Анна Качкаева: Почести и прощания. Как телевидение провожает, чтит великих? Как ставит на поток истории из жизни звезд? Эти вопросы в очередной раз поставила перед нами минувшая телевизионная неделя. Телевидение откликнулось на смерть Людмилы Гурченко. «Первый» показал трансляцию концерта в честь 80-летия Михаила Горбачева из Лондона. На «Домашнем» продолжается проект «Бабье лето». Что считать уместным? Где грань между эмоциями и смакованием? Можно ли сочетать деликатность и рейтинг? Как авторы себя ведут в отношении звезд и великих, самоутверждаются или все-таки пытаются разобраться? Обо всем этом мы сегодня будем говорить с моими коллегами.
С нами по телефону - обозреватель газеты «КоммерсантЪ» Арина Бородина. Со мной в студии - Юрий Богомолов, «Российская газета».
Начнем с события грустного, которому очень много времени телевидение посвятило. Это не трагедия и не катастрофа, это не прямой эфир, не теракт, слава Богу, но все равно это то эмоциональное событие, которое заставляет каналы менять сетки, обсуждать то, что происходит, естественно, сочувствовать и сопереживать, и как-то откликаться. Смерть Людмилы Гурченко. Как, по-вашему, телевидение справилось с тем, чтобы стране еще раз напомнить о великой актрисе? Арина, может быть, понятно, что с рейтингами и как проекты, которые были от «Первого» до «Культуры», смотрели? Есть ли какие-то неожиданности для вас?
Арина Бородина: Сегодня утром я бегло посмотрела, поскольку они только сейчас начинают приходить. Конечно, хотелось бы, чтобы каналы залили вообще весь свой эфир фильмами и программами о Гурченко, уж «Культура» точно, в день ее памяти. Но понятно, что реальность диктует свое. Нет такого, чтобы народ наш все бросил и стал смотреть все программы и фильмы, ей посвященные. Я сейчас переписываюсь с Леонидом Парфеновым, и я очень рада, что его совершенно замечательный фильм «Люся», который он снял пять лет назад, посмотрело очень большое количество людей. Это было в день прощания с Людмилой Марковной, субботним утром, 2 апреля. Почти 25% аудитории – это очень много для сегодняшнего времени.
Анна Качкаева: И для «Первого» канала почти забытая цифра для дневного эфира.
Арина Бородина: Притом, что этот фильм не был объявлен, он шел вне программы. Я очень хорошо помню, что и пять лет назад этот фильм собрал тоже большую долю - 25%. И что особенно важно, а я сейчас специально посмотрела динамику: как пришел зритель, так и не уходил, и смотрел от и до. Он остался и на «Новости», и на «Вокзал для двоих», и весь этот блок на «Первом». Очень много людей смотрели «Линию жизни» канала «Культура», и это тоже мне радостно. Не скрою, что не смотрел, видимо, не приняв окончательно проект «Марковна. Перезагрузка», который, к счастью, НТВ переназвал – они убрали названия и межпрограммные рекламные ролики в этом проекте, повторяя его в день ее смерти, 30 марта. Очень низкие показатели у него были. В общем, как-то ровно. Пожалуй, яркий всплеск был на «Люсе», и я считаю, что это достойная ей память.
Юрий Богомолов: Арина, а Малахова «Пусть говорят» как смотрели?
Арина Бородина: У Малахова тоже неплохие цифры для этой программы, но они бывают и выше. В целом больше 20%.
Анна Качкаева: Там как-то совпало по времени.
