Анна Качкаева : Не каждую неделю зритель может наблюдать сразу за двумя масштабными телевизионными событиями. Впервые за несколько десятилетий парад 9 мая лишился некоего человеческого измерения. Его словно подморозили. Дикторов и журналистов не было ни за кадром, ни в кадре. Холодно. Часто мимо картинки. С вызывающими недоумение паузами. Без живых деталей. Текст о прохождении колонн читал, как говорят, «голос Кремля» - тот, кто обычно объявляет о прибытии президента и правительственных делегаций. Если мы присутствовали при рождении новой официально отстраненной ритуальности, такая подмороженная шагистика без красок в тексте, очевидно, меняет атмосферу показа искреннего, волнующего и всегда очень вдохновляющего зрелища, которое, правда, независимо от интонаций, все равно смотрели около 70% аудитории страны. Впервые за многие годы в показе парада произошло разделение труда. Телевизионщики отвечали только за картинку, как и в случае с вечерним концертом на Красной площади, автором сценария которого был управделами президентской администрации Владимир Кожин. Некоторые поющие оказались у микрофонов по какой-то совсем странной логике. Все-таки даже в самодеятельности предполагается некоторая музыкальность и умение попадать в ноты. С точки зрения опять же картинки, режиссеры трансляции сделали концерт зрелищным: выразительные планы ветеранов, драматургически точно поставленная финальная точка прямо под салют, и наконец, было схвачено и удержано нужное количество секунд без перебора, может быть, лучший крупный план Владимира Путина – с навернувшимися на глаза слезами, такими понятными и естественными, когда поют легендарные военные песни. Так же впервые скорбную минуту молчания в этом году показывали все без исключения каналы, даже музыкальные MTV и Муз-Тв.
В субботу страна, как и еще 120 миллионов жителей всего мира, смотрела самое масштабное «Евровидение» за все время существования конкурса и самое дорогое. И оно тоже прежде всего было зрелищем телевизионным. Финны, кстати, в качестве видеоткрыток страны приготовили невероятно милые, исполненные доброй иронией, очень человеческие мини-зарисовки. В общем, про людей, которые и есть страна. Ну, а главной сенсацией конкурса, конечно же, стал славянский прорыв. В тройке победителей сербка Мария Шерифович, украинский Андрей Данилко, он же – скандальная Верка Сердючка, российская группа «Серебро», и шестой – белорус Колдун.
Почему так меняются вкусы европейцев? Что срабатывает? Продюсерское чутье, зрелищность номера или все-таки талант исполнителя? Насколько географические и политические соображения играют роль при голосовании, в том числе в нынешнем «Евровидении»? Наконец, что означает это «Гей, славяне!»? Деградацию Европы, как, не стесняясь, выразился Максим Шевченко в студии Первого канала? Или все-таки нечто важное для восточноевропейской массовой музыкальной культуры? Например, новую моду на восток: и славянский, и южный – армяно-турецкий? Об этом мы поговорим сегодня с ведущей музыкальных программ на Первом канале Яной Чуриковой. Доброе утро, Яна. Она со мной в студии, которая вот уже несколько лет рассказывает Европе, как Россия голосует. И по телефону с нами Арина Бородина, моя коллега, обозреватель газеты «Коммерсант».
И вопрос вам, уважаемые слушатели: чем вы объясняете прорыв Восточной Европы на «Евровидении»?
Яна, для вас, поскольку вы следите за конкурсом не первый год и так или иначе приблизительно знаете кухню этого конкурса, итоги конкурса были удивительными, неожиданными?
Яна Чурикова Яна Чурикова: Пять лет уже я должна смотреть «Евровидение» от и до. Первый раз получила такое удовольствие, когда не отпускала с первого номера до двадцать четвертого. Даже полуфинал в этом году был очень интересен музыкально. Там была настоящая борьба, чего не скажешь про прошлые годы, когда были какие-то явные лидеры, они и выходили. С другой стороны, когда сейчас говорят о славянском прорыве, ну, журналисты все (я тоже журфак закончила, поэтому и про себя говорю в том числе) любой ярлык, который наклеивают, грешит какими-то обобщениями и оставляет за скобками какие-то дополнительные смыслы, которые неизбежно есть у любого явления.
Ну, что такое славянский прорыв? Надо просто понимать, что логика голосования зрителей «Евровидения», ее предсказать довольно сложно. И сколько лет я за этим наблюдаю, логики не было вообще. И потом только уже постфактум можно было подвести под это как-то базу. Вот это произошло, а произошло потому-то, потому-то, потому-то… А не почему. Вот почему в прошлый раз Европа взяла и проголосовала вся за финскую группу «Лорди», хотя в музыкальном отношении, будем откровенны, это было?.. Ну, в Финляндии масса таких коллективов. Я думаю, что это было протестное голосование, потому что все очень устали от этого карамельно-конфетного попсового варианта, который господствовал на «Евровидении» после 2000 года уж точно. Просто какая-то такая попсовая разлюли, среднеевропейский такой, общекультурно-попсовый уровень. А тут смотрите-ка! Я даже благодарна группе «Лорди» за то, что они повернули немножечко. Они просто переключили какой-то тумблер. Я, например, боялась, что в этом году, как это обычно бывает – вот победила Елена Папаризу, грудастая гречанка, в следующем году все были – еленопапаризуобразные. Все нормально: «интеллект» пятого размера, «кругозор» тоже – бедра 100.
А в этот раз все произошло даже лучше, чем я предполагала. Я просто думала, что сейчас все пошлют металлюг, что в принципе неплохо. Но музыкальное меню оказалось настолько разнообразным, что была и классика, и какие-то блюзовые варианты, например, в исполнении Германии легкий свинг. Прекрасный блюзовый вокал исполнительницы из Венгрии. Прекрасная девчонка! Вообще замечательно! Опера. Причем такая хорошая сиситура у девушки оказалась, несмотря на то, что она хрупкая, а-ля Анна Нетребко, такая оперная прима в джинсах. Так что, может быть, так всегда будет.
