У юных баскетболистов Москвы появился новый дом
Дмитрий Морозов: Слушатели программы «Час прессы – Спорт» постоянно просят нас уделять больше внимания детско-юношескому спорту. Надо сказать, что это вообще одна из главных наших тем. И сейчас вы услышите беседу Елены Приходько с директором баскетбольной школы «Тимирязевская» Валерием Бариновым, посвященную радостному событию – открытию нового комплекса школы. А ждать этого подарка пришлось, оказывается, долгих 10 лет.
Елена Приходько: Сколько строилась школа, больше 10 лет? Это титанический труд, наверное?
Валерий Баринов: Это титанический труд, долгие ожидания - то строится, то заморозка, пауза. И, конечно, за это время целое поколение выросло. Мы уже с 7 лет принимаем учащихся в спортивную школу. Но важен результат – школа построена, сегодня наш праздник, сегодня мы открываем школу.
Елена Приходько: Что самое сложное? Понятно, что в Москве сложно получить землеотвод. Но у вас землеотвод был давно. В чем основные трудности?
Валерий Баринов: Самая основная сложность - добиться регулярного финансирования и порядка. Конечно, у нас были и проблемы, и они сейчас остаются. Здание построено, здание функционирует, опробовано во всех режимах, но, как всегда бывает, даже когда собственную квартиру получаешь, всегда есть какие-то недоделки. Но, понимаете, когда здание построено, в нем надо начинать жить, иначе это мертвое здание. И когда оно наполнилось голосами детей, сотрудников, тогда мы стали подмечать, что вот здесь надо протереть, вот здесь надо гвоздик добить… Я думаю, что все образуется, мы преодолеем трудности адаптации в новом здании, в красивом комплексе, что-то решим своими силами, в чем-то нам поможет Москомспорт. Он нас не бросает, спасибо ему. Основная сложность была на этапе строительства – это финансирование. И, повторяю, второе - это добиться порядка от генподрядчика, чтобы закончить объект.
Елена Приходько: Финансирование Москомспорта или находятся спонсоры на такие проекты?
Валерий Баринов: Вообще история этой школы уникальна. Начиналось строительство 10 лет назад на внебюджетные деньги, на деньги, которые мы привлекли тогда. Просто тренеры ходили, стучались в разные банки. И вот достучались в «Конверсбанк». Они начали финансировать нас, на начальном этапе, за счет льготного налогообложения. Мы этот закон называем «лужковским». Спасибо Юрию Михайловичу. Он действовал до 2000 года, а в 2000 году прекратилось действие этого закона и, естественно, прекратились поступления. Но до этого времени был и нулевой цикл, и проект, естественно, и все согласования, и возведены стены даже, фермы были заказаны и сделаны. Вот тут была первая заморозка. Потом нам помог Росспорт, выделив 40 миллионов рублей. Мы крышу сделали. Это был первый этап. Закрыв крышу и здание можно вздохнуть спокойно. Все-таки, уже снег не падает. И завершающий этап, спасибо правительству Москвы, они уже окончательно выделили деньги на достройку школы, и мы получили ее в том виде, в котором вы сегодня ее видите.
Елена Приходько: Но, в принципе, спортивная школа сегодня под собой подразумевает не просто зал для тренировок, а это какой-то многофункциональный объект. Без чего сегодня детская спортивная школа жить не может, что есть у вас?