Арина Бородина: Я думала, что именно на его программе будет более высокая доля, потому что там всегда больше всего зрителей. Но здесь это было более ровно. Кстати, я еще отмечу, что глубокой ночью шли «Пять вечеров» в день ее смерти, и это тоже неплохо смотрелось для этого времени суток. Но сама верстка в день смерти Гурченко именно на «Первом» канале, на мой взгляд, была безупречна для зрителей с разными пристрастиями. Те, кто любит то, что показывает Андрей Малахов, они могли видеть такую Гурченко, другие зрители могли видеть блистательный повтор интервью Бермана и Жандарева из «На ночь глядя». И «Пять вечеров» - это лучшая ее работа, и это был единственный канал, который в этот же вечер поставил. Но у меня было недоумение некоторое, я была уверена, что канал «Культура», имея такой багаж фильмов, спектаклей и всего остального, в день ее смерти сразу же поставит что-то в вечернем эфире, к своему сожалению, я этого не увидела. Увидела только замечательную «Линию жизни» с ней же, но уже на следующий день, 31 марта. И вновь показал канал «Культура» «Пять вечеров» уже в день ее похорон. Отмечу, что был очень хороший повтор ее юбилейного вечера, посвященный ее 70-летию, на канале «Россия 1», его в субботу показали. Его тоже неплохо смотрели зрители, но не могу сказать, что их показатели были больше обычного.
И я считаю, что в целом «Новости» были ею заполнены. Я бы отметила, прежде всего, «Первый» канал, потому что заставки, перебивки, музыка в день ее похорон напоминали день траура, что отвечало, например, моему настроению. Я непроизвольно, сидя у телевизора, постоянно плакала, когда видела эти заставки.
Анна Качкаева: Юра, а какие у вас впечатления от того, как телевидение попыталось отреагировать на случившееся? Адекватно, может быть, чуть-чуть с перебором или правильная эмоциональная интонация?
Юрий Богомолов: У меня противоречивое ощущение, потому что мы помним, что юбилей 75-летний у нее был сравнительно недавно, не прошло и полгода. Это было в ноябре прошлого года. И конечно, каналы сразу вытащили из своих рукавов юбилейные программы, в частности, Малахова «Пусть говорят», НТВ вытащил «Марковну». И мне стало резать слух то, что проходило в юбилейные дни, когда она была жива. Можно было проглотить, оставался плохой осадок, но все равно. Это шло мимо отношения к этой актрисе, мимо эмоций, мимо настроения.
Анна Качкаева: Этот спор тут же возник, и некоторые наши молодые коллеги упрекнули, в том числе и нас, в том, что можно еще спорить о метафизическом содержании интервью человека, который, умерев, тут же появляется в эфире живым. Но что делать телевидению? Если оно должно реагировать, оно реагирует тем, чем может. И в пример было приведено интервью Кинга, которое он брал у Элизабет Тейлор – тоже недавняя смерть, и естественно, повтор. Это отношение к жанру, к формату? И может быть, все, что есть, надо выкладывать или все-таки не выкладывать то, что есть в рукаве?
Юрий Богомолов: Надо просто посмотреть на качество интервью. Малахов свою программу «Пусть говорят» сделал из своего ужина в каком-то дорогом ресторане и своего присутствия, и присутствия некоторых гостей в студии. И было видно, что в этом интервью его, в сущности, не интересовала сама Людмила Гурченко, с ее судьбой, его интересовали какие-то личные, частные подробности ее жизни, ее отношения с дочерью, с мужьями и так далее. А через день или два показали фильм Парфенова, а он появился пять лет назад, и все равно сейчас это смотрелось как бы с прибавлением эмоций по отношению к тому, что было. Они шли по биографии своей героини вместе, рука об руку, как по ступеням ее жизни. И само время они начинали как бы трогать и ощущать в движении, в развитии. Даже тогда, когда они обсуждали оборочки на том или ином платье. Это же был не чисто галантерейный интерес, а это был интерес к вещественности времени. И у меня в этом смысле вопрос к «Первому» каналу. Он считает своим лицом штатным Малахова, а у него есть факультативное лицо – Парфенов. Почему Малахов в первых рядах спешит? Я знаю мнение Эрнста, что это более народный персонаж. Но что для меня было особенно приятно в тех рейтингах, которые огласила Арина, что там все-таки Парфенов превзошел Малахова.
