Выражение "вертикаль власти" с легковесным энтузиазмом было воспринято в начале 2000-х как символ якобы новой общественной идеи. Очевидно, всякая диктатура рассматривает вертикальные связи (то есть связи подчиненности между людьми и сообществами) как основные. Чем жестче и безоглядней диктатура, тем с большим подозрением и даже ненавистью она относится к иным, горизонтальным связям между сообществами, основанными на других, нежели подчинение, отношениях между людьми. И это естественно, поскольку такие контакты "ортогональны" вертикальным; они чаще всего почти не управляемы властью.
Связи между учеными одной профессии – внутри какой-то страны или, тем более, между профессионалами разных стран – новое явление, появившееся во второй половине XX века. Его можно назвать солидарностью ученых. Оно – вне политических, национальных и иных пристрастий, его корни скорее в природе самой науки как проявления свободной мысли и независимого духа. Быть может, математика в этом отношении особенно характерна.
Солидарность важна общим сознанием безусловного превосходства свободной мысли и уважения к личности над сиюминутной политической суетой
В начале 1990-х годов американские математики собрали в рамках Американского математического общества, одной из самых крупных общественно-научных организаций в мире, более миллиона долларов для грантов, предназначенных сотням российских учёных, переживавших сложные в финансовом отношении времена. Сама организация подобной помощи давала прекрасный пример солидарности. Несмотря на очевидную "гуманитарность" этой помощи, она была на грани допустимого с точки зрения даже тогдашней российской власти. О ней власть не упоминала, как и о других подобных начинаниях. Но, отдадим этой власти должное, тогда она ещё не называла "иностранными агентами" тех, кто эту помощь получил. Причины неприязни ясны, ведь "горизонтальная солидарность" и финансово, и морально подрывает мощь властной вертикали. Кстати, организация помощи в то время исключала из списка её адресатов научных чиновников советского времени.
Видимо, ещё рано писать историю международной солидарности ученых, хотя накопилось уже немало примеров. Но в новых, изменившихся условиях она на наших глазах приобретает иной вид. В эти дни появились письма, подписанные несколькими тысячами иностранных и российских математиков, в защиту молодого московского математика Азата Мифтахова, которого Головинский суд Москвы осудил на 6 лет колонии. Мифтахов уже два года находится в заключении, предъявляемые ему обвинения меняются, но ни одно из них не подкреплено сколько-нибудь надежными доказательствами (а к ним математики относятся особенно тщательно). Своей вины Азат не признаёт, держится достойно, а упорство, с которым его пытаются засудить, лишь укрепляет уверенность в фальшивости всего дела.
Почему за Мифтахова заступились видные учёные из разных стран, которые раньше ничего о нём не знали, немногих его математических работ не читали, осведомлены о его деле только со слов российских коллег, если не считать газетных сообщений? Ответ прост: учёные доверяют хорошо и давно известным им коллегам, которые привлекли их внимание к этому делу. Они, как и мы, увидели в деле произвол, презрение к свободе мысли, несправедливость суда и инициаторов дела. В этом нет проявления политических взглядов, но есть уважение к правам и мыслям человека. В этом проявляется солидарность.
Ещё раз такая солидарность проявилась только что, когда стало известно о грубых задержаниях и арестах математиков во время событий 23 и 31 января и 2 февраля. В них участвовали не только молодые, но и некоторые хорошо известные ученые. Всего задержанных математиков было около 15 человек. И за них вступились учёные из других стран. В советские времена даже мысль о том, что иностранцы могут быть вовлечены в обсуждение событий в стране, особенно судов и арестов (вспомним 1970–80-е годы), казалась недопустимой. Не сомневаюсь, что и сейчас 80% россиян об этом думает как о недопустимом, и это неудивительно, ведь общественное сознание этой части населения мало поменялось. Однако меняются времена, и законопослушный гражданин имеет возможность не только обращаться в международные инстанции, но и привлекать зарубежных коллег к прямому обсуждению (и, если нужно, даже к осуждению) некоторых событий в стране.
Уместно, особенно в этом году, вспомнить, что Андрей Сахаров не раз обращался к международной общественности с такими призывами, и именно в этом своём качестве был особенно ненавидим КГБ и КПСС. Сегодняшний призыв Государственной думы наказывать тех, кто предлагает "ввести санкции против российского бизнеса и физических лиц", свидетельствует о том, как близки мы к тем временам.
Надежды на помощь зарубежных политиков, как правило, имеют под собой мало оснований. Это понимали ещё диссиденты 80-х годов: формула "Запад нам поможет" быстро приобрела иронический оттенок. Действительно, западные политики не имеют ни обыкновения, ни смелости настаивать на чём-то, напрямую спорить со своими российскими оппонентами. Что же тогда говорить про учёных? Казалось бы, реальная помощь с их стороны невозможна. Но их солидарность важна другим – интеллектуальным единством, общим сознанием безусловного превосходства свободной мысли и уважения к личности над сиюминутной политической суетой.
Анатолий Вершик – петербургский математик
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
