Елена Рыковцева: В среду 23 мая Государственная Дума России рассмотрит законопроекты, которые существенно сузят круг мест, где можно курить и пить пиво. «Единая Россия» обещает поддержать их в первом чтении. Послушаем официальную информацию по поводу эти законопроектов.
Диктор: Документом запрещается распитие пива в детских образовательных и медицинских организациях, на всех видах общественного транспорта городского и пригородного сообщения, в организациях культуры, физико-оздоровительных и спортивных сооружениях, на улицах, в скверах, парках и других общественных местах. За исключением организаций торговли или общественного питания, в которых разрешена продажа пива и алкогольной продукции. Пиво нельзя будет теперь употреблять в общественных местах несовершеннолетним. В случае нарушения нового законодательства будет установлен административный штраф.
В этот же день депутаты намерены рассмотреть проект нового антитабачного закона. Палата намерена внести изменения в закон «Об ограничении курения табака», расширяющие перечень мест, где запрещено курить. Так, нельзя будет курить в самолетах, в независимости от протяженности полета, в поездах местного и дальнего сообщения, а также на судах морского или внутреннего водного транспорта, за исключением специально отведенных мест, в залах ожидания авто- и железнодорожных вокзалов, аэропортов. Документом создаются зоны, «свободные от курения», в пунктах общественного питания (не менее 50 процентов от площади зала обслуживания), а также вводится административная ответственность за нарушение правил вплоть до тысячи минимальных размеров оплаты труда.
Елена Рыковцева: На этом законодательные инициативы, которые касаются табака и алкоголя, не заканчиваются. «Справедливая Россия» предлагает запретить производителям табака и пива спонсировать политические партии. Послушаем суть этой инициативы.
Диктор: Законопроект запрещает перечислять пожертвования политическим партиям, их региональным отделениям, а также в избирательные фонды кандидатов на выборы всех уровней (равно как пожертвования в фонды референдумов) от юрлиц, занимающихся производством или оптовой торговлей этиловым спиртом, алкогольной или табачной продукцией. Тот же запрет действует для производителей пива и напитков на его основе. Как отмечают авторы законопроекта, подобная мера предлагается как «противодействие лоббированию узкокорпоративных интересов производителей и поставщиков данной продукции в ущерб интересам общества и государства». Во Франции, например, руководящие работники компаний-производителей и оптовых продавцов табачной продукции даже не могут участвовать в выборах, говорится в пояснительной записке к законопроекту.
Елена Рыковцева: Ну, это обычное дело – ссылаться на зарубежный опыт в таких случаях. Итак, как воспримут все эти идеи и нововведения рядовые граждане и производители алкогольно-табачной продукции? Сегодня в нашей программе эти темы обсуждают экономический обозреватель «Российской газеты» Евгений Арсюхин, с нами обозреватель газеты «RBC Daily» Анастасия Матвеева, и на связи - обозреватель «Нового русского слова» Евгения Квитко.
И вопрос вам, уважаемые слушатели: почему, на ваш взгляд, законодатели решили озаботиться здоровьем нации? А начинаем с традиционной рубрики о событиях в мире прессы.
Час прессы. Что происходит?
Елена Рыковцева: «Единая Россия» решила присвоить себе коммуниста – так бы я озаглавила свой обзор на тему итогов выборов мэра в Волгограде. Выборы прошли в воскресенье, итоги мы узнали вчера, в понедельник, и вчера же газета «Известия» вышла с праздничным заголовком ««Медведи взяли Волгоград», подзаголовок – «Областную столицу возглавит «единоросс»». И дальше сообщение: «В Волгограде вчера прошли внеочередные выборы мэра города. Как и предсказывали «Известия» в предыдущем номере, сенсации не произошло. Лидирует Василий Галушкин, «единоросс».
На самом деле газета ввела своих читателей в абсолютное заблуждение, и это очень мягко сказать, потому что, конечно же, победил Роман Гребенников, и никакой он не «единоросс», а представитель партии КПРФ.
Но смысл моего сегодняшнего обзора и состоит, что «Единая Россия» попыталась скрыть этот факт от читателей многих российских газет. А многие российские газеты, к большому сожалению, больше не дают редакционных материалов на темы выборов, а дают сугубо пиаровские. И таким образом, читатели даже не узнают, что же за партию представлял вот этот самый Роман Гребенников, если они будут читать определенные газеты.
Итак, мы берем в руки сегодняшнюю газету «Комсомольская правда», подзаголовок которой гласит: «Мэр Волгограда намерен сотрудничать с «Единой Россией»». Дальше беру газету «Московский комсомолец». Подзаголовок: «Новый глава города будет сотрудничать с «Единой Россией»». Третья газета – «Известия»: «Новый мэр Волгограда будет сотрудничать с «Единой Россией»». Как вы догадываетесь, уважаемые слушатели, имена, которыми подписаны эти публикации, не значатся в штатных расписаниях газет. «Елена Аникина» – это имя было использовано под две «известинские» публикации по поводу Волгограда. Виталий Мезенцев – газета «Московский комсомолец» использовала эти фамилию и имя также для волгоградской истории. И «Сергей Владимиров» из «Комсомольской правды» - этим сочетание традиционно подписываются пиаровские материалы в этой газете. Такого сотрудника - Сергея Владимирова - в газете нет. Итак, во всех этих публикациях – они написаны совершенно под копирку, хотя фамилии разные, но публикации одинаковые – пишется, что «еще в начале мая Роман Гребенников встречался с председателем «Единой России» Борисом Грызловым и уже тогда, подчеркнув, что является независимым кандидатом, выразил готовность к сотрудничеству». Где-то там очень вскользь говорится о том, что когда-то он, видимо, был коммунистом, но сейчас уже полное единство у этого кандидата с «Единой Россией».
