"Сейчас придет Полночь", – говорит Лаки.
"Но полночь еще через два часа".
"Полночь – это прозвище, в жизни ее зовут Алина".
Полночи за 30, у нее счастливая семейная жизнь и стильно подстриженная собачка. В этом возрасте стриптизерше приходится задумываться о смене занятия – девушки часто выходят замуж за кого-нибудь из гостей клуба или делают административную карьеру в шоу-бизнесе. Полночь мечтает вместе с бойфрендом эмигрировать в теплые страны, потому что старение в России ее пугает. А пока она работает в Golden Girls и учится на инструктора йоги.
О клубе Golden Girls мы узнали, когда проводили серию анонимных интервью о самореализации женщин в России: почему многие молодые девушки путь к стабильному будущему – достатку, собственному жилью, высокому социальному статусу – понимают как поиск мужчины.
Одна из наших собеседниц, медик по образованию, рассказывала: "Был [у меня] мальчик, но жить к себе не приглашал. А я не могла его привести домой – к матери и отчиму. Тогда я приняла решение: раз я не могу заработать на собственную квартиру медсестрой, у меня будет вторая работа: я буду танцевать в ночном клубе по вечерам. Он ответил: иди, конечно, я не против. Больше этого мальчика не видела – через несколько месяцев от него пришло сообщение, что стриптиз – это аморально".
Катя (имя изменено) пыталась совмещать медицину и стриптиз, но при еженедельных 33-часовых больничных дежурствах это было нереально. Катя уволилась из больницы в родном городе и решила попытать счастья в ночном клубе в Москве, где ей посоветовали Golden Girls как место, где "девушки только танцуют и не делают ничего плохого".
Новым танцовщицам, которые только переехали в Москву, клуб за символическую арендную плату предоставляет жилье – кровать в четырехместном номере корпоративного общежития недалеко от работы. Обстановка в кампусе комфортная, правила общежития строгие: тихий час с 7 до 17, курить нельзя даже во дворе, нельзя приводить гостей, вход по отпечатку пальца. Одновременно в кампусе могут жить до 12 человек, за порядком следит комендант, она же отвечает за уборку и смену постельного белья. Через полгода, когда жизнь наладится, девушка должна съехать.
Рабочая смена в Golden Girls начинается в семь часов вечера, клуб открывается в десять. Три часа девушки готовятся к выходу на сцену. Как гласит устав клуба, "по прибытии на работу, артистка обязана записаться на процедуру укладки, визажа и прочих услуг... обязана провести гигиенические процедуры, душ, эпиляцию".
Перед началом работы проходит собрание, на котором менеджеры разбирают ошибки прошлой ночи, а владелец клуба Лаки Ли выступает с мотивационными речами. "Я красотка! Я сексуальная! Я мартовская кошечка!" – повторяют девушки вслед за своим боссом.
Лаки (раньше Сергей) Ли, президент Ассоциации стриптиз-клубов России, эксцентричный продюсер, видеоблогер и проповедник, разрывается между интересами бизнеса и зовом невыполнимой миссии. В 2014 году на фоне кризиса и санкций он решил, что призван помирить Россию и США. При первой же встрече Лаки заявляет: "Очень хорошо, что вы пришли! Давайте снимем фильм обо мне по моему сценарию" – и кладет на стол пачку листов, где по ролям расписана вся его жизнь: детство в благопристойной семье корейского происхождения, карьера финансиста под руководством мудрой мамы, затем расстроившее ее решение уйти из банка в шоу-бизнес, стриптиз, встреча с гимнасткой Юлей из Луганска, любовь, перерождение в роли миротворца, смена имени, акции в Москве и Нью-Йорке, попытка баллотироваться на президентских выборах. Миссия заканчивается фиаско, Лаки разорен и отвержен, от него отвернулись Россия и Америка, и вообще все, кроме мамы и Юли. Но: "Лаки поворачивается к камере и обращается напрямую к зрителю: а вам нужен МИР? Или борьба за PEACE – это удел маргиналов, таких как Лаки Ли? Дайте себе честный ответ! А нам пора! Лаки увлекает Юлю, они в обнимку подходят к автобусу и заходят внутрь".
"Это синопсис игрового фильма, а мы снимаем документальный…" – возражаю я.
"Тут все документально!" – восклицает Лаки.
