В Москве акция в поддержку Алексея Навального 21 апреля прошла спокойно. В отличие от манифестаций января и начала февраля, когда полиция массово и жестко задерживала людей на улицах, на этот раз власти лишь оцепили центр и затем не вмешивались в происходящее.
На акцию вышли многие тысячи людей – несмотря на опасность разгона демонстрации и преследования ее участников. Они мирно прошли по центру Москвы, скандируя "Врача Навальному" и "Свободу".
Участники протестов уже набрались опыта: они встречаются у станций метро на некотором отдалении от места митинга и идут улицами, обтекая кордоны ОМОНа и прикидывая пути отхода, у протестов есть свои медики и добровольцы, готовые оказать первую помощь.
На акции выходят люди разных возрастов, порой на демонстрации собираются вместе несколько поколений московских семей. Один из пришедших на демонстрацию, писатель и актер Вадим Жук, сказал, что увидел много "хороших лиц", и это – "большая человеческая зарядка".
Акция закончилась мирно, демонстранты разошлись по домам – но спустя несколько дней полиция стала задерживать участников митинга, заявляя, что их нашли с помощью системы распознавания лиц.
Московская демонстрация 21 апреля – в фильме "Хорошие лица" документального проекта Радио Свобода "Признаки жизни".
У протеста после жестких действий Росгвардии на прошлых митингах, из-за чего было немало пострадавших демонстрантов, самоорганизовались добровольческие группы по оказанию первой помощи.
Инструктирование в группах волонтеров выглядит так: "С сотрудниками полиции общаемся вежливо, иначе нас просто всех возьмут. [Обращаемся только] "сотрудник полиции", иначе нас просто всех задержат... Максимально избегаем дубинок. Дубинки сегодня – самое страшное, что вы можете увидеть, и если вдруг над вами [ею] замахнулись, сразу голову закрыли [руками] – первый ваш рефлекс".
В одной из групп – разговоры про холодную погоду: "Будет еще лето. Может, как раз задержат нас, выйдем, а на улице тепло уже".
Лидер группы добровольцев-спасателей рассказывает: "В 12-м году я активно участвовал в политической повестке, ездил наблюдателем, участвовал в митингах, потом перестал. В 18-м году начал работать в поисково-спасательном отряде. Здесь увидел, ребята собирались, "медики протеста", решил себя попробовать".
На демонстрацию отправилась и целая группа "представителей нескольких поколений московской интеллигенции". Разговоры в группе такие:
"Идти или не идти [на митинг] – я решила так: на три года [в тюрьму] – я выдержу, миллион [штрафа] заплатить могу. Поэтому я решила идти".
"На прошлый митинг я одна ходила, с авоськой сосисок".
"Так-то [группой] поприятнее протестовать, а то я вечно один ходил".
Виктор Шендерович о пришедшем на демонстрацию Вадиме Жуке отозвался так: "Похож на старого путиловского рабочего, который передает молодым секреты мастерства борьбы с антинародным – царским, естественно, режимом. Теперь у антинародного режима нет шансов".
Сам Жук говорил: "Я не сомневался [идти или нет]. Я не очень хорошо разбираюсь в политике, на разум не хитрый, живу по детским книжкам – вот это хорошо, вот это плохо. Это я еще пока чувствую".
В ответ на вопрос, есть ли смысл ходить на митинги: "Конечно есть, прежде всего – для себя самого. В фейсбуке напишут – "вас ведет...". Никто меня не ведет. Я сам".
Во время скандирования Жук говорит: "Господа, президент сегодня обещал подвести газ к каждому дачному участку, он обещал беременным женщинам выдавать пособия, детям до десяти лет давать деньги. Столько замечательных обещаний, какая чудная жизнь ожидает нас впереди, а вы кричите ужасные вещи".
"Чтобы меня били, а я кричал "сатрап" – это мне не по возрасту, не по чину, а то, что я увидел большое количество хороших лиц, – это мне и зарядка человеческая большая. Да и сына родного. Где еще с сыном увидишься, как не на митинге?"