Меня немножко удивила «Российская газета», потому что в «Российской газете» материал стоит редакционный о выборах в Волгограде, пишет его собкор Ольга Ставская, но почему-то здесь – я уж не знаю, это вина Ольги или редакции – тоже не пишется, что вот этот новый мэр имеет отношение к КПРФ. Я смотрю на Евгения, но он, конечно, не отвечает за редакционную политику своей газеты, поэтому я вопрос этот ему не задаю – почему, каким образом выпало из этих материалов упоминание о КПРФ? Итак, если вы будете читать «Известия», «Комсомольскую правду» или «Московский комсомолец», вы ничего не узнаете о том, что произошло в Волгограде.
А если вы прочитаете «КоммерсантЪ» (вот я уже беру новую пачку газет, положительных в этом смысле с моей точки зрения), там все понятно. «Коммунисты взяли Волгоград» - это заголовок. Подзаголовок: ««Единая Россия» проиграла всенародные выборы мэра». Дальше тоже дается сообщение о том, что господин Володин сообщил о встрече, состоявшейся задолго до голосования, Бориса Грызлова с Романом Гребенниковым, в ходе которой последний подчеркнул, что является независимым кандидатом. Однако же заявления господина Володина, пишет «КоммерсантЪ», коммунисты расценили как попытки прикрыть поражение. Например, глава волгоградского обкома КПРФ Алевтина Опарина заявила: «Это как если бы я захотела присвоить чужого ребенка».
«Время новостей», заголовок – «Коммунисты, вперед», то есть не скрыла газета от своих читателей, что победил в Волгограде коммунист. Точно так же не стала скрывать это газета «Ведомости», заголовок – «Мэр – молодой и красный».
«Сталинградский котел для «единороссов»» так назвала свою публикацию «Независимая газета», где сходу, в лоб начинается публикация с того, что «Единая Россия» проиграла выборы мэра Волгограда».
Вот, уважаемые слушатели, делайте свой выбор…
Продолжаем программу «Час прессы».
Уже три сообщения пришли на пейджер сразу. «Пусть «Единая Россия» займется законом по подпольной водке». «Что удивительного в том, что животрепещущие проблемы искоренения пьянства и курения и другие стали сейчас? Это нормально во всей мировой практике», - пишет нам Наталья. И Ирина Волкова считает, что здоровье нации их не интересует: «Центр, огромный дом и огромный двор, 250 квартир, - на детской площадке ни одного ребенка, там пьют круглосуточно». Вроде бы в одном из тех законопроектов, которые мы обсуждаем, как раз идет речь о том, чтобы ограничить людей в местах, где они могут себе это позволить.
И я, Евгения Квитко, сразу же обращусь к вам, потому что вы работаете в «Новом русском слове», это газета, каждый номер которой посвящен жизни в странах СНГ, самому интересному и главному, что там происходит. И вы, конечно, знаете о том опыте, который там существует с алкоголем, табаком, с ограничениями. Ограничивали ли законодатели тамошние, СНГовские, в каких-то из этих стран свое население в употреблении того и другого?
Евгения Квитко: Да, Елена, вы знаете, с 1 мая как раз в Узбекистане произошел такой массовый запрет, который, собственно, нам даже и не снится, потому что там запретили торговать спиртным… ну, они долго перечисляют где, но, к слову сказать, вообще-то, везде запретили. Потому что нельзя торговать в розницу спиртным ближе, чем на полкилометра от мечетей, церквей, школ, детских садов, на остановках транспорта, в метро, у аэропортов, вокзалов, автостанций, на заводах, фабриках, в спортклубах… Ну, как видите, везде. И, собственно говоря, открыли спецмагазины, и только после получения лицензий, которые будут выдавать исключительно мэрии, там можно будет можно торговать. В противном случае – штраф до 3 тысяч долларов. Можно себе представить, что это очень крупная сумма для узбекских, по крайней мере, мелких и средних предпринимателей. И навсегда лишением права торговать спиртным они, вообще-то, кроме этих 3 тысяч долларов, наказываются.
Но вообще дело в том, что нарушать-то уже в розничной торговле особенно нечего, потому что Ислам Каримов подписал еще в январе указ о том, что и вся оптовая торговля теперь у них контролируется, то есть создана специальная база, и только оттуда, только по спецразрешениям можно вывозить спиртное для продажи. Поэтому, в общем-то, тем, кому кажется, что в России какое-то страшное ограничение сейчас происходит, пример Узбекистана, наверное, покажется еще более ужасным. Ну, официальная версия, как это власти объяснили, почему они так делают: народ спивается. Якобы в советские времена не спивался, а теперь спивается. Но вообще, если вы посмотрите на то, что созданы спецмагазины, спецбазы, спецразрешения, которые, как правило, всегда чреваты усилением коррупции для чиновников, то понятно, что, видимо, это просто какие-то монопольные дела, но под видом заботы.
Елена Рыковцева: Но вы-то считаете, что позитивного, а что негативного в этом законе, который в Узбекистане принят? Там есть какие-то плюсы во всем этом, в этой жесткости?
