию снимал участник прокремлёвского НОД.
– Мне кажется, что сейчас лозунг "Вышка" – вне политики" стыдно использовать, – считает Армен Арамян. – Примечательно, что ни один студент ВШЭ не пришел и не высказал нам свои претензии. Все приходили и интересовались деталями кампании в поддержку Егора Жукова, выражали поддержку, интересовались деятельностью нашей редакции. Никакого негатива от студентов, сотрудников не было.
– На ваш взгляд, "Вышка" вне политики?
– Я считаю, что дискурс "вне политики, внутри политики" сейчас себя полностью дискредитировал. Каждый раз люди, которые пытаются высказать какое-то новое важное для всех мнение про то, что университет вне или внутри политики, каждый раз используют новое определение политики. Поэтому все эти споры по сути бессмысленны. Сейчас люди, которые говорят, что университет вне политики, против того, чтобы студенты и сотрудники вуза активно поддерживали своего политзаключенного. Притом поддержку политзаключенного и правозащитную деятельность нельзя приравнять к политической деятельности. Конечно, если использовать широкое определение политики, можно приравнять в ней любую деятельность, но в том узком смысле, который предполагается в декларации ценностей ВШЭ, защита своего студента не может считаться политической агитационной деятельностью. Это просто деятельность, исходя из каких-то этических норм ориентировать, то есть защищать своего – это не про политику.
Университет и свобода
С самого старта избирательной кампании в Мосгордуму ВШЭ сложно было представить вне политики. Её проректор заявила о депутатских амбициях. Планировал пойти на выборы самовыдвиженцем и Егор Жуков, он участвовал в кампании в команде политика Дмитрия Гудкова, но не собрал необходимое для регистрации количество подписей.
Высшую школу экономики часто называют самым либеральным вузом страны. Её студентам никогда не грозили отчислением за участие в протестных акциях, отмечает Армен Арамян. Он уверен, что этот статус – важная часть самоопределения сообщества учебного заведения:
– Когда люди говорят о том, что "Вышка" – самый либеральный вуз, тут есть несколько уровней. Во-первых, есть объективный уровень: среди государственных вузов здесь в наибольшей степени реализованы индивидуальные свободы, например, сходить на митинг или не сходить на митинг. Никуда не сгоняют, ничего не запрещают. С другой стороны, либеральный университет – это неофициальная позиция, она никогда ею не была, несмотря на то что вуз иногда с ней заигрывал. Но для студентов и сотрудников ВШЭ это всегда было очень важным элементом идентификации, по крайней мере условно, для либеральной части, то есть они себя идентифицировали как сотрудников свободного университета. И вот им говорят, что "вы немного свободны, но проректор университета пойдет избираться в кандидаты, несмотря на то что на этих выборах попрали все демократические свободы, которые только можно было, будет представлять в Мосгордуме университет, но какие-то свободы внутри университета мы оставим". Мне кажется, сотрудники вуза воспринимают это как личное оскорбление. Мы вроде как уважаемые люди, у нас есть какая-то репутация, связанная с репутацией университета, а тут приходит человек и говорит, что, нет, на самом деле, ее нет, и все эти 26 лет существования ВШЭ были лицемерием, никаких свобод не было, мы просто поигрались немного и при первом удобном случае все это свернули. Конечно, все это вызывает недовольство и среди студентов тоже. С нашими обращениями к Валерии Касамаре была большая поддержка от сотрудников.
– Почему вы потребовали её снятия с выборов в случае недопуска других кандидатов? Преподаватель не должен заниматься политикой на профессиональном уровне?
– У всех граждан России есть пассивное избирательное право. Если говорить о Валерии Касамаре, была проблема в том, что она, а до неё Ярослав Кузьминов выдвигались не просто как частные лица, а как представители университета в Мосгордуме. У многих преподавателей, многих студентов было возмущение именно потому, что если уж вы называете себя кандидатами от университета, то логично, что когда университет требует, чтобы вы выступали за допуск независимых кандидатов, вам это нужно делать. Если университет требует, чтобы вы сняли свою кандидатуру в знак протеста против недопуска независимых кандидатов, то, конечно, если вы кандидат от университета, это то, что вы сделаете. Вопрос о представительстве.
Новый учебный год в ВШЭ начался с флешмоба: некоторые лекторы на первых занятиях написали на досках имена Айдара Губайдулина, Егора Жукова, Даниила Конона, Валерия Костенка, Азата Мифтахова, напомнив, что для этих пятерых московских студентов учёба не возобновилась. Все они на тот момент находились в следственном изоляторе.
– Я думаю, многие первокурсники поняли, что они попали в некую новую реальность, – считает Армен Арамян. – До этого они, наверное, от всяких таких информационных каналов были исключены. В университете сейчас очень легко заметить сильную солидаризацию сообщества. Есть ощущение, что все на одной стороне, все против политических преследований, все за свободу Егора Жукова, готовы поддерживать друг друга в таких ситуациях. Это дает силы условным активистам, которые этим занимаются, включая редакцию нашего журнала. Это ощущение позволяет работать дальше и предотвращать выгорание, что всем наплевать, что это очередные политзаключённые. Мне кажется, это важно. Впервые я это почувствовал, когда мы объявили сбор средств на выплату штрафов: за 2–3 дня мы собрали 250 тысяч рублей. Мы не ожидали такого ажиотажа. Мы два с половиной года продвигали идею, что сообщество должно проявлять солидарность. Внезапно оказалось, что сообщество готово проявлять солидарность. Для нас это был очень важный опыт.
– Почему лично вам и другим студентам показалось важным выступить в поддержку Жукова?
– Егор Жуков – наш коллега, член нашего университетского студенческого сообщества. Поэтому для нас тут не было никакого морального вопроса – поддерживать или нет. Это ситуация, которую очень легко примерить на себя. Непонятно, чем Егор Жуков был таким выдающимся, кроме того, что у него был блог, где он записал пару видео против действующей власти. Любого редактора DOXA могли бы с таким же успехом сделать политзаключенным по 212-й статье. Потому это вызвало такую большую солидарность: все студенты почувствовали личную угрозу. Когда ты учишься в университете, тебя окружают люди, у которых я бы не сказал, прогрессивные политические взгляды, но у них, как правило, есть активная общественная позиция. В принципе нормальное университетское образование – про то, как быть свободными людьми, как пользоваться знаниями. Мне кажется, что это просто имплицитно связано с тем, чем является университет. И сложно оставить в сохранности университет, запретив любые личные академические свободы. Возможны какие-то компромиссные варианты, но долго этот компромисс не продержится. Поэтому между университетом и свободами есть прямая связь, – считает аспирант ВШЭ Армен Арамян.