Анна Качкаева : Я именно поэтому и поставила вопрос без славянских слов, хотя, безусловно, все журналисты сегодня пишут и обыгрывают эти слова. Потому что я то считаю, что разговор может идти как раз о Восточной Европе, а не столько о славянстве. Поэтому чем объясняется прорыв Восточной Европы? Может быть, так этот вопрос будет скорее нам легче обсуждать, чем говорить только о славянстве.
Арина, ваш комментарий к увиденному и на конкурсе, и в студии во время обсуждения?
Арина Бородина: Я прежде всего, хотела бы начать с того, что сегодня утром пришли цифры, рейтинги «Евровидения». Я пока вижу только цифры по Москве. Вы знаете, это ошеломительный, беспрецедентный результат. Потому что на моей памяти всегда были высокие рейтинги «Евровидения», несмотря на то, что он идет ночью. И полуфинал даже в этом году очень активно зрители смотрели. Но доля в 11 часов, уже само ток-шоу закончилось где-то после трех часов ночи, доля – 53,6, и главное феноменальный рейтинг – почти 17%. Глубокой ночью такого не было.
Анна Качкаева : Мы только свистим уже.
Арина Бородина: Я точно также свистела. А само ток-шоу, уже которое было после конкурса, смотрел 61,5% аудитории зрителей с рейтингов около 10. То есть, чтобы понимали наши слушатели, рейтинг – это величина, которая измеряет количество человек от общего населения, в данном случае Москвы. Хотя я думаю, что и по всей стране цифры будут тоже очень высокие. Я повторю, таких цифр не было. И в этом смысле как с телевизионным событием Первый канал надо поздравить, потому что даже, честно говоря, все события знаковые, включая Новый год, таких цифр глубокой ночью уже нет довольно давно. Только что разве новогоднее поздравление президента не уступает «Евровидению». И это говорит о том, что интерес к этому конкурсу с каждым годом увеличивается. Потому что мне сразу тут прислали статистику по прошлым годам, но я итак на вскидку помню, что это были, конечно, крупные цифры, но меньше – 27-30% - доля аудитории. Но 53,6 и рейтинг – 17 – это практически каждый пятый москвич глубокой ночью смотрел, с поправками. Это мы говорим о цифрах, они очень характерны. И я была в числе тех людей, которые смотрели конкурс. И я думаю, что таких людей было очень много.
Конкурс, безусловно, смотреть, вне зависимости от участников, более или менее интересно, потому что это вопрос пристрастий. Я не могу сказать, что я в восторге от группы «Серебро», совсем нет. Мне, например, очень понравилась грузинская исполнительница Сафо, если говорить о своих вкусах, и белорус Дмитрий Колдун, который российским зрителям тоже не чужой, и ряд других исполнителей. Конечно, самое интересное – это голосование, то как голосуют страны. И вот здесь, конечно…
Анна Качкаева : Здесь много интриг. Арина, теперь вы можете сказать о том, что критики «Евровидения» все время говорят географическим или политическим голосованием.
Арина Бородина: Вы знаете, мне показалось, я, конечно, не протоколирую итоги голосования.
Анна Качкаева : А я вот запротоколировала, сейчас вам скажу.
Арина Бородина: Я очень многие вещи помню навскидку. Но мне показалось, что в этом году, хоть комментаторы Первого канала это постоянно повторяли, мне показалось, что было все-таки несколько совершенно непредсказуемых итогов голосования. В том числе Мальта голосовала за Европу.
Яна Чурикова: Мальта голосовала, как всегда, за Великобританию, по-моему.
Арина Бородина: Мальта голосовала за Турцию.
Анна Качкаева : За Турцию, удивительно. Австрия за Турцию голосовала.
Яна Чурикова: Австрия – понятно почему.
Арина Бородина: Совершенно несколько было непредсказуемых итогов голосования. И прямо скажем, что даже наши бывшие советские республики и прибалтийские республики, которые не любят, чтобы их называли бывшими советскими, они в этот раз все-таки, за исключением Эстонии, которая, конечно, это была самая яркая минута, я честно говоря, почему-то не сомневалась в этом…
Анна Качкаева : А меня это лично удивило.
Арина Бородина: Меня нет почему-то, не знаю. Я почему-то думаю, что голосовали в основном, наверное, люди, на мой взгляд, абстрагированные от нагнетающейся пропаганды нашей.
Анна Качкаева : Я думаю, что голосовали все-таки молодые главным образом. Я знаю, как на трех телефонах сидели подростки при мне просто.
Арина Бородина: Очень трогательно Израиль. Я как раз думала, что в Израиле, видимо, голосовали не подростки, а люди более старшего поколения, потому что голоса израильтян распределились так: Украина, Белоруссия и Россия.
Яна Чурикова: Это миллион 200 наших соотечественников, видимо, активно голосующих.
Арина Бородина: Это просто очень показательно. Я считаю, что это наиболее яркий момент «Евровидения». Это смотрят все. И действительно, в этом смысле меня порадовало в этом году то, что практически все страны, за исключением Швейцарии и кого-то еще, я боюсь забыть, не дали нам вообще ни одного балла. То есть действительно песня в Европе воспринимается. Этот факт нельзя сбрасывать со счетов, хотя я, честно говоря, думала, что наши конкурсантки по идее займут место где-нибудь ниже 15-го, а то и ближе к 20-му.
Анна Качкаева : А вот мы сейчас спросим у Яны, которая мало того, что теперь уже профи в ведении музыкальных программ, следит за музыкальным процессом…
Яна Чурикова: Все как родные.
Анна Качкаева : Да, все как родные, на «Фабрике звезд» под ее присмотром почти все выращены, что называется. И мне просто любопытно, как вы, абстрагируясь от того, что вы знаете барышень, что вы знакомы с Фадеевым…
Яна Чурикова: Я знаю только одну барышню, это Лена Темникова.