На Лаки работает команда операторов, монтажеров, продюсеров. Его футболка разукрашена его же портретами, в офисе и дома у него висят видеокамеры, личная журналистка сопровождает его во всех поездках, фиксирует переговоры, работу, встречи и расставания с Юлей. Эпизоды тут же монтируются и выкладываются в YouTube-канал, на поддержку и продвижение которого у Лаки ежемесячно уходит около полумиллиона рублей – это и есть его борьба за мир.
Мы с Лаки идем в клуб, где начинается вечернее шоу. Стриптиз – завораживающее зрелище. Похожие ощущения испытываешь, когда погружаешься с аквалангом и наблюдаешь жизнь морских существ. Полуобнаженные красавицы в мерцающем сумраке переливаются всеми красками, кружат, порхают, ползают, извиваются, презирая приличия и земное притяжение.
Они приплывают втроем – высокие голые девушки с безупречными телами и русалочьей пластикой. Приближаются вплотную. Одна из них садится мне на колени и кладет мою руку себе на грудь. Грудь мягкая и холодная, как моллюск. Я чувствую себя тяжелым неповоротливым водолазом, закованным в маску и гидрокостюм.
"Что ты смущаешься? – говорит Лаки. – Полночь ответит на любые твои вопросы. Интервьюируй!"
На такой дистанции я еще никого не интервьюировала.
"Тебе холодно?"
"Нет! У меня горячее сердце!"
"Ты так любому можешь сесть на колени? А если человек тебе не нравится?"
"Я стараюсь в каждом найти что-то хорошее! Тебе ведь хочется со мной потанцевать?"
Мне не хочется. Мне хочется вынырнуть обратно, в мир одетых, и сделать глубокий вдох.
Дома Полночь вместе с подругой Кариной, тоже стриптизершей, и пиарщиком Golden Girls, выпускником философского факультета МГУ Павлом Пестовым, готовят пасту, пьют вино, курят кальян и смотрят старые мюзиклы. О стриптизе они рассуждают как о "социальном лифте" для женщин и особой форме женской эмансипации. Когда-то Алина Полночь тоже была застенчивой и зависимой девушкой из провинции, а теперь она звезда клуба, может позволить себе комфортную жизнь, и главное, как она говорит, "открыла в себе женщину" – ей нравятся восхищенные взгляды, внимание и все те сложные чувства, которые она вызывает у гостей клуба. Она безмерно благодарна своему боссу за произошедшую с ней трансформацию: "Лаки для меня как отец. Я бы никогда не могла верить мужчинам, если бы не Лаки. Он сделал для меня гораздо больше, чем биологический отец, который ушел от нас, когда я была совсем маленькая. Я помню, как однажды отец отвез меня на дачу, обещал приехать и не приехал. Я обожглась в бане, пошла его искать, заблудилась, а он так и не пришел", – Алина говорит об этом со слезами на глазах.
Впрочем, может, она все придумывает: по уставу клуба, "в разговоре с гостем вполне уместны фантазия и преувеличение, но артистка должна помнить, что говорит, чтобы не путаться при следующей встрече". Но в любом случае, ее искреннее восхищение Лаки и клубом сомнений не вызывает.
Павел вспоминает Playboy Хью Хефнера, который в 50-е предложил Америке революционную концепцию сексуальной свободы для всех, публиковал на обложках фотографии и знаменитых актрис, и непрофессиональных моделей "с соседнего двора", выступал за освобождение женщин от гнета домашнего хозяйства, отстаивал их право на контрацепцию и аборты. Павел считает, что спустя полвека эти вопросы актуальны и для современной России: "Я очень переживаю за девушек. Им говорят: сиди дома и готовь борщи. И еще тебя будут избивать. И до 22 лет ты должна родить, иначе будет поздно".
Павел начинает рассуждать о связи стриптиза с феминизмом, но Карина, другая звезда Golden Girls, с ним в этом не согласна: "Феминизм заключается абсолютно в другом – делить все пополам, счет пополам. В России феминизм не особо развит. У нас другой менталитет, мы привыкли, что мужчины – это стена. Наша задача – думать о мужчинах, делать, чтобы им было хорошо. В стриптизе то же самое. Мужчина приходит, мы наливаем ему вино, мы ухаживаем за ним, потому что он гость клуба".