Арина Бородина: В данной конкретной ситуации... конечно, у «Первого» канала свой взгляд на жизнь, и мы не можем интерпретировать, что они на самом деле хотели, но мне показалось, что они ухватили все разные составы зрительских аудиторий, а у всех очень разные вкусы. Мне очень не нравится интервью Андрея Малахова, и тогда я писала, когда был юбилей, и сейчас, но здесь была одна очень важная вещь: это интервью вышло почти через 20 минут после того, как стало известно о ее смерти. Конечно, там подрезать бы какие-то куски, убрать бы перебивки с блестками, яркие и так далее, но, к сожалению, времени-то не было. Поставили потому, что это отвечало событию этого вечера. На НТВ, на мой взгляд, и к это к спору о том...
Анна Качкаева: ...о программировании и о том, что из рукавов доставать.
Арина Бородина: Я считаю, что не все в день памяти надо показывать только потому, что этот человек становится главным героем. На мой взгляд, самый безошибочный вариант – это поставить фильм с участием известного человека в день его ухода. А уж тем более – такой гениальной актрисы, как Гурченко. И права, и библиотеки у каждого канала есть. И даже то, что канал «НТВ» как раз в этом случае показал вчера фильм «Пестрые сумерки»... я даже не буду обсуждать его качество, но вот этот показ, на мой взгляд, был абсолютно уместен, потому что зритель имеет право увидеть последнюю работу актрисы, вне зависимости от ее качества. Он поставил ее в уместное время – спустя день после ее похорон, продлив ее память. Я говорю ощущенческие вещи. А тот бенефис, где она была в день своего юбилея, и явно, что там есть моменты... можно было сделать номера, но, наверное, тоже не было времени, что-то вырезать, что-то подчистить. Не все имеет право быть в день памяти. Но иногда телевидение диктует свои жанры, технологии. Более того, я знаю, что программа Андрея Малахова и бенефис Гурченко на НТВ вышли только на Европейскую часть страны, они только через сутки были показаны на всю страну. Поэтому тут говорить о рейтингах общероссийских не совсем корректно. У меня была только одна мысль, когда я смотрела программу «Время»: что же они поставят вечером – Бермана и Жандарева или «Люсю»? У меня не было сомнения, что Эрнст поставит «Люсю», потому что я знаю, что он сам был в восторге от этой работы. Видимо, они решили так, что в этот день будет интервью, а в день прощания была «Люся». И слава Богу, что столько людей увидели этот фильм, который абсолютно отвечает таланту этой замечательной актрисы, и что поставили «Вокзал для двоих», и что его тоже смотрели.
Юрий Богомолов: И я хотел бы отметить специфику дарования самой Гурченко, которая предъявляет какие-то требования к тому, как это показывать. Дело в том, что она соединила в себе карнавальность...
Анна Качкаева: И это то, чем пытаются «НТВшники» объяснить последний бенефис.
Юрий Богомолов: А с другой стороны - глубина ее постижения прозаических персонажей, как в фильме «Пять вечеров» или «Двадцать дней без войны». То есть два берега: один крутой, другой пологий, между которыми бьется судьба самой актрисы. Мы говорили о том, что было бы уместно из фильмов, из библиотек показать, и чего ни один канал не догадался сделать – показать фильм Виктора Бутурлина «Аплодисменты, аплодисменты...». Этот фильм автобиографичен не просто по самой биографии, фактам и событиям, а по творческой судьбе этой актрисы. Там есть «Пять минут», «Карнавальная ночь» и там есть «Двадцать дней без войны», и «Пять вечеров». Но почему это не дошло до умов руководителей каналов, я не могу понять. Между тем, в этом природа этой актрисы и, видимо, неизбывного интереса...
Анна Качкаева: Мы не знаем, у кого сейчас «Аплодисменты...» к показу. Хотя, наверное, могли бы договориться, это не вопрос.
Юрий Богомолов: Мне кажется, что все-таки каналы хватались за какие-то удобные, рядом лежащие у них вещи и возможности.
Анна Качкаева: Тем не менее, хорошо, когда есть такие работы, как «Люся», они спасают ситуацию.
Юрий Богомолов: Это извиняет «Первый» канал за Малахова. Кстати, сюжет у Такменева извиняет НТВ...