Анна Качкаева : Ну, и того же Колдуна. Все-таки это продюсерский успех или это точное попадание в некую…
Яна Чурикова: Продюсерский успех в данном случае и есть точное попадание в ожидания аудитории. Всегда так. Учитывая то, что шоу-бизнес в последнее время всегда продюсерский. Очень сложно быть личностью, певцом, под которого идет продюсер. Сейчас таких уже не появляется. Как правило, это певцы, которые уже много лет на эстраде.
Анна Качкаева : А Колдун – нет?
Яна Чурикова: Колдун – это пока что продюсерский проект. Дай Бог Диме продержаться много лет на эстраде, и вот тогда можно будет говорить о Дмитрии Колдуне как о феномене, как о человеке, как о личности, как о певце. Тут просто нужно уравнять всех в правах. Все то, что происходит, - это результат умелого продюсирования. Это не хорошо и не плохо, это так есть.
Анна Качкаева : Румыны, например, - блестящая продюсерская история.
Яна Чурикова: Румыны – молодцы, они всем угодили. Они же – кандидаты на вступление в Евросоюз, поэтому решили как-то и нашим, и вашим, и на всякие случай еще и нашим. На русском языке там тоже была фраза. Все отлично. По-моему, замечательно.
Анна Качкаева : А если не говорить о продюсировании, вот вам как человеку, который делает историю песни, подозреваю, что истории песни там, конечно, нет, но все-таки, вам как человеку, обладающему вкусом к такого рода музыкальному искусству, что?
Яна Чурикова: Вот я должна соизмерять просто ценность продукта с тем рынком, на который продукт вышел. Рынок европейской поп-музыки более-менее стабилен в ближайшие лет десять. За рубежом существует довольно большое количество и девичьих групп, и таких нормальных девичьих коллективов, которые хорошо продаются. И они сделаны по определенным канонам, и рынок всегда хочет такого рода продукт. И всегда эти девичьи коллективы популярны, их можно перечислять, их много. Другое дело, что они иногда живут очень недолго, уходят в небытие. А некоторые, наоборот, существуют, некоторые даже возрождаются, как, например, «Олл сэйнтс», которые то выступали, потом распались, а сейчас опять записали еще один альбом. Это нормально. К такому типу культурного кормления приучены, и они этого хотят.
На «Евровидении», Макс Фадеев очень хорошо угадал, девичья группа была одна, и это была наша группа. Тут совпало очень удачно в одной точке времени и пространства. И девчонки действительно выступили. Тут была страсть, тут был секс, тут было все. Номер был хорошо сделан. А у Колдуна – так я вообще просто!
Анна Качкаева : Очень сценографично.
Арина Бородина: Я считаю, что у Колдуна был один из самых стильных номеров.
Яна Чурикова: Да, кстати.
Анна Качкаева : С точки зрения телевидения, безусловно.
Яна Чурикова: Согласитесь, что даже на полуфинале номер Колдуна смотрелся уже как заявка на полноценное финальное выступление.
Арина Бородина: Безусловно. Он уже в полуфинале себя заявил. И я прошу прощения, просто как говорят в ток-шоу, которое было после конкурса, был очень эмоциональным Филипп Киркоров, его продюсер, который, я понимаю, его готовил. И это было видно, что он настолько переживал. И, видимо, он действительно вкладывался как-то в участие.
Яна Чурикова: Слушайте, ну, он же еще и музыку написал, что удивительно.
Арина Бородина: Что очень редко. И вы знаете, как-то это было очень приятно. Вот эта энергетика передавалась, чем, кстати говоря, все-таки всегда интересен любой разговор, любое обсуждение, за исключением, конечно, даже несмотря на то, что очень многие, конечно, идеологически передергивали смысл победы этого конкурса.
Яна Чурикова: А как вам, например, Турция, которая поставила 12 баллов Армении?
Арина Бородина: Да, безусловно.
Яна Чурикова: Это, конечно, еще не признание геноцида, но тем не менее.
Анна Качкаева : Культурное такое не просто, но ощущение…
Яна Чурикова: Погрело.
Анна Качкаева : Погрело, погрело, абсолютно. Тогда, Яна, я хочу спросить, все, что вы сказали, это, конечно, объяснение. И как всякая массовая культура она развивается по своим законам, традициям, моде, волнам, хотя вы, наверное, совершенно правы в том, что угадать все равно невозможно. Хотя хорошие продюсеры угадывают. Это лишний раз наши продюсеры демонстрируют, что они в это попадают, в эту волну и в эти модные тенденции. Тогда чем покорила европейцев Сердючка?
Яна Чурикова: Я думаю, что они просто давно этого не слышали, вот этого простого «унца-унца», который идет еще через глубокие 90-е, совсем из глубоких. Очень в Германии были популярны все эти лав-парады, где были такие хеппи хард-коры.
Анна Качкаева : Это все абсолютно ж не ново. Это природа карнавальности, переодевания, она описана от Бахтина до Лотмана, что площадь любит эксцентричность.
Яна Чурикова: Тем более они такого действительно давно не видели. Такие вытянутые лица финских зрителей, когда они увидели на сцене Сердючку. Надо просто отдать должное харизме Андрея Данилко именно в образе Сердючки, не как Андрея Данилко.
Анна Качкаева : Конечно.
Яна Чурикова: Это, конечно, что-то с чем-то, он может взять любую аудиторию, я не знаю чем.
Арина Бородина: Хотя я вот опять позволю себе вмешаться. Вы знаете, я как раз считаю, поскольку российские зрители имеют возможность видеть Андрея Данилко, он же Верка Сердючка, в российском эфире очень часто, мне показалось, что на «Евровидении» он как-то был более сдержан что ли и менее эмоционален и харизматичен, нежели он бывает во многих музыкальных программах того же Первого канала.
Яна Чурикова: Европа то его не видела, им не с чем сравнивать.
