Прокуратура Центрального района Волгограда направила в суд иск с требованием запретить личную страницу Алины Смоляковой. По версии прокуратуры, информация на этой странице в социальной сети "ВКонтакте" "противоречит общепризнанным нормам нравственности и морали, способна причинить вред здоровью несовершеннолетних". Также в своих выводах прокуратура ссылается на так называемый "закон Елены Мизулиной" о запрете "пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений". Алина Смолякова – одна из немногих в Волгограде ЛГБТ-активисток. Два года назад Алина и активист Влад Погорелов провели в центре города акцию в память о людях ЛГБТ, пострадавших от политических репрессий. Акция быстро закончилась, потому что казаки, пришедшие на место пикета вместе с полицией, порвали плакаты и выбросили их в урну. Судебное заседание по делу о запрете страницы Алины пройдет 26 января. В интервью Радио Свобода Алина Смолякова рассказала о том, как быть почти единственной ЛГБТ-активисткой в городе.
– Как вы узнали об иске против вашей страницы?
– Мне на электронную почту пришло письмо с информацией, что мою страницу прокуратура хочет признать запрещенной на территории России. Мне предложили прийти на заседание суда, но не в качестве ответчика, а для пояснений. Дело против моей страницы мне кажется очень странным.
– Как вы думаете, иск прокуратуры связан с вашей акцией в память о репрессированных людях ЛГБТ?
– Я не могу ответить на этот вопрос. Наш пикет был давно, два года назад. В материалах дела есть информация, что мою страницу проверяли по жалобе незнакомого мне человека.
– Почему вы стали ЛГБТ-активисткой?
Мне было страшно, но я понимала, как важно говорить о проблемах ЛГБТ в городе, где с активизмом очень плохо
– Мой активизм начался в 2017 году. Сначала я была волонтером в штабе Навального в Волгограде. Я увидела фильмы Навального о коррупции и поняла, что мне интересен этот политик и вопросы, которые он поднимает. Потом я пришла к выводу, что меня больше волнуют темы феминизма и защиты прав ЛГБТ. На одном из оппозиционных митингов я выступала на тему ЛГБТ. Я говорила, как важно поддерживать людей ЛГБТ. Сотрудники штаба Навального в Волгограде очень толерантны, в этой среде я никогда не сталкивалась с гомофобией. Но все же мне захотелось сосредоточиться на ЛГБТ-активизме. Возможно, потому что в нашем городе почти нет ЛГБТ-движения. Я столкнулась с трудностями, когда пыталась искать людей для совместных акций и пикетов. Мне написал ЛГБТ-активист Влад Погорелов, и мы решили провести акцию в день памяти людей ЛГБТ, жертв гомофобии и репрессий. Наша акция была посвящена преследованию геев в СССР и преследованию людей ЛГБТ в Чечне в наше время. Мы хотели провести историческую параллель и показать, что нас не устраивает замалчивание этой проблемы.
– До вашего пикета в Волгограде уже проводили акции в поддержку ЛГБТ?
– До нашей акции в Волгограде давно, по моим сведениям, больше десяти лет не было никаких акций в поддержку ЛГБТ. Мне рассказывали, что давно в Волгограде вроде бы проводили акции против гомофобии, но сама я этого не видела.
– Вам не было страшно выходить на улицу Волгограда с плакатом, на котором были написаны слова в защиту прав ЛГБТ?
– Мне было страшно за последствия, но я понимала, как важно говорить о проблемах ЛГБТ в городе, где с активизмом все очень плохо. Меня поддерживало то, что с нами были питерские ЛГБТ-активисты и журналисты. Анонс нашей акции мы отправили во все волгоградские СМИ.
– Как долго вы стояли в пикете?
Казаки в Волгограде часто приходят на оппозиционные акции вместе с сотрудниками полиции
– Я встала на центральном бульваре города с плакатом. Ко мне сразу подошел сотрудник полиции. Он не представился, но попросил показать мои документы. С полицией были казаки. Они высказывали неуместные комментарии в адрес Влада. Например, спрашивали Влада, мальчик он или девочка. Со мной казаки вели себя не так агрессивно. По моему мнению, парням тяжелее приходится в ЛГБТ-активизме. Они чаще, на мой взгляд, сталкиваются с гомофобией. Мне, цисгендерной девушке, легче быть ЛГБТ-активисткой, чем мужчине. Сексистские установки направлены не только против женщин, но и против мужчин, которых заставляют соответствовать различным стереотипам.
