21 ноября в аукционном доме Drouot в Париже состоится необычная распродажа. На торги выставляется семейный архив адмирала Александра Колчака, Верховного правителя России с ноября 1918-го по январь 1920 года. Даже для экспертов, готовивших эти торги, задача эта оказалась далеко не простой, в том числе с моральной и этической точки зрения.

Это – один из самых непростых аукционов в его практике, говорит Иван Бирр, французский эксперт в области русских архивных документов и живописи. По его словам, во Франции еще не было аукционов такого масштаба, связанных с российской историей: "Иногда попадаются отдельные документы, связанные с лидерами Белого движения – такие как письма генералов Миллера, Краснова, Врангеля, Юденича, Деникина. Но это – два, три, четыре, пять документов. А чтобы целый семейный архив – такого не было никогда".

Смотри также

ФСБ рассекретила дело адмирала Колчака, но доступ к нему закрыт

В архиве Колчака около 300 лотов. По словам Ивана Бирра, выставляемые на торги предметы – очень разные. Есть там, к примеру, книги, которые можно найти и в государственных библиотеках. Есть около ста фотографий, но в основном это семейные фотографии супруги адмирала Развозова, и только около десятка фотографий с Александром Колчаком. Есть также дневники и стихи Софьи Федоровны – жены Колчака. Непосредственное отношение к семье адмирала имеют примерно 150 лотов, говорит эксперт. Еще одна сложность для него заключалась в оценке архива:

– Я лично как потомок белых эмигрантов считаю, что он цены не имеет. Но я все же должен был поставить цену. Если письмо Наполеона стоило около тысячи евро, то я поставил тысячу евро за письмо Колчака. Есть лоты немного подороже. Есть, например, оригинал собственноручно написанной декларации Омского правительства. Я считаю, такой документ в принципе цены не имеет.

Иван Бирр работал над подготовкой архива Колчака к аукциону в течение полугода. Работа эта началась после того, как 10 марта в Париже скончался внук адмирала Колчака – Александр Ростиславович Колчак, бережно хранивший семейный архив.

Жизнь у Александра Колчака-младшего была бурной и интересной. "Он уезжал в Америку, впоследствии вернулся во Францию, у него трое детей, которые живут за пределами Европы", – рассказал Иван Бирр. Внук Колчака был любителем джазовой музыки. В США много занимался архивами в разных библиотеках, работал художником-карикатуристом. Скончался во Франции, в доме престарелых Сен-Женевьев-де-Буа, где свои последние годы провела и супруга бывшего верховного правителя, Софья Колчак. "Изначально это был Русский дом. Теперь там уже мало русских, но память осталась", – рассказывает французский эксперт:

– Две дочери Александра и Софьи Колчак умерли еще в России, в маленьком возрасте. У них остался один сын – Ростислав, Славушка, как они называют его в письмах. Во Франции эта семья, уехавшая туда еще до гибели Колчака в Сибири, жила очень бедной эмигрантской жизнью. Софья Колчак хранила очень много документов, которые, я думаю, она получила через российское дореволюционное посольство, которое здесь осталось и после прихода к власти большевиков. Эти документы и составляют главную ось архива. Ростислав Колчак женился на дочери адмирала Развозова – Екатерине. Адмирал Развозов (он умер в большевистской тюрьме в Петрограде в 1920 году. – РС) был приятелем Александра Колчака, они вместе служили во время русско-японской войны в Порт-Артуре, занимались репатриацией русских офицеров, которые были взяты в плен и находились в Японии. Ростислав служил во французской армии во время Второй мировой войны. Он взял с собой на фронт Евангелие своего отца, которое сам Колчак в молодости, когда он был полярным исследователем, брал с собой в экспедицию. Через документы архива можно все это проследить. Ростислав Колчак попал в плен к немцам. В архиве есть фотографии Ростислава во французской форме в немецком плену. У них с супругой родился сын, Александр. Мы его называем Александр Второй Колчак. Именно его архив мы продаем.

Наследники архива – трое детей Александра Колчака-младшего, правнуки адмирала. Они не захотели далее хранить его в семье. "Сперва его пришлось бы разделить между ними, и это значительно снизило бы его ценность. Мы с супругой три-четыре месяца работали с этим архивом, и мы можем подтвердить, что морально и духовно это очень тяжелое наследство", – говорит Иван Бирр:

– Колчака многие знают, читали о нем книги Сергея Мельгунова и других историков. Но здесь появляется Колчак как человек. Все-таки это его письма к супруге. Там их около ста двадцати. Супруга – его ближайший советник. На протяжении русско-японской войны, Первой мировой войны, гражданской войны он пишет жене каждые три-четыре дня. И у вас постепенно появляется живой образ человека. Новых фактов мало, но многие исторические реалии принимают другой оттенок благодаря этим письмам.