Арина Бородина: Европа не видела. Поэтому, честно говоря, сама ждала от Данилко чего-то такого феерического, поскольку это как-то преподносилось.
Анна Качкаева : Нам уже объяснили, что феерического дождались, что типа он так плюнул стране своей фразой, плевок и унижение. Какой страны, чего?
Яна Чурикова: А я ради принципа записала, потом несколько раз послушала.
Анна Качкаева : И чего? Russia goodbye было?
Яна Чурикова: У меня такое ощущение, что прорвалось.
Анна Качкаева : А вы тоже полагаете, что это какой-то плевок и унижение?
Яна Чурикова: Я, вообще, отказываюсь, честно говоря, это как-то оценивать.
Арина Бородина: Мне тоже кажется, что это некое преувеличение, на мой взгляд. И более того, мне кажется, что на конкурсе Russia goodbye – фраза, которую приписывали этой песне, мне кажется, что не прозвучало. Но мне показалось, что Данилко…
Анна Качкаева : Это то же самое, что обсуждать «Барата» в Калифорнии и Майкла Мура на вручении «Оскара».
Арина Бородина: Ну, совершенно верно, это же конкурс. Но честно говоря, все равно было приятно, что так голосовали. И когда уже началось голосование, безусловно, я переживала и за Россию, и за Украину, и за Белоруссию. Конечно, в этом смысле результат большой. Но, с другой стороны, ведь наших бывших соседей и нынешних соседей очень много. Общий процент попавших в финал участников – Армения, Молдова, Белоруссия, Украина, Грузия, Латвия, Литва.
Анна Качкаева : Так все-таки, Арина, можно говорить о восточном прорыве? Вот Яна никак не соглашается с этим моим определением.
Арина Бородина: А мне кажется, что можно в этом смысле. Хотя это конкурс безусловный. Мы не знаем, каковы будут результаты и настроения европейцев на следующий год. Но вот в этом году в десятке, по-моему, шесть стран, которые раньше входили в состав СССР. Разве это не результат? Хотя я не вижу здесь какой-то геополитической, но просто так совпало. Значит, так угадывают эти страны со своими участниками. Какой замечательный был исполнитель из Армении! И для Армении это тоже большая удача. Мне, например, очень приятно, что в Европе, не надо здесь обольщаться, просто я думаю, что многие жители Европы вообще узнали о некоторых странах впервые, и о том, что там вполне современные и очень адекватные молодые артисты. Потому что все-таки готовятся. И девочки наши, справедливости ради сказать, все-таки собрались, хотя я подчеркну, что я не в восторге от этого номера совсем.
Анна Качкаева : Яна, вам все-таки кажется, изменилось отношение к восточноевропейским или южноевропейским исполнителям за эти годы? Вы же пять лет наблюдаете.
Яна Чурикова: Да, мне кажется, эта тенденция просто сегодня, после этого «Евровидения», после этого конкурса обрела какие-то материальные формы. Потому что все больше стран как-то вливается в конкурс. И это касается не только Евросоюза, потому что «Евровидение» это совсем не ограничивается странами ЕС.
Арина Бородина: И слава Богу.
Яна Чурикова: Там и Турция, там тебе и Норвегия, которая уже который год держится особняком.
Арина Бородина: Там тебе и Россия.
Яна Чурикова: Да, и мы. Очень разная такая получается карта этого региона в большом широком смысле слова. Да, просто очень хорошо люди выступают на протяжении уже нескольких лет и предлагают что-то новое. Да, мы действительно, может быть, та свежая славянская кровь:
Анна Качкаева : :которая какую-то новую краску вносит.
Яна Чурикова: Первый раз в жизни, откровенно вам скажу, то, что понравилось мне, победило.
Анна Качкаева : Сегодня мы обсуждаем результаты «Евровидения», которые всем, кто сегодня обсуждает в студии и по телефону, Яна Чурикова и Арина Бородина, на самом деле понравились. Потому что давно уже не было вот такого многообразия стилей, ощущения недискомфорта от того, что нет хорошего вокала или нет нормальных зрелищных номеров. И даже голосование было в этом смысле любопытным. И потом все нас все равно греет, что славяне как-то все впереди или Восточная Европа.
Итак, почему так меняются вкусы европейцев? И что срабатывает – продюсерское чутье, зрелищность номера или талант исполнителя? Насколько географические и политические соображения играют роль при голосовании в нынешнем «Евровидении»? Наконец, что означает вот этот вот восточноевропейский прорыв – закат Европы (таких слов не звучало), но об этом Шевченко сказал. Он сказал хуже – деградация Европы. Или все-таки это появление некой важной, новой восточноевропейской моды на музыкальную попсу? Я не имею в виду ничего дурного.
Яна Чурикова: Ну, это даже прямо такая хорошая поп-музыка. Попса – это когда тошнит. А это когда все могут слушать:
Анна Качкаева : :и в общем получать удовольствие, подтанцовывать. Вы закончили предыдущий блок словами о том, что впервые, пожалуй, выиграла та, кто вам нравился, как и мне. Я вдруг поняла, что если сербы не выиграют, то это будет странно.
Яна Чурикова: Я думала, что я просто расстроюсь, как это в очередной раз. А тут действительно все случилось так. Еще в полуфинале обращала на себя внимание.
Анна Качкаева : Журналисты об этом говорят, писали там и говорили.
Яна Чурикова: Я не читала по поводу всяких журналистских комментариев ничего до полуфинала принципиально. Просто решила посмотреть, абстрагируясь от каких-то политических течений, на музыкальные продукты. Знаете, что порадовало? Здесь не было никаких особенных аранжировок, никаких музыкальных модных фишек, здесь была просто песня. И девушка вышла, просто спела, прямо от сердца, от души о том, что ее действительно заботит. И я на нее смотрела и вспоминала своих друзей, еще югославских, что они переживали, когда все это начало происходить. Потом посмотрела, сколько лет этой девчонке, Марии Шерифович. Ей 23 сейчас.