Валерий Баринов: Это многофункциональная структура, и этот комплекс, несмотря на то, что он спроектирован 10 лет назад, современен и нынче. Там, конечно, оснастка потребовалась в каких-то позициях другая. Там, где у нас идет технологическое оснащение, уже требования другие и, естественно, на этапе достроя школы менялись и эти позиции в сторону улучшения. А вообще, в нормальной спортивной школе, конечно, должно быть питание, должна быть комната для отдыха и возможность проведения турниров, которая подразумевает возможность приема гостей, то есть, гостиница. Конечно, должны быть зрительские места, чтобы родители могли спокойно приходить, смотреть тренировки, игры своих детей, а не жаться по стенкам, как до этого у нас было в «Олимпийском». Я думаю, что мы продолжим такое направление как сотрудничество с общеобразовательными школами на предмет спортивных классов. Потому что нынешний спорт высоких достижений уже требует более тщательного и объемного подхода к количеству тренировок, качеству тренировок, а, значит, нам надо выходить с какими-то командами на двухразовые тренировки. Рядом с комплексом находится 222-я школа, спасибо Елене Викторовне, директору этой школы, которая с пониманием отнеслась к нашим предложениям, заинтересовалась ими, мы открываем со следующего сезона спортивный класс мальчишек и девчонок 1995-96 года рождения и планируем выходить и на двухразовые тренировки. И, конечно, лицо школы - это тренеры. У нас работает 6 заслуженных тренеров страны, и я скажу, что будем улучшать методику постановки тренировочного процесса.
Елена Приходько: Улица 800-летия Москвы достаточно удаленная от центра города. Это проблема или нет?
Валерий Баринов: Я не думаю, что это большая проблема, как раз наоборот. Наше восточное Дегунино - достаточно большой микрорайон, с большим количеством общеобразовательных школ. То есть, есть откуда набирать народ. Понятно, что из центра сложно сюда ехать, но у нас охватывается и Бибирево, и Алтуфьево, и восточное и западное Дегунино, возможность подъезда из Петровско-Разумовска. Электричка это достаточно регулярный вид транспорта – тоже возможность приезжать. В этом вопросе мы не комплексуем. И, конечно, получив новое здание мы не переберемся все сразу сюда с теми людьми, которые привыкли ездить в спорткомплекс «Олимпийский», особенно маленькие. Поэтому мы будем, в общеобразовательных школах, где есть спортивные классы (а у нас есть такие 4 общеобразовательные школы с большими залами), сохранять группы. Поэтому сеть будем разветвлять максимально. В таких стенах надо давать результат. Здесь, естественно, будет уже и отбор среди тренеров. Есть свой хороший костяк тренерский, который возглавляет заслуженный тренер страны Сергей Исаевич Селиванов, поэтому я надеюсь, на то, что мы будем занимать более высокие места и в Москве, и в России. Нам нужно время, чтобы здесь себя почувствовать, адаптироваться и начать давать результат. Я всем тренерам своим говорю, что само не потечет, получив такие прекрасные условия, это не значит, что все будет само собой, а надо засучить рукава и работать еще лучше в этих условиях.
Елена Приходько: Строить это одно, а содержать большой комплекс - совершенно другое. В этом уверенность есть? Кто поддерживает школу?
Валерий Баринов: Да, уверенность в этом есть. Наш учредитель это Москомспорт, и поскольку мы - государственная структура, я надеюсь, нас родина не бросит. Все это строилось на глазах Москомспорта, пусть мучительно, порой, пусть с какими-то накачками в наш адрес, но, вместе с тем, и Москва получает такой комплекс замечательный. Понятно, что финансирование на коммунальные услуги запланировано в бюджете города Москвы и Москомспорта. Но, конечно, мы будем вести и другую работу, будем вести работу по привлечению спонсоров сюда, и на команды, и для школы. Уже ведутся переговоры с такими людьми, есть люди заинтересованные в этом. Поэтому, создав этот дом и пытаясь привлечь сюда тех же спонсоров поиграть в баскетбол, волейбол, настольный теннис, бильярд (что у нас здесь предусмотрено), я думаю, что мы сможем и дополнительное финансирование получить.
Уроки американского спортивного бизнеса
Дмитрий Морозов: Переходим к нашей рубрике «Экономика большого спорта», и сегодня мы подводим черты под циклом под условным названием «Уроки американского спортивного бизнеса». Две недели назад, если вы помните, мы обещали вам представить довольно экзотический вид спорта. Слово профессору Роберту Воскеричяну.