Евгения Квитко: Ну, позитив есть, но я тоже думаю, что, в принципе, как в Узбекистане, так и в России ничего плохого нет, если вблизи школ, детских садов, каких-то детских площадок не будут торговать алкоголем. Другой вопрос, что как-то странно: ну, не будут торговать там рядом, ну и что, человек, если он хочет купить и выпить, он не может отойти на два километра, например, от детского сада, купить и вернуться? Я не думаю, что российские парламентарии, как, наверное, и узбекские, придумали что-то такое, какое-то ноу-хау. Собственно говоря, если посмотреть на то, что сейчас делают российские депутаты, это просто переписанный евросоюзовский закон, и, в общем, в странах Евросоюза давным-давно все это есть. И я, в общем, не вижу чего-то в этом такого плохого и страшного. Но мне нравится, например, что нельзя в публичных каких-то местах, особенно рядом с детьми, пить и курить. И мне нравится, что ресторан разделен на две части, и кто-то может так, а кто-то по-другому. Другой вопрос, что, по-моему, этот вот запрет вызывает негатив. Нужно народ, может быть, как-то подготовить к этому.
Елена Рыковцева: Вот это мы сейчас будем разбираться, как люди на это реагируют. Я должна сказать, что в странах Евросоюза во многом гораздо жестче. Есть Ирландия, в которой запрещено курить даже в пабах. Есть Норвегия, которая пошла по пути Ирландии, и они были просто в ужасе сначала, потому что в Норвегии зимой бегать на мороз и курить из этих ресторанов никому не хотелось. Тем не менее, бегают на мороз и курят. А что же остается, когда закон есть закон?
Евгений, у меня ощущение, что вы были в Узбекистане. Вы так кивали головой, когда Женя говорила. Вы это все видели что ли?
Евгений Арсюхин Евгений Арсюхин: Да, действительно, я только что вернулся из Ташкента. Должен сказать, чем мне понравились узбекские правила, вышел закон – закон соблюдается. И, надо сказать, в Ташкенте наступило огромное благо в том плане, что народ ходит трезвый, и, в общем, можно гулять по самому темному парку ночью. Зато самый большой праздник появился у милиции. Милиция раньше останавливала людей, у которых явно туристический облик, и спрашивала регистрацию, интересовалась, «нет ли у вас фальшивых денег», изымала якобы фальшивые деньги, а теперь милиция еще и принюхивается, и если она что-то там чувствует – начинаются долгие, в таком восточном духе переговоры, которые оканчиваются известно чем. Во всяком случае, я был не один, я был с делегацией, и мне это рассказали человек пять.
Елена Рыковцева: Кстати сказать, давайте-ка и оценим, насколько реальна в России реализация вот этих предложений. Итак, документом запрещается распитие пива в детских образовательных и медицинских организациях (ну, допустим, там и не пили), на всех видах общественного транспорта городского и пригородного сообщения (то есть в электричке вы уже не выпьете пива), в организациях культуры, физико-оздоровительных и спортивных сооружениях, на улицах, в скверах, парках и других общественных местах. Это одно, на что бы я хотела получить ваши ответы, насколько это реально. И второе: администрации пунктов общественного питания должны будут на своей территории разграничить зоны для курения, зоны для некурящих, причем зона, где курение разрешено, должна быть оборудована системой очистки воздуха и обозначаться специальными знаками. Вы считаете, Евгений, в России все это возможно проконтролировать? Пьете вы пиво в парках или не пьете…
Евгений Арсюхин: Собственно говоря, у нас уже пытались запретить распитие пива в парках, а кончилось это ничем. И, кстати, узбекские милиционеры нашим российским туристам говорили с такой ухмылочкой: «У вас-то, мол, тоже якобы нельзя, а на самом деле вы все пьете, а у нас-то на самом деле нельзя, имейте в виду».
Анастасия Матвеева Анастасия Матвеева: Можно уточнить, это для несовершеннолетних действительно запрещено в парках, в скверах и общественных местах. Это в 2005 году, когда принимали эти поправки, там просто сдали назад: сначала была жесткая редакция, а потом осталось в той редакции, что только для несовершеннолетних.
Елена Рыковцева: А теперь снова возвращают для взрослых.
Анастасия Матвеева: А теперь в более жесткой редакции, в данном случае это Госсовет республики Коми решил внести такую инициативу.
Евгений Арсюхин: Так или иначе, вот у меня путь от метро до дома проходит через парк, и я каждый вечер вижу просто массу несовершеннолетних, которые занимаются тем, чем занимаются, и совершеннолетних тоже.
Анастасия Матвеева: Несмотря на штрафы и законы.
Евгений Арсюхин: Да. Я думаю, так и будет.
Елена Рыковцева: Так и будет, то есть это бессмысленное сотрясание воздуха с точки зрения соблюдения. Вы считаете, Анастасия, возможно оборудовать каждый ресторан системой «очистительных сооружений», чтобы разграничить вот этот вот ресторан на залы для курящих и некурящих?
Анастасия Матвеева: На самом деле во многих крупных ресторанных сетях такие залы, в «Муму», например, в каких-то еще сетях. Но по большому счету, это, в общем-то, повод для взяток, конечно же.
Елена Рыковцева: Это все-таки повод для взяток. Женя, а как вы считаете? Если сравнить, как это контролируют в Узбекистане и как это будут пытаться контролировать здесь, это реально – проконтролировать такие вещи, в России?
Евгения Квитко: Мне кажется, что, конечно, в Узбекистане как-то с традициями отрезать руки за все, идущими из глубины веков, может быть, там и проще строго сказать, чтобы люди перестали делать. Хотя и там, понятно, очень большая коррупция. Я не очень представляю, что у нас все это заработает, хотя, с другой стороны, опять же в силу, в общем, того, что чиновникам интереснее взять взятку, а не этот закон контролировать. Но, с другой стороны, я не очень понимаю, почему так сложно, в общем, если все мы бывали в странах Евросоюза так называемых много раз, и видели, что это ведь совершенно не проблема там – разграничить ресторан, где везде это существует. Не то, что там пить или курить. Сейчас во многих странах Евросоюза по мобильному не везде можно в ресторане разговаривать, и, в общем, люди тоже на это пошли, ничего тут сложного нет. Так же как мы все бесились по поводу этих штук, через которые надо проходить в трамвае, в троллейбусе, и говорили, что это нереально, это затруднит жизнь, а сейчас привыкли, и кто сейчас будет это обсуждать? Мне кажется, если бы постепенно это как-то вводили, и в сознание, и в право, то, по-моему, это все было бы нормально.