Арина Бородина: Надо же, а выглядит гораздо старше.
Яна Чурикова: Ну, на маму она очень похожа, на свою маму, фольклорную певицу. Кстати, папа у нее – турок, между нами.
Анна Качкаева : Вот откуда такое странное слияние.
Арина Бородина: Вот оно – слияние Европы.
Яна Чурикова: Вот вам то, что мы обсуждаем. Ей 23 года, значит, в 1999 она уже была вполне сформировавшимся человеком, когда это все происходило, она, наверное, переживала это все уже так, как может переживать взрослый человек:
Анна Качкаева : :осознавшийся весь ужас.
Яна Чурикова: И несмотря на то, что в тексте нет ни слова «родина», ни слова «страна», а очень такой личностный текст, и непонятно, к кому исполнительница обращается именно по словам, по тому, как она пела, было понятно, о чем она поет. И это, что меня порадовало, дошло до всех в Европе, даже до тех, кто не понимает вот этих славянских корней, общих для нас, например, с сербами. Потому что нам то было понятно более-менее.
Анна Качкаева : Кстати, рассчитывали, что она споет в результате на английском, но она так и не стала.
Яна Чурикова: И правильно. И это лишний раз подтверждает, что настоящее искусство дойдет, на каком бы языке оно ни исполнялось. Потому что там с первых нот все. Ты хочешь понять, чем это закончится. Между прочим, что еще очень порадовало, ведь ей же подпевали, на заднем фоне стояли красотки. Это все участницы отборов на «Евровидение» разных лет, в том числе и этого года.
Арина Бородина: Да, об этом сказали ваши комментаторы, коллеги с Первого канала.
Яна Чурикова: В том числе конкурентки ее, Марии, по вот этому отбору и девушки, которые в прошлые годы выступали на «Евровидении». Был такой нормальный настоящий сербский десант. Я представляю, что творилось в Белграде. И я счастлива, что этот прекрасный город сможет принять «Евровидение» в 2008 году. Это будет еще один повод как-то совсем окончательно зализать раны, хотя там уже все более-менее.
Анна Качкаева : А вот что вам кажется, мне тут несколько людей после трансляции звонили, а что ж так навязчиво Юрий Аксюта заставлял Россию голосовать за Колдуна? Это вообще по правилам конкурса позволительно?
Яна Чурикова: Скажем так, в регламенте конкурса не оговорена агитация за каких-то других исполнителей. Мы не можем агитировать за своего, потому что мы не можем за него голосовать, хотя говорить, что он замечательный, мы можем.
Арина Бородина: Понятно, что, видимо, мы уже говорили о том, что он – выпускник «Фабрики звезд», и не чужой ни для Первого канала, ни для России в целом, в смысле для России не как для страны, конечно, не будем преувеличивать значения, а в смысле для музыкальной индустрии российской. Потому что, безусловно, это будет продвижение для артиста, участие в конкурсе и достаточно высокий результат.
Я, пользуясь тем, что сейчас говорю в эфире, хотела еще вот какой момент отметить. Вы уже отметили выступление Максима Шевченко, прямо скажем, идеологически очень агрессивное по поводу…
Анна Качкаева : Вообще, все это настолько было не нужно.
Арина Бородина: Абсолютно, но надо сказать, что состав гостей в этот раз, в общем, достаточно умеренно себя вел, слава Богу, потому что устроили результаты, а главное – победительница. Но меня, конечно, поразил господин Хинштейн, который сделал в первую очередь акцент на том, что это не просто славянские народы, но что это православные народы. И сделано это было опять так неуместно и агрессивно, что, на мой взгляд, приверженцы других религий вполне могли обидеться. И более того, это совершенно было ни к чему и неуместно. Ну, да, вот так совпало. Но опять же я хотела сказать, мне понравилась очень грузинская исполнительница. Продюсер Евгений Фридлянд, который входил в состав российского жюри и сидел в студии, сказал, что семь баллов, которые Грузия дала России – это плевок в душу. Но строго говоря, вообще-то, Россия тоже не сильно одарила Грузию какими-то баллами высокими. И вот это как-то надо себя контролировать этим людям, которые приходят в студию.
Анна Качкаева : Арина, вы должны согласиться, что та же Лариса Долина или милые барышни, ведущие с MTV , они как раз очень достойно выглядели и отвечали этим мужчинам, которых просто заносит на поворотах.
Арина Бородина: Агрессии и идеологии в этот раз было, слава господи, даже меньше, чем было в прошлом году. Потому что в прошлом году из-за гвалта, кстати говоря, царящего в студии, было смотреть очень сложно. В этот раз, правда, несколько отвлекал Андрей Малахов своим радикально изменившимся имиджем. Но тем не менее, сам градус обсуждения был действительно относительно умеренный. Но в целом надо отметить, что это хороший и правильный формат. Пусть даже так, но все-таки это в прямом эфире.
Анна Качкаева : Все-таки это обсуждение и некое постреакция.
Арина Бородина: Конечно, присоединиться и обсудить только что прошедший конкурс, сравнить впечатления.
Анна Качкаева : Я Яну хочу спросить, в других странах так обычно тоже происходит?
Яна Чурикова: Обсуждение в студии?
Анна Качкаева : Да.
Яна Чурикова: Я, честно говоря, не знаю по поводу всех стран. Но в каждой стране свой регламент трансляции, конечно. Учитывая, что тот самый European broad casting union , который транслирует «Евровидение», там есть какие-то жесткие рамки, которые мы не можем нарушать. Вот эти включения, обсуждения в студии Андрея Малахова, они идут тогда, когда у них какой-то большой кусок каких-то не относящихся к конкурсу сценических действий, то есть выступает какой-то коллектив, а в это время мы врубаемся. Мы ничего не нарушаем, вроде как все нормально, даже наоборот, подогреваем интерес. Я не знаю, не видела. Получается так, что последние пять лет я только у нас «Евровидение» и смотрю.
