Эксперты продолжают обсуждать решение Дмитрия Медведева о выводе чиновников из Советов директоров госкорпораций. Приведет ли этот шаг к уменьшению коррупции? Об этом корреспондент Радио Свобода говорил с финансовым аналитиком Андреем Сотником.
– Я полагаю, что только наивные люди могут верить в то, что эта мера приведет к снижению уровня коррупции в России. Для специалистов очевидно: нет, не приведет.
Чтобы это доказать, уточним предмет обсуждения. Итак, при президенте Владимире Путине было создано семь госкорпораций – Внешэкономбанк (реорганизован в государственную корпорацию "Банк развития и внешнеэкономической деятельности "Внешэкономбанк"), "Ростехнологии", "Росатом", "Олимпстрой", "Роснано", а также Агентство по страхованию вкладов и Фонд содействия реформированию ЖКХ. Этим хозяйствующим субъектам присущи как минимум четыре основные особенности.
Первая: казенные имущество и деньги передавались им в собственность безвозмездно. Вторая: государство не отвечало по их обязательствам, как и последние – по обязательствам государства. Третья: госкорпорации не могли быть признаны банкротом. Четвертая, самая важная: госкорпорации совершенно закрыты информационно, так как были обязаны публиковать годовую отчетность, а также раз в квартал отчитываться… исключительно перед правительством. При этом любые отечественные органы госуправления без согласия самой госкорпорации не имели права проводить проверки, так как в отечественном законодательстве не были предусмотрены действенные процедуры контроля за их деятельностью.
Но давайте зададим себе вопрос: а чем уж так принципиально эти структуры отличаются от множества других, функционирующих в российской экономике? Что, другие не используют бесконтрольно госимущество? Или не являются непрозрачными? Используют и являются. А значит – госкорпорации не исключение из правил. То есть речь надо вести о существующей экономической модели в целом.
Наводить порядок в семи госкорпорациях и не менять саму модель, с экономической точки зрения, бессмысленно. Эта модель основана на непрозрачном управлении дармовой собственностью, где интересы бизнеса и власти тесно переплетены.
Могу привести несколько весьма характерных примеров, которые, на первый взгляд, не имеют никакого отношения к вышеперечисленным госкорпорациям, но точно являются частью указанной экономической модели.
Руководство одного из лондонских банков "морской направленности" представлено несколькими руководителями российского Центрального банка! В России этот одноименный банк выдается за частный. И только изучая его деятельность на основе документов, доступных в Англии, можно понять, что этот хозяйствующий субъект использует в своей деятельности казенные российские деньги.
Еще один пример – женевские "дочки" "Совкомфлота". К руководству ряда из них имеют отношение несколько российских чиновников. Компаний такого типа в зарубежных странах – несколько сотен.
Еще. Топ-менеджеры всех госкорпораций уже давно стали соруководителями целого ряда зарубежных фирм. Все интересующиеся этим легко могут, к примеру, посмотреть английскую информацию о деятельности английской (по прописке) компании, связанной с "зарубежными инвестициями" в Россию, работающую в Лондоне по адресу: 11 Grosvenor Place London SW1X 7HH...
– Но, может быть, наступление на госкорпорации только первый шаг? А далее Дмитрий Медведев возьмется и за изменение модели в целом?
– Есть сомнения. Напомню, что с августа 2009-го года Генпрокуратура РФ по поручению президента проводила проверку исполнения законодательства в деятельности ряда государственных корпораций, но делала это только в России. А раз так – у этого мероприятия мало смысла.
- Чем мотивируете?
– Госкорпорации – это сложные международные экономические механизмы. Поэтому для упорядочения их деятельности нужна информация, собранная в ряде стран мира, а не в одной единственной. Любые решения по их регулированию должны основываться на оценках их эффективности в разных странах мира. Следовательно – любые выводы на основе исключительно национальных данных (русских, американских, английских, израильских – не важно) это имитация деятельности. Абсолютно то же самое можно сказать и о попытках реформировать экономическую модель в целом.
Российскому населению достаточно было бы знать, что президент в принципе дал добро на кооперацию с компетентными иностранными службами при сборе материалов о хозяйствующих субъектах, имеющих отношение к российским казенным деньгам. При этом важно, чтобы российские соучастники этой деятельностидали дали своим иностранным коллегам гарантии нераспространения полученной из-за рубежа информации во всех случаях, кроме подачи исков в суды зарубежных стран. Только тогда мы сможем ответить на вопрос, решил ли российский президент начать борьбу со злом или только имитировал ее в силу тех или иных политических причин.