Из свидетельств офицеров, находившихся в ближайшем окружении Колчака в период его пребывания в Омске, может сложиться впечатление, что он был идеалистом, нередко проявлял детскую наивность и непонимание исторической и политической ситуации, сложившейся к тому моменту в России и в мире. Иван Бирр не согласен с этой точкой зрения:

– От начала и до конца это был человек очень цельный. Это в настоящем смысле слова человек службы. Он служил России. Вся его жизнь, смысл его творчества, его военной карьеры – это служение России. Он присягнул. Он борется против немцев. Он убежден, что эту войну надо закончить. Россия дала слово, что будет воевать до конца. И он решил завершить это дело. Он далеко не наивен. Он искал помощи за границей. Осмыслив революцию, Колчак понял, что Россия не может быть одна, что она должна войти в круг других великих наций – Франции, США, Британии. И это глубоко чувствуется. Он считает: это были наши союзники (во время Первой мировой. – РС) и надо с ними продолжать. Правда, союзники оказались не слишком верными, но это уже другое дело. И он сам в последних своих письмах пишет, что союзники играют двойную игру. Он совсем не питал иллюзий, но знал, что не может действовать иначе и что необходимо, как он пишет, полностью искоренить большевизм, без чего Россию невозможно будет воссоздать.

– Из переписки адмирала с Софьей Федоровной создается впечатление, что вплоть до октября 1919 года он продолжал верить в способность его армии дать отпор натиску большевиков?

– Да. Надо сказать, если исследовать этот вопрос по другим источникам, что, если бы Троцкий не взял в руки Красную армию, не реорганизовал ее, в принципе у Белого движения была возможность одержать победу. Есть одно письмо к сыну, где он говорит: "Дорогой Славушка, наверное, зимой я закончу с войной, и мы снова увидимся". У белых все-таки был очень большой тыл. Было золото, все международные организации еще существовали. Мы знаем, как это закончилось, но он этого не знал. Если говорить о характере, который прослеживается через эти письма, то это человек, который дал слово, и, даже если это было уже невозможно, он решил завершить начатое дело – истребление большевизма.

– Помимо переписки Колчака с супругой на аукцион выставлены ее дневники, которые она долгие годы, до последних дней жизни, продолжала вести во Франции.

– Софья Федоровна Колчак была очень грамотной и одаренной женщиной. Там есть очень много стихотворений, некоторые из них очень хорошие. Но как мемуарист она пишет шатко. Она постоянно возвращается к своей молодости. Это – круг воспоминаний. Около ста страниц – описание ее молодости. Это тоже очень интересно, описывается дворянский быт. И постепенно появляются воспоминания о Колчаке, особенно в молодости, это то, что мы почти о нем не знаем. Там есть одна фотография, где ему семь лет. Она вспоминает, как в 14 лет она увидела молодого кадета морского корпуса, очень робкого, застенчивого, который тогда занимался наукой.

– Речь идет об одном из ценнейших личных архивов, когда-либо выставлявшихся на аукцион. У многих специалистов, да и у обычных людей мысль об этом вызывает очень тягостное чувство. Архив может разойтись по частным коллекциям. Означает ли это его утрату для будущих поколений?

– В составленном мной каталоге я поместил максимальное количество текстов, по-русски. То есть главное все-таки будет сохранено. И я очень надеюсь, что когда-то это будет издано, ибо там нет авторских прав. У меня есть копии, и, как будет время, я думаю все это издать. Копии всех главных документов – не всего архива, потому что над таким объемом пришлось бы работать целый год. Но все, что написано рукой Колчака, сохранено, и, я думаю, через три-четыре года работа будет закончена и можно будет это издать.

Официальные российские представители не предприняли реальных усилий, чтобы приобрести этот архив, говорит Иван Бирр:

– Я знаю, что они написали, что хотят приобрести, но ничего не предложили конкретного. Надо все-таки поставить себя на место Колчаков. Их прадедушек убили, с материнской и с отцовской стороны, а теперь надо еще и подарить архив. Я готовлю и другие аукционы, через год-два, коллекции тоже просто фантастические. Архивы имеют свою историю. Может быть, кто-то купит их для российского государства, чтобы они были в государственных хранилищах. Но они имеют свою жизнь, всё это не потеряно, далеко не потеряно.