Анна Качкаева : Ну, да, потому что вынуждена объявлять эту всю историю.
Яна Чурикова: С удовольствием это все происходит.
Анна Качкаева : А как это технологически? Как быстро у вас на компьютер поступают данные?
Яна Чурикова: На компьютер мне поступают данные голосования россиян за минуту до того, как я выхожу в эфир. То есть идет вот этот обратный отсчет, пошла перекличка стран. У меня в начале переклички еще нет данных о том, как проголосовала Россия. И только уже ближе к моему выходу, где-то за страны четыре-пять эти данные у меня появляются. И я их могу назвать. Но несмотря, что работы в общей сложности секунд на 40, такой адреналин хороший.
Арина Бородина: А подтасовки результатов технологически не может быть во время голосования? Потому что иногда просто, не скрою, создавалось ощущение, что как будто политика откорректировала количество голосов, например, по отношению к Украине. Мы дали им не 12, а 10, а 12 – Белоруссии.
Яна Чурикова: Мы 8 дали Украине, 10 дали Армении.
Анна Качкаева : Мы пару лет назад говорили о каких-то технологических историях, связанных с подсчетом западных компаний.
Яна Чурикова: Я не знаю. В этот раз у нас, да и вообще как-то…
Анна Качкаева : Не было таких…
Яна Чурикова: Особенных сбоев в этой системе не было.
Анна Качкаева : Хотя я вам должна сказать, Арина, что лично мне вернулась СМС-ка. Во-первых, очень трудно было позвонить по телефону, он был все время занят. А вот СМС-ка, видимо, потому что большой вал, и техника не справляется, конечно, вернулась, что «извините, ваш звонок не зарегистрирован, потому что уже закончилось голосование». То есть были, видимо, в режиме ожидания.
Арина Бородина: Я знаю, что многие мои знакомые голосовали одновременно за нескольких участников, и все у них благополучно прошло.
Яна Чурикова: Ну, и слава Богу.
Арина Бородина: В студии как раз Лариса Долина обмолвилась о том, что были выставлены российскими жюри оценки участникам на случай, если будет какой-то сбой в поступлении итогов голосования. То есть это предусмотрено, видимо, регламентом. Почему я как раз и спросила вас, возможен ли сбой? То есть если вдруг по каким-то технологическим причинам голоса российских зрителей не дойдут, то тогда оценки жюри российского должны были?
Яна Чурикова: Но это не было ни разу на моей памяти.
Арина Бородина: Но вообще теоретически я имею в виду.
Анна Качкаева : Это заложено. Давайте слушателей подключаем. Марина из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Не кажется ли вам, что если в «Серебро» вместо этих двух девочек включили бы Гагарину и Терлееву, было бы намного лучше это трио? И потом у меня такая мысль по поводу Эстонии, что она нам так много баллов дала. Там протестное голосование русскоязычных в основном. Я так думаю. Может, 20% - сами эстонцы.
Яна Чурикова: В общем, те, кому были адресованы эти 12 баллов, они не оценили этого поступка.
Анна Качкаева : Думаю, что да. А про этих двух барышень? Это кто такие? Извините, я не знаю.
Яна Чурикова: Я тоже не знаю, я их видела в шоу-бизнесе, лица мелькают.
Анна Качкаева : Да, значит, просто Марине очень симпатичны.
Слушатель: Да, я очень люблю смотреть «Фабрику звезд», и там бывают иногда очень красивые голоса, которые почему-то не прорываются.
Яна Чурикова: Елена Терлеева – сейчас сольная исполнительница.
Анна Качкаева : Опять же, все-таки, видимо, это решение продюсера, кого он выбирает.
Яна Чурикова: Конечно, у Макса Фадеева свое особое видение вообще всех его музыкальных проектов. Это, конечно, человек с вкусом, с чутьем, что доказывает как раз этот прорыв наш.
Анна Качкаева : Иван из Москвы, вы в эфире.
Слушатель: Я чуть позже включился, поэтому малость прослушал, у меня вопрос и маленький комментарий. Скажите, пожалуйста, какой-то возрастной ценз для участников существует или нет?
Яна Чурикова: Существует. С 16 лет они могут участвовать.
Слушатель: И до?
Яна Чурикова: Нижняя граница есть, а верхняя граница… Если вы помните, в тот год, когда выступала Алсу на «Евровидении», когда она заняла второе место, первое место заняли двое дедушек с прекрасной песней, им за 50.
Слушатель: Значит, вверх – нет. Тогда такой вопрос у меня к вам: если бы Шаляпин, Собинов и так далее выступали, вопросов в голосовании, наверное, не возникло.
Анна Качкаева : Не знаю, вряд ли бы они все-таки решились выступать на этом конкурсе.
Яна Чурикова: Снизойти.
Слушатель: К примеру. Я просто утрирую.
Анна Качкаева : Иван, может быть, вы попробуете объяснить, чем для вас успех Восточной Европы на «Евровидении» объясняется? Модой, интересом или чем-то еще?
Слушатель: Вы знаете, мне 60 лет. И я начинаю смотреть на это дело уже философски. Как только начинаешь ругать молодежь, значит, сам старый. Ищи в себе недостатки.
Анна Качкаева : А то, что так много и славян, и Восточной Европы в этом конкурсе среди победителей?
Слушатель: Славянская нация, украинцев возьмите, еще Ломоносов говорил, она очень напевная. Я, например, очень люблю украинские песни. У меня просто слезу вышибает.
Яна Чурикова: Украина этого не продемонстрировала в этом году.
Арина Бородина: Да, несколько иной был номер.
Анна Качкаева : Да, напевности там было немного.
Слушатель: Это жалко. Я единожды слышал во время 90-х годов грузинскую певицу, она пела песню под названием «Свобода». Вы знаете, у меня все вибрировало внутри. Больше я ее не слышу. Кто это был?
Анна Качкаева : А между прочим, как раз сербка и спела такую «Молитву», было очень похоже на ощущение свободы, это правда.