Роберт Воскеричян: Не столько экзотический, сколько вид, о котором незаслуженно мало говорят. Речь идет о скачках. Самое интересное для меня было, когда я работал над этим сюжетом, что, по всем моим подсчетам, это вид спорта номер один, поскольку самый большой оборот в США именно у скачек. Совокупный годовой оборот (без тотализатора!) – 20 миллиардов долларов.
Дмитрий Морозов: То есть он превышает и бейсбол, и американский футбол?
Роберт Воскеричян: Вместе взятые - в несколько раз. Понятно, что это довольно своеобразный вид спорта, который граничит и с азартными играми, потому что основной интерес не только к соревнованиям, но и к тому, кто выиграет деньги в тотализаторе. По моим прикидкам, совокупный оборот денег, который вокруг и внутри этого вида спорта (хотя, в строгом смысле слова, спортом его не назовешь, потому что это не олимпийский вид, хотя там есть турниры, есть победители, им выплачиваются деньги – то есть, это профессиональный спорт).
В США в последние два-два с половиной года этот вид спорта сопровождается очень серьезными скандалами. И, прежде всего, эти скандалы связны с так называемой Гильдией Жокеев. Это что-то вроде профсоюза, который, судя по декларациям, призван заниматься социальной защитой его членов – жокеев. Надо сказать, что, при столь внушительных цифрах оборота, сами жокеи достаточно бедная прослойка. Конечно же, отдельные суперзвезды зарабатывают миллионы, а некоторые и десятки миллионов долларов, но подавляющее большинство влачит просто жалкое существование.
Дмитрий Морозов: Куда же уходят эти миллиарды долларов?
Роберт Воскеричян: Обо всем по порядку. Средняя заработная плата основной массы тягловой, потому что первыми приходят одни и те же, в основном – 35 тысяч в год. Я просто был потрясен. При таких оборотах! Вероятность получения серьезной травмы жокеем доказана на практике – 60% в течение одного сезона.
Соответственно, Гильдия должна была бы быть востребованной структурой, и она такой была до 2004-05 годов, когда там случился скандал, связанный с очень тяжелой травмой одного их жокеев, у которого был сломан позвоночник и жокей оказался парализованным. И выяснилось, что Гильдия не могла выплатить обещанную страховку в размере одного миллиона долларов, а смогла выплатить всего 100 тысяч. В результате, лечение обошлось в 800 тысяч, и этот жокей теперь в долгах.
И, самое главное, что снижение размера страховой выплаты было проведено этой Гильдией в одностороннем порядке, об этом не было оповещены члены Гильдии. И этот скандал спровоцировал тектонические процессы в американском скаковом спорте. Сразу после этого случилось беспрецедентное событие – забастовка жокеев, когда срезу 15 наиболее перспективных молодых хоккеев отказались выходить на ипподром, пока им не выплатят страховку.
Что касается страховок, то в связи с тем, что участились случаи тяжелых травм, стоимость страховки выросла на 43%. Соответственно, Гильдия была вынуждена пересматривать условия. Теперь по поводу того, почему так происходит. Оборот 20 миллиардов, а денег нет ни на достойную зарплату, ни на нормальную страховку. Казалось бы, главные действующие лица это наездники, и это они должны получать, но это не так. Главные действующие лица…
Дмитрий Морозов: Лошади.
Роберт Воскеричян: Как шутку - принимаем, потому что лошади, а точнее говоря - их хозяева. Потому что хозяева скакунов это…
Дмитрий Морозов: Отнюдь, не жокеи.
Роберт Воскеричян: Естественно. Если вспомнить Карла Маркса, то тут налицо разрыв между собственностью на средства производства и трудом. Фактически, жокей это приложение к средству производства, а скакуны бывают стоимостью до 10 миллионов долларов и выше. Бывают такие, что под 30 миллионов долларов стоят. Соответственно, люди, которые владеют такими несметными богатствами, они и зарабатывают соответствующие деньги.