Другой вопрос, что тут, может быть, можно как-то россиян в этом смысле обелить, что не одни мы такие. Вот, например, на днях выступал министр экономики и труда Австрии с абсолютно той же самой проблемой – по поводу того, что они не в состоянии отрегулировать продажу алкоголя несовершеннолетним. Они вот сейчас тоже до сентября собираются какой-то очень жесткий закон принимать, увеличивать штрафы до больше 3,5 тысячи евро. Но, честно говоря, пока у них тоже это не получается.
Елена Рыковцева: Женя, спасибо. Я прочитаю, что нам пишут на пейджер. «Есть у нас граждане законопослушные, следящие за своим здоровьем, а есть такие, кому нужно помочь. В этом смысле поддерживаю требования губернатора Петербурга убрать торговлю с остановок, пиво и сигареты там не купишь, а автобус вот-вот подойдет», - пишет нам слушатель Добрый.
«Расчет прямой (думцев, имеется в виду): алкаши отравляют жизнь не только себе, но и окружающим, а курящие, те же наркоманы напрямую вредят чужому здоровью, не говоря уже о своем. Поддерживаю инициативы. Александр».
«Кто будет штрафовать нарушителей за употребление алкоголя и табака в общественных местах? Милиция? Это просто бред. Я пил и курил, так и буду это делать», - обещает нам Андрей из Одинцово.
Елена из Москвы: «А все предельно просто. Магнаты от табака и алкоголя мало отстегнули думским». Елена, еще будем обсуждать, с чем могут быть связаны эти инициативы.
«Для того чтобы что-то запрещать Думе, надо иметь авторитет и любовь среди простых граждан страны. Ведь пародируя слова Алена Даллеса, русские – это самый непокорный на земле народ», - пишет Геннадий из Москвы.
Настя, я правильно помню, что в феврале рассматривался… вообще, есть давняя история давления на производителей табака и алкоголя, и даже в феврале рассматривался законопроект о полном запрете на рекламу алкоголя. Не то что ее на ночь задвинуть, а полностью запретить. Было такое, по-моему, в Думе.
Анастасия Матвеева: Была такая инициатива, да.
Елена Рыковцева: Но она не увенчалась…
Анастасия Матвеева: Нет, она не увенчалась успехом.
Елена Рыковцева: И вот с этого момента продолжаются и продолжаются попытки давления: то есть на ночь их, во-первых, уже задвинули с их пивом, потом февраль – попытка полного запрета на рекламу, дальше – вот эти два законопроекта: ограничить курение и распитие спиртных напитков, и наконец - ограничить спонсирование политических партий. Вы нам расскажете, с чем это предложение связано и как реагировала на него «Единая Россия». Я должна сказать, что «Единая Россия», которая поддержит завтра этот вот законопроект в Думе, осуждающий курение и табак, очень плохо реагирует на другой законопроект, внесенный «Справедливой Россией». Анастасия, вы первая рассказали в своей газете об инициативе «Справедливой России», о том, что нельзя больше будет, если поддержит этот законопроект «Единая Россия», спонсировать производителям алкоголя и табака политические партии. Почему к ним такое отношение у «Справедливой России», к этим производителям? Что такого, если они проспонсируют партию, произойдет? С чем связан этот законопроект?
Анастасия Матвеева: Я хочу сразу сказать, что законопроект, конечно, не имеет шансов на принятие, в отличие от тех, о которых мы говорили в начале передачи, именно потому, что большинство «Единой России» против, и это – уже приговор для любого законопроекта, на какую бы тему он ни был. Автор законопроекта – Евгений Ройзман. Он давно озабочен проблемами здоровья нации, что называется, он какие-то антинаркотические инициативы выдвигал, что-то по защите юношества, такое направление он избрал в своей деятельности. И я так поняла, что Миронова он себе приписал для солидности, по большому счету, то есть Миронов вряд ли лично участвовал в разработке этого законопроекта.
Елена Рыковцева: Но поддержал.
Анастасия Матвеева: Безусловно. Но автором, настоящим автором-разработчиком является, безусловно, Ройзман. А Миронов его как бы босс по партии, и вот для солидности его имя, конечно, законопроект утяжелило. И как сам Ройзман объясняет свой законопроект, - необходимостью защитить законодательные органы власти от лоббирования своих интересов со стороны алкогольных и табачных производителей. Он считает, что нигде в мире нет такого произвола с их стороны, что их нельзя пускать во власть, иначе они начнут штамповать законопроекты в свою пользу.
Елена Рыковцева: Ну, вот, я вижу некоторые расхождения в информации. Действительно, Ройзман говорит (даю его прямую цитату): «Недавно прошла международная конференция по проблемам алкоголизма, где западные специалисты и эксперты сказали одну важную вещь — ни в одной стране они не сталкивались с тем, что алкогольные компании имеют такое огромное влияние на решения правительства и с тем, что в законодательной власти существует достаточно серьезное алкогольное лобби, как в России». С другой стороны, когда газета «КоммерсантЪ» разбиралась с этими идеями «Справедливой России», она выяснила, что «в финансовых отчетах прошедших в Госдуму политпартий за последние два года не значатся прямые поступления от производителей алкоголя и табака». Опровергают факт финансирования политпартий и сами производители, например, пресс-секретарь Союза производителей алкогольной продукции Дмитрий Добров заявил «Коммерсанту», что практика прямого финансирования политпартий производителями алкогольной продукции в России практически отсутствует.