Николай из Москвы, мы вас слушаем.
Слушатель: Вообще, «Евровидение» в этом году это травести какое-то. Эта сербка - тоже переодетая в мужчину, и окружение тоже в мужских костюмах.
Яна Чурикова: Но при этом они не перестали быть женщинами, не надо.
Слушатель: И также Сердючка наша.
Арина Бородина: Видите? Наша.
Слушатель: Что я хочу сказать по поводу славян. Ведь на молодежных всех «Евровидениях» уже несколько лет побеждает наше искусство. В прошлом году наши близняшки, их замалчивают как-то…
Яна Чурикова: Сестры Толмачевы. Кто же их замалчивает? Концерт ко Дню Победы, кстати, 9 мая начался с сестер Толмачевых.
Слушатель: Два года назад белорусская девочка Оксана тоже победила, всех покорила. Рассказывали, как тяжело было «Серебру», заплевали, унижали, разграбили.
Анна Качкаева : Где это?
Слушатель: А потом все сидят с телефонами сотовыми, куча сим-карт и пытаются голосовать за себя иностранными сим-картами. Но там, видимо, блокировка была поставлена, и ничего не получилось.
Анна Качкаева : Николай, ничего такого про «Серебро» не рассказывали.
Слушатель: Это не про «Серебро». Восточная Европа – это новые страны. И как-то немножко протестное голосование, видимо, идет. Или хотят как-то Европу подключить. Ведь Сердючка была 69, это перевернуто с ног на голову. Европа – была девятка старенькая, а славяне – это такие шестерочки.и
Яна Чурикова: Глубоко копаете.
Анна Качкаева : Да, глубоко, глубоко. Спасибо вам, Николай, вы тем не менее не отвечаете на вопрос. Виктор Борисович, может, вы попытаетесь. Волгоградская область у нас в эфире.
Слушатель: Я объясняю успех Восточной Европы исключительно талантом. А к Сербии надо нам готовиться, к Белграду. Мое предложение – Кадышева плюс Федор Шаляпин.
Анна Качкаева : Понятно, то есть вы уже предлагаете своих. Тут разные предложения были. Вот, например, говорят, что надо, наоборот, барышень, похожих на сербку туда отправлять.
Яна Чурикова: Я бы предостерегла бы от атаки клонов.
Анна Качкаева : Это совершенно ничем может не закончиться и никак не объяснить. И наоборот, не стоит стремиться, как говорили, молодые люди в группах, очень похожие на некую трансляцию гей-культуры, тоже не надо к этому стремиться. Вообще, лучше про талант, про сочный вокал и про душу. Вот оно, собственно, и берет, как я полагаю.
Яна Чурикова: Вот это и взяло.
Анна Качкаева : Олег из Москвы, вы в эфире.
Слушатель: Мне кажется, что объяснение довольно простое. Я просмотрел последнее голосование, поэтому я не знаю. Но я помню, что когда победила гречанка, то все балканские страны, там их наплодили огромное количество, дружно голосовали друг за друга. Так так всегда и бывает.
Яна Чурикова: Да.
Слушатель: А теперь Советский Союз расчленили, получилось огромное количество государств. Представьте себе такую простую вещь, что если бы Германию после мировой войны какой-нибудь вернули к состоянию до Бисмарка. Там было бы 36 германских княжеств. Они бы тоже все забрали. Да и Италия до Гарибальди, там тоже изрядно было. Они бы друг за друга голосовали и все бы забирали.
Арина Бородина: Можно я здесь оппонирую? Безусловно, этот фактор влияет на исход голосования, потому что нас действительно было много. Но ведь справедливости ради, и страны, которые не имеют никакого отношения ни к бывшему Советскому Союзу, они почти все отдавали голоса «Серебру», по 2, 3,4, 5, 6 баллов. Но это были страны, далекие от СССР. И это было тоже примечательно. И то, что участники стран Армении, Молдовы, Грузии, Латвии стабильно из года в год попадают в финал «Евровидения», в этом году и Белоруссия попала, на мой взгляд, это все-таки заслуга, наверное, участников, их продюсеров и вот этой индустрии, которая в каждой из этих стран развита. Поэтому вот здесь, мне кажется, надо быть более объективными. Хотя, безусловно, фактор распада стран, как Югославии, СССР, конечно, играет роль на «Евровидении». В этом году была такая концентрация.
Яна Чурикова: Кстати, Сербия в этом году первый раз выступала не Сербия и Черногория, как обычно, а Сербия сама по себе, без Черногории.
Арина Бородина: Кстати, голос Черногории…
Анна Качкаева : Да и вообще всех балканских стран был совершенно очевиден. Они действительно голосовали, конечно, друг за друга.
Арина Бородина: Все равно.
Анна Качкаева : Несмотря ни на что.
Яна Чурикова: Ну, и ладно.
Анна Качкаева : И на здоровье, что называется.
Арина Бородина: Так и хорошо.
Яна Чурикова: Да Бог с ним уже, и правда, победила та, которая должна была победить. Справедливость восторжествовала абсолютно. Не технологии, не продюсерские ходы. Мне кажется, они там особо и не пытались что-то высчитать, ее продюсеры, Марии Шерифович. Мне так показалось. Хотя не знаю, может быть, они действительно, политтехнологии какие-то просчитывали. Да вряд ли. Получилась очень хорошая, душевная песня. Она победила, и Европу всю это захватило: от Турции до Норвегии.
Анна Качкаева : И потом мне кажется, я все пытаюсь некоторую глубину этому размышлению придать, но вряд ли будет это убедительным в нашем контексте, я то полагаю, что все-таки всегда бывают такие пики и спады у культур.
Яна Чурикова: Это точно.
Анна Качкаева : И когда-то Лотман свою теорию движения массовых культурных систем обосновывал, что есть пассионарные культуры или культуры не пассионарные. Эти сдвиги происходят. Очень возможно, что после 15 лет вот этой неопределенности, выстраивания себя.
