23 ноября 2020 года утверждена стратегия государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2030 года, которая пришла на смену аналогичной стратегии, разработанной в 2010 году. Оба этих документа не являются нормативно-правовыми актами в строгом смысле слова, однако каждый из них определял или определяет наркополитику России на целое десятилетие. Что скрывается за конкретными пунктами новой стратегии? Какое воздействие она может оказать на нашу с вами жизнь?
Авторы новой стратегии уделяют внимание реформам, произведённым согласно предыдущей стратегии: введение института “побуждения к лечению” по решению суда, формирование системы раннего выявления наркопотребления, повышение доступности наркологической помощи гражданам и так далее. Кроме того, авторы документа сообщают, что за период реализации предыдущей стратегии правоохранители выявили свыше двух миллионов преступлений, связанных с оборотом наркотиков, почти три четверти из которых – тяжкие и особо тяжкие.
Да, действительно, в последние годы введены в практику нормы, расширяющие возможности суда направлять граждан на лечение от наркозависимости. С 2011 года лицу, больному наркоманией, совершившему преступление по некоторым "наркостатьям", может быть предоставлена отсрочка исполнения наказания, если он изъявит желание пройти лечение от наркозависимости. С 2013 года суд имеет право возложить на осуждённого обязанность пройти лечение вместе с наказанием, если оно не связано с лишением свободы (ранее суд мог возложить такую обязанность только на осуждённых условно).
Ужесточены нормы Кодекса об административных правонарушениях: если раньше административное наказание следовало лишь за употребление психоактивных веществ, то с 2015 года отказ от освидетельствования фактически приравнивается к употреблению и влечёт за собой административное наказание. Полиция получила фактическое право останавливать любого гражданина на улице и направлять его на освидетельствование. Введено наказание за уклонение от прохождения лечения, назначенного при освобождении от наказания.
Все эти меры были направлены на то, чтобы побудить людей активнее пользоваться наркологической помощью. Вместе с тем сами авторы новой стратегии признают: с 2010 года число лиц, которым впервые диагностировано психическое расстройство, связанное с употреблением наркотиков, сократилось почти на 40%. То есть государство пытается как-то расширить недобровольное лечение от наркозависимости, но за наркологической помощью обращаются всё меньше и меньше.
Авторы стратегии фиксируют рост числа умерших от употребления наркотиков. Это может свидетельствовать о том, что многие граждане нуждаются в наркологической помощи, однако не обращаются за ней.
За три года (с 2017 по 2019 год) суммарное число лиц, подвергнутых административному наказанию за употребление наркотиков, составило более четверти миллиона человек. Однако из них освобождены от наказания в связи с добровольным обращением за медицинской помощью менее четырёх тысяч человек. Получается, граждане предпочитают быть наказанными, но не обращаться за наркологической помощью.
В целом, к сожалению, российская государственная наркополитика остаётся репрессивной
Уголовное и административное законодательство также предусматривает возможность наложения на гражданина обязанности пройти лечение. По данным российской наркологической службы, в 2019 году впервые обратились по поводу обязательного и альтернативного лечения по решению суда примерно 15 тысяч человек, две трети из них – по поводу лечения от наркозависимости. Но эффективность наркологического лечения остаётся на невысоком уровне: успешно его окончили только 65% от общего числа, а количество граждан, которые, успешно завершив лечение, находись в ремиссии год и долее, не составило и 20%.
В 2014 году законодательно закреплена возможность тестирования школьников и студентов на наркотики. Если прежде в законе говорилось о профилактике наркомании (то есть заболевания), то теперь говорится также и о профилактике незаконного потребления наркотических средств и психотропных веществ. Раннее выявление незаконного потребления наркотических средств и психотропных веществ включает в себя два элемента: социально-психологическое тестирование и профилактические медицинские осмотры обучающихся. Это нововведение возложило на образовательные учреждения дополнительную, совершенно не свойственную им ранее функцию.
Стало ли в России меньше наркозависимых? В новой стратегии указывается на снижение общей заболеваемости наркоманией, что, по мнению авторов документа, подтверждается снижением числа граждан, состоящих на диспансерном наблюдении. Действительно, такое снижение налицо, однако оно, вероятнее всего, обусловлено не тем, что наркологическая помощь в России стала качественнее, но другим обстоятельством: в 2015 году срок диспансерного наблюдения за страдающими зависимостью от наркотиков гражданами был сокращен с 5 до 3 лет. Да и сами авторы стратегии признают: система помощи тем, кто употребляет наркотики, находится на довольно низком уровне. В документе приводятся цифры, согласно которым число умерших от употребления наркотиков продолжает расти. В 2011 году оно составляло 3,7 тысячи человек, а в 2019 – 4,6 тысячи.
Можно говорить о том, что граждане, нуждающиеся в наркологической помощи, её в результате недополучают. Хотя бы потому, что обращение за наркологической помощью влечёт за собой ограничение прав гражданина, причём речь идёт не только о лишении водительских прав. Обнаруживаются ограничения в праве на труд, ведь более чем для 300 специальностей требуется справка из диспансера, свидетельствующая о том, что человек, получающий наркологическую медицинскую помощь, уже более трёх лет находится в ремиссии (трезвости). Наркотическая зависимость является также основанием для лишения родительских прав.
На фоне общей неэффективности наркологической помощи не ослабевают репрессии в отношении людей, употребляющих наркотики. За минувшее десятилетие в России значительно снизилось общее число заключенных (на 40%), а число граждан, отбывающих тюремные наказания за совершение связанных с наркотиками преступлений, сократилось в то же время лишь на 3%. Почти 30% всех мужчин-заключённых составляют лица, осужденные "за наркотики", у женщин данный показатель достигает 40%.
Текст новой стратегии свидетельствует о том, что нас вряд ли ждёт либерализация антинаркотического законодательства. В стратегии однозначно указано на недопущение в Российской Федерации программ заместительной терапии и “легализации наркотиков”. Ужесточаются меры против “неоправданного расширения применения наркотических анальгетиков”, что может привести к дальнейшему развитию кризиса недостаточного обезболивания. Однако хотя бы робкие надежды на некоторые изменения к лучшему сохраняются: государство намерено работать над "сокращением количества случаев отравления и снижения уровня смертности населения в результате употребления наркотиков”. Хотелось бы верить, что уделят внимание профилактике передозировок среди потребителей наркотиков, в частности введению налоксоновых программ, к реализации которых могли бы привлекаться НКО, работающие с потребителями наркотиков.
Кроме того, если предыдущая стратегия прямо говорила о недопустимости внедрения программ обмена шприцев, то нынешняя подобного запрета не содержит. Может быть, государство наконец примет меры, направленные на введение программ игл и шприцев среди потребителей инъекционных наркотиков, чтобы снизить распространение ВИЧ и гепатита С. Однако в целом, к сожалению, российская государственная наркополитика остаётся репрессивной.
Тимур Мадатов – юрист Фонда имени Андрея Рылькова
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции
