Книгу Анны Политковской читатель воспринимает как дневник. Повествование действительно имеет форму последовательных записей. Описанные события разделены по датам с конца 2003 по осень 2005. По словам Либора Дворжака, который переводил книгу Политковской на чешский язык, оригинальное название изменили так, чтобы оно стало понятней европейскому читателю:
- Книжка начинается записью в ночь на 8 декабря 2003 года, то есть ночью после последних российских парламентских выборов, когда из российской политики по большому счету вообще ушли правые партии, то есть СПС, «Яблоко» Явлинского. Для Политковской это начало конца. Эти дневники или хроники кончаются примерно за год до ее смерти.
Во время презентации «Русского дневника» зачитывались отрывки из нее. По мнению многих читателей, самым ярким из них стал об одной из заложниц, выжившей после бесланской трагедии, поясняет пеерводчик:
- Это сцена с молодой женщиной, у которой дома остался грудной 11-месячный ребенок. У нее есть молоко, и она этим молоком из груди подкармливает детей в этом бесланском спортивном зале. По-моему, более сильной сцены нет в этой книжке. Вспомним, что было с Политковской, когда она летела в Беслан. Она же туда не попала, потому что, по всей видимости, ее в самолете кто-то отравил. Ей пришлось вернуться обратно в Москву. Когда случилась трагедия, она не смогла там работать. Сцену, которую я сейчас описывал, она написала, когда попала туда где-то в начале декабря 2004 года.
Презентация «дневника» Политковской состоялась спустя месяц после появления книги в продаже. Представитель опубликовавшего книгу издательства Зона Климплова отмечает, что чешский читатель с интересом принял новинку:
- Книгу нашла одна из редакторов нашего издательства в английском книжном интернет-магазине. Первый перевод «дневника» вышел в Великобритании. В Чехии книга опубликована месяц назад, и продается хорошо. Мы обратили внимание, что некоторые книжные магазины выставляют ее в витринах. Эта проблематика читателя интересует.
Либор Дворжак считает, что чешскому читателю интересны темы, описываемые в книге Анны Политковской. Но возникают сложности, как сориентироваться в подробностях новейшей российской истории:
- Я постарался сделать примечания. Сейчас под вечер в магазин подошел один читатель и сказал - да, примечания хорошие, интересные, но их мало… Мы задумали эту книжку как читательскую, не какой-то исторический труд. Я часто повторяю в наших чешских СМИ, что российская журналистика того склада, представителем которой была Политковская, более эмоциональна, чем то, к чему привыкли мы и как журналисты и как читатели. Но в конце концов, когда сегодня читаешь эту книжку, то самое главное там - основные тенденции сегодняшней политической российской жизни. Это самое важное.
- Я переводил по рукописи. Мы очень долго думали о том, стоит ли редактировать, потому что там получалось где-то 550 страничек. Как редактор, я бы на 80 или 100 страниц сократил. Но после трагичного конца Анны Политковской мы решили все перевести так, как оно есть, [о том] что ей мешает в этой современной российской жизни. Все это мы решили дать, чтобы читатель понял, в чем состояла трагедия Анны Политковской. Может быть, какая-то скрытая трагедия современной России.