Яна Чурикова: Кипящего котла.
Анна Качкаева : То, что в науке называется самоидентификацией, происходит то, что на уровне именно массовой культуры, а не культуры элитарной вот таким образом происходит взлет того, что и называется Восточная Европа.
Яна Чурикова: Прекрасно. Я буду только рада, потому что славяне в историческом своем контексте как-то всегда отличались какой-то единой общностью. Поэтому 300 лет мы не могли скинуть монголо-татарское иго, потому что кто-то из наших князей дружил с татарскими ханами, с Золотой Ордой, и тут же раздружились.
Анна Качкаева : Главное, чтобы мы на этом фоне в панславизм опять не ударились.
Яна Чурикова: Да, я просто хочу от этого всех предостеречь. Потому что панславизм, как и любой пан-, как и любое этническая гегемония, очень опасен.
Арина Бородина: Меня, честно говоря, тоже всегда это настораживает. И это было в студии очевидно, что многие именно так восприняли это.
Яна Чурикова: Это просто для массового сознания наиболее лакомые лозунги.
Анна Качкаева : Ну, и очень опасные.
Яна Чурикова: Конечно, опасные.
Арина Бородина: Опасные и главное, что совершенно порой неуместные и неоправданные.
Яна Чурикова: Я тут уже в интернете вчера какую-то дискуссию по поводу вот этого панславянского флага, что есть панславянские цвета. И во флаге Сербии тоже использованы эти панславянские, и во флаге России тоже использованы они же, вот давайте, давайте. Если еще одну волну панславизма спровоцировать…
Анна Качкаева : Надо сказать, что во флаге Британии тоже сине-бело-красном.
Яна Чурикова: И во флаге Америки, и во флаге Франции.
Анна Качкаева : Ровно все те же цвета. Виктор из Подмосковья нам пишет: «Пока мы будем относиться к шоу с политическими пристрастиями, мы никогда не выздоровеем».
Яна Чурикова: Правильно.
Анна Качкаева : Это правильно. «Обращает на себя внимание, кто и как голосовал за Россию. Армения и Эстония – 12 баллов, Украина – 10, Турция, Израиль – 8, Грузия, Литва – 7. Убедите меня, что они голосовали за нас сердцем, а не чем-то другим». А зачем нам вас убеждать?
Яна Чурикова: Думаю, мы не для этого тут собрались.
Анна Качкаева : «Четыре поколения нашей семьи не смотрели этот конкурс, потому что это все-таки не наше. Но очень хочется посмотреть и послушать победительницу. Сердючку видели на экране с выключенным звуком. Этого и хватало».
«Прорыв, возможно, объясняется тем, что исполнители на самом деле были просто качественные», - Ирина нам пишет.
Арина Бородина: Вот это, скорее, наверное, имеет место быть. Хотя конкурс, конечно, все равно политизирован именно из-за своей географии. Это нельзя сбрасывать со счетов. Это конкурс, конечно, не политической песни, но все-таки политика здесь играет роль.
Яна Чурикова: Конкурс политической песни в Советском Союзе назывался «Красная гвоздика».
Анна Качкаева : В Болгарии, по-моему, проходил.
Яна Чурикова: Нет, в Сочах.
Анна Качкаева : А в Болгарии что? А, Сопот был.
Арина Бородина: Сопот в Польше был.
Яна Чурикова: «Золотой Орфей» был.
Анна Качкаева : Сергей Митрофанов нам пишет: «В Восточной Европе быстрее развивается музыкальный рынок».
Яна Чурикова: Кстати, знаете что я вам могу сказать по поводу сербских групп. Что с музыкальным рынком там всю жизнь было все в порядке. Даже неформальные всякие движения - панк, гранж – всегда в Сербии все очень качественно было с этими музыкальными направлениями. Прямо слушать было приятно. Так что нельзя сказать, что там музыкальная культура вдруг как-то прорвалась сама собой. Это все вызревало действительно очень многие годы.
Анна Качкаева : «Евровидение» явилось кульминацией проявления пошлости и дурновкусия, которые десятилетиями внедрялись США и всем Западом во всем мире», - семья Егоровых.
Яна Чурикова: Это мы против мирового империализма?
Анна Качкаева : «Нашим девочкам не хватило накатанности. А что касается Сердючки, то на «Евровидении» чем больше кич, тем лучше. Данилко на сцену выбежал, как искусственный бриллиант. Мы к Сердючке привыкли, а Европу это чудо в блестках сразило наповал».
Яна Чурикова: Кстати, вот в победительнице нет ничего искусственного, абсолютно.
Анна Качкаева : Абсолютно. «Победителей часто определяет толпа. И часто все решает то, что пошлее. Вот весь и секрет в этом». Не знаю. Тоже мнение имеет право на существование.
«А вот наш великий пианист Николай Петров сказал, что ему жалко конкурс «Евровидение» в связи с тем, что премию получила Верка Сердючка».
Яна Чурикова: Премию она не получила.
Анна Качкаева : Она не получила, она на втором месте. Все-таки сербка получила, и это важно, что ощущение вкуса у европейцев вполне присутствует.
Яна Чурикова: Да, кстати, потом еще были какие-то репортажи из Косова, как в Косово восприняли победу сербки.
Арина Бородина: Они сегодня утром ее встречали как национальную героиню. Это показали все наши каналы. И, кстати, достойно очень. Я сейчас перед эфиром смотрела программу «Вести» на канале «Россия», это был в начале программы первый сюжет о том, как наших участниц встречали в аэропорту «Шереметьево».
Яна Чурикова: Я рада, что все это приобрело такой размах. Вспоминаются рассказы Нушича про то, как в этом регионе люди жили друг с другом мирно, и это было нормально.
Анна Качкаева : Я надеюсь, что, может быть, сербская песня станет когда-нибудь поводом для истории песни.
Яна Чурикова: Я ее пою уже три дня.
