Польские антиклерикалы и нон-конформисты, Европа времен Первой мировой и Европа между Гитлером и Сталиным. Провинциальная “Польша В” и варшавские пижоны и диссиденты. Все это в лентах заслуженных мастеров польского кино и режиссеров нового поколения. Рассказывает киновед Денис Вирен.
– Фильм "Тело Христово" был выдвинут на Оскар, получил нескольку национальных наград в Польше, и гран-при на кинофестивале "Висла" в Москве. О фильме говорится как о главном событии прошлого киносезона, важном для польского общества в целом. В России не все зрители оценили эту работу. Какого мнения вы придерживаетесь?
– Премьера состоялась на национальном фестивале в Гдыне, это зрелый, сложившийся фильм. Над ним долго шла работа, над одним сценарием несколько лет, было много вариантов. Это реальная история, и это не единственная история, которая случилась в Польше, таких случаев было несколько. Главный герой – лжесвященник. Он хочет стать священником, другое дело, что не имеет права: юноша отсидел, и несмотря на то, что чувствует призвание, ориентируется в Священном Писании, он не может, и тут ему выпадает шанс. Матеуш Пацевич, сценарист, молодой человек, ему лет 25. Он начал с репортажа, а потом история выросла в сценарий фильма.
– В этой работе много документального. Она учитывает последние достижения современного кинематографа. Тут есть кое-что и от Триера, от идеи до воплощения, связанного с погружением камеры в реальность. Это кино связано с классическим польским репортажем, и интересно, что вы об этом упомянули.
– Это тренд в польском кино – разговор о жизни в провинции. Бывают истории довольно саркастические, как, например, "Лицо" Малгожаты Шумовской. История строительства памятника Христу, вполне реальная, речь идет о памятнике в городке Свебодзин, с молодым человеком происходит несчастный случай, ему делают операцию по восстановлению лица. Все это вписано в жизнь польской провинции. Есть, может быть, даже издевка над тем, как режиссер из большого города смотрит на жизнь так называемой Польши В, Польши второй категории.
"Тело Христово" вписывается в направление взгляда сочувствующего и понимающего. Ян Комаса, режиссер, героев не судит, и это очень важно. Он почти 10 лет не снимал фильмов о современности. Он мощно дебютировал фильмом "Зал самоубийц", потом ушел в историческое кино, снял два фильма про Варшавское восстание. Камаса говорил, что он устал от того, что его стали воспринимать, как режиссера исторических фильмов. Он ждал такого фильма, как "Тело Христово", и показал, что он мастер разговора о насущных, актуальных проблемах.
– Реакция аудитории в Польше может напомнить реакцию на фильм Павла Лунгина "Остров" с Петром Мамоновым в России: у человека есть духовные устремления, но упаковать их в рамки известных религиозных практик уже не получается. Фильм нужно рассматривать в контексте большого разговора о католицизме в Польше. Не забудем прошлогодний документальный фильм-расследование, который рассказывал о педофилии в среде католических священников, был огромный скандал, всеевропейский.
– Тут еще стоит упомянуть фильм Войчеха Смажовского "Клир", или "Духовенство". Жесткий коллективный портрет польских священников, каждый из героев олицетворяет какой-то конкретный порок.
Картина мрачная, в чем-то тенденциозная, но фильм был нужен в качестве своего рода очищения, он, естественно, вызвал безумную дискуссию. "Тело Христово" в этом плане спокойнее. Это проблема или же прямого контакта с Богом, или же реформы Католической церкви. Об этом говорят такие люди, как, допустим, Кшиштоф Занусси, который тесно связан с Католической церковью. Он один из тех людей, которые поддержали фильм Смажовского. "Тело Христово" сюда хорошо вписывается, как проблема. Ведь мы же имеем дело с человеком, далеким от святости, мягко говоря.
– Там сколько угодно того, что называется "секс, ложь и видео", а также насилие, драки, все, что современный кинематограф имеет предложить зрителю, для того чтобы его ангажировать.
– Что мне нравится в этом фильме: с главным героем не происходит какой-то резкой перемены, когда он начинает выполнять функции приходского священника. Он продолжает вести тот образ жизни, который вел.
– То есть пьет, курит, разве что матом не ругается?
– Ругается. Но в то же время он подбрасывает людям мысли, которые им нужны, и которые, видимо, был не в состоянии произнести настоящий священник. Поначалу к нему относятся довольно скептически, но постепенно он завоевывает, как рок-звезда, публику, прихожан. Вопрос, насколько это правильно, реально, возможно. Но ощущение необходимости, потребности в такого рода переменах остается у зрителей.
– Я бы сказала, что в идее фильма лежит глубокая, но не часто упоминаемая в христианском мире мысль, что Бога не надо искать на небе, его надо искать среди людей. Тело Христово – это коллективное тело, которое предстает на экране. Последние кадры драки героя, которые сделала бы честь боевику или криминальной драме, о том, что Христос предстает перед нами, зрителями, в этом окровавленном лице, как Плащаница.
Вы упомянули Занусси. Давайте поговорим о его фильме "Эфир", он сделан два года назад.
– Он мастер исторического кино, сделанного с большим размахом, с замечательными актерами. История происходит накануне Первой мировой войны. Занусси говорил: мы находимся накануне события, которое полностью изменит жизнь, историю, ХХ век будет во многом определяться тем, что произошло. Это рассказ о военном враче, который проводит эксперименты с эфиром, химическим веществом.
Это о том, насколько человек имеет право брать на себя ответственность за других, вообще проблема власти здесь встает. Этому врачу кажется, что эфир – это шанс получить контроль над человечеством.