Анна Качкаева: ...за то, что было в «Русских сенсациях» и прочих историях.
Юрий Богомолов: И что меня пугает в этих обстоятельствах. Я понимаю, что промелькнут 40 дней, и вся таблоидная рать кинется доклевывать какие-нибудь обстоятельства ее жизни, ее родных и так далее, и тут они себя покажут. Я просто не сомневаюсь, что начнется эта вакханалия.
Анна Качкаева: Было еще и много необязательного в этой якобы вакханалии. Мы уже с вами не один раз говорили, что в таблоидных журналах телевизионных иногда за кричащими заголовками, рубрикацией, анонсированием, голосом, на самом деле, ничего нет. Или есть странные пленки обрывочных хоум-видео, домашних разговоров, тостов, застолий и прочих вещей, которые ничего ровным счетом не добавляют, просто там несколько раз мелькает человек.
Юрий Богомолов: Я видел, как некоторые корреспонденты бросались спрашивать у бывшего мужа, что он чувствовал, у вдовца, и о вдовце возникают какие-то сюжеты. Это уже началось. Телевизионное вранье репортерское уже навострило свои клювы.
Анна Качкаева: Тут, видимо, ничего не поделаешь, если говорить об этом типе интереса зрителей. Арина, а на других каналах...
Арина Бородина: Юрий Александрович, вы сейчас сказали про замечательное интервью Вадика Такменева. Ведь и про личную жизнь, и про мужа, и про семью, и про дочь можно спросить, но как. Она же все рассказала. И я не скрою, мне тоже было интересно слушать то, что она рассказывала. Но как деликатен был Вадик, как внимателен к ней, и как она раскрылась в этом интервью. Ведь они же не показали этот фрагмент к юбилею, а они показали это сейчас, видимо, посчитали это тогда неуместным или еще по каким-то причинам, может быть, она сама попросила это не показывать.
Юрий Богомолов: Возможно, она сама попросила, как она попросила ее не отпевать.
Арина Бородина: Ну да. Но это смотрелось совершенно не скандально. А что касается других каналов, я знаю, что вчера днем на СТС повторяли «Жизнь прекрасна» с ее участием. «Временно доступен» был в день ее смерти на канале «ТВ-Центр», тоже очень интересный эфир. «Пятый» канал два вечера подряд – и 30-го, и 31-го – показывал программы с ее участием, были и фильмы.
Анна Качкаева: Хорошо, что все-таки и остальные тоже вспомнили.
И давайте от поминального к жизнеутверждающему, потому что это тоже было телевизионным событием – празднование 80-летия Михаила Горбачева в Лондоне при стечении мировых знаменитостей. На мой взгляд, уровень мировой трансляции и красоты этого зрелища делает честь «Первому» каналу. Давайте обсудим, как неожиданно это появилось и как мы все с вами восприняли, и как это тоже неоднозначно восприняли, я думаю, и зрители, и коллеги. Я опять уточню про рейтинг. Мне кажется, что народ должен был отвалиться просто сразу от этого зрелища.
Арина Бородина: Я буквально при вас посмотрю. Это было 1 марта. Для этого времени суток тут нет никаких особенных... и по мере того, как шла трансляция, количество людей сокращалось. И до финала, который закончился без 20 два ночи, дошло в 2 раза меньше зрителей, чем было. 11% в Москве смотрели.
Юрий Богомолов: Я думаю, это проблема всех церемоний.
Арина Бородина: Это абсолютно объективные цифры, и здесь нет ничего неожиданного.
Анна Качкаева: Юрий Александрович, а как вам показалось событие, как его за день презентовали? И все-таки «Первый» отправил туда группу. И все это случилось неожиданно, как я понимаю, для всех нас.
Юрий Богомолов: Для меня это была приятная неожиданность.
Анна Качкаева: Для меня тоже.