Мне было обидно слушать, как Влада оскорбляют, и я вступила в разговор с полицейскими. Они сказали, что нельзя проводить пикеты в память ЛГБТ на Аллее Героев. Затем помню разорванные плакаты. Казаки в Волгограде часто приходят на оппозиционные акции вместе с сотрудниками полиции. Казаки находятся не при исполнении и могут себе позволить такие действия. Нам удалось совсем недолго постоять в пикете и раздать прохожим листовки.
– Больше совместных акций у вас не было?
– Мы с Владом продолжили общение и думали о новых акциях. Но вместе на акции мы не выходили.
– На ролике видно, что на акции в память о репрессированных людях ЛГБТ вы стоите одна в окружении казаков и полицейских. Какой была реакция жителей Волгограда на ваш пикет?
Нам писали слова благодарности, но большинство предпочитало оставаться в стороне
– Нам писали слова благодарности люди ЛГБТ, которые стремятся быть видимыми, но боятся показать себя. Я не читала негативные комментарии и закрыла личные сообщения в социальной сети, чтобы не расстраиваться.
– Люди ЛГБТ, которые живут в Волгограде, захотели к вам присоединиться?
– Нам предлагали материальную помощь, но она была не нужна. Очень мало людей захотели выходить на акции в поддержку ЛГБТ вместе с нами. Нам писали слова благодарности, но большинство предпочитало оставаться в стороне.
– Как вы думаете, почему так происходит?
– Люди в России любят не столько героев, сколько жертв. Люди восхищаются теми, кто совершает смелые поступки и сталкивается с преследованием, но сами продолжают бояться.
– Но вы продолжили выходить на акции?
Мое дело интересно тем, что показывает: под закон о пропаганде "нетрадиционных отношений" можно много всего подвести
– Я вышла на пикет в поддержку Юлии Цветковой. Когда услышала о деле против Юлии Цветковой, я была шокирована тем, что молодую женщину, которая занималась творчеством, стала преследовать власть и продолжает преследовать многие месяцы. Я не считаю себя творческим человеком, но история Юлии вызвала у меня душевный отклик. Меня всегда задевали истории о репрессиях против художников и писателей. Я не согласна с цензурой творчества и запретами на самовыражение.
– Вам не бывает обидно, что ваши акции поддерживает так мало людей?
– Мне, бисексуальной цисгендерной девушке, проще выйти в пикет, чем другим представителям ЛГБТ-сообщества. Мне вообще проще жить в гомофобном обществе. На мой взгляд, женскую бисексуальность считают чем-то несерьезным и временным, она не вызывает такой агрессии, как мужская гомосексуальность. Я сталкиваюсь с бытовой гомофобией на уровне шуток, довольно беззлобных. Кроме того, мне легче выйти на пикет, потому что я не рискую потерять работу или быть отчисленной из вуза. Можно сказать, что лично у меня в частной жизни нет проблем из-за гомофобии. Я выхожу на акции в первую очередь потому, что меня волнует несправедливость и я против любой дискриминации. Я общаюсь с людьми ЛГБТ в Волгограде и слышу много историй о гомофобии. Меня задевает гомофобия как явление, тем более я – часть ЛГБТ-сообщества.
– Что вы думаете о желании прокуратуры закрыть вашу страницу в социальной сети?
– Обвинения такого рода необоснованны. Моя личная страница не посвящена теме ЛГБТ. На моей личной странице я размещала, как правило, новостные посты на общественно-политические темы, анонсы правозащитных акций и просветительских лекций. Я не понимаю, зачем это все, для чего и кому это нужно. Попытка закрыть мою страницу противоречит свободе слова. Мое дело интересно тем, что показывает: под закон о пропаганде "нетрадиционных отношений" можно много всего подвести.
– В чем, на ваш взгляд, причина общественной гомофобии?
Без гомофобной пропаганды, которую распространяют провластные СМИ, люди станут более терпимыми
– Режим навязывает людям гомофобные и сексистские убеждения. Традиции, по моему мнению, играют здесь меньшую роль. Жители России не такие уж гомофобные. Я уверена, что без гомофобной пропаганды, которую распространяют провластные СМИ, люди станут более терпимыми. Я думаю, что молодое поколение толерантнее и шире смотрит на многие вещи. Но возможно, я заблуждаюсь, потому что мое окружение состоит из молодых и просвещенных людей.
– Вы планируете продолжать участвовать в акциях в поддержку людей ЛГБТ или, может быть, начнете вести себя более осторожно?
– Я не вижу ничего противозаконного в своих действиях. Как можно быть еще более осторожной? Вообще ничего никогда не говорить на политические и общественные темы? Я на это не могу пойти. Да, я буду принимать участие в акциях в поддержку людей ЛГБТ по мере моих возможностей. Все осложняется тем, что в Волгограде мало единомышленников, которые готовы вместе со мной выходить на уличные акции.