Общение девушек с гостями Golden Girls подчинено строгим правилам: по уставу клуба, "артистка должна быть максимально активна в диалоге, не пытаясь переложить на гостя инициативу. Необходимо помнить, что гость пришел для того, чтобы его развлекали артистки, а не наоборот. Артистке запрещается задавать гостю вопросы относительно его финансовой состоятельности, вероисповедания, семейного положения и сексуальной ориентации. Также следует избегать оценок политической ситуации, политических лидеров. Нельзя прятать глаза, поскольку для гостя чрезвычайно важно, чтобы артистка оценила его внимание к ней. В общении с гостями артистка не должна избегать физического контакта, прикосновений, легких объятий, дружеских поцелуев. Артистке запрещается поднимать в беседе негативные темы, жаловаться на жизнь, делиться семейными и прочими проблемами. О себе и о своей жизни она должна говорить только с улыбкой и только в превосходной степени".
Особая статья устава – приватный танец: "Это отдельно оплачиваемый гостем танец артистки, в котором в течение одной оплачиваемой мелодии она полностью обнажается. Артистка обязана быть гигиенически готова, быть чистой и приятно пахнущей. Во время исполнения привата артистка не должна проявлять излишнюю стыдливость, выполнять пожелания гостя, она может принимать любые позы максимального эротического характера. В случае чрезмерного возбуждения гостя в привате артистка не должна провоцировать его на продолжение, при этом она не должна давать ему понять, что он делает что-либо запретное или запрещенное".
Приватный танец, в зависимости от его особенностей, в Golden Girls стоит от 2 до 8 тысяч рублей (доходы артистка делит с клубом). За одну ночь, при удачном стечении обстоятельств, у одной девушки может быть до 15 таких танцев. Впрочем, танцами их можно назвать лишь условно – фактически это трехминутная имитация сексуальной прелюдии, при строгом запрете на секс – за это артистке грозит увольнение или огромный штраф. "В приватном танце наша задача максимально его возбудить, но возбудить так, чтобы он не кончил. Если он это сделает, он больше не захочет там находиться. Все должны работать так, чтобы был заработок для клуба, и задача удерживать гостя как можно дольше, чтобы он хотел смотреть не только на одну, а на всех. Если девушка выезжает с гостем за пределами, то он потом не ходит в клуб и не тратит там деньги", – объясняет одна из артисток.
Отказаться от привата артистка не имеет права: "Если человек пришел в ресторан, его нужно обслужить, даже если он кому-то не нравится. Так же и в музее, в цирке, в кабаре. Это артистки, это их работа", – когда Лаки перестает проповедовать мир и отвечает на вопросы о стриптизе, он вдруг превращается в рационального, остроумного, циничного предпринимателя.
"Но в музее никого не хватают руками".
"Ну и что! А в спорте люди вообще друг друга по морде бьют! Вы посмотрите на борцов сумо или на боксеров! Что более человечно – стриптиз или бокс?"
Лаки советует пообщаться с его подругой – бывшей гимнасткой Юлией Реутовой, той самой, которую он в своем сценарии увлекает в автобус. Ей знаком и спорт, и цирк, и стриптиз.
В детстве Юля жила в родном Луганске у крестной, а мама работала в Москве, торговала на Черкизовском рынке: "За восемь лет она заработала на квартиру в Луганске. Год пожила – война началась. Сейчас мы пытаемся продать эту квартиру. Мама ее покупала за 20 тысяч долларов, а сейчас ее за восьмерку не хотят брать. А все равно ее надо продавать, потому что там жизни нет".
Когда она пришла в спортивную школу, ей сказали, что мышцы у нее крепкие, но нужно стать более гибкой. "Меня два тренера тянули. У меня все хрустело, я орала так, что с четвертого этажа было слышно: "Что здесь происходит? Кого режут?" В стриптизе такая растяжка не нужна, – говорит Юля, – есть гости, которые это ценят, а есть те, кто просто приходит пощупать".
Юля утверждает, что ее спортивная карьера оборвалась из-за маленького роста: "Я попала в сборную Украины, но на Олимпийские игры меня не взяли – сказали, в Пекин поедут высокие. Для меня весь мир рухнул". Юля начала учиться в институте физкультуры в Киеве, на третьем курсе попала на кастинг американского цирка Ringling Brothers. Несколько лет проработала под куполом, а потом во время гастролей в Макао встретила Лаки Ли, который тут же позвал ее работать в Golden Girls: "У меня как раз заканчивался контракт, а родители, мама и отчим, очень переживали, что я работаю в цирке, волновались за меня. Они начали шерстить интернет, читать про Лаки и потом говорят: "Юля, бросай воздушную гимнастику, иди в стриптиз, это безопасная работа". Я сначала подумала: что они такое говорят? Я? Раздеться? Да никогда – я артистка воздушного жанра! Но потом подумала, что надо поехать в Москву".