Второй выгодоприобретатель - это многочисленная прослойка владельцев ипподромов, тоже довольно интересная публика. Они заинтересованы в том, чтобы ипподромы заполнялись. Соответственно, они работают в спайке с владельцами скакунов. И третье - это владельцы тотализаторов. Тотализатор может быть даже по оборотам, если взять серый, белый и черный, то все вместе явно превосходит официальный оборот, который зафиксирован в налоговых органах - 20 миллиардов долларов.
Соответственно, вся эта история, которую я рассказал о страховках, о травмах, о 35-ти тысячной среднегодовой зарплате, говорит о том, что скаковой спорт находится в ситуации бейсбола, о которой мы говорили пару недель назад, когда 20 лет назад бейсболисты могли получать в пределах 75-100 тысяч долларов в год, и это считалось рекордной зарплатой, а сегодня они все миллионеры. Видимо, с лагом в 20 лет, скаковой спорт обречен пройти такую же эволюцию.
Есть разные нюансы, которые говорят не в пользу тех, кто работает и руководит этим бизнесом в Америке. В частности, скажем, в социальном плане не только что касается страховок, но пособия по нетрудоспособности только в пяти штатах выплачивается жокеям, которые потеряли трудоспособность.
Также серьезным изъяном является то, что отсутствуют серьезные требования к безопасности. Каждый ипподром внедряет свои нормы безопасности, что довольно абсурдно, на мой взгляд. Если есть некое общее для Америки занятие, бизнес, должны быть некие общие правила. И, самое интересное, что жокеи считаются независимыми подрядчиками. То есть они не могут объединяться и вместе отстаивать свои права. То есть к ним отношение не как к лицам наемного труда, а несколько иное. Поэтому, когда комиссия Конгресса США занялась этим вопиющим случаем…
Дмитрий Морозов: Вот на таком высоком уровне?
Роберт Воскеричян: Да, дело дошло до Конгресса, потому что подали в суд, это считалось мошенничеством. Суд пока не решил, было ли это мошенничеством, это все продолжается, в Америке судебные процессы имеют обыкновение длиться долго, тщательно все это там взвешивается. Но на уровне Конгресса этим занимались потому, что случай вопиющий. Люди рассчитывали на черный день, они платили деньги в кассу, но ничего не получили.
Дмитрий Морозов: Скажите, Роберт, а как с другими экономическими параметрами, присущими командным видам спорта в США, относительно скакового вида? Я имею в виду телевидение, рекламу?
Роберт Воскеричян: Все выше, кроме зарплат. Отчисления от продажи телевизионных прав, размещение рекламы на самих соревнованиях, на ипподромах, на одежде жокея, иногда даже на элементах экипировки самого скакуна. Все дороже. В общем, заканчивая наш сегодняшний разговор, мы можем только посочувствовать тем, кто является, на мой взгляд, основным звеном в этом виде спорта…
Скажем, футболисты, как и представители других игровых видов спорта, живут достаточно безбедно, имеются в виду профессиональные футболисты из большого футбола. Соответственно, тотализатор, который бывает не только белым, но и других оттенков, будет постоянно пытаться вербовать из рядов обделенных вниманием жокеев рекрутов в свои криминальные схемы. В Америке, к счастью, пока такие случаи если и происходили, то были незначительными по своим масштабам и прошли незаметно.
А вот в Великобритании уже третий год продолжается мощнейшее расследование Скотланд-Ярда. Порядка семи человек жокеев арестовано. Они занимались фальсификацией результатов соревнований: в угоду тем, кто делал ставки они либо придерживали коней, либо сказывались больными. Налицо явное мошенничество. Я не хочу связывать эти две вещи, потому что честный человек будет честно соревноваться и в условиях низкой зарплаты, но, тем не менее, совсем отрицать фактор влияния столь несправедливого распределения доходов на рост криминалитета в таком виде спорта, я думаю, не стоит.