– Отчасти он прав: тоталитарные практики в самых разнообразных сферах человеческой деятельности проявлялись от медицины до политических наук. Эта идея вполне встраивается в схему ХХ-го века.
– И в будущие нацистские эксперименты. Занусси – этик. Идут годы, а он продолжает ставить острые этические вопросы.
– Еще одна драма от этики, принадлежащая не менее заслуженному режиссеру. Агнешка Холланд и её "Мистер Джонс". Фильм исторический, сделан в копродукции с Великобританией и Украиной. Я слышала разные оценки, от "грандиозно" до "фу, ужасная агитка и пропаганда". Все знают, что это фильм о Голодоморе. На мой вкус, это фильм про информацию, про журналистику, про тактики страны, которая не изменила привычки лгать миру: про Советский Союз, наследником которого является Россия. Я была в зале: люди ругались, часть вопила, что это страшная антирусская пропаганда, а часть кричала, что их родственники умерли в Украине в Голодоморе, и как об этом можно не говорить?
– Ну, это ожидаемо. Я рад, что этот фильм показали на "Висле". Думаю, это была единственная возможность представить эту картину на большом экране в Москве. У меня отношение к картине амбивалентное. Понимаю, что Холланд – мастер, фильм сделан в голливудских традициях, со всеми спецэффектами, не придерешься. Но там есть некий схематизм, который, наверное, некоторых зрителей и покоробил. Меня немного смущало то, что Харьков выступает в роли Москвы. А в целом, конечно, важно, что она взялась за эту тему.
– Единственный сценарный блок, который меня разочаровал, связан с Голодомором. Там штампы: от людоедов до детей, которые поют фольклорные истории про Голодомор и Сталина.
Но все, что связано с ощущением перед Второй мировой войной (как Англия не понимает, какую опасность представляет Гитлер, какой коварный будущий союзник Сталин), в этом фильме передано. Довольно убедительной мне кажется история корреспондента американского издания в Москве. Он постепенно переходит на сторону лжи и зла, и видно, как этот ангажемент устроен. Как мир не хочет знать правду. Мир не хотел знать правду о Голодоморе, как не хотел потом знать правду о Холокосте. Главный герой отчасти напоминает фигуру Яна Карского.
Давайте скажем о фильме "Сверхновая", социальной драме, которой открывался фестиваль.
– Фильм Бартоша Крухлика получил один из призов в Гдыне, за лучший дебют. Действие картины происходит на сельской дороге, на шоссе, одна локация. Социально-психологическая драма, но она поднимается на общечеловеческий уровень. История отчасти напоминает фильм "Майор" Быкова: происходит автокатастрофа, в которой у виновника есть связи наверху, этот человек связан с правительством. Его, естественно, начинают всячески защищать… Разрешается это весьма неожиданно. С уровня социальной драмы про жизнь в провинции тут переход на уровень вселенский, я бы сказал.
– Еще один фильм. "Пан Т.", режиссер Мартин Кшишталович. История происходит в конце 40-х – начале 50-х, мастерски сделанное черно-белое кино. Поляки умеют воссоздавать фактуру, послевоенный жалкий быт и нелепый пафос коммунистического строительства. Передано и чувство экзистенциальной тошноты главного героя, он необыкновенно талантливый журналист, противник режима. И он обращается к Богу: "Господи, избавь меня от моего тщеславия, от любви к славе, желания публикаций, красивой жизни и женщин". Это комедия и фарс, который показывает руководителей-коммунистов в абсолютно карикатурном виде.
– Отличный фильм, который мне отчасти напомнил уже достаточно давнюю картину "Реверс", где была найдена интонация разговора о том времени в ироническом ключе, даже саркастическом, с черным юмором. Я думаю, что для поколения, которое уже не застало того времени, это, может быть, единственно возможный путь – не говорить об этом всерьез, не снимать любимое поляками мартирологическое кино, а посмотреть на это как бы с дистанции.
Это тоже реальная история. Под этим именем скрывается Леопольд Тырманд. Возникли проблемы с наследниками писателя, поэтому фильм, который изначально задумывался как биография Тырманда, стал разговором об абстрактном журналисте, публицисте, писателе, который был эстетическим диссидентом. Ему претила внешняя сторона социализма, ему страшно не нравилось, как все это выглядит, какой жизнь стала. Ему хотелось, чтобы она была яркой, разнообразной. Он был своего рода стилягой.
– И автором “черных” криминальных детективов. Воображаемая история, которая в голове у героев фильма прокручивается, связана с организацией взрыва подарка товарища Сталина, Дворца культуры и науки в Варшаве. Иронический нуар вторым планом присутствует.
– Тут, конечно же, есть намеки и просто прямые фактически отсылки к нуарам послевоенным, и отдельные линии из самого известного произведения Тырманда "Злой", которое, кстати, переведено на русский.
В программе фестиваля “Висла” было два документальных фильма о Тырманде, один – про польский его период, и второй – "Американский берег Леопольда Тырманда", про его жизнь в Америке. Он в конце 60-х годов эмигрировал, неплохо встроился в американскую жизнь, начал писать по-английски, а до этого вообще не знал языка, писал для "Нью-Йоркера". Невероятная история. Он совсем не потерялся там, был заметной личностью в Америке.
В Америке он видит на рубеже 60-70-х повальную увлеченность левыми идеями. И оказывается консерватором, который начинает писать: люди, вы чем увлекаетесь? У вас в голове абстрактные образы, а я прожил там, я оттуда сбежал.
