Пандемия и меры по борьбе с распространением коронавируса поставили многих людей в тяжелые условия выживания. О некоторых группах населения почти не говорят и уж тем более не беспокоятся о том, что нынешняя ситуация может угрожать не только их здоровью, но и здоровью тех людей, с кем они контактируют. Представители международной организации "Врачи мира" в России обеспокоены тем, что нынешняя ситуация грозит вспышкой ВИЧ-инфекции среди секс-работников уже в ближайшее время.

Международную неправительственную организацию "Врачи мира", которая в этом году отметит сорокалетие, часто путают с другой "Врачи без границ". Это объясняется не только схожестью названий, но и тем, что у "Врачей мира" и у "Врачей без границ" один основатель – французский врач и дипломат Бернар Кушнер. На сегодняшний день почти четыре тысячи сотрудников и добровольцев "Врачей мира" работают в 30 странах, в том числе и в России. Сейчас это партнерские программы в крупных российских городах по профилактике ВИЧ-инфекции среди секс-работников.

– Наша миссия – лечить и защищать здоровье и интересы людей в тех случаях, когда они не получают надлежащей медицинской помощи. Тогда мы призываем власти действовать, – говорит глава миссии "Врачи мира" в России Ольга Максимова. – В других разных странах мира мы работаем с самыми уязвимыми группами населения – с жертвами военных конфликтов, мигрантами, бездомными и потребителями наркотиков. В России у нас несколько партнерских проектов, которые касаются здоровья секс-работников.

–​ Почему именно секс-работники?

– Это достаточно закрытая и очень уязвимая группа. Эти люди подвергаются насилию и плохо защищены от заболеваний, связанных с их работой. Кроме того, это довольно многочисленная группа – по разным подсчетам от 1 до 3 миллионов людей оказывают секс-услуги в России. Это совершенно забытая часть общества, которой никто не занимается.

–​ Что представляет собой эта группа по гендерному составу, гражданству?

– Она очень разнообразна. Большая часть секс-работников женщины, но есть и мужчины, и трансгендерные люди. Среди них и россияне, и мигранты.

–​ Если говорить о том, что было до введения карантинных мер, в чем заключается работа миссии "Врачей мира" в России?

– У нас пятый год работает программа по профилактике ВИЧ-инфекции, ИППП (инфекции, передающиеся половым путем) и насилия среди секс-работников. Мы раздаем презервативы, лубриканты, средства экстренной контрацепции, информационные материалы о здоровье. Наш партнер в Москве, Фонд "Шаги", проводит тестирование и консультирование на ВИЧ-инфекцию. Мало кто знает, но существуют быстрые тесты – они показывают результат в течение 10–15 минут. Хотя секс-работники, естественно, находятся в группе риска, очень многие боятся обращаться в медицинские организации, посещать врачей, тестироваться. То отношение, с которым их, как правило, встречают некоторые врачи, отталкивает этих людей от всей системы. Потому им так важна помощь от НКО. Но кроме того мы предоставляем секс-работникам психологическую, социальную, юридическую поддержку. Это все совершенно анонимно, бесплатно и без капли осуждения. Главный наш посыл – мы не пытаемся убедить в чем-то этих людей, каждый человек, с нашей точки зрения, имеет право делать собственный выбор – чем он хочет заниматься. Наша задача сделать так, чтобы это занятие не приносило вред здоровью этих людей. В центре нашего внимания – здоровье. И мы стараемся снизить те риски, которым подвергаются секс-работники.

–​ Последствия пандемии в этой сфере жизни, так же как и во всем остальном, станут понятны позднее. О чем можно говорить уже сейчас?

– Как и любая эпидемия, нынешняя имеет не только санитарные последствия, но и социальные – для всех групп населения, и для секс-работников в том числе, с той только разницей, что о них не говорят вообще. Тем, кто продолжает работать, очень сложно соблюдать правила социальной дистанции. Мы, конечно, им объясняем, что лучше прекратить на некоторое время заниматься этой деятельностью, чтобы обезопасить себя и других. Но отказываются не все. Поток клиентов резко снизился, а следовательно, снизились и доходы секс-работников. Некоторые из них не могут даже обеспечить свои базовые потребности, например, платить за квартиру, покупать продукты. Многие из них содержат детей и родителей. И само собой разумеется, что они не получают никакой социальной помощи как секс-работники – этот вид деятельности запрещен. Если говорить о тех, кто продолжает работать, то из-за резкого уменьшения числа клиентов им приходится соглашаться на то, что мы называем "рискованные практики". В обычное время, когда половина клиентов просят контакта без презерватива, секс-работники, которые ответственно относятся к своему здоровью, отказываются. Но в текущей ситуации, когда очень мало клиентов, люди, конечно, склонны соглашаться и идут на такие риски. Эта ситуация с большой долей вероятности породит новую вспышку ВИЧ-инфекции. Наша организация и наши партнеры обеспокоены тем, что это может произойти очень скоро. Кроме того, еще одним последствием могут стать увеличение количества нежелательных беременностей для женщин.

