Как и за что штрафуют больных COVID-19 и тех, кто попал в "Социальный мониторинг".
В России утвердили поправки к законодательству, ограничивающие избирательные права граждан.
21 мая Совет Федерации наконец предложил законодательно закрепить понятие "самоизоляция": чтобы было понятно, в каких случаях можно эту самоизоляцию вводить, кто имеет право это делать, как можно ограничивать права граждан в условиях самоизоляции, а главное – какие полномочия предоставить в этой ситуации регионам. И ничего, что в течение последних двух месяцев практически уже оштрафованы десятки тысяч россиян за нарушение этого режима самоизоляции, которого в законе пока нет.
В Москве сейчас разворачивается невероятный скандал вокруг работы приложения "Социальный мониторинг". Его обязаны установить на своих телефонах или использовать на выданных мэрией гаджетах те люди, которые проходят лечение от коронавирусной инфекции дома или по каким-то другим причинам остаются на карантине: может быть, у них диагностировано острое респираторное вирусное заболевание или они – родственники человека с COVID. И вот это приложение допускает множество багов и ошибок, которые оборачиваются для людей реальными многотысячными штрафами.
Московский юрист, известный пользователям интернета под псевдонимом Иван Ежиков, ведет кампанию за отмену всех штрафов, выписанных москвичам с помощью системы "Социального мониторинга".
Приложение "Социальный мониторинг" допускает множество ошибок, которые оборачиваются для людей многотысячными штрафами
Иван Ежиков: Все то, что я вижу (а я в это погрузился очень плотно), показывает, что количество законных штрафов реальным нарушителям карантина и количество штрафов, выписанных ошибочно, в том числе людям, которые на карантине вообще сидеть не должны были, находится в соотношении один к ста или даже еще хуже. Подавляющее большинство штрафов совершенно незаконно и, что самое главное, необоснованно. Ситуация катастрофическая.
У штрафов для тех, кто появился на улице без пропуска, есть хоть какое-то обоснование: существует пропускной режим, методы фиксации нарушений пропускного режима – либо вас останавливает сотрудник полиции, либо, если вы на машине, вас фиксирует камера. Есть доказательства факта этого нарушения. Там все равно процессуально все это незаконно, эти штрафы подлежат отмене, но они хотя бы объективно подтверждены.
А те штрафы, которые выписывают за "Социальный мониторинг", которые выписывает Главное контрольное управление, мало того что они незаконны, потому что есть процессуальное нарушение, так они еще и ничем не доказаны. Ни к одному постановлению Главконтроля не приложено каких бы то ни было доказательств факта нарушения! Людям пишут: "вы покидали дом" – и подтверждают это ссылкой на какое-то непонятное письмо Департамента информационных технологий. Не указано ни время, когда покинул, ни куда ходил, ни где тебя зафиксировали, – ничего. Просто: "Вы покинули, вы виноваты", и все. А большинство людей говорят, что они сидели дома, никуда не выходили. И есть люди, которые лежали в больнице на ИВЛ, а у них штраф за то, что они куда-то сходили. Ужасно, что нет никаких доказательств, никакого объективного фиксирования нарушения: просто берут и штрафуют.
Оспорить это реально. Суды принимают жалобы на эти штрафы. Но это сложно сразу по нескольким причинам. Причина первая: Главное контрольное управление достаточно долго не рассылало постановления. Многим людям эти постановления до сих пор не пришли, хотя выписанные штрафы в различных электронных системах уже видны. Кому-то пришло на почту – уже есть случаи, когда люди досидели до конца свой карантин, пришли на почту, а почта их "обрадовала" тем, что срок хранения административного письма – семь дней, и в связи с коронавирусной ситуацией этот срок не увеличили. Для всех остальных писем увеличили с 30 до 60, а для судебных и административных как было 7 суток, так и осталось, то есть человек с 14-дневным (а у многих сейчас 21-дневный) карантином просто не имеет шансов получить постановление. На запросы: "Пришлите в электронном виде, мы не получили" – пока ответов нет. Ждем реакцию Главконтроля.
Марьяна Торочешникова: Сейчас московское правительство сообщает, что выписаны уже десятки тысяч штрафов. Это же обвалит работу судов, если люди пойдут их оспаривать!
Иван Ежиков: Безусловно! Если хотя бы половина этих штрафов будет оспорена, на суды будет достаточно серьезная нагрузка. Такая же совершенно ненужная нагрузка будет на сам Главконтроль, которому придется отправлять все эти дела для рассмотрения во все суды. И главной своей задачей как автора этих жалоб я вижу именно показать системе, что она не справится, чтобы система сдалась и решила эту проблему своими внутренними административными методами. Ведь всегда может прийти, например, прокурор и сказать: "Ребята, все эти штрафы незаконны, давайте мы их отменим". Прокурор имеет право выйти с протестом в отношении защиты прав неопределенного круга лиц. Это будет наилучший выход, если все эти штрафы отменят, именно поняв, что система не справится. Я не верю, что наши суды, какие бы они ни были, поддержат это беззаконие.
