Программу ведет Кирилл Кобрин . Принимает участие корреспондент Радио Свобода Евгения Назарец .
Кирилл Кобрин : Екатеринбургское правозащитное общество «Мемориал» 5 марта, в день годовщины смерти Сталина, открыло цикл историко-просветительских встреч, посвященных 70-летию «большого террора» 30-х годов. По данным уральский Ассоциации жертв политических репрессий на Урале от политических «чисток» советского режима пострадали около 1,5 миллионов человек. Тему продолжает екатеринбургский корреспондент Радио Свобода Евгения Назарец.
Евгения Назарец : В зал памяти екатеринбургского «Мемориала» на встречу под названием «Помни о 1937 годе» первыми пришли те, к кому этот призыв обращать и не нужно. Мария Натановна Крылова трогательно признается, что память уже порой подводит ее, но только не в том, что касается трагедии ее семьи.
Мария Крылова : Мама - Вера Ивановна Рахновская, отец - Натан Вениаминович Кофман. Познакомились они в ссылке в Соловках. Засилья Сталина еще не было. Потом мы переехали в Киев. 1937 год наступает. "Уезжайте! За вами приходили", - дворник сказал отцу. Он тут же поднялся и уехал, но договорились с матерью, что она тоже уедет. С работы забрали. И больше ни слуху, ни духу. И вот война. Мы во время эвакуации сюда приехали. Я очень увлекалась поэзией. Я бы обязательно пошла или на филфак, или в журналистику, но нельзя было этого делать. Потому что, скажи какое-нибудь слово, напиши какое-нибудь... Я не скажу, что из меня очень хороший доктор получился.
Евгения Назарец : Мария Натановна - почти исключение. Очень многие из осевших на Урале репрессированных стали учителями. До сих пор сталинизм и патриотизм - это «черное» и «белое» свердловской педагогики. «Помни о 1937 годе» - на вечер памяти с таким названием екатеринбургский «Мемориал» пригласил в первую очередь современных учителей и школьников. Элла Александровна Фест, учитель русского языка, от родителей знает, как раскулачивали.
Элла Фест : Раскулачивали людей, у которых не было... Людей, которые работали, батрачили на них. Все, что у них было нажито, было нажито своим собственным трудом. Потом, спустя много времени, пришел документ, что это было несправедливо, но никто и ничего не вернул. У них остался огромнейший рубец на сердце. Конечно, много лет проработав много лет в школе, есть исторические факты, с которыми приходится сталкиваться, литературные произведения. Конечно, я всегда беру за основу реальные факты, могу принести фотографии. Мне всегда казалось, что на первое место у нас выходило патриотическое воспитание, а теперь мне кажется, что нет идеалов.
Евгения Назарец : Серафима Григорьевна Подьяпольская не меньше времени, чем в «Мемориале» проводит в Департаменте благотворительности екатеринбургского дворянского собрания. Стоило ей присесть на пару минут с воспоминаниями - и эмоции одолевают. То ли тоталитарный режим в этом виноват, то ли родной дядя.
Серафима Подьяпольская : Старинный род дворянский. Дед имел пекарню, биллиардную, чайную и базарную площадь. В Рязанской губернии было 75 десятин земли. Ему помогал отец и братья. 9 человек их было. В 1917 году все отобрали, предложили вступить в колхоз. Отец - за, мать - против. Тогда родной брат матери поставил на собрании вопрос - невзирая на то, что у моей сестры шестеро детей, сослать их. Это будет хороший повод для остальных.
Евгения Назарец : В зале памяти «Мемориала» на стенах черно-белые фотоколлажи из лагерных рисунков, фотохроники, страниц архивных дел. На фоне этого - презентация новых поступлений в библиотеку российской тоталитарной истории общества «Мемориал». На столе смешалась горка старых фотографий, вырезок, публикаций - с собой почти у каждого, точнее у каждой, что-то из личного архива. Последние годы в «Мемориал» на встречи репрессированных приходят все больше женщины. Рассказывают, что раньше муж Валентины Александровны Виноградовой был «душой» екатеринбургского «Мемориала», теперь она продолжает ходить сюда уже одна.
Серафима Подьяпольская : Он никогда не сетовал на то, что так случилось. Мы жертвы политики того времени. Жертвы. Сталин-то не один был. В основном, конечно, он.
Евгения Назарец : С 5 марта, днем смерти Сталина, лично у Валентины Виноградовой связаны воспоминания о возвращении семьи и счастья - известие об освобождении мужа пришло вскоре после кончины советского диктатора. Самым приятным воспоминанием сегодняшних дней она считает недавний четырехчасовой разговор обо всем этом с внучкой. Девочка попросила о беседе сама и после старательно все занесла в компьютер.