Юрий Богомолов: Причем независимо от того, как это было сделано, а сделано это было, по-моему, хорошо, все-таки был момент (кто-то любит Горбачева, кто-то не любит) гордости не просто за человека, а за страну. И при всем драматическом иногда отношении к фигуре Горбачева в тот или иной период жизни - кто-то не может забыть закрытия «Взгляда», кто-то не может забыть тбилисских событий или прибалтийских событий – с течением времени понимаешь, что этот человек подвинул историю, исторический ход, перевел стрелки в исторических часах.
Анна Качкаева: И тем, что эта история стоит на сцене, какая-то уже домашняя, и звезды мировые как-то ласково, искренне, трогательно... Внучка комбайнера, говорящая на английском, - это тоже любопытно, и тоже контекст времени.
Юрий Богомолов: Это было абсолютно милое зрелище. Хотя я понимаю, что у многих оно вызывало дикое раздражение.
Анна Качкаева: Тем, кто вдруг не видел, это была трансляция европейского чествования Михаила Горбачева в «Альберт-холле» в присутствии многих мировых знаменитостей, политиков, части российской элиты, российского шоу-бизнеса. Мелькнули там Алексей Венедиктов, Владимир Познер и некоторое количество актеров. Пели и выступали замечательные певцы, и «Хор Турецкого», который некоторым не понравился. У меня тоже было сомнение, почему он туда затесался. В любом случае, это было с точки зрения настроения и атмосферы совершенно необыкновенное зрелище, каким-то уважительным по отношению к исторической личности, которая дожила до этого чествования. Арина, а у вас какое впечатление?
Арина Бородина: Я вам честно скажу, я забыла о том, что должны быть торжества в «Альберт-холле». Я, конечно, знала, но когда по телевизору тебе не показывают, ты об этом забываешь. Я узнала об этом на «Facebook», увидев фотографии и заметки с этого мероприятия из Лондона. И когда я за два дня до эфира увидела шикарное, как всегда, промо на «Первом», я внутренне порадовалась. И я считаю, как бы кто ни относился к Горбачеву, это телевизионное, это международное, это какое угодно событие, событие с большой буквы. Для того и существует телевидение, чтобы показывать это своему зрителю. А зритель сам разберется, заслуживает этого, не заслуживает, нравится ему или не нравится. Но я не припомню, чтобы мировые лидеры на таком уровне и с таким составом отмечали это в Лондоне или в любой другой стране мира. И естественно, у меня это вызвало такие эмоции. Конечно, «Хора Турецкого» и появления Игоря Крутого могло бы и не быть. Я не могу, что это как-то радикально испортило...
Анна Качкаева: Нет, безусловно.
Анна Качкаева: Но могло быть, а могло и не быть. Как и некоторых других зарубежных молодых исполнителей – могли быть, а могли и не быть. Меня, конечно, поразило, что финал был срезан. Накануне я поняла, что не успели поставить это в программу «Время» в день смерти Гурченко, я так думаю, был отличный сюжет Димы Сошина из Лондона, и тоже был единственный в этот вечер на федеральном канале, где он как раз дал синхрон Горбачева о том, что он теперь вынужден дождить до 90-летия. И я ждала этого в конце, и я не поняла, почему в телеверсии этого не было. Горбачев вышел на сцену, он пел вместе со всеми, а вот его слов благодарственных... Срез был очень грубым. Было ощущение, что просто обрезали и все. Это тоже не сильно испортило, но не заметить этого было невозможно.
И я с приятных ощущений переведу на неприятные ощущения. Я не думаю, что был запрет на показ, но не уловить настроение власти нынешней, то есть президента, премьера, наверное, это все-таки не было случайностью. Ведь не было вечерних сюжетов вообще. Мировые СМИ об этом показывают, а наши – нет. Только в двух дневных выпусках на НТВ были сюжеты Евгения Ксензенко, который в Лондоне от НТВ работает, вечером у Пивоварова не было ничего. «Вести» вообще молчали. Но вчера был сюжет Хабарова, который лучше бы уж вообще тогда не показывали. Потому что все, оказывается, было куплено за деньги. Были названы гонорары артистов. Можно подумать, у нас в Петербург на концерт «Федерации» все звезды приехали бесплатно. А что, они должны выступать бесплатно, без гонораров?.. И более того, все по слухам. Они сказали: по слухам, как говорят, как пишут. И даже история с Буковским, при всем уважении к персонам, - это же было специально подтянуто, про то, что Буковский приказал арестовать Горбачева за те события политические, которые он совершал в начале 90-ых. Это все было в сюжете в «Вестях недели».