Марьяна Торочешникова: И еще. Иван Ежиков рекомендует всем, кому предписали использовать "Социальный мониторинг", не устанавливать приложение на свой телефон, а требовать от чиновников обещанный гаджет с предустановленной программой. Кстати, по словам Ежикова, такие аппараты везут иногда по полторы-две недели, когда, собственно, необходимость в них уже отпадает. Но и штрафы зато не выписывают!
Карантинные штрафы превратились в источник дохода для властей во многих регионах России.
Журналист-расследователь Дмитрий Великовский убежден в неправомерности автоматических штрафов за нарушение режима изоляции. А изучив описание и документы к приложению "Социальный мониторинг", которые размещены на официальном сайте правительства Москвы, пришел к выводу, что баги в системе – вовсе не баги, а намеренно заложенные в нее механизмы.
Дмитрий Великовский: Федеральное законодательство говорит, что автоматическая фиксация штрафов не в компетенции субъекта Российской Федерации, то есть никакой регион не может ввести автоматическую фиксацию штрафов по своему усмотрению, за исключением одной сферы – благоустройства. Поэтому в свое время московские власти внесли платные парковки в сферу благоустройства: таким образом они развязали себе руки и штрафуют в автоматическом режиме за несоблюдение правил парковки.
Но "Социальный мониторинг" и вообще нынешние нарушения режима изоляции под это определение не подходят и по смыслу, и по тому, что они внесены в главу, которая называется "Нарушения общественного порядка". Таким образом, автоматические штрафы с подъездных дверей, с камер на столбах и с "Социального мониторинга" за нарушение изоляции невозможны. Правительство Москвы просто не имеет на это никакого права согласно федеральному законодательству, то есть оно превышает свои полномочия, и это совершенно объективный факт.
Кстати, люди, которые подписывали отказ от обработки персональных данных и установки приложения, тем не менее, все равно попадают в базу, их все равно штрафуют. Это нарушение другого федерального закона – о персональных данных, которое московские власти в лице Главконтроля себе позволяют. Эти причины вполне достаточны для того, чтобы отменять все штрафы сразу, а желательно, чтобы еще ответственные лица московского правительства понесли за это наказание.
Вместо этого мы видим сейчас мутную игру: они вынесли десятки тысяч штрафов. И из-за того, что это получилось очень шумно, очень криво, об этом очень много пишет пресса и говорят люди, это большой скандал, и теперь они как бы пошли на попятную – кидают косточку и благородно говорят: "Мы отменили ночные штрафы", порядка 450 ночных штрафов! Но если вы вынесли 70 тысяч абсолютно незаконных штрафов и отменили одну двухсотую их часть, то это даже не разговор, пока не будут отменены все эти штрафы как незаконные!
Карантинные штрафы превратились в источник дохода для властей во многих регионах России
Даже если говорить об этом приложении, о том, как оно устроено, продумано и задумано Департаментом информации... Я бы считал излишним говорить об этом, потому что это все вообще незаконно. Но если мы будем изучать документ, который вывешен на сайте мэра Москвы, и порядок его использования, то также обнаружим совершенно удивительные и, на мой взгляд, злонамеренные вещи. Речь уже не про ошибки приложения, не про то, что оно глючное или плохо сделанное. Это то, как оно задумано.
Например, самое драматическое – это то, что на обработку данных о том, что человек выздоровел, московские власти берут себе десять дней. Человек подписал согласие (если он его подписал) на обработку персональных данных и на установку приложения на 14 дней – это прямо записано в постановлении санврача, которое подписывают люди. Там еще написано, что по истечении этого срока согласие недействительно. Однако спустя 14 дней оказывается, что приложение не останавливается, оно продолжает штрафовать его за выходы из дома, за какие-то грешки, за то, что он не вовремя сделал селфи и позволил себе, допустим, часок поспать.
А человек должен еще закрыть "больничный". После того, как он закрывает "больничный", а это уже в совокупности, допустим, недели три, еще десять дней берутся московскими властями просто так, на обработку информации о том, что он здоров, и на удаление его аккаунта в приложении. Таким образом, в совокупности это все может длиться месяц, а может и больше, хотя человек прямо подписал – на 14 дней.