Так, Анастасия, вы нам объясните, пожалуйста, есть это влияние или нет этого влияния сейчас?
Анастасия Матвеева: Фактов финансирования прямого со стороны производителей алкоголя или табака лично мне тоже не удалость найти, так чтобы я могла сказать с фактами, с доказательствами, что вот, пожалуйста, вот эта компания профинансировала такого депутата. Я пыталась такие факты найти, и действительно мне это не удалось.
Елена Рыковцева: И чем вы объясняете противодействие, резкое противодействие, которое оказывает этому законопроекту «Единая Россия»? Вот у меня появилась своя версия, когда я прочитала сегодняшний «КоммерсантЪ», вырезала крошечную заметочку, называется «Совет Федерации сегодня пополнится футболистом и водочным королем». Пишется так: «На должность члена верхней палаты от Самарской области руководство «Единой России» рекомендовало гендиректора ОАО «Самарский комбинат спиртовой и ликероводочной промышленности «Родник»» Александра Милеева». Не связано ли это с тем, что «Единая Россия» все-таки хочет протолкнуть своего спиртового короля, или водочного короля, на должность сенатора, и поэтому тормозит принятие такого законопроекта?
Анастасия Матвеева: Ну, представители водочного бизнеса и даже «короли водочного бизнеса» - это как бы не первый случай, что заседает в Совете Федерации. Вспомните Сабадаша, который был главой завода «Левис», но он повздорил с Мироновым, и он уже не является больше членом Совета Федерации. И это не единственный пример, в Думе тоже есть представители крупных компаний по производству пива, например, «Красный Восток», Айрат Хайруллин – есть такой депутат. И еще несколько депутатов. Но никто же из них не скажет, что он напрямую кого-то финансировал. Это можно просто догадываться, это можно просто понимать. Опять же «Русский табак», Иван Савиди, тоже бывший гендиректор этого предприятия.
Елена Рыковцева: То есть все это есть.
Анастасия Матвеева: Конечно, все это есть. Но опять же в законопроекте Миронова есть очень интересная новелла, что нельзя финансировать не только напрямую, но и через фирмы, учрежденные вот этими производителями табака, водки и пива…
Елена Рыковцева: То есть целое расследование нужно проводить, как это делается.
Анастасия Матвеева: В общем да. Хотя «единороссы», с которыми я беседовала, мне сказали, что на самом деле совершенно не проблема обойти все эти препоны. Если кто-то очень захочет профинансировать, он это сделает, поэтому законопроект совершенно бессмысленный.
Елена Рыковцева: И вот теперь-то мы и подходим наконец-то к главному вопросу, который мы задаем слушателям. На ваш взгляд, Евгений, с чем связаны все эти инициативы, все эти гонения, которые, конечно же, коснутся производителей табака и алкоголя?
Евгений Арсюхин: Ну, пару слов о финансировании не могу не сказать. Вообще, корень проблемы в том, что у нас человек, который сидит в парламенте, не может заниматься бизнесом, и он вынужден скрываться. Потому что все равно в парламент у нас попадают люди, которые сделали деньги, сделать деньги можно в бизнесе, и они вынуждены на каких-то подставных лиц его переводить, потом начинаются дискуссии, кто кого финансирует. На самом деле во всем мире давно не так. Я сам лично был в нескольких региональных парламентах в США, в частности, в штате Вашингтон, и там люди совершенно свободно сидят в зале заседаний и обсуждают свои сделки. Ну, водочный король пришел в парламент – что он там сделает, какие законы протащит? Людям водку что ли будет вливать насильно? Это глупо! Какая разница, кто что финансирует? Люди пьют или не пьют – это большой комплекс социальных проблем, почему они так делают или не делают.
Теперь о том, почему наш депутаты озаботились вопросами здоровья нации. Скажу дикую вещь. Никого в мире, ни в США, ни в Японии, ни в России, на самом деле, не интересует здоровье нации как таковое, не интересует и все. Это дело отдельных людей. Тем не менее, эти законы принимаются у нас, принимаются у них, но совершенно на разных основаниях. Почему они принимаются у них? Работодатели говорят: «Курящий человек отнимает у меня 30-40 минут в день рабочего времени, а профсоюзы запрещают ему понижать зарплату, поэтому я требую запрета на курение». Страховые компании говорят: «Курящие люди заставляют тратиться на их лечение, нам это невыгодно». В городе Лондоне я был, там постоянно висят вывески: «Это зона, свободная от употребления алкоголя. Работает видеокамера». Почему? В муниципалитете города Лондона отвечают: «Потому что очень много бутылок, постоянные вызовы полиции, это дорого, и поэтому мы ввели такие меры». В России, естественно, никто денег не считает, никто не считает эти жалкие 30 минут рабочего времени. В США уже в 17 или в 18 часов люди встают и уходят, в России сидят до 21 часа. Не проблема там лишние 30 минут. И не проблема там лишний раз мусор убрать, потому что там идет «черная» бухгалтерия, не волнует никого ничего.
На самом деле, я так понимаю, все эти акции – это в том или ином виде давление на тех или иных производителей того или иного товара. У нас не только по водке, не только по табаку принимаются такие странные законы. Как бы первое чтение – это такое мягкое давление. Потом, если не поддается, второе чтение. А потом законопроект, если производитель поддается, можно заболтать или не исполнять, как у нас это часто бывает. Вот, собственно, и все.