–​ С недавних пор секс-работниц в России принято определять эфемерным словосочетанием "женщины с пониженной социальной ответственностью"…

– Нас это возмущает, потому что мы, наоборот, считаем, что это женщины с высоким уровнем ответственности. Те женщины или те мужчины, которые идут на такую работу, делают это не ради себя, а очень часто ради своих родных. Они ответственны за свои семьи, они пытаются быть ответственными за свое здоровье, они информируют своих клиентов о ВИЧ-инфекции, то есть они распространяют очень полезную информацию.

–​ Как вы работаете в нынешних условиях, я имею в виду самоизоляцию?

– Во-первых, низкопороговый центр Фонда "Шаги" до сих пор открыт, там находится минимальное количество сотрудников. И наши подопечные, хоть сейчас их и меньше, все равно приходят, чтобы получить весь пакет услуг. Сотрудники соблюдают все меры безопасности. Если раньше презервативы и другие средства защиты передавались непосредственно через прямое человеческое общение, то сейчас это приходится выдавать через окно или на пороге центра. Мобильные бригады тоже работают. А в Петербурге наш партнер – движение "Серебряная Роза" организовало службу доставки на дом. То есть мы просто минимизировали физический контакт, но потребность не исчезла, поэтому приходится искать новые возможности помощи нашим подопечным. И, конечно, в нынешних условиях мы сейчас стараемся использовать онлайн-формы, проводя вебинары и семинары, которые касаются юридической и психологической помощи. Кроме того, людям в разных регионах России нужна информация и о ВИЧ, и о том, как избежать насилия со стороны клиентов.

Основанное в 2003 году, движение "Серебряная роза" занимается защитой прав секс-работников. Директор организации Ирина Маслова говорит, что пандемия и карантинные меры отражаются в первую очередь на самых незащищенных слоях общества, к которым относятся и секс-работники.

– Негативные последствия для людей очевидны уже сейчас, и понятно, что будет ухудшение. Почти 80 процентов перестали работать. Чтобы было понятно, мужчины, женщины, трансгендерные люди, которые оказывали сексуальные услуги, они не какие-то другие. Они кормили себя, своих детей, своих близких – тех, кто у них на иждивении. 60–70 процентов имели от двух до пяти иждивенцев. И понятно, что социальная дистанция и меры изоляции ударили достаточно сильно и по ним, и по их семьям. Они первые, кто начал использовать маски, антисептик для обработки рук, мытье рук, пытались выживать. Выживать сейчас получается не очень хорошо. Те, кто мог, кто успел, уехали в свои регионы. Понятно, что секс-работники – это самая мигрирующая группа.

–​ Вы сказали, что не все успели уехать домой… Откуда ваши подопечные?

– Это сфера, в которой достаточно много мигрантов внутренних и внешних. Внутренние мигранты – это те, кто приехали в более крупные города, потому что там есть деньги. Внешние мигранты чаще всего из Узбекистана, Таджикистана, Украины, Белоруссии, то есть из бывших советских республик… Чаще всего люди приезжают, оформляя пакет разрешительных документов. Но поскольку перекрыто авиасообщение, кто-то успел улететь, а кто-то нет. Слава богу, есть какие-то определенные шаги, которые делает государство для того, чтобы не наказывать тех, у кого срок действия документов закончился. Но это те проблемы, с которым мы сейчас все столкнулись.

–​ Где эти люди могут самоизолироваться? Насколько я понимаю, за съемные квартиры им платить нечем.

– Им нечем платить за квартиры, у них нет денег на еду. Тот финансовый запас, который был, очень быстро заканчивается. Мы понимаем, что сейчас начинаются времена, когда есть будет нечего. Клиентов мало в силу ограничительных мер и в силу того, что для многих из тех, кто пользовался их услугами, вопрос средств на питание стал тоже актуальным. Увы, этот рынок рухнул очень сильно во всем мире. Но если в странах, где оказание сексуальных услуг было легальным или хотя бы декриминализованным, государства пошли на прямые выплаты людям, чтобы они могли хотя бы купить себе продукты. У нас все загнано в тень. И, увы, многие организации – даже помогающие – закрылись, какие-то работают по-тихому. Мы пытаемся работать дистанционным образом – передавать презервативы, лубриканты, маски, перчатки, сохраняя дистанцию. Сейчас будем искать возможность снять несколько квартир, чтобы люди, которые потеряли крышу над головой, могли просто выжить.

Вчера я переписывалась с человеком, который предложил свою помощь. Это впервые на моей памяти, когда человек просто сказал: "Спасибо, что вы оказываете помощь секс-работницам. Давайте я поучаствую". И на следующей неделе мы будем формировать продуктовые наборы для секс-работниц с маленькими детками для того, чтобы люди хотя бы не голодали.

–​ Есть ли у них еще какие-то варианты пережить тяжелые времена?

– Я знаю несколько примеров, когда люди с медицинским образованием идут работать в питерские больницы либо волонтерами, либо младшим медицинским персоналом. Это умение откликаться на чужую беду. Сейчас плохо всем. Поэтому выживают только те, кто начинает помогать другим. И это круто.