Анна Качкаева: Арина, но вы не можете не согласиться с тем, что ровно такие же страсти кипели и при обсуждении в социальных Сетях, когда трансляция пошла. И очень многие из наших коллег, не очень четко формулируя, за что им стыдно, говорили о том, что невыносимо это смотреть. То ли стыдно, что иностранцы (я слышала такую версию) показывают, а не наши, то ли стыдно невыносимо, потому что человек сдал страну, как считается, а его тут чествуют, в общем, бывшие враги.
Арина Бородина: Аня, это же социальные Сети, а это телевидение, которое смотрят миллионы. И контраст между тем, что один государственный канал показывает сюжет в программе «Время» и дает двухчасовую трансляцию все-таки не в самое ужасное время, имеют люди возможность посмотреть, и другой государственный канал заканчивает главную свою политическую программу этим сюжетом и делает совершенно другой акцент. Вроде бы, уважительно, но все синхроны, намеки и подтекст этого сюжета от очень профессионального корреспондента Александра Хабарова, не новичка на телевидении, говорят об очень многом. И даже подводка Евгения Ревенко была: ну, наградил кого-то Горбачев, но почему-то соотечественников он не выбрал. А почему он должен был выбирать соотечественников?.. Это что, регламент?.. Это личное дело Горбачева – кого награждать, а кого – нет.
Анна Качкаева: А мне как раз понравилось, что туда были вписаны абсолютно мировые фигуры. Были названы имена, которые для большой публики в России ничего не говорят. Например, великий Хабермас, который остался главным философом публичной сферы, или Нобелевские лауреаты, люди, которые действительно стоят в числе современных великих. Я считаю, что как раз хорошо, что нас вписали.
Юрий Богомолов: Я думаю, что здесь, очевидно, сказалась некая ревность как на самом верху, так и внизу.
Анна Качкаева: Думаю, что так. Я все время думала: вот ведь надо как уходить в историю-то.
Юрий Богомолов: Горбачев же сейчас не «национальный лидер». Арина, вы сказали, что ни одного такого прецедента в мире...
Арина Бородина: Я могу ошибаться.
Юрий Богомолов: Действительно, не было. Но дело в том, что человек, ушедший в отставку, которого мир оценил таким образом, и действительно мир имел основания оценить это, и хороший был избран масштаб.
Анна Качкаева: А у меня послевкусие все равно остается. Хабаров понимал, на какие болевые точки нажимать. У меня, например, по-другому сработало. Я все время смотрела на Стоун и автора «Моего пути», который для сенатора эту замечательную песню написал, который ведь ровно с такой же энергией пел ее Владимиру Владимировичу. Ничего не поделаешь, актеры, певцы, но экранное послевкусие есть.
Юрий Богомолов: Естественно. Но когда человек здравствует, то снисходительно относишься к перебору формальных комплиментов или превосходных эпитетов.
Анна Качкаева: А может быть, мы так относимся, потому что Горбачев нам всем симпатичен, а вот Владимир Владимирович не очень. Поэтому здесь все это мы прощаем, а когда ему так поют, то не очень.
Арина Бородина: От личных ощущений действительно не отделаться. Но если уж вы говорите так про Горбачева, то почему же вы не делали, когда вы делали сюжет о «Федерации». Ведь об этом же говорили.
Анна Качкаева: А о «Федерации» вообще не делали.
Арина Бородина: Не по расследованию, а когда была трансляция. Никто же не говорил, за какие гонорары приехало такое созвездие артистов. Еще до скандала. Я говорю лишь о том, что должно быть и то, и другое. Конечно, они все не бессребреники, я все это понимаю, но говорить о том, что Шэрон Стоун должна быть обязана Горбачеву, потому что советские зрители увидели ее эротические фильмы – примерно такой был контекст у Хабарова, ну, это уже пошло, на мой взгляд. Уж тут о профессии говорить не приходится.