Елена Рыковцева: Евгения Квитко, вы согласны с тем, что это скорее по расчету, чем из реальной заботы о здоровье нации?
Евгения Квитко: Ну, конечно, я согласна с тем, что не из-за здоровья нации. Потому что я не могу сейчас как-то вспомнить действия депутатов, связанные с заботой о здоровье нации. Но по расчету… Ну, конечно, у конкретных депутатов (профессия их такая – лоббирование) всегда есть какой-то конкретный расчет, и у наших депутатов чаще всего, конечно, расчет какой-то подковерный. Но мне еще кажется, что именно в этой проблематике запрета табака и алкоголя есть какая-то такая всеевропейская мода, я не знаю, всемирная ли, потому что я не знаю, как это происходит в Америке, но то, что всеевропейская, очевидно. И если сейчас сделать такой анализ даже прессы европейской, то постоянно мониторинг этой вот тематики. Ну, просто бесконечно.
И я сейчас знаю, например, у Германии большие проблемы с Евросоюзом на эту же тему, потому что она никак не может запретить до такой степени, до которой Евросоюз требует запретить, и Евросоюз ей бесконечные какие-то директивы присылает «запрещайте», а в Германии тоже не так быстро этому поддаются, и депутаты от Бундестага тоже не соглашаются на то, чтобы это было запрещено полностью. Кстати, одна из проблем та же самая, что у нас: им предлагают запретить, чтобы спонсорами крупных спортивных мероприятий могли выступать табачные короли, если так можно сказать. Другой вопрос, что, в общем-то, и запреты (я приведу ту же самую немецкую статистику, потому что я больше никакой другой не видела на эту тему) эти, они же тоже ничего не приносят, которые Евросоюз сейчас требует. Там уже сделано все, что мы сейчас хотим, там рестораны разделены, не разрешено в транспорте, во многих местах и так далее. Но при этом 3 тысячи человек у них умирает ежегодно только от пассивного курения, и еще несколько тысяч человек – от активного. При этом в первом квартале этого года у них продажи сигарет увеличились на 7-8 процентов по сравнению с первым кварталом прошлого года.
То есть нужно подумать, что вся вот эта вот возня, конечно, понятно, что кому-то депутаты что-то пообещали, кто-то получит конкретные за это деньги, но представить, что мы сейчас решим эту проблему… я этого не вижу.
Елена Рыковцева: Понятно. Я, конечно, плохо себе представляю статистику, в которой сказано, что столько-то процентов умерло именно от пассивного курения.
Анастасия Матвеева: Как это можно подсчитать, я тоже не понимаю.
Елена Рыковцева: Ну, хорошо, все-таки не медицинская у нас программа, поэтому сейчас обсуждать не будем. Анастасия Матвеева, вы-то считаете, чего здесь больше – заботы о здоровье нации, в этом законопроекте, или все-таки то, о чем говорит, Евгений, это какая-то попытка придавить, немножечко пугнуть вот этих представителей табачной и алкогольной продукции?
Анастасия Матвеева: В данном случае, мне кажется, это просто пиар. Потому что табачные и алкогольные производители прекрасно знают, что им ничего не угрожает.
Елена Рыковцева: Кирилл Николаевич из Санкт-Петербурга, как вы это видите? Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Ну, я, как представитель того самого населения, хотел бы верить, что это искренняя забота о нас, но я чувствую, что это, наверное, наивная вера. Но мне хотелось бы верить, что депутаты озабочены моей низкой продолжительностью жизни и хотят улучшить экологию. Второе мое видение – это то, что у нас, к сожалению, очень много проблем сперва доводятся до нищеты, до абсурда, потом начинается борьба, чтобы их восстановить. Уничтожили детей – 4 миллиона безработных и безграмотных, а теперь давайте их воспитывать. Я думаю, что это такого же рода пиар, когда уже ничего не может помочь, и очень удобно принять позу, что «мы боремся».
Елена Рыковцева: Да, «зато мы заботимся».
Слушатель: А третье, мне хотелось высказать предложение. Мне кажется, удобно совместить интересы и производителей и населения, и медицины – это изменить структуру и ввести плодово-ягодные вина. Вот у меня свое плодово-ягодное, и оно, конечно, вкуснее французского, но именно не крепленое, крепленое, оно уже теряет многие оздоровительные свойства.
Елена Рыковцева: Это, Кирилл Николаевич, реклама вашего домашнего вина.
Слушатель: Я фамилию не говорил.
Елена Рыковцева: (смеются) Спасибо вам за звонок. Александр из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. В Древнем Риме существовал закон о проскрипциях, когда преступника объявляли вне закона, и каждый должен был принести его голову и за это получал награду: свободный – деньги, раб – свободу. Поэтому я предлагаю, чтобы с незаконными продажами алкоголя боролись не коррумпированные менты и чиновники, а представители самого общества. Любой алкаш с удовольствием донесет на того, кто незаконно торгует алкоголем, если ему гарантируют определенный процент конфискованного алкоголя. Так же и с табаком.
Елена Рыковцева: Александр, это очень яркая, я считаю, законодательная инициатива. Наверное, вы должны просто письменно ее оформить и отправить депутату Мединскому, который особенно озабочен вот этим законопроектом. Спасибо вам за звонок. Иван из Москвы, здравствуйте. Говорите, пожалуйста.
Слушатель: Добрый день. Вы знаете, я уже хотел повесить трубку, потому что то, что я хотел сказать, вы уже сформулировали. Но уж поскольку я звоню, то, по моему мнению, совершенно не следует ожидать какой-то заботы о народе. У нас у наших властей такой амбиции уже давным-давно нет, и может быть, вообще никогда и не было. А тут что может быть? Предвыборный пиар. На носу выборы. И любой запрет – это расширение какой-то коррупции и прочее.