Так Юля поселилась в мире розовых кроликов, резиновых членов и круглосуточного видеонаблюдения. Лаки убедил ее вести видеоблог, в котором Юля рассказывала, как счастлива быть с ним. На деньги, которые он ей давал, она увеличила грудь и перестала комплексовать на эту тему. Лаки дарил ей дорогие украшения, возил в экзотические страны, снимал в рекламе своего клуба, в мюзикле о стриптизе – это была роскошная жизнь, вспоминает Юля.
У Юли и Лаки был роман, который сопровождался страданиями, наркотиками (для Юли), разрывами и примирениями.
В Golden Girls Юля больше не работает – Лаки запретил ей после того, как она снялась в чужом реалити-шоу, в этом смысле он за моногамию. Сейчас они живут отдельно, Юля устроилась в партнерский клуб Virgins и называет стриптиз своим предназначением и любимой работой: "В первую ночь я заработала 21 тысячу рублей – для меня это было "вау". Я сама оплачиваю квартиру и все делаю сама. Эта работа меня организует, дает мне структуру. Лаки знает, что я там работаю в Virgins, говорит: "Круто, рад за тебя".
Рассказывая о своей счастливой новой жизни, Юля описывает эпизод, который заставляет меня насторожиться: "Вчера была история с одним гостем, который любит душить. Первая девушка, которая пошла с ним на приват, вернулась с синяками на груди. Говорит, что он хочет сейчас с тобой пойти на приватный танец. Я вчера много денег заработала, будучи с этим гостем. Он меня душил шесть раз. Он душил так, что ты или засыпаешь, или часть тебя выходит из тела. Вот такой был гость вчера. Но мне почему-то это понравилось. Я не знаю почему, но мне это понравилось. Понравилось быть не в теле какой-то период времени. Это выглядит страшно, но это как сон". – "Руководство клуба об этом знает?" – "Да. Они видят все, что происходит в приватной комнате. Они говорят, если тебе нормально, то хорошо, но ты, пожалуйста, если что, кричи или маши рукой". – "А если он тебя задушит?" – "Он все контролирует".
В клубе Virgins, где работает Юля, признают, что такие практики существуют: "У нас есть БДСМ – приватные комнаты, где иногда гость может шлепнуть артистку плеткой и так далее, – говорит представитель Virgins. – Иногда гость может переборщить – слишком сильно шлепнуть или придушить. Но только сама артистка может понять, где он перебарщивает. Как только артистке стало некомфортно, она может выйти из приватной комнаты и сказать охраннику. Даже если она говорит, что ей было некомфортно, гостю выносят предупреждение, если он не понимает – вносят в черный список". По словам нашего собеседника, безопасность артисток для клуба превыше всего: "Они же выступают в нижнем белье, если у них будут синяки, они будут непривлекательны для гостей. Такие ситуации мы закрываем очень быстро. Мы можем закрыть вход гостю даже за простое оскорбление артистки".
Юля намерена работать в стриптизе не всегда. Она мечтает открыть свое дело: "Я даже вижу, как это будет. Я вижу новый дом на Белорусской, где сейчас квартиры продаются. Очень красивый дом. Купить там квартиру, купить большую площадь для студии, где я буду учить детей гимнастике. Там будут красивые костюмы, и будут разные вкусности, сладости. Я когда сама занималась гимнастикой, тренер всегда говорила, что нельзя есть булочки, сладкое. Если я буду тренером, я не буду ограничивать детей в том, что им хочется".
Но пока Юля танцует каждую ночь и ограничивает себя в калориях.
Бывшая медсестра Катя уже помогла родственникам выкупить долю семейной недвижимости, но еще не заработала на собственную квартиру.
Полночь закончила курсы йоги, но пока не начала преподавать.
Лаки Ли прорвался на пресс-конференцию Путина, произвел впечатление на журналистов, но задать президенту вопрос о мире ему так и не удалось.