Анна Качкаева: Алексей Андреевич нам пишет: «Посмотрел последний фильм Гурченко и подумал, лучше бы его не смотреть. Еще и для поклонников Гурченко лучше бы этого фильма и вовсе не было». Ну, это ваше мнение.
Юрий Богомолов: Можно было не смотреть. Но историки будут смотреть.
Анна Качкаева: «Считаю, что Горбачеву должно быть не по себе, что его помпезно чествует не на родине, а «за бугром»», - Васильев. Это уже другая тема, не столько тема телевизионной трансляции.
Юрий Богомолов: Он человек мира уже.
Анна Качкаева: «Жаль, что ни один канал не показал замечательный бенефис Гурченко, режиссер Евгений Гинзбург».
Юрий Богомолов: «Ностальгия» показывала.
Анна Качкаева: «Парфенов не идет с этим ни в какое сравнение», - Яков. Неправда. Это просто другой жанр, и не стоит их сравнивать прямолинейно.
Юрий Богомолов: Там – шоу, а здесь – исповедь.
Анна Качкаева: «Просто Гурченко была намного интереснее всех, кого может показать нынешнее телевидение, поэтому такое внимание. У нее была способность к самоиронии, а это большая редкость среди артистов, а особенно теперь. Вспомните хотя бы «Любовь и голуби» или блестящую шутку про то, что она никогда не сыграет «Маленькую Веру».
«Людмила Гурченко – это еще и характер советской чиновницы и опереточной дивы в одном флаконе». Может быть.
Арина Бородина: Сколько людей, столько и мнений. Канал «Культура» мог бы показать и бенефис Гинзбурга, и есть архивы. И я уверена, что есть права. Правда, могу ошибаться. Но это абсолютно бы вписалось в канал. Из неприятного меня несколько царапнуло то, что канал «Культура», который часто очень точно и правильно реагирует, тут что-то было не так, чего-то не хватало, связанного с памятью о Гурченко, этого все равно было мало. Одной «Линии жизни» и одного фильма на протяжении нескольких дней для канала – это мало.
Анна Качкаева: А я думаю, что просто на канале, кроме фильмотеки, ничего, наверное, нет. «Линия жизни» была, но я не помню, чтобы были какие-то «Острова» или что-то еще.
Арина Бородина: «Пять вечеров» были.
Анна Качкаева: Александр, Невьянск, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Меня очень удивило, что НТВ очень оперативно отреагировало, быстро все смонтировали по поводу Гурченко.
Анна Качкаева: Александр, это все было смонтировано и собрано... как и все остальные программы, это все были программы из архивов. Ничего специально пока, по крайней мере, не делалось.
Юрий Богомолов: Слегка подкорректированные.
Анна Качкаева: Алла Павловна нам сообщает, у которой работает на «Мосфильме» племянница, что на «Мосфильме» даже не был вывешен некролог о смерти Гурченко. Ну, грустно, если это так.
Юрий Богомолов: Я бы еще обратил внимание на то, что режиссер Никита Сергеевич Михалков очень скупо отреагировал.
Анна Качкаева: Кончаловский гораздо более эмоционально отреагировал.
Юрий Богомолов: Я это понял, когда стало известно, что она отказалась от отпевания.
Анна Качкаева: Кстати, была программа, где вспоминали ее, там были актеры, а режиссеров как раз был минимум.
Арина Бородина: Я тоже подумала, почему же так мало было Михалкова. И это очень логично, что его было мало, наверное, ровно потому, что она отказалась от отпевания. Но блистательно о ней вспоминал Андрей Кончаловский в программе «Неделя» Марианны Максимовской. И там, в отличие от всех федеральных каналов, был совершенно иной набор. Там говорил и Владимир Меньшов, и Светлана Крючкова, и Сергей Никоненко – ее партнеры по кино, и очень проникновенно сказал про нее Кончаловский, без прикрас, без ретуши, но очень пронзительно. И о «Последнем слове» Павла Селина. Я ждала этой программы, потому что знала, что они покупали права на фильм «Люся», на фрагменты. Но уже через 5-10 минут этой программы я поняла, что Павел Селин, конечно, очень профессиональный человек, но он вступил не на свое поле.