Допустим, он закрыл "больничный", ему на следующий день на работу, как нам рассказывал врач из поликлиники: что ему делать? Конечно, он пойдет на работу. Однако приложение все еще считает, что он на контроле, на нем стоит сторожок. То есть он будет десять дней ходить на работу, и его все десять дней будут штрафовать, потому что приложение еще не знает, что он здоров. Он знает, врачи знают, УВД знает, все знают, и только московская мэрия десять дней с этим разбирается.
Особенно драматическим это становится тогда, когда человек находится на "больничном", но ему становится хуже, его везут в больницу с COVID или не с COVID, поскольку это приложение штрафует не только "ковидников", но и тех, у кого ОРВИ, у кого подозрение на COVID, у кого пневмония, и их родственников. В эти жернова попало огромное количество людей! И если кому-то из них становится плохо, его везут в больницу. У нас была такая героиня: ей пришел штраф за то, что она вовремя не сделала селфи (а она была в карете скорой помощи), и за то, что она вышла из дома. То есть это абсолютно людоедский сеттинг, который изначально так и прописан в документе. Это не ошибка, так и задумано! И это совершенно чудовищно.
По-моему, московские власти довольно давно не скрывают, что они хотят пойти в сторону китайской модели контроля над людьми при помощи больших данных, искусственного интеллекта, автоматизации, роботизации. Есть принятая московским правительством стратегия, которая называется "Умный город-2030". Там очень много пунктов, но среди них многие фактически дают нам понять, что идея московского правительства – автоматизировать ситуацию так, чтобы все правонарушения предупреждал искусственный интеллект, чтобы именно он выносил все штрафы.
И вот "Социальный мониторинг" – это как бы пробный шар, первая ласточка. И мы отлично видим, как у московских властей это получается, насколько это человеконенавистническое воплощение людоедской идеи. Попытка подменить человека машиной – крайне спорная и, на мой взгляд, просто очень страшная вещь. Но в случае с московским правительством мы видим, что это все еще, видимо, помножено то ли на криворукость, то ли на воровство. Даже хорошие идеи по цифровизации могут обернуться вот таким лютым "концлагерем", который мы сейчас видим.
Марьяна Торочешникова: Все больше людей в России отказываются оплачивать штрафы за нарушение режима изоляции. Кто они – новые штраф-диссиденты, и почему они считают, что закон на их стороне, – рассказывает Анастасия Тищенко.
Пока все сидели по домам, Государственная дума приняла, а Совет Федерации одобрил поправки к законодательству, которые существенно ограничивают избирательные права граждан. О том, что именно произошло, – в кратком обзоре ассоциации “Голос”.
О том, что все это значит для избирателей, мы попросили рассказать доктора юридических наук, профессора, специалиста в области конституционного права Илью Шаблинского.
Смысл всех этих нововведений в том, чтобы исключить какие-либо изменения статус-кво
Илья Шаблинский: Я полагаю, что наши правящие группы осознают: тот слой избирателей, который ощущает недовольство и раздражение, постепенно увеличивается. Думаю, прежде всего, замысел нашей правящей группы состоит в том, чтобы минимизировать или совершенно исключить влияние этих настроений на результаты выборов.
Надо обратить внимание и на то, что представители нашей правящей группы – это пожилые люди, и они стареют. Путину близко к 70, Нарышкину, Патрушеву, по-моему, больше, Матвиенко тоже за 70. Вот эти люди – около 70 и за 70 – становятся все более консервативными, более опасливыми.
Смысл всех этих нововведений в том, чтобы исключить какие-либо изменения статус-кво. Статус-кво – это, прежде всего, неконтролируемая власть одного лица, а также неконтролируемая власть выстроенной им клиентелы – зависимых от него людей. И ради того, чтобы сохранить это положение незыблемым, в избирательное законодательство вводятся такие нормы, которые открывают широчайшие возможности для произвола, открывают огромное пространство для того, чтобы манипулировать любыми результатами выборов, "рисовать" любые цифры.
И до этого, в общем-то, с результатами не церемонились, но все-таки если выборы проходили как обычно и люди голосовали бумажными бюллетенями, то у наблюдателей была возможность видеть процесс и голосования, и подсчета. И сейчас, если исключить и то, и другое, а вся система голосования полностью подконтрольна власти, ну, значит, манипуляции и произвол – вот главный результат. При этом мы резюмируем, что представители правящей группы никак не будут готовы к честному политическому соревнованию. Если они на это не согласятся, если будут действовать исключительно теми методами, которые выбраны, я думаю, смысл этих изменений в том, чтобы совершенно исключить какое бы то ни было легальное изменение состава и конфигурации власти. К сожалению, смысл в том, чтобы полностью исключить возможность легальных изменений.