Елена Рыковцева: А вот, Иван, давайте сразу обсудим первую часть вашего выступления. Предвыборный пиар? Так ведь смотрите, сколько людей они от себя тем самым отпугивают, сколько же потребителей пива, которые хотят продолжать распивать пиво в сквере, не проголосует за «Единую Россию», которая их хочет в этом ограничить. Какой же это предвыборный пиар?
Слушатель: Понимаете, дело в чем, ситуация такая, ведь у нас сколько народу ни придет на выборы, как они ни будут голосовать – у нас все равно наш президент наберет 70 процентов, хоть он половину населения перестреляет, сами понимаете. А так это будет звучать и за рубежом, и здесь – вроде как забота о народе и так далее. Это вещи не взаимосвязанные. И плюс к этому – расширение коррупции и всякие подобные такого рода доходы. Может быть, это еще более сильно. Все взаимосвязано. Но в этой грязи совершенно не хочется ковыряться.
Елена Рыковцева: Понятно, спасибо вам, Иван, за звонок. Виктор из Подмосковья, здравствуйте. Ваше мнение?
Слушатель: Добрый день. Хотел проиллюстрировать исполнение наших законов. Год назад мне довелось побывать в Русаковской больнице. Это детская Русаковская больница, в районе Сокольников…
Елена Рыковцева: Виктор, звонок сорвался. Я очень подозреваю, что вы там обнаружили, что они там курят, но это мы можем только догадываться. Виктор, попробуйте еще раз нас набрать.
Я почитаю пейджер. Телнов пишет: «Заботящиеся только о себе депутаты пусть озаботятся народным благосостоянием, сняв с народа стрессы материальных и моральных проблем. А уж при благополучии и цивилизованной жизни сами собой уйдут дикарские вредны привычки». Ну, так уж они сами собой не уйдут. Цивилизованной достаточно считается жизнь на Западе, но эти привычки искореняют законодательным путем будь здоров.
Данилов пишет: «В Европе высшие чиновники подают пример, отказываясь от курения и алкоголя. Чайка и Устинов курят. Курит Патрушев. А курят ли Сечин, Сурков, Иванов, Медведев и Путин?» Анастасия Матвеева, вы политический обозреватель, не экономический, вам отвечать, курят ли Сечин, Сурков, Иванов, Медведев…
Анастасия Матвеева: Путин не курит, насколько я знаю.
Елена Рыковцева: Я тоже так думаю. А Сечин, Сурков, Иванов, Медведев?
Анастасия Матвеева: Во всяком случае, перед камерами они с сигаретами не появляются. Возможно, следуя нормам законодательства, которые запрещают пропагандировать курение в художественных произведениях и в средствах массовой информации.
Елена Рыковцева: Евгений, у вас нет информации по этой группе товарищей – Сечин, Сурков, Иванов, Медведев?
Евгений Арсюхин: По этой группе нет, но я видел просто миллион депутатов Госдумы, которые, затягиваясь сигареткой, оглядываются вокруг – нет ли фото- и видеокамер. Вообще, это лицемерие пронзило все наше общество, оно Госдуму тоже пронзило. Я не знаю, кто там доподлинно в администрации президента, в правительстве курит или нет, но это и не важно.
Елена Рыковцева: Ой, Сурков точно курит, я видела фотографию с сигаретой. А может быть, я ошибаюсь? Нет, кажется, курит.
Анастасия Матвеева: Просто в Госдуме как бы курить нельзя, но депутаты в своих кабинетах очень многие, конечно, это нарушают. Потому что к ним туда как бы не зайдет народный контроль и не проверит.
Елена Рыковцева: Виктор из Подмосковья, очень хорошо, что вы соединились. Рассказывайте про Русаковскую больницу.
Слушатель: Правильно вы догадались, что они там курят. Анекдот в другом. При входе на территорию больницы висит листочек: «На территории больницы запрещено курить» и так далее. Подхожу к корпусу, где лежат грудные дети, - стоит молодая девушка в белом халате, курит, на улице, и прямо перед ней – два плаката, один на ксероксе, а другой уже сделан под стеклом: «Запрещается курить». Соответственно, ссылка на закон или на указ президента. Два плаката причем рядом висят, один сделан на ксероксе, а другой… И вот под этими плакатами стоят девушки и курят. Вот это вот неисполнение закона.
Елена Рыковцева: Да, ее бы сфотографировать – и на третий плакат все это.
Читаю дальше пейджер. «Когда едешь в транспорте, неприятно, когда рядом пьют пиво», - пишет Валерий. Правильно, конечно, очень неприятно. И вот есть шанс теперь, что этого не будет. Но Евгений сомневается, что этот закон, конечно…
«Единственная скамейка на 8 подъездов как раз под нашими окнами. Как только стемнеет, собираются орды сопляков. До часу-двух ночи пьют пиво, мусорят, справляют тут же нужду. Ни родителей, ни милицию (кстати, отделение поблизости) – никого это не интересует. Их бы в горячие точки», - мечтают Майоровы. Но дело в том, что этот закон если он будет принят, вроде бы должна будет милиция осуществлять контроль, но очень плохо мы все, тут сидящие, себе представляем, как он за каждой скамейкой будет все-таки реально осуществляться, этот контроль.
Евгений Арсюхин: Все реально на самом деле.
Елена Рыковцева: Да?