Анна Качкаева: И довольно хорошие темы обсуждаются в этой программе, очень внятные. И правильно, что ее перенесли на это время.
Анна Качкаева: Но не на своем поле он работал, и не совсем у него это получилось. И минут через 20 я поняла, что меня не держит эта программа. И не совсем по составу гостей. Там было обсуждение создания проектов на НТВ. Ну, они видели это так. Мне это не показалось близким и точным. Я подумала, что могли бы «НТВшники» сделать спецвыпуск с Хрековым, у них такие вещи получаются более эмоционально. Но это было тоже неплохо. Это было не «желтое», скандальное обсуждение. Просто не на своем поле работали, ну, как смогли, так сделали. И на НТВ была масса форматов, которые касались (и лучше бы их не вспоминать) этой темы, к моему большому сожалению. Ну да, была и такая работа.
Анна Качкаева: Николай, Москва, здравствуйте.
Слушатель: Добрый день. Я бы хотел пару слов сказать о юбилее Горбачева. Конечно, это действо было совершенно рекордным по своей пошлости, сочетающее пошлость партийного концерта праздничного с пошлостью американских попсовых, «оскаровских» церемоний. И чисто эстетически это было трудно выносимо. Я думаю, какой знак мы ставим перед этим концертом, зависит от того, как мы относимся к тому, что с нами произошло за последние 20 лет, и начало чему положил Горбачев. Но я думаю, что все-таки большинство населения нашей страны восприняло эту демонстрацию как оскорбление. В общем, было широковещательное заявление о вхождении Горбачева в историю в роли мегапредателя.
Юрий Богомолов: Я не услышал ничего нового. Но я хотел бы отослать зрителей к некоторым передачам и фильмам минувшей недели, чтобы увидели, что дело было вовсе не в Горбачеве в связи с тем, что произошло с нашей страной. На канале «Культура» был цикл фильмов под названием «Звездные мальчики», это хорошо придуманная история. И там были фильмы «Коллеги», «Мой младший брат», «Девять дней одного года»... И завершал это фильм, который был сделан уже в наши дни – это фильм «Бумажный солдат». И там видно, почему судьбы «звездных мальчиков» оказались оборванными. Потому что в космос мы пытались стартовать с ГУЛАГа.
Анна Качкаева: И стартанули.
Юрий Богомолов: Но это был чудо-полет и чудо-возвращение, и по фильму это видно. И по фильму видно, что еще не всех овчарок отстреляли, которые охраняли ГУЛАГ, еще не всех жен «врагов народа»... И тут ты видишь, что сколько бы мы ни пытались в 61-ом году вырваться в космос, вырваться в микромир – я имею в виду фильм «Девять дней одного года», затем «перестройка», затем 91-ый год, нам революции еще удаются, а к эволюции мы абсолютно не готовы. И поэтому то, что происходит сегодня со страной, - обернитесь на наше прошлое, которое гниет, но нас не оставляет в покое.
Анна Качкаева: Я думаю, что мы здесь не доспорим, эта тема, как показывает теперь уже жизнь, не одного 20-летия, и она все время возвращается, реинкарнируется, в том числе, и в этих трансляциях. И ровно противоположные мнения наших слушателей. Александр пишет: «Никто из русских людей горбачевскую премию не примет». И Алла Павловна, которая пишет: «Как бы ни относиться замечательно, что это произошло, нельзя было Буковскому во время церемонии устраивать то, что он устроил». Но хорошо уже то, что телевидение это показало и вызвало в очередной раз необходимость об этом говорить.
Юрий Богомолов: Было бы лучше, если бы на следующий день они показали уже не для «сов», а для «жаворонков».