– Я полагаю, что только наивные люди могут верить в то, что эта мера приведет к снижению уровня коррупции в России. Для специалистов очевидно: нет, не приведет.
Чтобы это доказать, уточним предмет обсуждения. Итак, при президенте Владимире Путине было создано семь госкорпораций – Внешэкономбанк (реорганизован в государственную корпорацию "Банк развития и внешнеэкономической деятельности "Внешэкономбанк"), "Ростехнологии", "Росатом", "Олимпстрой", "Роснано", а также Агентство по страхованию вкладов и Фонд содействия реформированию ЖКХ. Этим хозяйствующим субъектам присущи как минимум четыре основные особенности.
Первая: казенные имущество и деньги передавались им в собственность безвозмездно. Вторая: государство не отвечало по их обязательствам, как и последние – по обязательствам государства. Третья: госкорпорации не могли быть признаны банкротом. Четвертая, самая важная: госкорпорации совершенно закрыты информационно, так как были обязаны публиковать годовую отчетность, а также раз в квартал отчитываться… исключительно перед правительством. При этом любые отечественные органы госуправления без согласия самой госкорпорации не имели права проводить проверки, так как в отечественном законодательстве не были предусмотрены действенные процедуры контроля за их деятельностью.
Но давайте зададим себе вопрос: а чем уж так принципиально эти структуры отличаются от множества других, функционирующих в российской экономике? Что, другие не используют бесконтрольно госимущество? Или не являются непрозрачными? Используют и являются. А значит – госкорпорации не исключение из правил. То есть речь надо вести о существующей экономической модели в целом.
Наводить порядок в семи госкорпорациях и не менять саму модель, с экономической точки зрения, бессмысленно. Эта модель основана на непрозрачном управлении дармовой собственностью, где интересы бизнеса и власти тесно переплетены.
Могу привести несколько весьма характерных примеров, которые, на первый взгляд, не имеют никакого отношения к вышеперечисленным госкорпорациям, но точно являются частью указанной экономической модели.
Руководство одного из лондонских банков "морской направленности" представлено несколькими руководителями российского Центрального банка! В России этот одноименный банк выдается за частный. И только изучая его деятельность на основе документов, доступных в Англии, можно понять, что этот хозяйствующий субъект использует в своей деятельности казенные российские деньги.
Еще один пример – женевские "дочки" "Совкомфлота". К руководству ряда из них имеют отношение несколько российских чиновников. Компаний такого типа в зарубежных странах – несколько сотен.
Еще. Топ-менеджеры всех госкорпораций уже давно стали соруководителями целого ряда зарубежных фирм. Все интересующиеся этим легко могут, к примеру, посмотреть английскую информацию о деятельности английской (по прописке) компании, связанной с "зарубежными инвестициями" в Россию, работающую в Лондоне по адресу: 11 Grosvenor Place London SW1X 7HH...
– Но, может быть, наступление на госкорпорации только первый шаг? А далее Дмитрий Медведев возьмется и за изменение модели в целом?
– Есть сомнения. Напомню, что с августа 2009-го года Генпрокуратура РФ по поручению президента проводила проверку исполнения законодательства в деятельности ряда государственных корпораций, но делала это только в России. А раз так – у этого мероприятия мало смысла.
- Чем мотивируете?
– Госкорпорации – это сложные международные экономические механизмы. Поэтому для упорядочения их деятельности нужна информация, собранная в ряде стран мира, а не в одной единственной. Любые решения по их регулированию должны основываться на оценках их эффективности в разных странах мира. Следовательно – любые выводы на основе исключительно национальных данных (русских, американских, английских, израильских – не важно) это имитация деятельности. Абсолютно то же самое можно сказать и о попытках реформировать экономическую модель в целом.
Российскому населению достаточно было бы знать, что президент в принципе дал добро на кооперацию с компетентными иностранными службами при сборе материалов о хозяйствующих субъектах, имеющих отношение к российским казенным деньгам. При этом важно, чтобы российские соучастники этой деятельностидали дали своим иностранным коллегам гарантии нераспространения полученной из-за рубежа информации во всех случаях, кроме подачи исков в суды зарубежных стран. Только тогда мы сможем ответить на вопрос, решил ли российский президент начать борьбу со злом или только имитировал ее в силу тех или иных политических причин.