Евгений Арсюхин: Все абсолютно реально, если бы была такая задача. В Евросоюзе – я достаточно много путешествую по Европе – все запреты работают. Везде работают видеокамеры, и вы попробуйте дать взятку тамошнему полицейскому.
Елена Рыковцева: Вот, вот одна маленькая разница. Эдуард из Санкт-Петербурга, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Вот такая мысль пришла в голову. Большая часть оборота мелких предприятий, мелких, маленьких магазинов, их выручка идет в большой степени за счет алкоголя и за счет сигарет. Ввели ограничения – и цены в маленьких магазинах подскочили на хлеб, на масло и так далее. Мне кажется, это целенаправленная атака на какой-то мелкий бизнес. Я не оправдываю алкоголь и так далее, но кажется – нужны какие-то только крупные предприятия. Или, не знаю, основной доход какой-то получается в стране от нефти, это известно, а средний и мелкий бизнес никому не нужен.
Елена Рыковцева: Евгений Арсюхин, пожалуйста, прокомментируйте этот звонок. Может быть такое, что это вообще атака на мелкий бизнес?
Евгений Арсюхин: Я с этим абсолютно согласен. Я не могу сейчас это никак доказать, но явно идет тенденция выдавливания мелких предприятий, в том числе, из торговли. Мелкие предприятия выдавливаются вообще из всех секторов. Делается это руками и в интересах, конечно же, крупных торговых сетей, которым удобно быть монополистами и, грубо говоря, нагинать и покупателя, и поставщика товара, тех же сигарет, того же алкоголя. У них согласованная политика, они прекрасно работают, а мелкие магазинчики у них только отбивают клиентуру. Это только один из сотни факторов, почему такие законопроекты у нас принимаются, только один из сотни.
Елена Рыковцева: Только один из… Владимир из Москвы спрашивает меня, почему я считаю, что в нашей стране больше любителей пива, а не любителей спорта? Ну, во-первых, одно другому не противоречит, любитель спорта может быть вполне и любителем пива. Но Владимир имеет в виду мою реплику о том, что этот закон может отпугнуть от голосования за «Единую Россию» тех, кто любит пиво, и кого она тем самым ограничивает. Анастасия Матвеева, как вы оцениваете пиаровскую емкость этого закона:. Вы считаете, что все-таки этот закон, который привлечет, который вызовет доверие у избирателей к партии «Единая Россия», которая так о них заботится? Или, наоборот, найдется, может быть, небольшой процент людей, которые скажут: «Вот, нас ограничивают, мы за них не голосуем»? Как вы с точки зрения выборов смотрите на эти законопроекты?
Анастасия Матвеева: Очень хорошие слова – «пиаровская емкость», я это запомню (смеются). Есть энергоемкость, трудоемкость…
Евгений Арсюхин: Взяткоемкость.
Анастасия Матвеева: И пиаровская емкость законопроекта. Действительно, люди, которые как бы очень любят пить пиво на лавочках, в частности, молодежь, я думаю, что они вообще на выборы не очень любят ходить, и уж если они туда ходят, вряд ли они будут за «Единую Россию» голосовать. А какие-нибудь там бабушки-пенсионерки или какие-нибудь молодые матери с детьми, которых раздражает, что на детских площадках сидят люди с пивом, они, конечно, этот закон поддержат, и они, наверное, более дисциплинированные в плане похода на выборы, и они скорее проголосуют так, как скажет начальство. И в этом смысле как бы тех людей, которых этот закон отпугнет, гораздо меньше, чем тех, которых он привлечет, как мне кажется. Потому что такие люди, наверное, и так за «Единую Россию» голосовать бы не стали, которым запрещают пить пиво на лавочках. Не потому что они очень любят пиво, а просто это какое-то ограничение их свободы. Люди, которые защищают свою свободу, за «Единую Россию» в принципе не пойдут голосовать.
Елена Рыковцева: Спасибо. Сергей из Ульяновской области, как у вас там со всем этим?
Слушатель: Мне вот кажется, это интересно, что вы обсуждаете этот вопрос.
Елена Рыковцева: А смысл есть обсуждать этот вопрос? Вот завтра будут принимать этот законопроект, проголосуют, все поддержат, скорее всего, он будет принят очень быстро, потому что уже объявила партия, имеющая большинство в Думе, что его примут. Вот у вас в Ульяновской области возможно проконтролировать, пьют пиво люди в общественных местах и в парках или не пьют?
Слушатель: Нет. Это, я думаю, везде пьют. Я просто к чему веду разговор, я слышал, и что врач говорит, и что тут и перед выборами может бы заинтересованность, но я просто считаю, что пить люди никогда не бросят, традиции остаются. Другое дело, что их как-то надо в определенные рамки ввести, это я согласен. А если заботиться о здоровье нации, откровенно говоря, я бы считал, что надо просто экономические методы применять. Они же и в других странах есть. Например, приходит человек трезвым на работу – доплачивай ему.
Елена Рыковцева: (смеются) Великолепно!
Слушатель: А у нас ведь как. Человек пьет, пьет, пьет, инвалидность, цирроз печени, и ему инвалидность дают, пенсию. И он приезжает из больницы – и опять пьет. А здоровому не платят.
Елена Рыковцева: То есть все наоборот. Сергей, ну, просто замечательная концовка для нашей программы. Лучше не придумаешь. Но я все-таки грустным закончу. Савельева нам пишет: «Большинство молодежи уже не могут обойтись без пива и табака. Все киоски осаждены молодежью. На это смотреть очень печально. Сегодняшнее поколение стало практически наркоманами». То есть, наверное, имеет в виду слушательница, что принимай законы, не принимай, а все равно ситуация вот такая. Но вам спасибо за звонок огромное.
