Программу ведет Никита Татарский. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Берлине Юрий Векслер.
Никита Татарский: Гала Дали, Надя Леж е, Эльза Триоле, жена Луи Арагона, - этих женщин России, «русских жен» гениев, знает весь мир.
А как сегодня живется русским женщинам на Западе с «ненашими», то есть англо-франко-немецко-испано- и так далее говорящими мужчинами, к тому же - мужчинами не очень известными?
Корреспондент Радио Свобода в Берлине Юрий Векслер сумел поговорить на столь интимную тему с одной известной россиянкой, живущей сейчас в Германии вместе со своим вторым уже иностранным мужем.
Юрий Векслер: (звучит ария месье Трике из оперы "Евгений Онегин") Это поет месье Трике в опере "Евгений Онегин". Он и задает тему восхищения иностранца русской женщиной. А что такое для самих наших женщин иностранный мужчина, муж-иностранец? Вот одна из них, назовем ее Татьяна. В России она была замужем за русским, а в Германии - сначала за немцем, а теперь за американцем. На мой вопрос, может ли русская женщина почувствовать в иностранце своего мужчину и сказать про него "мой", она ответила...
Татьяна: Да, мой - абсолютно может оказаться. На этот вопрос могу однозначно ответить утвердительно. Это не значит, что нет каких-то моментов, которые сильно разделяют. В этом плане, конечно, если это не русский мужчина или, скажем так, хотя бы не русскоязычный, что является для меня одной из самых больших, наверное, проблем, то есть много вещей, которые сильно разделяют. Но ощущение того, что "мой", есть однозначно.
В конечном итоге, все приходит к тому, что вот такой человек или такой человек. И с мужем русским, и с мужем немецким, и с мужем американским люди, когда видели меня с каждым из этих мужей, всегда считали, что пара очень странная. То есть мы по-своему не подходили, по мнению таких сторонних наблюдателей, ни с каким из этих мужчин. При этом в свое время и в какой-то период жизни это было очень правильно и очень своевременно.
Все очень по-разному. Русский муж был достаточно, надо сказать, типичным русским мужем, который садился на кухню, стукал кулаком по столу и говорил: хочу есть. И этого себе на Западе мужчины, по моему опыту, не позволяют. Это одна из больших разниц. То есть большое отличие западных мужей от русских мужей в том, что на Западе женщины сильно эмансипировались, и невольно ситуация складывается так, что эмансипация отражается на твоем образе жизни: ты уже не собираешься и не готова соответствовать тому стандарту, что завтрак, обед и ужин будет на столе, мало того, будет все в холодильнике для этого, что все домашнее хозяйство будет на тебе и так далее, и так далее. То есть это традиционная роль женщины, ты можешь ее исполнять только настолько, насколько это тебе приятно. Если обеда нет или у тебя не хватило на это времени, никто тебе не позволит предъявить право на готовый обед, его нет больше в западном мире. Зато у тебя нет права ожидать от мужчины, что он тебя будет полностью финансово содержать. В этом существует довольно сильное равноправие, но такое же равноправие существует и дома. То есть ты имеешь полное право ожидать от твоего супруга участия в домашних твоих проблемах и проблемах семьи.
Все равно, по моему мнению, речь идет о человеческих отношениях. Иностранец, не иностранец, русский, американец, немец - в конечном итоге решает просто, как человек пахнет, как он ест рядом с тобой, приятно ли тебе просто с ним быть и видит ли он без слов, что у тебя происходит в жизни, какое у тебя настроение и так далее. В результате все-все сходится именно на таких моментах. Человеческие отношения в любой стране основаны на чем-то гораздо более важном, чем даже просто язык или воспитание, или образование, или профессия, особенно отношения между мужчиной и женщиной. Они построены в основном на чем-то другом, что помогает в любой ситуации и при любых различиях все-таки найти общий язык, какой бы он не был - русский, немецкий, английский - или просто понять друг друга без слов. Мы действительно очень разные. А тем не менее я просто очень счастлива, и это факт. Поэтому все остальное можно попробовать объяснить, а факт тот, что у меня екает в животе почти каждый раз, когда я его вижу. Мы четыре года вместе, может быть, не такой долгий срок.