Ровно год назад в России появилась Общественная палата, учрежденная по инициативе Владимира Путина. Кандидатура каждого члена палаты утверждалась лично президентом России. Сегодня представители Общественной палаты говорят о полной независимости от Кремля и о растущем доверии россиян новому органу. По данным вице-президента «Медиасоюза» Елены Зелинской, Общественной палате доверяют 28 процентов граждан России. Эксперты считают, что серьезных положительных результатов деятельность Общественной палаты не принесла.
«Главное, что мы не превратились в горнистов»
Общественная палата создавалась как альтернатива российским правозащитным организациям. Для утверждения в стране норм гражданского общества избирали самых достойных. Среди них - и известные ученые, спортсмены, банкиры и простые учительницы. Члены Общественной палаты подчеркивают, что указаний из Кремля – на какие проблемы обращать внимание, а на какие не стоит - они не получают. Именно поэтому, по словам члена ОП, вице-президента «Медиасоюза» Елены Зелинсколй, популярность палаты среди простых граждан растет день ото дня.
- Год нашей деятельности показал, что Общественная палата действительно востребована, - говорит госпожа Зелинская. - Я могу назвать только одну цифру: когда мы приступали к деятельности, рейтинг доверия населения к новому институту был порядка 20 процентов. Буквально недавно мы смотрели новые опросы, и оказалось, что за год этот рейтинг вырос до 28 процентов. Это, конечно, не колоссальный взлет, но у нас народ всегда недоверчивый.
- Можете ли вы привести наиболее яркие примеры того, как Общественная палата защищала и защищает права простых граждан?
- Когда наша палата только создавалась, мы столкнулись с законопроектом об общественных организациях, нас это касалось очень близко, потому что мы все сами общественники, и еще до конца не сформированная Общественная палата, тем не менее, прилагала колоссальные усилия, чтобы поправки, которые делались в крайне короткие сроки, были учтены. Второе, о чем я бы хотела сказать, это деятельность нашей комиссии по СМИ. За этот год к нам было несколько обращений, в частности, по так называемому карикатурному скандалу. Две газеты, в Волгограде и Вологде, подверглись необоснованному давлению. Особенно в Волгограде было тяжело – там целиком уволили коллектив, включая главного редактора, но нам удалось поднять общественное мнение. В результате переговоров с руководством и того, и другого города мы достигли понимания.
- Часто ли собираются вместе члены Общественной палаты? Как вообще проходят ваши заседания? Как вы решаете, на какую проблему следует обратить внимание? И как часто вы встречаетесь с президентом?
- С президентом мы встречались, наверное, за это время два раза. Что касается встреч друг с другом, то мы встречаемся, конечно, значительно чаще и ведем очень много совместных и проектов, и по комиссиям часто собираемся, четыре раза в год у нас пленарные заседания. Любые вопросы мы решаем только в дискуссионном порядке. Вы знаете, что и по закону, и по сложившейся практике в Общественной палате нет, что называется, руководства.
- Откуда приходят идеи, чем следует заняться в ближайшее время?
- Чаще всего, конечно, жизнь диктует. Всем известны истории, например, с выселением людей из Бутово или с защитой прав военнослужащих. Была опасность, что мы превратимся в таких как бы сигнальщиков и горнистов: когда что-то происходит, приглашают члена Общественной палаты, он привлекает общественное внимание, гонит информационную волну и так далее. Это все правильно и нужно. Но самое главное, что мы не ушли от основной нашей деятельности, а именно от экспертизы законов. За это время, между прочим, мы, что называется, подвергли экспертизе и внесли свои замечания в 18 законопроектов. Они были учтены. То есть, восемнадцать законопроектов вышли уже после экспертизы и с корректировками, сделанными Общественной палатой.
Сейчас члены Общественной палаты готовят доклад о состоянии российского гражданского общества. Он будет обнародован в начале февраля.
«Польза Общественной палаты в том, что она не принесла никакого вреда»
Руководитель аналитической службы фонда «Российский общественно-политический центр» Святослав Каспэ считает, что лучший итог деятельности Общественной палаты в минувшем году то, что она принесла никакого вреда.
- Были опасения, - говорит политолог, - что Общественная палата - это декорация, которая нужна для того, чтобы протаскивать какие-нибудь чрезвычайно недемократичные или морально неприемлемые решения, прикрывая их якобы авторитетом общества в лице его лучших представителей. Вроде бы ничего подобного не происходило. Вообще создается впечатление, что Общественная палата была создана и осталась в статусе такого бронепоезда на запасном пути. Ни для каких серьезных политических кампаний она использована не была. Более того, складывается впечатление, что в отсутствие четкого целеполагания члены Общественной палаты придумывают себе занятия сами. И многие из этих занятий, как, например, то, чем занимается Мария Слободская или, скажем, Вячеслав Глазычев, в общем, небесполезны. Глазычев занимается местным самоуправлением. И хотя результативность его усилий невелика, тем не менее, она существует. Мария Слободская занимается некоммерческими организациями, гражданским обществом, и тут есть полезный эффект. Некоторые члены Общественной палаты используют малейшие возможности для личного пиара, но, с другой стороны, этот личный пиар тоже оборачивается конкретной помощью конкретным людям. Например, что-то подобное имело место в деле Сычева или в истории с бутовским конфликтом. Но, тем не менее, сумма позитивных достижений деятельности палаты крайне невелика. Но источником радости является уже то, что негативных эффектов ее деятельности вроде бы не заметно.
- Если бы от вас зависела судьба Общественной палаты, вы бы ее сохранили?
- Я не могу себе представить ни одного общественного органа ни в одной стране мира, по крайней мере, органа национального масштаба, который существовал бы без аппарата. Мне кажется, что расходы на деятельность Общественной палаты в масштабах страны настолько невелики, что вполне приемлемы. Я бы здесь руководствовался принципом «не трогать». Может быть, какая-то со временем польза от нее и будет. Тут вот в чем еще дело. Пока члены Общественной палаты, специальным образом, как мы понимаем, отобранные люди, пределы своей свободы устанавливают, в общем-то, для себя сами. Эти пределы не широки. Но изменения политического контекста в стране, например, ожидаемое многими экспертами оживление политической конкуренции по мере разворачивания большого избирательного сезона, вполне может привести к тому, что и пределы свободы у членов Общественной палаты расширятся. Может быть, что-то хорошее произойдет. Дурного от нее я как-то не ожидаю.
